Кейт вынужденно кивнула.

— А поговорить с вами я хочу о Джонасе. Видите ли, он не уехал в Индию. Он прислал Теодору письмо, и я читала его. Корабль вышел из порта, но каким-то образом получил пробоину и вынужден был вернуться в гавань через несколько часов после отплытия. Так что ваш муж сейчас в Портсмуте, в гостинице. И, насколько я поняла из письма, оставаться там надолго он не планирует. У вас осталось очень мало времени, чтобы вернуть его.

Кейт нервно сглотнула.

— Я не понимаю, какой вам прок с того, что я помирюсь с мужем?

— Никакого, разве что я смогу чаще встречаться с Клер, она милая девочка. Если вы помиритесь, вы будете чаще бывать в Эшли-парке. Вы знаете, Кейт, в этом году я думаю устроить в Эшли-парке рождественский бал. Мне будет очень приятно, если вы сможете приехать.

Кейт была совсем сбита с толку. Эмма рассмеялась:

— Да, теперь я очень хорошо вижу, что замуж вы выходили не по расчету. Дорогая, ваш муж — первый в очереди на титул. Ваш ребенок, возможно, будет бароном, если мне вдруг посчастливится родить девочку. Чему же вы удивляетесь? У вас появилось право самой блистать на балах вместо того, чтобы тихо скучать в своей комнате, как положено гувернантке. С вашей красотой, право, грех безвылазно сидеть в глуши.

— Я в трауре, — несмело ответила Кейт. Леди Эшли так вкусно расписывала, что Кейт должна была сама себе напомнить о здравом смысле.

— Я тоже. Я потеряла дочь полгода назад, — чашка в руках Эммы вдруг зазвенела, и леди поставила чашку на стол. Через мгновение она взяла себя в руки. — И все-таки я планирую этот бал, хотя многие, возможно, меня осудят, ведь не прошло и года… Но год, или два, или десять пройдет — это неважно. Я все равно буду скорбеть и помнить.

— Все-таки я не понимаю, — опять пробормотала Кейт. Эмма вздохнула.

— Мне кажется, Джонас все больше становится похож на своего брата. Если я не ошибаюсь, то вы просто не представляете себе, что теряте!

— На лорда Эшли? В таком случае, благодарю покорно, я лучше поживу одна.

Леди Эшли вдруг как-то сразу замерла, выпрямилась.

— Не смейте говорить таким тоном о моем муже. Вы не знаете его.

— П-простите, Эмма…

— И вы, Кейт, попробуйте поверить. Ваша ненависть ранит Джонаса сильнее, чем вы можете себе представить.

— Его измены ранят меня сильнее, чем он мог бы представить.

— И много ли их было? Если не считать его первую жену, одна, насколько мне известно. И я знаю, что он раскаивается.

— Откуда?!

— Я подслушала их с Теодором разговоры, — невозмутимо призналась Эмма. — Ему не было никакой надобности жениться на вас.

— Я была беременна.

Леди небрежно пожала плечами.

— Не вы первая. И он у вас не был первым. У него не было перед вами никаких обязательств, тем более в финансовом плане он вашу жизнь вполне устроил. И у него уже есть два внебрачных ребенка. Он женился на вас потому, что хотел этого, Кейт. Он выбирал вам подарки, чтобы порадовать, а не пробраться в вашу постель.

Лицо Кейт порозовело.

— А, я вижу, он все же сделал это, — удовлетворенно отметила Эмма. — Ну и как, вы готовы отказаться от этого неземного удовольствия только потому, что в неком неопределенном будущем он изменит вам?

— Это вы посоветовали ему? — Кейт была унижена тем, что леди в курсе всех ее интимных дел.

— Нет. Не сердитесь, Кейт, что я вмешиваюсь в вашу жизнь. Просто, глядя на вас сейчас, я вижу себя, какой была четыре года назад. Печальное зрелище. Мне хочется, чтобы вы не повторяли моих ошибок. Прошу вас, не цепляйтесь за свою ненависть. Рискните. Может быть, Джонас и вправду разобьет вам сердце, но вы хотя бы будете знать, что попытались изменить свой брак в лучшую сторону.


Джонас, будучи заядлым игроком, верил в удачу и верил в знаки судьбы.

Когда поврежденное судно вернулось в порт, он досадовал на неудачу и вспоминал тот первый раз, когда он пытался уплыть в Индию. Тогда Теодор отдал ему свои последние деньги, чтобы Джонасу было на что устроиться в Индии. Корабль вернулся в порт, Джонас возвращался в комнаты, которые старший брат снимал для него в Лондоне, и его ограбили.

Сейчас, возвращаясь в гостиницу, Джонас был намного осторожнее, чем тогда, да и наличных денег при нем было не так много. Но совпадение ему не понравилось. До гостиницы добрался вполне благополучно.

Он никак не мог решить: дождаться, пока починят этот корабль или купить билет на другой. Судьба распорядилась странным образом. На следующий день в Портсмуте пришвартовалось его собственное судно — то, второе, о котором не было никаких известий. Потрепанное, едва залатанное, потерявшее часть груза, оно все-таки доползло до родных берегов.

Джонас был вынужден задержаться в Портсмуте, чтобы уладить дела с этим кораблем и продать все, что еще можно было продать, включая и сам корабль. Вырученная сумма не окупила всех его затрат, но оказалась довольно большой. И потому Джонас был в растерянности. Теперь ехать в Индию было совершенно незачем, как и оставаться в Англии.


Кейт теперь было по средствам нанять собственную карету, но тогда ей пришлось бы в путешествие брать с собой Мэй, а следовательно, и Клер. Но Кейт не хотелось, чтобы они были свидетельницами ее неудачи, ведь вполне могло получиться и так, что Джонас посмеется на ней, или она вовсе его не застанет…

Кейт отправилась в путь на следующее утро после визита леди Эшли. Та, впрочем, осталась на пару дней, чтобы пообщаться с племянницей.

До Портсмута было всего несколько часов пути. Решив не терять ни минуты, она направилась в гостиницу, которую назвала леди Эшли. Джонас и в прошлый раз останавливался там. Но в каком он теперь номере? И вообще, в Портсмуте ли он еще?

Она обратилась к хозяину гостиницы. Тот, к ее великому облегчению, сказал, что мистер Хоупли еще в своих комнатах.

— Передайте ему, пожалуйста, что приехала его жена, миссис Хоупли, — копируя всех известных ей благородных дам, произнесла Кейт. Хозяин отправил наверх служанку, и через несколько мгновений на лестнице, ведущей к комнатам, показался встревоженный Джонас.

— Мистер Хоупли, вы знаете эту женщину? — подозрительно осведомился хозяин. Ну если мужчина сейчас скажет, что это его сестра, то он выкинет обоих из своего приличного заведения.

— Да, это моя жена, — мимоходом ответил Джонас. — Кейт, что случилось? Что-то с Клер?

— Нет, с Клер все в порядке. Просто… я получила одно письмо…

— Ты приехала одна?

— Да.

Джонас мгновение поколебался, потом обратился к хозяину:

— У вас есть еще комната? Для моей жены.

Ну уж если к мужчине приходит женщина, называется его женой и при этом ей нужна отдельная комната, значит, она точно замужем за этим человеком, решил хозяин гостиницы.

Джонас заплатил за вторую комнату и помог Кейт донести ее багаж.

— Итак, что за письмо? Или, может быть, ты хочешь сначала отдохнуть с дороги? Выпить чаю?

— Нет, — Кейт неловко присела на край кровати и достала лист бумаги. Она говорила, не глядя на Джонаса. — Это письмо от моей бабушки. У нее когда-то были планы на замужество моей матери, но мама разрушила их, когда вышла замуж за моего отца, ничем не примечательного деревенского священника. Я никогда не встречала свою бабушку, и даже не знала, кто она. Но недавно меня нашел ее поверенный. Она умерла, и оставила мне кое-что. В этом письме она просит прощения за то, что отреклась от моей матери. Джонас, пятнадцать тысяч фунтов, — тут Кейт посмотрела на него. — Это большая сумма. Тебе нет нужды уезжать, чтобы заработать.

Но Джонас почему-то совсем не выглядел обрадованным, хотя сказал:

— Я рад за тебя. Может, теперь ты избавишься от всех этих платьев? — он с отвращением поглядел на ее наряд.

Кейт прикусила губу. Вообще-то она намеревалась появиться перед мужем в одном из тех платьев, что подарил ей он, но, во-первых, ей было жалко трепать их в дорожной карете. Во-вторых, они совсем не подходили для поездок. А в третьих, к приличному платью полагалось иметь и приличную сопровождающую.

Джонас расценил ее молчание по-своему.

— Знаешь, Кейт, даже черное платье можно сшить так, чтобы оно не было уродливым. Даже на черные шляпки пришивают цветы, и вуальки, и ленты. У тебя теперь есть деньги, так, ради всего святого, избавься от этого убожества!

Кейт нервно сглотнула.

— Это все, что ты хотела мне сказать?

— Д-да… Когда ты уезжаешь?

— Не знаю. Не сегодня. А ты?

— З-завтра, наверное.

— Прекрасно. Я провожу тебя, — Джонас вышел.

«Прекрасно»? Честно говоря, Кейт надеялась, что он набросится на нее, как той ночью. Тогда, в порыве страсти, ей было бы легче попросить его не уезжать. Но… неужели он получил от нее все, что хотел?

Ближе к ночи Кейт вызвала служанку, чтобы та помогла ей надеть платье.

— Ты умеешь делать прически? — спросила Кейт.

— Нет, мэм, — ответила девушка. Кейт вздохнула и приняла решение просто распустить волосы по плечам.

Она постучала в его дверь.

— Войдите. Чем могу помочь?.. — Он даже не сразу узнал ее в новом наряде. — Кейт…

— Джонас, тебе не надо уезжать, правда.

Вот теперь, когда он увидел ее в платье, которое подарил сам, в его взгляде появился интерес. Пятнадцать тысяч фунтов не могли остановить его, только она сама.

Женщина подошла к нему совсем близко.

— Не уезжай, пожалуйста, — она выдавила из себя эти слова, глядя ему в глаза. Он молчал. — Ты нужен мне и Клер.

Джонас покачал головой.

— Клер ненавидит меня.

— Она еще ребенок и боится опять остаться одной в этом мире. Если ты уедешь, она больше никогда никому не поверит. Ты должен остаться.