Девушка кивала головой, но не успокаивалась. Это заставило Джодху заподозрить неладное:

Моти, ты рассказала мне не все!

По тому, как снова залилась слезами подруга, Джодха поняла, что права. Она попробовала успокоить:

Ты все же отдалась Адхам-хану? Даже если это так, но ты теперь не хочешь с ним жить, это ничего, мы что-нибудь придумаем. Только не плачь.

Между нами ничего не было, рани Джодха.

Почему же ты так плачешь? Неужели столь сильно любишь?

Нет, больше нет! Он презирал меня, и они с Махам Ангой хотели использовать меня против тебя.

Что?!

Да, Джодха, хотели, но…

Что еще?

Джодха, они опасны для императора.

Кто, Адхам-хан и Махам Анга? Моти, что ты? Это же его ближайшие родственники, если не считать королеву Хамиду и Гульбадан Бегуму.

Моти, видно, на что-то решилась, она замотала головой:

Джодха, я знала, что ты мне не поверишь, знала.

Хорошо, успокойся и все расскажи. Я попробую поверить. Так что ты слышала?

Что ты сделаешь после этого?

Там будет видно. Постараюсь поговорить с императором.

Он тоже не поверит. Меня обвинят во лжи и накажут!

Я никому не скажу, от кого услышала. Но если ты не расскажешь и случится что-то плохое, то вина обязательно ляжет на тебя.

После некоторых уговоров Моти решилась:

У них заговор против императора. Но сначала нужно уничтожить Атка-хана, чтобы тот не смог отдать приказ схватить заговорщиков. Потом убьют самого Джалала.

И кто это должен сделать, Адхам-хан?

Да.

Моти, сама подумай, что ты такое говоришь? Совсем недавно император лежал без сознания и почти во власти Адхам-хана. Если тот хотел убить Джалала, кто мешал сделать это там в лагере? Вместо этого Адхам-хан быстро уехал в Агру. Я понимаю, что ты на него обижена, но нельзя же оговаривать человека из-за собственной обиды.

Я больше ничего не скажу, что бы ни случилось!

Моти, ты зря обижаешься на меня, хотя я подумаю над безопасностью императора. Спасибо за откровенность.

Ответом был странный взгляд подруги, но Джодха больше не желала разговаривать на эту тему. Адхам-хан и Махам Анга намерены убить Джалала? Глупости! Они могли бы сделать это давно. Да и зачем, если их собственное благополучие зависит от Джалала?

Джодха не слишком любила Махам Ангу, да и Адхам-хана тоже, но поверить в то, что эти двое способны составить заговор против императора, не могла.

С Моти они на эту тему больше не разговаривали. Для себя Джодха решила, что девушка все выдумала из-за обиды. Такого за Моти никогда не замечалось, она, как все раджпуты, считала ложь недостойной, но чего только влюбленность не делает с людьми. Одному Джодха была, несомненно, рада – Моти больше не встречалась с сыном Махам Анги и не вздыхала по нему. Да и сам Адхам-хан словно забыл о красавице-раджпутке, потеряв интерес к неуступчивой девушке.


Джалал быстро шел на поправку. Довольно скоро он был уже в состоянии ходить сам, правда, всегда сопровождаемый верным Хосровом.

Джодха по-прежнему готовила еду и частенько угощала сладостями гарем. Однажды она попросила Хосрова отнести поднос с угощением и императору:

Только, пожалуйста, проследите, чтобы никто не касался еды. А еще попробуйте, прежде чем дать императору.

Тот помнил, как королева выхаживала раненого мужа, улыбнулся:

Королева Джодха, кто же сможет заподозрить вас в желании отравить Его величество?

Не я, но кто-то из тех, кто имеет возможность войти к нему в комнату. У императора немало врагов даже в ближайшем окружении.

Сказала и ужаснулась, потому что Хосров буквально побледнел.

Вы что-то знаете, Хосров?

Нет, что вы! Но вы правы, императора не раз пытались отравить. Потому я прослежу, чтобы никто не подходил к еде.

Джалал полному сладостей подносу удивился:

Что это?

Это угощение, приготовленное королевой Джодхой.

Я не люблю сладости, но попробую. Ммм… вкусно.

Да, Ваше величество, так говорят все женщины гарема, они каждый день объедаются всякой всячиной, как бы не растолстели.

Забежавший в спальню Джалала Рахим, обрадовался:

Ой, это все сделала моя вторая мама Джодха, я знаю! Можно, я возьму ладду?

Бери, сладкоежка! – рассмеялся Джалал. – И расскажи-ка мне, где это ты пробовал ладду королевы Джодхи.

Она каждый день готовит целые подносы сладостей и всяких вкусных угощений.

Пора и мне попробовать.

Конечно, попробуй! Это вкусно.

Рахима увела Салима, выговорившая мальчику за слишком большое количество сладкого:

С тех пор как королева Джодха стала угощать всех сладостями, Рахим съел их столько!.. Он хитрит и помимо покоев Джодхи успевает выклянчить ладду у всех остальных.

Рахим, у тебя будут болеть зубы. Они станут черными и выпадут. За беззубого никто не выйдет замуж.

Мальчик только отмахнулся от замечания императора. Джалал улыбнулся:

На свете есть хоть один человек, которому безразлично мое мнение.

И тут же подумал, что таких двое, вторая – виновница переедания Рахима Джодха.

Хосров, позови-ка ко мне королеву Джодху.

Сейчас? – удивился слуга.

Я непонятно сказал?

Просто у них сегодня какой-то праздник, королева собиралась участвовать и даже… – Хосров явно намеревался выдать какую-то тайну, – петь и танцевать, Ваше величество.

А ты откуда знаешь, тебя пригласили? – притворно сердито нахмурил брови Джалал.

Слуга замахал руками:

Что вы, Ваше величество! Я просто слышал, как они говорили между собой. К тому же праздник женский, туда мужчинам нельзя.

Значит, нельзя? Хосров, проследи-ка, чтобы никто не входил в мою комнату, пока я не вернусь.

Ваше величество, вы собрались на женский праздник? Они пригрозили мне перепачкать краской, если я из любопытства суну туда нос.

Пусть только попробуют! Охраняй.

В покоях Джодхи женщины действительно собрались на какой-то праздник. Вход охраняла Рампати, увидев императора, она попыталась остановить его:

Ваше величество, вам туда нельзя.

Тот приложил палец к губам:

Я только посмотрю, как будет танцевать королева Джодха.

Рампати вздохнула:

Тогда поспешите, это уже сейчас. Но постарайтесь не попадаться на глаза, а то ведь не разберутся, кто вы…

Я знаю, что могут вымазать в краске.

Он действительно постарался остаться незамеченным, но вовсе не потому, что боялся быть перепачканным, – хотелось посмотреть на Джодху, когда та не подозревает о его присутствии.

В комнате уже звучала музыка, играли приглашенные девушки-музыкантши. Танцевать вышла не одна Джодха, рядом с ней была верная Моти и еще одна девушка-раджпутка, пели тоже трое, но Джалалу показалось, что не только для него – для всех остальных существовала только эта тоненькая фигурка, гибкая, изящная, с лукавым задорным взглядом. Ничего от строгой королевы не осталось, была только юная красавица, танцевавшая для всеобщего и собственного удовольствия.

Если бы Джалал присмотрелся, то увидел, что от восхищения и восторга замерли и королева Хамида, и Гульбадан, и, конечно, Салима. Но Джалалу не до них, он не мог оторвать взгляда от собственной супруги.

Никакого Амера! – Джалал не заметил, как прошептал это вслух. – Никакого развода даже через год!

В это мгновение их взгляды встретились, Джодха, обнаружившая присутствие императора на празднике, замерла, не завершив последнего движения танца. Джалал поспешил скрыться, прежде чем Джодха успела возмутиться.

Рампати, где спальня Ее высочества?

Там, Ваше величество.

Когда появится возмущенная королева Джодха, скажите, что я жду ее в спальне.

Вы попали им на глаза?

Только королеве Джодхе. Не выдавайте меня.


В спальне Джалал огляделся. Они муж и жена больше двух месяцев, но после той первой ночи, когда Джодха попыталась пустить в ход клинок, он не бывал у жены. Что он вообще знал о Джодхе? Что она строптива, упряма и надменна? Но танцевавшая только что девушка не могла быть ни надменной, ни упрямой, это не вязалось с лукавым взглядом и ее добродушием. Джалал вспомнил, как ловил Джодху под деревом, как она выхаживала его, раненого, как смеялась, беседуя с Рампати или своей служанкой Моти… Как разговаривала с Рахимом и с королевой Хамидой… с Салимой или с Гульбадан Бегумой…

Джодха разная со всеми: с теми, кого она любит, приветлива, с остальными доброжелательная, и только с некоторыми настороженная, словно лань, готовая немедленно скрыться в случае опасности. Только ей скрываться некуда, остается лишь защищаться. Может, в этом дело – он пытался взять ее силой, подчинить своей воле, набросить аркан, а нужно было просто подманивать, как ту же лань?

Додумать не успел, в комнате появилась сама хозяйка:

Ваше величество, что вы здесь делаете?!

В вашей спальне или вообще на празднике?

Прежде всего на празднике. Разве Рампати не объяснила вам, что праздник женский?

Объяснила, но мне так хотелось посмотреть, как вы танцуете, и послушать, как поете… Вы же до сих пор не спели для меня.

Для этого нужно приходить в мою спальню?

Джалал встал и теперь находился снова так близко, что Джодха почувствовала его дыхание.

Я обещал вам напомнить слова, которые вы произносили надо мной, раненым. Кстати, я не поблагодарил вас за спасение моей жизни…

Он снова сел, словно не в силах держаться на ногах. Джодха не знала, что делать – сесть рядом или стоять, глядя на императора сверху вниз. Джалал усмехнулся:

Присядьте, я не кусаюсь. Должен сказать, я был в очень тяжелой ситуации – две тигрицы с двух сторон…

Какие две тигрицы? – ахнула Джодха.

С одной стороны полосатая хищница, с другой – вы…

Я тигрица?!

А разве нет? Вот и сейчас вы готовы просто растерзать меня всего лишь за то, что я пришел напомнить…

Что вы мой муж? Это не дает вам права…

Тсс! – приложил палец к губам Джалал. – Всего лишь о том, что вы обещали накормить меня обедом с теми пряностями, которые я купил в вашей палатке на мина-базаре. Но если вы желаете вспомнить и то, что я ваш муж…