– Для начала и этого достаточно. – Он величественно махнул рукой. – Я сделаю все остальное. С удивлением Кори обнаружила, что его королевские замашки больше не раздражают ее, а лишь слегка забавляют.

– Я думаю, что для дружбы нужны двое.

– Если я буду работать над этим за двоих… – Она расхохоталась; Дэймон смущенно улыбнулся и добавил почти серьезно:

– Если захотеть по-настоящему, можно сдвинуть горы.

– Я тоже так думаю. – Было видно, что ее просто распирает от смеха. – Но я же не гора.

Он окинул ее тело недвусмысленным взглядом и задержался на округлой груди.

– Нет, определенное сходство кое-где есть: горные пики, которые так и тянет покорить, глубокие ущелья… – Он остановился и поморщился. – Я забыл. Никакого секса!

– Никакого секса, – согласилась Кори, пытаясь совладать со своим дыханием, которого вдруг стало катастрофически не хватать. Она знала, что Дэймон пытается исключить сексуальность из их разговоров, но секс был настолько естественным компонентом их отношений, что реакция была почти инстинктивной, как и жар, охвативший ее.

Она быстро повернулась и направилась к двери.

– Пожалуй, я пойду спать. Спокойной ночи, Дэймон!

– Спокойной ночи.

Неожиданно она обернулась и посмотрела на него.

– С тобой правда все в порядке? Ты попытаешься поспать?

Нежданная улыбка, словно солнечный луч, озарила его лицо.

– Со мной все будет нормально. Нам с Селимом еще нужно поработать над бумагами. Это будет достаточно утомительно, чтобы гарантировать мне здоровый крепкий сон. – Он помолчал, а потом тихо, с какой-то неловкостью в голосе добавил:

– Спасибо за заботу.

Да, она беспокоилась за него и настолько сильно, что встревожено поежилась. Она неосознанно повела плечами, словно защищаясь от его взгляда.

– Это ничего не меняет. Я все равно собираюсь забрать Майкла отсюда.

Улыбка сошла с лица Дэймона.

– А я все равно собираюсь оставить его здесь.

– Я хотела бы выяснить еще одну вещь. Что будет с Картером и Беттиной?

– А что с ними такое?

– Ты по уши вовлек их в свои дела, вырвал их из привычной среды, даже притащил в чужую страну… А что, если мне все же удастся забрать отсюда Майкла? Ты их тогда тоже "отпустишь" на все четыре стороны?

Он даже вздрогнул от обиды.

– Боже мой, ты считаешь меня способным на такое?

– Не знаю. Поэтому и спрашиваю.

– Нет, – хрипло ответил он, – это будет несправедливо. Если Картер сумеет хорошо справиться со своей работой, то они останутся здесь независимо от того, что произойдет между нами. – Он смерил ее свирепым взглядом. – Удовлетворена?

Снова чувство справедливости. Эта железобетонная самодисциплина, которая сверкающей нитью пронизывала личность Дэймона. Она почувствовала, как что-то внутри ее начинает таять, и быстро опустила веки, чтобы скрыть внезапно заблестевшие глаза.

– Удовлетворена, – быстро ответила она, повернулась и вылетела стремглав из его комнаты.

7

Длинные пальцы Дэймона задумчиво вертели нефритовую шахматную фигурку.

– Почему ты стала телерепортером?

– А меня никогда не тянуло на что-либо другое. Другие девочки хотели быть кинозвездами, у которых берут интервью, а я хотела быть тем, кто задает вопросы. – Кори подняла на него глаза и шаловливо улыбнулась. – Ты меня пытаешься сбить с мысли?

Дэймон внимательно посмотрел на фигуры на доске.

– Возможно. А где ты училась в колледже?

– В Принстоне. – Кори прекрасно понимала, что он делает, и ее это забавляло. Она не могла сосчитать, сколько раз за последние три недели он втягивал ее в какую-либо игру или другое занятие, а потом внезапно начинал с деланным безразличием задавать трудные вопросы.

– А кто обращался с тобой как с подстилкой? – Дэймон, не поднимая на нее глаз, сделал ход нефритовым конем.

– Что? – Кори, неожиданно насторожившись, посмотрела ему в лицо.

– Ты как-то сказала, что кто-то обращался с тобой как с подстилкой до того, как ты встретила меня, – спросил он нарочито небрежным тоном. – Просто мне стало интересно, кто это был.

– А почему тебя это интересует?

Дэймон старательно всматривался в расположение фигур на доске.

– Я подумал, что, возможно, этому ублюдку стоит отрубить голову. – Затем он вежливо добавил:

– Если ты, конечно, не имеешь ничего против.

– Нет, не имею, – сухо ответила она. – Но боюсь, что ты слегка опоздал. Этот ублюдок уже мертв.

– Ты отрубила ему голову сама?

– Нет, он умер до отвращения естественной смертью.

– Он был твоим любовником?

Она не ответила. Дэймон пристально посмотрел ей в лицо.

– Да или нет?

Кори сделала ход слоном.

– Моим первым любовником был ты. Припоминаешь?

– Я знаю, что ты была девственницей. Меня это невероятно удивило. – Он мягко добавил:

– И, честно говоря, очень обрадовало.

– Типичный мужской шовинизм.

– Я этого никогда и не отрицал. – Он снова опустил взгляд на шахматную доску. – Он для тебя многое значил?

Кори пожала плечами.

– Многое. – Она помолчала. – Этот человек был моим отцом.

Дэймон замер.

– Твоим отцом?

– Лоуренс Брэндел, эсквайр. – Кори показала на коня, которого он только что переставил. – Ты знаешь, это довольно опасный ход.

– Да? – машинально переспросил он.

Она кивнула.

– Ты выбрал опасную тактику, Дэймон. Я это и раньше заметила.

– Зато ты играешь очень осторожно, – Он улыбнулся. – Равновесие соблюдается.

– Или хаос.

– А жизнь с Лоуренсом Брэнделом, эсквайром, тоже была хаосом?

Он снова вернулся к исходному пункту; Кори не могла не прийти в восхищение от этой дурацкой настойчивости. Он явно не собирался сдаваться, пока не добьется своего.

– Нет, жизнь с моим отцом была воплощением порядка. При нем все шло как по маслу. Он тщательно следил за этим.

– А тебе не нравилось…

– Дэймон, ради Бога, может, хватит? Я не хочу говорить о моем отце.

– Зато я хочу. А ты почему не хочешь?

– Потому что он – не самая приятная тема для разговоров.

– Воспоминания о нем тебя беспокоят?

Она отодвинула стул от шахматного столика и встала.

– Конечно, нет. Он уже давно не преследует меня в моих снах. Я определилась со своими эмоциями в его адрес.

– А что было раньше? Ты его ненавидела?

– Дэймон… – Ее руки медленно сжались в кулаки. – Да, я его ненавидела.

– Почему?

– Потому что он подавлял меня. Потому что ему доставляло удовольствие делать из меня бездумного робота, без единой собственной мысли в голове. С раннего детства и до того момента, когда я оставила родительский дом, я не могу вспомнить ни одного дня, который он не испортил бы своим мелким тиранством.

Дэймон пристально посмотрел на нее.

– А твоя мать?

– А что моя мать? Она позволяла ему лепить из себя все, что угодно, – Кори поморщилась. – Я вообще не помню, чтобы она хоть раз ему возразила. Он превратил ее в тряпку еще до моего рождения.

– Она не боролась за тебя?

– Она не могла бороться даже за себя. Это была не женщина, а тихая перепуганная мышь. Не знаю, возможно, ей это даже нравилось. После смерти отца она быстренько вышла замуж за другого домашнего цезаря, который крепко держит ее на привязи.

– Ты на нее за это злишься?

– Нет. – Встретив его взгляд, она устало пожала плечами. – Я даже пыталась любить ее когда была маленькая. Но там нечего было любить. Она была как тень. Его тень. – Кори с некоторым усилием заставила себя улыбнуться. – Теперь ты удовлетворен? В жизни не встречала столь любопытного мужчину. Ты задал мне столько вопросов за последнее время, что должен знать меня всю, снизу доверху.

В его глазах вспыхнули озорные огоньки.

– Снизу? Прости, но здесь явно какая-то путаница. Снизу мы начинали, а…

– Я прекрасно помню, как мы начинали, – быстро вмешалась Кори. Она не хотела, чтобы ей сейчас напоминали о тех далеких днях их сексуального пиршества. Слишком остро она все ощущала сейчас, слишком живо вставали в ее памяти образы удовольствия, которые она предпочла бы держать под контролем. – Я устала играть в шахматы. Пойду поищу Селима и узнаю, прибыли с вертолетом книжки-раскраски для Майкла или нет.

– Прибыли. Я отвез их на виллу сегодня утром. – Дэймон встал, не сводя с нее печального взгляда. – Почему ты убегаешь?

– Никуда я не убегаю. Просто сейчас у меня нет настроения играть в шахматы. Он нахмурился.

– Ты пытаешься незаметно ускользнуть от меня. Думаешь, я этого не замечаю? Я уже изучил тебя. Кори.

– Пора бы, – нервно рассмеялась она. – Ты задал достаточно вопросов.

– Ты не обязана была отвечать на них.

– Раньше мне было все равно. Просто… – Она не закончила фразу и замолчала.

– Просто я стал подбираться слишком близко? – закончил за нее Дэймон. – А этого ты не позволяешь никому, правда, Кори?

– Каждый имеет право на частную жизнь. Я же не подвергаю тебя допросам.

– Да пожалуйста! Я готов ответить на любой из твоих вопросов.

– Дело не в этом.

– Дело в том, что ты позволила мне подойти к этой черте и не дальше? Правильно?

Господи, невинная беседа превращается едва ли не в скандал, а этого ей совсем не хотелось. Эти три недели с Дэймоном были такими теплыми и удивительно мирными, что ей захотелось, чтобы так продолжалось вечно. Она обнаружила в нем удивительное сочетание импульсивности, заносчивости и мальчишеского задора. Он то пробуждал в ней материнский инстинкт, совсем как Майкл, то вдруг в нем проглядывал взрослый, умудренный опытом человек, которого она видела в пустынном лагере. Но за все эти три недели он ни разу не проявил в себе того чувственного мужчину, который был способен захлестнуть ее в шторме страсти. Она не ожидала, что Дэймон может быть столь приятен в общении или изысканно-вежлив. Последние дни почти возродили в ней надежду на то, что он смягчится и позволит ей забрать Майкла из Кашмеры. Она глубоко вздохнула.