Розанна Битнер - Дыхание страсти

Восемнадцатилетняя Нина Хуарес всегда испытывала чувство воинственного воодушевления, оставляя свою родную Мексику и пересекая границу Техаса. По ее мнению, впрочем, она вовсе и не покидала Мексику, так как Техас по праву принадлежал ее народу, а не тем захватчикам и убийцам-американцам, которые отобрали эту землю у мексиканцев. И она вовсе не стыдилась того, чем занимались они с братом, чтобы не умереть с голоду. Так они мстили жадным гринго [1], ограбившим ее народ. Теперь же вместе с братом они угоняли лошадей и забирали все, что представляло какую-то ценность, на ранчо белых поселенцев.

— Вперед! — Девушка пришпорила замедлившего ход коня и хлестнула красивое животное плеткой по крупу. — Пошевеливайся, красавчик!

Нина улыбнулась, гордясь собой. Когда она и ее брат впервые занялись лошадьми, то просто отлавливали диких мустангов, но вскоре Эмилио, который был на четыре года старше сестры, решил, что гораздо выгоднее воровать из загонов уже объезженных коней. Не представляло большой трудности их найти, так как в последнее время в Техасе появилось много поселений, и множество людей занималось отловом мустангов в отдаленных краях, там, где команчи и апачи [2] еще представляли значительную опасность.

Эмилио нашел надежного покупателя, у которого имелись связи по всему Западу. Он называл себя Эрнандесом. Этот человек покупал у них любых лошадей и не задавал никаких вопросов. Эрнандес хорошо платил и перепродавал лошадей покупателям, чьи имена никогда не назывались. Одно время Нина боялась, что они творят не богоугодные дела, однако Эмилио убедил ее в обратном.

— Мы ведь забираем у этих людей то, что они украли у нас, — убеждал он сестру. — Эти люди убили нашу мать и нашего отца. В том, что мы делаем, нет ничего дурного. Американцы отобрали у нас все и оставили круглыми сиротами, без гроша в кармане. Чтобы выжить, нам надо заниматься тем, чем мы занимаемся. Обкрадывая гринго, мы не совершаем ничего плохого.

Сестре казалось, что в словах брата есть смысл: как и Эмилио, Нина ненавидела гринго. Она никогда не забудет тот день, когда техасцы напали на ранчо ее родителей. Бандиты называли себя солдатами, но были одеты в сильно потрепанную странную форму. Сначала они застрелили отца и, прежде чем убить, изнасиловали мать на глазах у Нины. Они вытоптали все, что росло на полях ранчо, сожгли все постройки и угнали с собой весь скот. У детей не осталось ничего, кроме воспоминаний об этом ужасном дне. Нине тогда было всего девять лет, а брату — тринадцать. Они похоронили родителей и с тех пор стали полагаться уже только на себя самих.

Сердце Эмилио горело жаждой мести, и он угонял лошадей у гринго, чтобы хоть как-то отплатить обидчикам. Брат и сестра добились больших успехов в своем ремесле, и Нина радовалась, слыша смех Эмилио всякий раз после удачной кражи. Он так страдал из-за гибели родителей и так сильно ненавидел убийц, что ей доставляло большое удовольствие видеть брата счастливым, пусть даже это было и незаконное счастье.

Нина знала, что Эмилио чувствует себя обязанным заботиться о ней. После очередной продажи лошадей Эрнандесу он всегда делал сестре подарки, надеясь, что радость, которую они ей доставляли, поможет Нине хоть на время забыть ужас случившегося с ними несчастья. Она смотрела на Эмилио, скакавшего ей навстречу, гордясь тем, что он такой красивый. Заметно было, что брат очень возбужден после удачной кражи.

— К утру мы должны быть у Эрнандеса, — обратился он к сестре. — Потом отдохнем. У тебя все в порядке?

— Я могу проводить в седле столько же времени, сколько и ты, брат.

Эмилио рассмеялся.

— Да, я знаю. Не нужно было и спрашивать. Но будь поосторожней. Скакать в темноте опасно, хотя сегодня ночь должна быть лунной. Мы проскачем уже много миль, прежде чем владелец этого ранчо обнаружит пропажу. Мы сделали все так тихо, что эти гринго, должно быть, проспали это событие! Если даже они и нападут на наш след, то смогут добраться только до тех мест, где нас встречает Эрнандес, а мы к этому времени будем уже далеко. У нас появятся деньги, которые мы заработаем с помощью гринго! Мы обязаны им этим. — Он опять засмеялся и поскакал прочь, чтобы заехать в тыл неспешно бегущим лошадкам.

Нина улыбнулась, пытаясь побороть грусть, которая порой овладевала ею, и это обычно случалось в самые неподходящие моменты. Она любила брата и, как правило, не сожалела о содеянном, однако в последнее время она слышала внутренний голос, который укорял и заставлял думать о таких вещах, которые никогда раньше не приходили ей в голову. Она как бы стала раздваиваться: одна ее половина стремилась быть вместе с Эмилио, подвергаясь опасностям и наслаждаясь приключениями, а другая хотела сидеть у очага и нянчить ребенка. Нина не могла бы сказать с полной определенностью, когда подобные мысли стали преследовать ее. Казалось, что в ней просыпается женщина.

Все последние девять лет она думала только о том, как бы выжить, и во всем полагалась на Эмилио. Брат ревниво оберегал ее, прекрасно понимая, какие кошмары преследуют сестру, вынужденную стать свидетельницей кровавой расправы над родителями. Она даже боялась думать о том, чтобы познакомиться с каким-нибудь мужчиной, и никогда не проявляла никакого интереса к друзьям своего брата, хотя и жаждала иметь свой дом и ребенка. Существует лишь один способ обзавестись детьми, и Нина пока что не была готова к этому. Она знала, что друзья брата считают ее красивой. Эмилио часто говорил ей о том, какие чувства они к ней питают, и о том, что некоторые из его друзей хотели бы ухаживать за ней, но Нину все это не интересовало. Пока что она была вполне довольна своей жизнью. Отбросив неприятные мысли, девушка сосредоточилась на лошадях. Они должны прибыть на ранчо Эрнандеса к утру. За этих прекрасных животных им хорошо заплатят. Может быть, она наконец сможет купить себе пару ковбойских сапог, о которых мечтала в последнее время.

Старший лейтенант Клей Янгблад вошел в кабинет майора Келлера. Стоя по стойке «смирно», он ждал, пока майор закончит подписывать какие-то бумаги. Когда тот наконец поднял голову, Клей отдал ему честь. Келлер козырнул в ответ.

— Вольно, лейтенант, — сказал он, думая о том, что высокий, широкоплечий Янгблад просто заполнил собой всю комнату. — Садитесь.

Янгблад сел на стул, все еще не догадываясь, зачем его вызвали. Он уже довольно давно служил в армии и понимал: как только начальство начинает проявлять к тебе повышенный интерес — жди неприятностей.

Он знал, что недавно произошли новые стычки с индейцами и было совершено несколько угонов лошадей.

— Вы уже семь лет служите в армии, лейтенант, — заговорил Келлер. — До демобилизации вам остается меньше года. Вы собираетесь остаться на службе у нас по истечении этого срока?

Клей внимательно посмотрел в серые глаза сидящего перед ним лысеющего человека, прежде чем ответить на его вопрос.

— Не думаю, сэр, — произнес он твердым грудным голосом и беспокойно качнулся на стуле, не понимая, почему майор спрашивает об этом. — Я пошел служить в армию по личным мотивам. У меня умерла жена. Чтобы не думать о случившемся несчастье, мне потребовалась армейская дисциплина и тяготы службы. Я должен был быть постоянно занят. Но, в конце концов, я понял, что жизнь продолжается. Мне тридцать лет, я хочу жить нормальной жизнью: иметь жену, детей и собственный дом. Я подумываю о том, чтобы поехать в Калифорнию и начать там все сначала.

— В Калифорнию? — майор удивленно поднял брови. — Вам надоел Техас?

Клей улыбнулся широкой улыбкой. У него были полные губы и тяжеловатая челюсть.

— Может быть, я туда еще не поеду, — ответил он. — Но я слышал, что Калифорния очень красива. Там хороший климат и много земли, пригодной для занятия фермерством. Я просто подумал о том, что начинать новую жизнь следует в каком-то совершенно необычном месте.

Келлер вздохнул.

— Вы хороший человек, Янгблад. Мне очень не хочется терять вас, но я вас уважаю, и вы вправе сами решать, как вам распорядиться вашей жизнью. В любом случае вы должны выполнить задание и для этого отправиться из Кэмп Верде. Вам придется поехать к Галф Коуст. Поездка будет для вас приятной, так как вы сможете своими глазами увидеть Калифорнию. Тогда и решите, стоит ли там жить. Так или иначе, молодому красивому человеку вроде вас, должно понравиться такое задание — в Калифорнии живет много красивых сеньорит.

Слегка смутившись, Клей рассмеялся. Его большие голубые глаза тоже смеялись. Он снял шляпу и провел рукой по светло-русым волосам, местами выгоревшим до белизны: лейтенанту постоянно приходилось быть под палящим техасским солнцем. Лицо его потемнело от загара.

— Мне кажется, майор, что вы мне льстите. Выполняя задания, мы обычно не думаем о женщинах — у нас не бывает на это времени.

Келлер усмехнулся и подался вперед, упершись локтями о стол.

— Что ж, вы правы, лейтенант. Для вас это будет приключением или несчастьем, но о женщинах вам, действительно, думать не придется: для этого времени у вас просто не останется. Я сам вначале был против всей этой затеи, но, как и вы, должен подчиняться приказам сверху.

Клей мял в руках свою шляпу.

— А какой приказ будет отдан мне, сэр?

Келлер встал. Он был невысокого роста, кругленький, плотный и крепкий, как кирпич.

— Лейтенант, как правило, в подобных случаях я вызываю сюда подчиненных и отдаю им приказ, в то время как они стоят по стойке смирно. К вам я чрезмерно снисходителен. — Он подошел к окну и какое-то время смотрел вдаль, затем повернулся лицом к Клею. — Я решил, что нам следует обсудить этот проект, чтобы вы имели представление о сути задания, которое вам предстоит выполнить. Не всякому я поручил бы это необычное дело.