В моей жизни всегда были проблемы поважнее, типа проверить, чтобы мы поужинали и напомнить маме оплатить счета.

Когда я думаю обо всех потраченных понапрасну деньгах на презервативы, которые впихивала Джессике в руки и в сумочки перед тем, как та шла на свидания с бесчисленным количеством мужчин, что толпились возле нее, то реально с трудом сдерживаюсь, чтобы не впасть на нее в бешенство. Даже в одежде из магазинов «Секонд-хенд» она выглядела потрясающе. Один из множества ее парней однажды заявил мне, что я унаследовала от нее чертовскую привлекательность. Каким-то чудом я умудрилась получить всё, от ее вьющихся блондинистых волос до ясных голубых глаз и густых черных ресниц. Тем не менее, одна вещь мне точно не досталась, которая, я уверенна, оградит меня от определенного рода бедствий — я уродилась настоящей занудой.

Нечто, о чем мама любила мне напоминать, хотя, вместо того, чтобы расстраиваться, я цеплялась за это изо всех сил. Качество, которое, по ее мнению, могло загубить мою личность, я с удовольствием расценивала как свою собственную жизненную позицию. Я не хотела быть, как она. Если занудство удержит меня от следования по ее стопам, то я буду хвататься за него.

Квартира, в которой мы жили почти за пять сотен в месяц, располагалась под огромным старым домом. Я вошла и поняла, что ее нет. В четырех-то комнатах Джессика не забрела бы слишком далеко.

— Мама? — Я не получила никакого ответа.

Солнце садилось, поэтому я вышла туда, что Джессика привыкла называть террасой. На мой взгляд, в действительности это больше походило на небольшой кусок плиты. Она стояла во дворе, с растущим животом на всеобщее обозрение, в бикини, которое я купила в Секонд-хенде несколько недель назад. Она обернулась и улыбнулась. От болезненного утреннего выражения на ее лице не осталось и следа. Напротив, казалось, она сияет.

— Сэйди, как всё прошло? Задала тебе жару старая мисс Мэри? Если да, то, надеюсь, ты была милой. Нам нужна эта работа, а ты порой такая грубая и необщительная.

Я слушала ее болтовню о недостатке моих социальных навыков и ждала, пока она закончит, прежде чем сказать:

— Если я захочу, то получу эту работу на лето.

Она театрально вздохнула с облегчением.

— Прекрасно, мне правда нужно отдохнуть эти несколько месяцев. Малыш так много забирает у меня сил. Ты просто не представляешь, как это тяжело быть беременной.

Я хотела напомнить, что пыталась уберечь ее от беременности, жертвуя деньги на еду, чтобы купить дурацкие презервативы, которые совершенно не помогли! Однако, я кивнула и прошла в дом вместе с ней.

— Я умираю с голоду, Сэйди. Ты можешь что-нибудь быстренько сварганить? В эти дни я ем за двоих.

Я уже запланировала, что мы будем есть на ужин, еще перед тем, как прийти домой. Я знала, что мама беспомощна на кухне. Каким-то чудом я выжила первые восемь лет своей жизни на сэндвичах с арахисовым маслом и вареньем. В определенный момент, когда мне исполнилось восемь, я поняла, что маме нужна помощь, и повзрослела быстрее, чем обычные дети. Чем больше я предлагала взять на себя, тем больше она отдавала. К своему одиннадцатилетию я взвалила на себя всё.

Пока лапша закипала, а соус к мясу готовился на медленном огне, я пошла в свою комнату. Я мгновенно переоделась из рабочей одежды в подрезанные сэкондхендовские джинсы, ставшие основой моего гардероба, и в футболку. Мой гардероб отличался простотой.

Кастрюля с лапшой засвистела, давая знать, что пора проверить еду. Джессика вставать и смотреть за едой в ближайшее время не собиралась. Я поспешила назад в маленькую кухню, подцепила спагетти вилкой и швырнула их в стену за печкой. Они прилипли. Значит, всё готово.

— В самом деле, Сэйди, зачем ты бросаешь лапшу в стену — свыше моего понимания. Где ты взяла такую бредовую идею?

Я подняла взгляд и уставилась на Джессику. Она растянулась на старом выцветшем диване, одного возраста с этой квартирой, в моем бикини.

— Видела по телевизору, когда была маленькая. С тех пор это отложилась в моей голове. Кроме того, это работает.

— Омерзительно — вот что это, — пробурчала Джессика со своего места на диване.

Она воду-то не в состоянии вскипятить, если захочет, но я решила прикусить язык и закончить ужин.

— Готово, мам, — возвестила я, накладывая спагетти в тарелку, зная, что она попросит принести ее.

— Подай тарелку, милая.

Я ухмыльнулась. Я всегда на шаг впереди. Она почти не вставала эти дни, только если это действительно необходимо. Я воткнула вилку и ложку в тарелку и подала ей. Она даже не села. Вместо этого, она поставила ее на выступающий живот, который развивала и вскармливала. Я поставила стакан со сладким холодным чаем рядом и отошла обратно наложить себе. Сегодня я наработала аппетит. Мне требовалась еда.

Глава 2

Больше меня не обыскивали и даже дали карточку, чтобы с этого момента показывать на входе. Дела пошли спокойнее. Фрэн даже один раз мне улыбнулась. После обеда мисс Мэри отправила меня на третий этаж, на котором располагалось наибольшее количество спален. Забыть о том, в чьем доме я убираюсь, было легко. У меня не было друзей, с которыми можно было обсудить эту работу. Не думать о том факте, что я нахожусь в помещениях, где самый горячий звездный парень в мире будет спать всё лето, на самом деле тоже не было такой уж невидалью. Я вошла в его спальню и огляделась. Это была не обычная мальчишечья подростковая комната. Она оказалась такой уютной, что это меня странно озадачило.

На одной стене были выставлены биты и мячи с разнообразными подписями, причем некоторые из них изрядно потрепанные. На ней же гордо висели футболки, которые он, должно быть, носил в детстве. Я с легкостью могла вообразить маленького мальчика, чьи портреты видела вчера, одетого в эти футболки и играющего в бейсбол точно так же, как и обычный ребенок. Я продолжила более пристальный осмотр и под каждой из них обнаружила фотографии команд, в которых он играл. На самых ранних я с трудом узнавала мальчика, ставшего теперь знаменитой рок-звездой. На тех, где ему около десяти или одиннадцати, я находила его без труда. Футболки и фотографии располагались по годам, начиная от детского сада до тринадцати лет, а затем прекращались. Это приблизительно тот возраст или около того, когда я впервые услышала его имя по радио. Похоже, он вел нормальную жизнь до тех пор, пока какая-то студия звукозаписи его не нашла.

От обычной комнаты мальчика-подростка эту комнату отличало пространство стен над кроватью. Гитары всевозможных форм, размеров и цветов красовались на этих стенах. Многие с автографами; некоторые сияли от новизны. Одна, казалось, была покрыта настоящим золотом, и неудивительно, если это действительно так. Я встала на цыпочки и присмотрелась повнимательнее. На ней написано «Фендер». Я продолжила исследовать надписи на более дорогих гитарах. Провела пальцами по имени «Джон Бон Джови» и улыбнулась. Очевидно, даже рок-звезды имеют кумиров. В самом центре висела небольшая потертая гитара. Тот факт, что она размещена в центре коллекции, определенно говорил о том, что, должно быть, она самая первая и самая любимая.

Я быстро выглянула за дверь удостовериться, что снаружи никто не стоит, а затем встала под этой маленькой гитарой, с которой, как я представляла, всё и началось. Я не была безумной фанаткой, но видеть нечто, породившее мечту, в некотором смысле казалось почти священным.

Моя тележка с принадлежностями для уборки стояла нетронутой в дверном проходе, и я понимала, что мне требуется заняться делом. Я не хотела узнавать новые, неизвестные вещи о нем. Хотела, чтобы он оставался в тени и не попадался мне на глаза. Осознание, что когда-то он был милым маленьким мальчиком с темно-коричневыми кудряшками и улыбкой, которая в один прекрасный день станет сводить с ума, делало его более реальным и не таким богоподобным. Мне нужно держать свой к нему интерес на минимуме. Я быстро обошла комнату, вытирая пыль и подметая, а затем натерла поверхности из дорогостоящего дерева. Я решила, что лучше мне разобраться с этой комнатой побыстрее — до того, как наткнусь на что-нибудь еще, что пробудит во мне образ мальчишки с фотографий. Я сосредоточилась на мыслях о своем будущем, заблокировав все мысли о Джаксе Стоуне.

— Сэйди, ты уже закончила? Семейство приезжает, и нам нужно собраться в помещении для служащих, — позвала Фрэн с порога.

Я сложила вещи для уборки обратно в тележку и направилась к двери, где стояла явно нервничающая Фрэн.

— Конечно, я уже всё.

Фрэн кивнула и направилась к заднему лифту, в котором с этажа на этаж перемещались служащие по дому, не попадаясь на глаза хозяевам. Как только лифт открылся, Фрэн поспешила войти, а я направилась за ней, в то время как бутылка с очистителем для стекол выпала из тележки. Я потянулась за небольшой тряпкой и, подняв бутылку с пола, как можно тщательнее протерла разлитую жидкость.

— Пожалуйста, поторопись, — беспокойно позвала из лифта Фрэн. Должно быть, семейство направляется на верхний этаж.

Я встала и почувствовала, что волосы на шее встали дыбом. Пораженная, я обернулась и увидела, что он стоит там и наблюдает за мной. Это был не милый маленький кудрявый мальчик, а знаменитая рок-звезда. Я застыла, не зная, что делать, ведь такое быстрое обнаружение моего присутствия явно было не тем, чего хотела мисс Мэри. Улыбка появилась на его смехотворно сексуальном лице, и мои щеки покраснели. Отведя взгляд в сторону, я толкнула тележку в лифт.

Он, кажется, не был сердит, что девочка-подросток работала в его доме. Его улыбка была довольно веселой. Фрэн нахмурилась, когда я посмотрела на нее, но она ничего не сказала. Я убрала свою телегу и пошла, чтобы доложить на кухне, что я закончила работу наверху. Мисс Мэри стояла с руками на бедрах, ожидая нашего прибытия. Она тихо о чем-то разговаривала с Фрэн. Затем Мисс Мери кивнула, потянулась за чем-то лежащим на столе и вручила мне сложенную черную одежду.