По причине ее физической слабости количество изготавливаемых ею украшений было небольшим, но они начали пользоваться спросом. Поначалу Ханна спрашивала совета у их общего друга Герта Хандлера, одного из мастеров, игравших когда-то важную роль в структуре Габлонца и занимавшихся тем, что из различных стеклянных и металлических элементов они собирали бижутерию, имитирующую драгоценные ювелирные украшения.

В Богемии конкуренция между мастерами была острой, но каждый специализировался в своей области: бижутерия дешевая или более высокого класса, кольца, подвески для люстр или разноцветный бисер, изготавливаемый на экспорт. При этом существовал один нерушимый принцип: соблюдение порядочности и лояльности между конкурентами; теперь же, когда они начинали все с нуля, их солидарность лишь крепла.

Достигнутые ими успехи удивляли всех вокруг, и газеты начали говорить о «маленьком экономическом чуде». В то время как баварцы все еще скептически относились к приезду этих чужаков из Богемии, министр-президент региона Шлезвиг-Гольштейн[75] собирался основать у себя нечто подобное.

Ханна убрала под кровать жестяную коробку, в которой хранила свои любимые поделки. Среди ее постоянных клиентов были и несколько американских офицеров, которые приходили покупать подарки для своих жен и матерей, оставшихся в Соединенных Штатах, но она последовала совету Андреаса и не предлагала им свои самые оригинальные изделия.

Вот уже несколько месяцев они жили будто под дамокловым мечом: Германия собиралась произвести обмен денежных знаков, чтобы сдержать инфляцию, связанную с дефицитом необходимых товаров, и покончить с черным рынком. Было бы глупо продавать сейчас украшения, чтобы получить старые рейхсмарки, которые совсем скоро обесценятся. Немецкие жители трех оккупационных зон в тревоге затаили дыхание.

— Ты готова? — позвал Андреас из-за двери. — Нам не следует опаздывать.

— Я одета, ты можешь войти, — ответила она, поправляя в последний раз свою одежду.

Она так сильно похудела, что ей пришлось дважды ушивать платье в талии. Кожа ее стала прозрачной, а яркость глаз подчеркивали синие круги под ними.

Ее брат появился в дверном проеме. Он внимательно и серьезно осмотрел ее с ног до головы, задержался на лице, пытаясь разглядеть малейший признак усталости. Ханна нахмурила брови. Она ненавидела, когда Андреас смотрел на нее, словно она собиралась вот-вот упасть в обморок. Да, она была очень больна. Да, она чуть не умерла, но сейчас-то с ней все в порядке!



Несколько месяцев назад она часто плакала, страдая из-за его отсутствия, обвиняла его в том, что он бросил ее, Лили и Инге на произвол судьбы, и даже не интересовался, как идут у них дела; но сейчас его слишком назойливая забота раздражала ее. Порой ей казалось, что брат старается таким образом заслужить ее прощение.