Выдернув свои волосы из его руки, я встала и произнесла:

- Приношу извинения за свое любопытство. Мое поведение было совершенно неприличным. Вы вольны поступить, как вам будет угодно. Если хотите, расскажите обо всем сэру Джону…

- Благодарю за ваше позволение, - отозвался граф. Он стоял совсем близко и вдруг, к моему ужасу, обхватил меня руками и привлек к себе. Затем приподнял за подбородок мое лицо. - Когда грешишь, - продолжал он, - нужно платить за грехи. Вот какую плату я прошу.

Взяв в свои ладони мое лицо, он поцеловал меня в губы - и не один раз, а несколько. Я похолодела от ужаса. Никогда прежде меня так не целовали. Вырвавшись из его объятий, я ринулась прочь.

Над всеми моими мыслями преобладала одна - граф поступил со мной как со служанкой. Какой кошмар! Однако во всем была виновата я сама.

Шатаясь, я вышла из комнаты. Найдя винтовую лестницу, начала подниматься, но тут вдруг услышала позади себя шум. На мгновение мне показалось, что это граф погнался за мной; при этой мысли я оцепенела от ужаса.

- Что вы здесь делаете, Минель? - раздался голос Марго. Я обернулась. Щеки девушки пылали, глаза весело блестели.

- Где вы были? - поинтересовалась я.

- А где были вы - Она приложила палец к губам. - Пойдемте. Наверх.

Мы стали подниматься по лестнице. Наверху Марго обернулась ко мне и рассмеялась. Мы вместе прошли в солярий. Мария и Сибилла были уже там.

- Минель нашла меня, - сказала Марго.

- Где? - спросила Сибилла.

- Думаете, я скажу? - засмеялась Марго. - Возможно, я снова решу там спрятаться.

Так это началось. Граф узнал о моем существовании, а я, конечно же, не могла быстро забыть о нем. Весь день была не в силах выкинуть его из головы. Пока мы сидели в солярии и играли в отгадывания, я постоянно ждала, что граф вот-вот войдет и разоблачит меня. Затем я решила, что он, вероятно, расскажет все сэру Джону. Но неуютнее всего я чувствовала себя, вспоминая, как граф целовал меня. Зачем он это сделал?

Мама неустанно твердила мне, что я должна хранить целомудрие и достойно выйти замуж. Она хотела наилучшей для меня партии. Как-то раз она заметила, что подойдет врач, но единственный знакомый врач оставался холостым вот уже пятьдесят пять лет и едва ли собирался обзавестись женой; но даже если бы он решился и предложил эту честь мне, я бы отказалась.

- Мы находимся между двух миров, - говорила мама, имея в виду то, что простые селяне гораздо ниже нас по общественному положению, а обитатели Большого Дома - намного выше. Именно поэтому она так хотела оставить мне в наследство процветающее учебное заведение. Хотя, должна сказать, мысль провести остаток своих дней, обучая потомство благородных господ, приезжающих в Деррингем-Мэнор, не слишком радовала меня.

Именно граф заставил мои мысли направиться в это русло. Я подумала, что он не посмел бы так целовать молодую девушку из хорошей семьи, и гнев захлестнул меня. Хотя… Не посмел бы? Конечно же, посмел бы. Он посмеет сделать все, что ему заблагорассудится. Да, разумеется, граф был сильно разгневан. И имел все основания рассказать сэру Джону, как я заглядывала в его спальню. Однако вместо этого он поступил со мной как… как с кем? Откуда мне знать? Мне известно одно: узнай об этом моя мама, она ужаснулась бы.

Мама с нетерпением дожидалась моего возвращения.

- Ты выглядишь взволнованной, - нежно отчитала она меня. Ей хотелось бы, чтобы я выглядела совершенно спокойной, словно чаепитие в Деррингем-Мэноре - рядовое событие в моей жизни. - Тебе понравилось? Что там было?

Я рассказала, что подавали к чаю и во что были одеты девушки.

- Сибилла была за хозяйку, - сказала я. - Затем мы играли.

- Во что? - допытывалась мама.

- О, в детские игры: прятки, а потом в отгадывания городов и рек.

Мама кивнула. Затем нахмурилась. Мое платье определенно не соответствовало такому случаю.

- Надо будет достать тебе новое платье, - сказала она. - Какое-нибудь красивое. Например, бархатное.

- Но, мама, где я буду его носить?

- Как знать? Возможно, тебя пригласят еще.

- Сомневаюсь. Такой чести достаточно удостоиться один раз в жизни.

Должно быть, в моих словах прозвучала горечь, ибо мама сразу как-то сникла и опечалилась, и я пожалела о том, что сказала. Подошла к ней и обняла.

- Не огорчайся, мама, - попросила я. - Мы ведь счастливы здесь, правда? И в школе дела обстоят хорошо. - Тут я вспомнила то, о чем совершенно забыла. - Да, мама, когда я шла к ним в дом, то встретила Джоэла Деррингема.

Мама просияла.

- Что же ты сразу мне не сказала? - упрекнула она меня.

- Я забыла.

- Забыла… о встрече с Джоэлом Деррингемом! Со временем он станет сэром Джоэлом. И все это будет принадлежать ему. Как ты с ним встретилась?

Я рассказала, повторив наш разговор слово в слово.

- Похоже, он просто очарователен, - сказала она.

- Да - и он так похож на сэра Джона. И он очень веселый. Можно сказать: это сэр Джон… тридцать лет назад.

- Несомненно, он вел себя с тобой очень мило.

- Да, вежливее просто нельзя.

Я почувствовала, что в голове у матери зреют планы.

Сэр Джон зашел в школу через два дня, и так как это было воскресенье, занятий не было. Мы с мамой только что отобедали и сидели за столом, как это частенько бывало по воскресеньям, когда мы засиживались чуть ли не до трех часов, обсуждая занятия на следующую неделю.

Вообще- то моя мать -самая обычная, довольно приземленная женщина, однако в сердечных вопросах она становится романтически мечтательной, словно юная девушка. Я знала, что мать вбила себе в голову, будто отныне меня станут часто приглашать в особняк и там я познакомлюсь с кем-либо - возможно, с представителем не самого высшего класса, но, по крайней мере, он сможет предложить мне больше того, на что я смогу рассчитывать, если проведу всю жизнь в школе. Прежде мама полагала, что я должна получить самое лучшее образование, чтобы обеспечить себе будущее, работая учительницей. Теперь же ее мысли заполняли гораздо более смелые мечты, а поскольку мама привыкла преуспевать во всех своих начинаниях, мечты ее не знали границ.

В окно нашей маленькой столовой мать увидела, как сэр Джон привязывает коня к металлической скобе, установленной специально для этой цели. Я похолодела. Первое, что пришло в голову, - злобный граф решил все же донести на меня. Ведь я оставила его так поспешно, ясно дав понять, что осуждаю его поведение. Вероятно, он мне отомстил.

- О, это сэр Джон, - сказала мама. - Интересно…

Я словно со стороны услышала собственный голос:

- Наверное, новая ученица.

Сэра Джона провели в гостиную, и я с облегчением увидела, что он улыбается, как всегда, благожелательно.

- Добрый день, миссис Мэддокс… и Минелла. У леди Деррингем к вам просьба. Сегодня у нас музыкальный вечер и ужин, и нам не хватает одного гостя. Графиня Фонтэн-Делиб не покидает своей комнаты, а без нее нас будет тринадцать. Вы ведь знаете, существует поверье, что тринадцать - несчастливое число, и некоторым гостям, возможно, будет не по себе. Вот и я подумал, что, возможно, смогу убедить вас позволить своей дочери составить нам компанию.

Это настолько соответствовало тем мечтам, которым моя мать предавалась в течение последних двух дней, что она приняла это предложение так спокойно, словно оно было совершенно естественной вещью.

- Ну конечно же, она составит вам компанию.

- Но, мама, - возразила я, - у меня же нет подходящего платья.

Сэр Джон рассмеялся.

- Леди Деррингем предвидела, что этот вопрос возникнет. Девочки что-нибудь одолжат вам. Это легко уладить. - Он обернулся ко мне. - Приходите в Мэнор после обеда. Сможете выбрать подходящее платье, и портниха подгонит его под вашу фигуру. С вашей стороны, миссис Мэддокс, очень мило уступить нам свою дочь. - Сэр Джон улыбнулся мне. - Увидимся позже.

Когда он ушел, мать стиснула меня в объятиях.

- Я пожелала, чтобы это произошло! - воскликнула она. - Твой отец всегда говорил, что стоит мне очень сильно чего-нибудь захотеть, и это обязательно произойдет, потому что моя вера настолько крепка, что просто сотворит это.

- Мне не очень-то хочется выставляться напоказ в одолженных перьях.

- Чепуха. Никто не узнает.

- Сибилла и Мария узнают, и Мария при первой же возможности напомнит мне, что я всего лишь замена.

- Ну и что? Лишь бы она не стала напоминать об этом всем остальным.

- Мама, почему ты так возбуждена?

- Это именно то, на что я всегда надеялась.

- Ты хотела, чтобы с графиней случилось несчастье?

- Возможно.

- Для того, чтобы твоя дочь смогла пойти на бал!

- Это не бал! - в ужасе воскликнула она. - Для бала сначала надо будет раздобыть соответствующее платье.

- Просто я образно выразилась.

- Как правильно я поступила, дав тебе надлежащее образование! Ты разбираешься в музыке не хуже всех, кто будет там присутствовать. Думаю, тебе следует сделать высокую прическу - чтобы выгодно подчеркнуть цвет волос.

Я услышала циничный шепот: «Точно спелая кукуруза».

- Волосы, дорогая - твое главное достоинство. Надо извлечь из этого максимум. Надеюсь, ты сможешь выбрать голубое платье - это чудесно оттенит цвет твоих глаз. Васильковая голубизна так редка… особенно такая глубокая, как у тебя.

- Мама, ты пытаешься сделать из едва состоявшейся школьной учительницы принцессу.

- А почему бы едва состоявшейся школьной учительнице не быть столь же прекрасной и очаровательной, как знатная леди?

- Ну конечно, если она - твоя дочь.

- На сегодняшний вечер тебе придется прикусить язычок, Минелла. Ты всегда говоришь первое, что приходит в голову.