Кристина Додд - Джентльмен-разбойник

– Она мне, кажется, знакома. Кто эта жалкая особа? – спросил принц.

– Это та леди, которая уронила рыбку себе за корсаж, – с удовлетворением объяснила Эмма.

Запрокинув голову, Сандре громко рассмеялся.

– Теперь вспомнил! Это было невероятно. Жаль, нельзя повторить.

– Не думаю, что я решилась бы повторить это, – заметила Эмма, но принц не оценил ее остроумия.

Его высочество был слишком занят, улыбаясь гостям страны и царственно кивая подданным.

Они подошли к лорду и леди Фанчер.

– Вы чудесная пара! – сказала леди Фанчер.

Принц поклонился дамам и пожал руку лорду Фанчеру.

– Я надеюсь и следующий танец танцевать с мисс Чегуидден, – сказал он.

В Англии подобное намерение было равносильно помолвке.

Эмма не могла этого допустить.

– Благодарю, ваше высочество, но позвольте мне покинуть бальный зал. Я скоро вернусь.

Принц понял ее недомолвку. Она хочет посетить дамскую комнату. Он вызвал служанку, и Эмма стремительно вышла. Длинный полутемный коридор вел к ярко освещенному помещению. Горничная открыла Эмме дверь. В комнате сидела графиня Мартин и, наклонившись к зеркалу, подкрашивала губы.

Эмма сделала реверанс и поспешила в смежное помещение. Она задержалась там, надеясь, что графиня уйдет, но когда вернулась, та все еще оставалась в кресле, поразительно чувственная в алом атласе и черных кружевах.

Откинувшись назад, она наблюдала, как Эмма моет лицо и руки, потом вручила ей полотенце и сказала:

– Вы меня боитесь.

– Да. Нет. То есть… да.

– Потому что леди де Гиньяр поведала вам, что я могу предсказывать будущее?

– Леди де Гиньяр весьма эксцентрична. Я знаю это.

– Но это правда.

Графиня была прямолинейна, слишком прямолинейна, и слегка пугала. Эмма не знала, как уклониться от разговора.

– Она говорила, у вас отметины на руках, – наугад ответила Эмма.

– Это правда. – Графиня Мартин сняла перчатки. Глаза, прочерченные темными линиями, смотрели с ее ладоней, экзотические, похожие на египетские.

– Это родимые пятна? – слабо спросила Эмма.

– Не знаю. Меня бросили ребенком, оставив на могиле короля Ринальдо. Какой-то старик нашел меня. Он не знал, что ему делать с младенцем, так что отдал меня монахиням в приют. Когда разнеслось известие, что на моих руках знаки, старик пришел туда, утверждая, что он мой отец и хочет забрать дочь. Монахини ему не поверили и не отдали меня. Они считали, что это символы дьявола или я предназначена для него – я так и не сумела разобраться в этом, – и решили выбить из меня зло. – Графиня рассказывала равнодушным тоном, без жалости к себе.

И это отсутствие эмоций заставило Эмму прочувствовать глубину трагедии. Она подвинула к креслу графини стул.

– Я сожалею.

Графиня устало усмехнулась:

– Думаю, да. Вы сострадательны, хотя ваша собственная жизнь была тоже не слишком счастливой.

– Что же произошло дальше?

– Мне повезло. Я выросла красивой. Это полезное качество, чтобы выбраться из трущоб или женского монастыря. Сначала я привлекла внимание графа Мартина. Он жаловался, что я околдовала его, но был рад этому. Потом я положила глаз на принца Сандре. – Графиня слабо улыбнулась. – Заполучила его, но не удержала. Теперь, зная многое, я считаю это счастливым спасением.

Эмма кивнула.

– Я притягиваю мужчин, беру их, когда желаю, а когда они мне надоедают, признаюсь мужу в измене. Но я всегда в перчатках.

– Что вы имеете в виду?

– Когда я касаюсь человека, я вижу его будущее. Жалкое, короткое, трагичное, пропитанное алкоголем или опиумом, отягощенное болезнями или бедностью. Это нелегко, поэтому любовников я держу на расстоянии, а графа Мартина близко. Он скучен, но проживет долго и умрет внезапно, во сне. Удачливый мерзавец! – пылко добавила графиня.

Эмма уставилась на нее, пораженная мыслью о том, что знать будущее – это трагедия.

– Но я отчего-то расположена к вам. Возможно, я предназначена изменить вашу судьбу. Или что-то вроде этого. Мне никогда не постичь, почему именно я избрана, просто я в этом уверена. – Графиня Мартин сняла перчатки. – Давайте посмотрим, что вас ждет.

Эмма нерешительно протянула руки графине Мартин.

Глаза графини закрыла поволока, она была здесь и не здесь, и мечтательным голосом сказала:

– Ездите верхом ради чести. Ради правосудия. Но не ради дружбы. – Ее пальцы напряглись. – Если вы поддадитесь гневу, придет беда, и только храбрые поступки могут спасти вас от жестокости, от могилы… или постоянной тьмы, которая навсегда поглотит вашу душу…

Эмма сглотнула, мечтая оказаться где угодно, только не здесь, с сумасшедшей графиней, болтавшей чепуху о поездках верхом, притом что Эмма едва умела забраться на лошадь.

– Если вас это немного успокоит, я обещаю никогда не садиться в седло, – сказала она.

Госпожа Мартин вернулась к реальности. Оглядев Эмму с головы до ног, она улыбнулась.

– Я была уверена, что вы дадите это обещание, но, боюсь, вы не сдержите его. Хорошо. – Встав, она махнула рукой. – Передайте Сандре привет.

Эмма тоже поднялась.

Графиня пошла было к двери, потом вернулась. С напряженной улыбкой она произнесла:

– Я пытаюсь прогнать это чувство, но все еще волнуюсь о леди де Гиньяр. Скажите ей… скажите еще раз, чтобы она избегала высоких мест. Падение будет ужасным.

Она говорила с такой настойчивостью, что Эмме сделалось нехорошо от страха.

– Я все передам, – выдавила она.

– Умница. – Графиня Мартин потрепала ее по подбородку, словно ребенка. – И помните то, что уже знаете: принц Сандре – грязный во всех отношениях тип. Остерегайтесь его внимания. – Она засмеялась. – Но конечно. Я забыла. Здесь вас удержит Мститель. – Она стремительно вышла из комнаты.

Эмма ошеломленно смотрела ей вслед.

Откуда графиня узнала? Что ей известно о Мстителе?

Она может угадать, что должно произойти?

– Подождите! – Эмма вскочила и бросилась в коридор.

Но графиня Мартин ушла. Подавленная, Эмма побрела к бальному залу.

Эмма заблудилась. Заблудилась в королевском дворце. Она вышла из дамской комнаты, оказалась одна и без размышлений свернула налево.

Очевидно, ей нужно было свернуть вправо. Дворец оказался настоящим лабиринтом переходов и лестниц. Эмма бродила по темноватым холлам, надеясь встретить кого-нибудь, кто помог бы ей. Не преуспев в этом, она решила найти ярко освещенный коридор, который приведет ее к бальному залу.

Но ничего похожего вокруг не было.

Увидев вдалеке свет, она живо направилась туда и увидела террасу, освещенную луной, сиявшей в чистом темном небе. Эмма без сил прислонилась к стене и стала раздумывать, пойдет ли кто-нибудь искать ее или она навсегда пропадет в этой ужасной пародии на сказку про Золушку.

Коридор здесь сворачивал влево. На стене, через определенное расстояние, висели подсвечники с одинокой горящей свечой. В коридор были открыты многочисленные двери, и в каждом дверном проеме она видела лунный свет. Значит, коридор идет параллельно террасе, Эмма пошла по нему, заглядывая в темные комнаты. Увидев дверь на террасу, она поспешила туда, вышла, подошла к балюстраде и огляделась.

Дворец был построен по средневековым правилам: внизу кухни, жилые помещения выше. Она стояла на втором этаже, скалы обрывались вниз, и хотя вид был великолепен, не было никакой лестницы, никакого пути вниз, на нижний уровень, где она могла бы найти слуг, которые, наконец, указали бы дорогу к бальному залу.

Ветерок освежал лицо Эммы. На горизонте мерцала молния, освещая острые пики гор. Было неестественно, до жути, тихо.

Эмма задержалась на мгновение, задаваясь вопросом, куда Мститель отправился сегодня вечером. В безопасности ли он?

Ее сердце учащенно забилось.

Скоро ли они смогут слиться вместе, грудь к груди, сердце к сердцу, задыхаться от страсти, любить? Она прижала руку ко рту, пытаясь прогнать с лица глупую улыбку. Это было недопустимо, но весь день она время от времени вспоминала их единение, блаженство, впервые возникшее ощущение себя самой частью другого.

Когда он придет к ней снова?

Никогда, если она не доберется до бального зала и не убедит принца Сандре поделиться планами поимки заклятого врага.

Эмма решительно повернулась и вышла в коридор. Мимоходом она подумала о Майкле Дьюранте. Окажись он здесь, она благополучно вернулась бы обратно.

Снова она шла, заглядывая в двери. Комнаты была освещены только лунным светом, но сумерки не скрывали роскоши. Минуя череду прекрасно обставленных апартаментов, Эмма сообразила, что каким-то образом вышла к королевским покоям.

И внезапно она заметила движущуюся по террасе в том же направлении, что и она, фигуру.

Она остановилась, но он продолжал идти.

Поспешив вперед, Эмма заглянула в следующую дверь.

И опять увидела незнакомца и развевающийся черный плащ.

И снова он исчез.

Подхватив юбки, Эмма бросилась к следующей комнате.

Он шел так же быстро, как и она.

И внезапно она разглядела под плащом рваный саван.

Мститель!

Эмма бежала дальше и видела его, опять бежала и вновь видела.

Но в очередном дверном проеме она не обнаружила никого.

Эмма немного подождала, потом помчалась назад. Вернулась.

Он ушел.

– Нет! – Она влетела в залитую лунным светом комнату, задевая юбками мебель, ринулась к окну. Прижалась лбом к холодному стеклу, надеясь рассмотреть хоть что-нибудь.

Мстителя нигде не было.

– Вернись, – прошептала Эмма.

Чья-то рука зажала ей рот, не позволив вскрикнуть, и у нее бешено заколотилось сердце. Конечно, это был Мститель! Потом он привлек ее к себе, и радость сменилась ужасом.