— В виде полуобнаженных мужчин? — усмехнулась Ксюша.

— Действует безотказно! — подтвердила Марина. — У меня одна знакомая ходит туда язву лечить…

Все обрадовались, что прежняя, неостепенившаяся, Марина снова с ними, и согласились ехать в «Эгоистку».

Клуб был набит битком — в основном милыми девицами с заколочками в волосах и в велюровых кенгурушках, но встречались и странные особи лесбийского вида, и какие-то дамы в костюмах — впрочем, всем было страшно весело и никого не волновало, кто как одет и как себя ведет.

— А ты бы могла переспать со стриптизером? — на Машу навалилась Марина, уже хорошо отметившая расставание с Лешей. Решили, что сегодня все пьют текилу, упиваются в лоскуты, а назавтра долго и печально празднуют похмелье.

— Как со стриптизером или как с мужчиной?

— Давай еще выпьем! — предложила Марина и махнула бармену, заехав по голове аж трем соседкам одновременно. — А то ты как-то сложно формулируешь…

Они выпили — по давнему уговору, если они собирались напиться, никто никого не грузил советами типа: тебе уже хватит — даже если это было очевидно.

— Если ты имеешь в виду, что я вот прямо здесь цепляю стриптизера и увожу его за деньги, то вряд ли, а если бы я познакомилась с ним где-то еще и он бы оказался стриптизером…

— А ты уверена, что отсюда их надо возить за деньги? — опечалилась Марина.

— Слушай, я не уверена, но мне кажется, что да, — Маша пожала плечами.

— А сколько это стоит?

— Марин, окстись — сначала бармен, потом стриптизер… Кто следующий? Охранник? Один из тех дюжих парней, которые смотрят на видео, как мы писаем в туалетах и вставляем себе тампоны? — расхохоталась Маша, тоже успевшая к тому времени хорошо набраться.

— Мне просто интересно, сколько это стоит! — рассердилась Марина и даже ногой топнула.

— Представляете! — к ним подскочила запыхавшаяся Оля, выхватила у Маши стопку текилы и опрокинула ее залпом. — Вас найти вообще невозможно, что вы тут прячетесь?! Так вот, я четверть часа строила глазки одному красавчику, пять раз удачно пошутила, была вся такая обаятельная и восхитительная, а он мне заявляет, что это стоит двести долларов. Нормально? Я его спрашиваю, чего он сразу не сказал, а он мне говорит: ну, это же за ночь! То есть, типа, я ему понравилась!

— Это был стриптизер? — Марина выпила текилу через трубочку от лимонада.

— Откуда я знаю? — воскликнула Оля. — У них нет табличек на груди! Не знаю, может, он здесь вообще не работает!

— Хочу мужчину за деньги! — сообщила Марина, которая уже с трудом удерживалась на стуле.

— Слушай, у тебя и так был мужчина за деньги! — отрезала Оля. — Ты же этого Лешу с ног до головы одела, кормила, поила и даже машину ему починила!

— Я об этом как-то не подумала… — пробормотала Марина. — Слушай, дай мне ключи от машины, я пойду, посплю…

— Ну уж нет! — Оля подбоченилась. — Идем лучше в туалет — я тебя умою!

Она стащила Марину со стойки, подхватила за талию и поволокла в уборную.

Марина почти всегда напивалась до положения риз — пользовалась тем, что с ее аристократической внешностью даже в невменяемом состоянии она отчего-то выглядит вполне достойно. К тому же у нее была странная особенность — она быстро трезвела и не страдала от похмелья. Из-за этого с ней всегда случались необычные истории — один раз она вышла с какого-то торжественного мероприятия вроде Московского кинофестиваля и свалилась прямо на пороге — на глазах у изумленного бомонда — и заснула. При этом вид у нее был ужасно благородный — это подтвердила Дуня, которая была вместе с ней — какой-то невинный и страшно приличный. Как можно держать лицо в подобных обстоятельствах, Маша не понимала, но у Марины это получалось — ее после таких выходок даже больше уважали. С кинофестиваля, например, ее забрал какой-то миллионер, с которым она встречалась около года, пока тот не предложил ей бросить работу. Причем миллионер поднял ее с синей ковровой дорожки, а она его за это еще и покусала — в бессознательном состоянии.

В итоге все закончилось тем, что Марина выплясывала без майки — ее с трудом уговорили не снимать лифчик, Варя обнималась с чернокожим качком, который соблазнял ее куннилингусом, — позже она призналась, что не знает значения слова, — от качка ее отбили, но тот еще долго ходил кругами и бросал на Варю страстные взоры, а Дуня, как обычно, приложив руку к груди, говорила о том, что глобализация имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Потом все резко возжелали найти того типа за двести долларов и устроить ему допрос с пристрастием — мол, каково это, предлагать сексуальные услуги за деньги и спрашивают ли его о размере фаллоса, но, как выяснилось, он был занят с дамой лет сорока, и девушки решили не обламывать ей кайф.

Домой поехали на такси, не обращая внимания на вопли Вари и Марины, что им непременно следует заехать в «Пропаганду», потому что там они могут встретить коллегу Вари, который писаный красавец, и Марине очень нужно с ним познакомиться. На Тверской, у самого подъезда, девушки очнулись и поинтересовались, куда их заманили.

Маша предупредила, что будет сюрприз, но такой реакции не ожидала: подруги скучковались в коридоре и молча рассматривали оттуда квартиру.

— Так! — первой очнулась решительная Оля. — Либо ты нам немедленно все объяснишь, либо мы тебе больше не подруги!

Маша переглянулась с Ксюшей. Ксюша едва заметно пожала плечами. А Маша решила, что хуже не будет — теперь-то она в курсе, что нужно соблюдать осторожность, и торжественно объявила:

— Я — ведьма!

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась Дуня.

Маша задумалась. Это было несложное колдовство, и один раз оно получилось — на экзамене, но требовалось сосредоточиться… Маша развела в стороны полусогнутые руки, повернула ладони вверх, закрыла глаза и представила сочные, бархатистые красные розы. Запах! Главное почувствовать запах — это ее сильная сторона: сладкий аромат цветка, чуть горьковатый, травянисто-древесный стебель, ощутить какую-то внутреннюю жизнь…

— О-о… — услышала она.

Кажется, Оля.

Маша осторожно открыла глаза и увидела, что с ее ладоней поднимаются лепестки красных роз — кружатся, их все больше, и они уже разлетаются по комнате, и вылетают в окно, и с ног до головы засыпают подружек… А те стоят, открыв рты, и никто даже не спрашивает, бывают ли от текилы галлюцинации…

— Так! — прервала молчание Маша. — Нам теперь придется сделать одну вещь. Все в гостиную!

Но когда она вернулась с иголкой и перекисью водорода, в гостиной оказались только Ксюша и Дуня — остальные бродили по квартире. Наконец Маша собрала всех и объяснила, что нужно делать. Ксюша кивала головой и время от времени хваталась за сердце.

Маша поставила на пол блюдечко, положила туда горстку земли из горшка с флоксами и по очереди проколола подругам указательный палец. Капли крови падали в землю, а потом они все взялись за руки и повторили вслед за Машей:

— Клянусь хранить тайну, что бы со мной ни случилось — если же нарушу клятву, пусть… — тут Маша запнулась и обвела глазами подруг. — Пусть у меня начнется угревая сыпь!

Все посмотрели на нее с ужасом, потому что обычный прыщик мог стать причиной недельной депрессии — а тут целая сыпь!

Но они честно поклялись сыпью, Маша выкинула землю в окно, принесла холодного вина и уселась на ковер, скрестив ноги.

— Слушай… — первой спросила Варя. — А как?..

И Маша рассказала — как. Конечно, всем хотелось посмотреть библиотеку, но внутрь Маша никого не пустила — приоткрыла дверь, и все. Несмотря на то что всем было страшно интересно узнать как можно больше подробностей, скоро захотелось спать — слишком много текилы, и девушки разбрелись по постелям. Большинство легло в гостиной, Марина устроилась в кабинете, а Дуня и Маша легли в хозяйскую кровать.

— Курить хочется, а в спальне нежелательно дымить, — лениво протянула Дуня.

— Дорогая! — воскликнула Маша. — У меня ведь есть крыша!

— Ого-го! — восхитилась подруга. — Твоя собственная крыша?

Они выволокли наверх покрывало, на него бросили меховой плед, застелили простыней, раскидали подушки и легли, уставившись в небо.

— У меня ощущение странное, как будто мне все это снится. У меня даже тело невесомое, — призналась Дуня. — Поверить не могу!

— Сейчас я тебе расскажу такое, от чего у тебя волосы дыбом встанут, — предупредила Маша и от полнейшего отчаяния выложила подруге историю с Ксюшей, преступлением, наказанием, жизнь и смертью.

— Мама дорогая… — Дуня приложила руку к сердцу.

— Дунька! Что бы ты на моем месте сделала? — воскликнула Маша.

— Ой… — растерялась Дуня. — Я бы, наверное… Я бы опустила руки и поплыла по течению.

— Гениально! — обрадовалась Маша. — Как это мне в голову не приходило? Ты — настоящий друг!

— Издеваешься? — понурилась Дуня.

— Ничуть! Ты не представляешь, у меня голова трещит от попыток осмыслить всю эту дикую историю, и я настолько отупела, что и не задумывалась — а с какой стати я сама должна выбирать?! Пусть они там заморачиваются! Я же не палач!

— Маша… — Дуня прослезилась. — А если… Если это будешь ты?

— Тогда обещай устроить мне скромные, но приличные похороны. И обещай, что не пригласишь Лену Малахову, с которой я дружила на пятом курсе! Я ее терпеть не могу!

Глава 25

Маша сползла вниз в три часа и обнаружила, что остались Дуня, Ксюша и Марина, которая пыталась объяснить таксисту, где он будет ее ждать, — адрес она не помнила. Марина лежала с ледяным компрессом на голове и говорила сразу в две трубки — по мобильному уверяла Лешу, что со вчерашнего дня он не представляет для нее никакого интереса, а по домашнему сердилась на то, что таксист такой тупой, что не умеет ездить без адреса.