На минуту кажется, что все затихло, несмотря на рекламу из громкоговорителя и безостановочную болтовню покупателей. Только мы вдвоем в этом огромном магазине, и я поражена, как Сабин хорошо разглядел мою внутреннюю борьбу. Мое тайное желание верить в судьбу, существование души или чего-то еще, не жить с холодной уверенностью, что кроме случайных совпадений больше ничего нет. Еще слова Сабина каким-то образом смягчили боль, которую я испытываю из-за разлада с самой собой, и на мгновение я задаюсь вопросом, нормально ли быть нерешительной. Или надеяться на нечто.

Появляется Крис.

– Ну все.

Я вырываюсь из-под пристального взгляда Сабина.

– В чем дело? – спрашиваю я.

– Ни в чем. Все готово. Можем подогнать машину к черному входу, и нам его выгрузят.

Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что он мне говорит.

– Ты купил мне огромный телевизор?

– И мы едем на Гавайи? – Сабин начинает скакать и бросаться в нас дисками.

Крис просто стоит и улыбается.

Глава 16

Старое и новое

На улице очень холодно, и я стараюсь себя сдерживать на последней пробежке в Висконсине в этом году. Завтра утром, двадцать первого декабря, я лечу домой. После обеда я уже буду в доме, в котором выросла. Джеймс приедет двадцать третьего, а значит, у меня будет два дня полного одиночества. Но я твердо решаю не чувствовать себя одинокой.

Я не уверена, где смогу там бегать, и это заставляет меня нервничать. Если повезет, то снега не будет, а с холодом я уж как-нибудь справлюсь. Я привыкла, и теперь, когда у меня подходящая спортивная одежда, мне действительно это нравится. У меня явная зависимость от бега, и я знаю, что телу придется тяжко во время перерыва. Начинается следующий плей-лист, и я улыбаюсь. Крис недавно прислал, и бегать под него легко. Даже не просто легко – увлекательно.

После пробежки я принимаю душ и собираю вещи. Эстель ушла, поэтому я кладу рождественский подарок ей на кровать, чтобы не забыть подарить перед отъездом. Я не знаю, увижу ли ее вечером или даже завтра утром. Насколько мне известно, никто из братьев ничего не знает об этом ее парне. И мне тоже очень хотелось бы не знать.

Я имела несчастье вчера застукать ее с ним. Закончи я свою работу по антропологии всего на несколько минут раньше, то не оказалась бы в темном коридоре учебного корпуса как раз перед закрытием, с толстой пачкой бумаг в руке, ругая своего профессора за то, что не принимал электронные копии. Но это случилось. Завернув за угол коридора, я увидела их через стекло двери, ведущей на запасную лестницу. Даже с учетом времени, которое я трачу на самоудовлетворение, пока Эстель нет в комнате, не могу сказать, что когда-либо фантазировала, как моя соседка занимается с кем-нибудь сексом.

Особенно с профессором.

По крайней мере, это объясняет, почему она о нем не рассказывала. Предполагаю, что Бог Эстель не одобряет секс с собственным преподавателем. Я узнала мужчину, с которым она трахалась, потому что однажды он замещал моего профессора, и я была очарована тем, как он стучал кулаком по столу и щелкал пальцами каждый раз, когда хотел подчеркнуть определенный момент. Очень надеюсь, что Эстель не приходится сталкиваться с этой привычкой во время секса. Например, не делает ли он этого после оргазма, чтобы подчеркнуть торжественность момента? К счастью, я не задерживаюсь достаточно долго, чтобы выяснить это, мне удается положить свою работу и незаметно убраться оттуда к чертовой матери. Но, к сожалению, теперь меня преследует образ Эстель, жестко трахающейся с тем мужчиной.

Но теперь, когда до отъезда остался всего день, отвлечься довольно легко. Я хочу, чтобы Джеймс приехал в полностью украшенный дом, поэтому пробегаюсь по списку того, что нужно купить и сделать. Я заказала ему в интернете дюжину подарков и постаралась устроить все так, чтобы их доставили, когда я буду дома, а Джеймс еще не приедет. Мне понадобится много времени на упаковку, потому что хочется, чтобы все было идеально. Тетя Лиза превращается в сущее наказание, когда дело касается подарков, и я не премину выдавить улыбку при виде очередной подарочной карты в магазин косметики или какого-нибудь идиотского постельного белья.

Когда чемодан упакован, я подхожу к комнате Криса, чтобы отдать ему подарок. В моих руках коробка, упакованная в новогоднюю бумагу, хотя, конечно, я борюсь с искушением вместо этого объявить, что окажу ему честь лишить меня девственности (счастливого Рождества!), но, кажется, это плохая идея. Между нами сейчас все хорошо.

Он открывает дверь в футболке с нарисованным Гринчем.

– Ой, что за вздор!

– И не говори, – отзываюсь я. – Но я все равно хочу сделать тебе маленький подарок.

– Если это не дорогущий гаджет, то мне это не нужно.

Я протягиваю ему коробку.

– Тогда ладно. Это дорогущий гаджет.

– Юхху! – Он плюхается на кровать и трясет коробку. – Ха, я почти уверен, что это специальная штуковина для уменьшения гигантских телевизоров, которые захватили вашу комнату. Я прав?

Я бросаю взгляд на купленный им для меня в черную пятницу телевизор, который оккупировал весь письменный стол.

– Думаю, что втайне он тебе нравится, и когда никого нет, ты смотришь порно на огромном экране.

– Совершенно точно. Но мне все равно нужно место на столе в те редкие моменты, когда я не смотрю порно. И, эй! – восклицает Крис с преувеличенным раздражением. – На прошлой неделе приходила Эстель и смотрела «Что тебе нужно знать о Римском католицизме». Это твоя вина.

Я усмехаюсь.

– Ну уж извини. Теперь ты знаешь, почему я не хочу забирать телевизор. Кроме того, единственный способ смириться с тем, что ты за него заплатил, это убедиться, что он наполовину твой. А теперь открывай подарок. Мне нужно еще раз проверить, все ли я собрала в дорогу, и ложиться спать. У меня самолет в шесть утра.

Он сдирает упаковку с квадратной коробки и снова трясет ее, прислушиваясь.

– Мне кажется, оно сломано. Тебе лучше вернуть в магазин, – подшучивает он.

– Не сломано. Открывай же!

Он читает открытку:

– «У тебя всегда будет то, что тебе нужно».

Я шевелю пальцами в ботинках, немного нервничая, что подарок покажется слишком банальным, но Крис высыпает содержимое коробки и улыбается при виде серебристых предметов.

– Прыгающие камни. – Он потирает один из них пальцами, а затем притворяется, будто бросает.

– Вот почему их двадцать, – смеюсь я. – Полагаю, что хотя бы несколько ты точно бросишь в озеро. Или все их. Возможно, они для того, чтобы загадать желания, – говорю я.

– Я не собираюсь разбрасываться ими впустую. – Он поднимает на меня взгляд, и мы на мгновение замолкаем. – Это правда очень мило, Блайт. Спасибо.

– Мне хотелось, чтобы ты открыл подарок на Рождество, но решила, что будет не очень просить тебя взять их с собой в поездку. Они довольно тяжелые.

– К слову, о желаниях, – произносит он и тянется под кровать. – Это ты не можешь открыть до Рождества. Оно хорошо упаковано и не тяжелое, так что возьмешь с собой. И не подглядывать.

– Господи, Крис, тебе не нужно было ничего мне покупать! – Я машу в сторону монстра у него на столе.

– Это был подарок на черную пятницу. А это к Рождеству. Там ничего запредельного, и я не знаю, почему выбрал это, но… Все произошло случайно. Просто почему-то сразу подумал о тебе, когда увидел. Тебе, скорее всего, не понравится.

– Мне не может не понравиться.

– Не подглядывать до Рождества. Обещаешь?

– Обещаю.

Подарок обернут в бумагу глубокого синего цвета и перевязан темно-зеленой лентой. «Цвета Атлантического океана», – думаю я. Я умираю от желания узнать, что там, и сразу же пытаюсь определить, сколько часов осталось до Рождества, но считать в уме – не мой конек.

– Когда у тебя завтра самолет? – спрашиваю я.

– В полдень.

– Тебе, наверное, надо еще складывать вещи, да? Мне пора идти, нужно поспать.

Ненавижу прощания. И у меня так давно не было практики, потому что не с кем было прощаться…

Давно мне уже не было неловко в компании Криса, но мы не увидимся целых три недели и… Мне это не нравится. По сути, не так уж это и долго, но в изоляции студенческого городка время движется по-другому. Разлука за его пределами будет казаться бесконечной.

– Эй, а хочешь, я подброшу тебя до аэропорта? – спрашивает он.

– Спасибо, но я уже говорила, что самолет до Логана в шесть утра. Не думаю, что ты захочешь вставать в полчетвертого.

– Держу пари, что ты тоже.

Не совсем, но я хотела провести там целый день, чтобы подготовить все к приезду Джеймса.

– Мне кажется, тебе лучше вовсе не ложиться спать.

– Это так скучно.

Крис улыбается.

– Нужна компания?

– Ты не хочешь этого делать! – возмущаюсь я.

Он поправляет подушки и похлопывает по кровати.

– Разумеется, хочу. Давай. Я сделаю тебе кофе в френч-прессе, и мы посмотрим фильм. Я тебе даже молоко взобью.

Я скрещиваю руки на груди.

– Много пены и без порно?

– «Много пены» и «без порно» не могут стоять в одном предложении. – Он бросает в меня подушкой. – Но если ты этого хочешь. Чудик. Садись давай.

Боже, как же я буду по нему скучать.


Джеймс попросил одного из своих друзей забрать его сегодня вечером из аэропорта, и я разочарована. Я представляла в мечтах сцену воссоединения в пункте выдачи багажа, сопровождающуюся слезами радости и долгими объятиями. Хорошо, что у меня было немного времени скорректировать свои ожидания и подготовиться к встрече, какой бы она ни оказалась. Нереально легко относиться к возвращению домой, когда с ним связано столько воспоминаний о родителях. Такая ситуация не сулит простых каникул.