Вскоре возвращается Джонни, подходит ко мне и докладывает в камин еще одно полено и несколько щепок. Потом достает зажигалку и подносит огонек к бумаге.

— Хочешь кофе? — предлагаю я.

— Конечно.

Вернувшись, вижу, что он смотрит на огонь, прислонившись к дивану. Протягиваю ему кружку. Он молча ее берет и ставит на пол рядом с собой. Я сажусь около него и тоже молча смотрю на пламя.

Джонни прислоняется затылком к дивану и поворачивает голову ко мне. Я тону в его глазах, а в животе оживает рой бабочек, который приглушает боль.

Глядя на мои губы, Джонни поднимает руку и проводит пальцами по моей щеке. Потом медленно наклоняется ко мне, и мы сливаемся в долгом поцелуе.

Когда он меня отпускает, чувствую себя пьяной. Джонни снова откидывает голову на диван и смотрит на меня.

Я потрясена. Не могу говорить. Неужели это правда произошло?

— Я хочу тебя, — шепчет он.

Я не отвечаю. Знаю, что это плохая идея. Знаю, что это неправильно и в будущем еще аукнется. Знаю, что, скорее всего, потеряю работу. Знаю, что я для него одна из многих.

Я все это знаю, но удержаться не могу. И не стану. Наклоняюсь к нему, и он берет мое лицо в ладони и целует, сначала медленно, затем все более страстно. Хватает меня за талию и привлекает к себе, жадно целуя. У меня так сильно кружится голова, что я боюсь хлопнуться в обморок. Джонни расстегивает пуговицы моей рубашки, снимает лифчик, потом одним махом стаскивает с себя футболку и толстовку. Я касаюсь пальцами его груди, потом тянусь к пуговице на джинсах. Он целует меня крепче.

Джонни достает из заднего кармана презерватив, и я снова думаю о сотнях девушек, которые были с ним до меня. Но мне плевать. Я просто хочу, чтобы он оказался во мне физически, поскольку эмоционально он уже давно там.

Мы занимаемся любовью перед камином, и потом, лежа в объятиях Джонни, я медленно обвожу пальцами его пупок. Взгляд приковывает вытатуированная надпись на его лобке, и я привстаю, чтобы ее прочитать.

«Я ранил сам себя, я чувствовать хочу…»

Поднимаю на него глаза.

— Это из песни Джонни Кэша, — объясняет Джонни, приподнявшись на локтях.

— Ты ее сделал после распада группы?

— Примерно через полгода, ага.

— Ты тогда достиг дна?

Он кивает.

— Но теперь ты не будешь причинять себе боль, правда, Джонни? — спрашиваю я, и душу затопляет страх при мысли обо всем плохом, что он пережил.

— Нет. — Он качает головой и натягивает футболку. Внезапно меня захлестывает волна печали.

Джонни встает и надевает джинсы, потом наклоняется, поднимает боксеры и запихивает их в задний карман. Ботинки оставляет перед камином.

— Устал как собака. Пойду на боковую.

— Хорошо, — киваю я, пытаясь не выдать своего разочарования.

Мне хочется, чтобы он позвал меня лечь с ним, но я знаю, что этого не будет.

Ночью не могу уснуть. Прокручиваю в голове все до мельчайшей подробности, потому что боюсь, что это никогда не повторится. Не хочу его забывать.

В последний раз гляжу на часы в пять утра. Должно быть, после этого я засыпаю, так как когда снова открываю глаза, сквозь занавески пробиваются яркие лучи зимнего солнца.

Хватаю часы и вижу, что уже десять. Выскакиваю из кровати, натягиваю одежду и расчесываюсь. При мысли о прошлом вечере мне становится плохо. Не потому, что мы занимались любовью, а потому, что после этого я отправилась в постель одна. Боюсь даже представить, что сейчас думает обо мне Джонни.

Выхожу из комнаты и вижу, что дверь в спальню Джонни распахнута, а кровать пуста. Спускаюсь вниз, но его нигде нет. Начинаю слегка паниковать, когда открываю заднюю дверь в надежде, что он вышел покурить, но его и там не обнаруживается. В голове пульсирует, когда мозг начинает услужливо транслировать самое худшее: пока я спала, он уехал и где-то напился до беспамятства. Бегу к парадной двери и выглядываю наружу — машина по-прежнему стоит на подъездной дорожке. Накинув пальто, выхожу из дома и иду в сад. Там слышу Джонни еще до того, как вижу. Он сидит на холме за домом и играет на гитаре. Минуту наблюдаю за ним, потом решаю вернуться внутрь. До его возвращения проходит еще час, но я так и не могу избавиться от тошноты.

— Все нормально? — спрашиваю я.

— Порядок, Мег. — Мег. Он назвал меня Мег. — Но нам пора возвращаться.


Глава 25

— Ты сегодня свободна?

— Думаю, да…

Мы уже неделю в Лос-Анджелесе, и хотя на гастролях мне временами хотелось оказаться в «своей» комнате, сейчас я вовсе не чувствую себя дома. Поэтому, когда в пятницу утром Китти звонит на рабочий телефон и приглашает меня вечером на презентацию, я едва удерживаюсь от того, чтобы расцеловать телефонную трубку. Так хочется вновь потусить с подружкой!

Презентация — это демонстрация зажигающихся звезд важным в шоу-бизнесе людям. Китти зовет меня на концерт инди-рок-группы из Великобритании — именно поэтому она решила, что я захочу пойти. Меня не так уж интересует группа, но я бы что угодно отдала, лишь бы на вечер вырваться из дома, да и пара коктейлей не повредит. Конечно, сначала надо отпроситься у Джонни…

Он все еще старается держаться от меня на расстоянии. Мы не обсуждали произошедшее в Дейлсе, и иногда мне кажется, что мне все приснилось, но нет, все было по-настоящему. От сна я бы не чувствовала себя так паршиво.

Начинаю вставать, но тут же плюхаюсь обратно и кликаю на открытую интернет-страницу. Задерживаю дыхание, проглядывая сообщения, и наконец облегченно выдыхаю.

На этой неделе социальные сети Джонни пестрели сообщениями от озабоченных его здоровьем фанаток. Потом в среду я увидела послание, от которого кровь в жилах заледенела: «Лучше секса, чем с тобой, у меня ни с кем не было! Надеюсь, встретимся еще раз, когда вернешься в Италию, и повторим…».

В четверг пришло еще одно похожее, только вместо Италии была Испания.

Я пыталась закалить нервы с помощью этих звоночков из реальности, убедить себя двигаться дальше и заниматься исключительно работой. К сожалению, это не сработало. Обновляю страницу и в последний раз проглядываю новые сообщения, прежде чем неохотно закрыть окно. Да, знаю, это уже какое-то навязчивое состояние. Мимо открытой двери кабинета проходит знакомая фигура.

— Роза! — окликаю ее я. Она останавливается, и я выбегаю в коридор. — Я сама отнесу. Нужно кое-что спросить у Джонни. — Забираю у нее чашку кофе. Роза неохотно разжимает пальцы и возвращается на кухню.

Уверена, она догадывается, что между нами что-то было. Позавчера я зашла на кухню, а Джонни уже сидел там, и напряжение между нами можно было ножом резать. Роза ничего не сказала, но я знаю, что она очень тактична и не лезет не в свое дело.

Осторожно поднимаюсь по ступенькам и стучу, прежде чем войти.

Джонни сияет, увидев чашку, но тут же вновь потухает, понимая, кто именно ее принес.

— Просто оставь ее на столе, Мег. — Он отворачивается.

Я делаю, как он сказал.

— Мне нужно утрясти с тобой расписание. — Пытаюсь говорить спокойно, но чувствую себя не в своей тарелке. Дел скопилось немало, потому что я старалась не беспокоить Джонни чаще, чем это необходимо.

— Давай. — Он не смотрит на меня, сосредоточившись на гитаре.

— Ты записан к зубному…

Он подцепляет пальцем струну.

— К зубному…

И опять.

Я не теряю надежды:

— Итак, ты записан к зубному завтра на полчетвертого. Джонни, ты можешь на минуту прекратить настраивать гитару?

Он прекращает и обиженно глядит на меня.

— Так вот, к зубному…

— Да понял я, понял, — обрывает меня он. — Еще что?

— В среду в полдень ланч с Квентином.

— Хорошо.

— Еще я организовала приватный просмотр коллекции Марвина Стейтли. В четверг утром подойдет?

— Что еще за Марвин Стейтли? — хмурится Джонни.

— Художник. Помнишь, лысый такой? С бородкой? В очках? — перечисляю я, не видя на его лице проблесков узнавания. — Ты говорил, что хотел бы купить кое-какие его картины, когда позавчера увидел его по телику.

— Ладно. Это все?

— Э-э…

— Ты можешь…

— Закрыть дверь с той стороны? Да, Джонни. — В моем голосе слышны раздраженные нотки. Поворачиваюсь к выходу, но останавливаюсь на полпути. — Вообще есть еще одно дело.

Он с опаской на меня смотрит. Рассказываю ему про презентацию и вижу на его лице облегчение, что я не завела разговор про Дейлс. Зря беспокоится, я вовсе не намерена поднимать эту тему.

— Я и сам думал пойти, — наконец выдает он.

— Ой. Это проблема?

— Нет, наверное.

— Значит, будет нормально, если я пойду?

— Ага.

— Попросить Дейви забрать нас обоих? — с надеждой спрашиваю я.

— Нет, я поеду на байке.

«По крайней мере он не будет пить», — успокаиваю я себя по пути обратно в кабинет к новым сообщениям на Майспейсе.


***

Когда я приезжаю, Китти уже там. Идя мне навстречу, она перехватывает официанта с полным подносом канапе.

— Как ты вовремя! — восклицает она. — Налетай.

Официант прищуривается.

— Нет, спасибо, я не голодна.

— Не голодна? — хмурится Китти. — Это же канапе! Для них всегда место найдется!

— Нет, я правда ничего не хочу.

С самого возвращения в Америку я почти не ем. Даже к «эмэндэмс» с арахисом охладела.