— Дитя мое, мне казалось, что ты условилась о встрече с добрым десятком знакомых! — вмешалась леди Фанни.

— Да, мадам, но я имею в виду новых людей.

Руперт округлил глаза.

— Ненасытное чудовище! Помяните мое слово, еще неделя, и наша Леони сможет похвастаться коллекцией из нескольких десятков разбитых сердец!

— Ты увидишь короля, дитя мое, королеву и, возможно, дофина, — вздохнул его милость.

— А мадам де Помпадур? Я хочу ее увидеть. Говорят, она очень красива.

— Очень, — снова вздохнул его милость. — Еще ты увидишь ее фаворита де Стенвиля, мессира[105] и графа д'Ю.

— Надо же! — с чувством выдохнула Леони.

Экипаж подъехал к Версалю. Леони выпорхнула из кареты и последовала за леди Фанни в Зеркальную залу. На пороге она застыла и огляделась.

— Я все это помню! — прошептала она.

— Ради бога, дитя мое, тише! — прошипела леди Фанни, расцветая в улыбке. — Запомни: ты здесь никогда не бывала. И чтобы я больше не слышала ничего подобного!

— Хорошо, мадам, — смущенно пролепетала Леони. — А вон месье де Ла Вале!

Упомянутый Ла Вале бодрой рысью приблизился к дамам и изумленно уставился на огненно-медную голову Леони. Руперт рассеянно поприветствовал его и нырнул в разодетую толпу. Леди Фанни величественно кивнула и поплыла в сторону окна, Леони поспешила за ней, изо всех сил стараясь не пуститься вскачь.

Напудренные парики как по команде повернулись в ее сторону, по залу побежал шепот.

— Dis donc[106], — задумчиво пробормотал де Стенвиль, обращаясь к томно изогнувшемуся де Салли, — кто это огненноволосая красавица? Я с ней не знаком.

Де Салли отправил в нос изрядную щепоть табака.

— Ты разве не слышал? — протянул он. — Это новейшее увлечение всего Парижа! Подопечная несносного Эйвона.

— Ого! Да, я что-то слышал, — кивнул де Стенвиль. — Очередная забава Конде?

— Нет, мой друг! — Де Салли энергично покачал головой. — Не забава, а богиня!

Леони присела в реверансе перед герцогиней де ла Рок, и тут де Стенвиль заметил леди Фанни.

— Значит, Аластер захватил свою очаровательную сестру! Мадам, votre serviteur[107]!

Леди Фанни обернулась.

— А, это вы, месье. — Она протянула руку. — Я вас не видела целую вечность!

— Мадам, глядя на вас, вспоминаешь былые годы, — де Стенвиль поцеловал ручку ее светлости. — Но тогда вы называли меня Этьен, а не месье.

Ее светлость взмахнула веером.

— Вот как? Я этого не помню! Впрочем, в те далекие времена я не отличалась умом!

Де Стенвиль подхватил леди Фанни под локоток, увлек в сторону, и они предались воспоминаниям о минувших днях. Заметив, что ее светлость увлечена беседой, Эйвон вызволил Леони из плотной толпы ухажеров и представил графу д'Ю, который со скучающим видом прохаживался по галерее. Вскоре к ним присоединилась и леди Фанни. Граф поклонился ее светлости.

— Мадам, позвольте поздравить вас с вашей подопечной! — Он повел в сторону Леони тонкой рукой, украшенной бесчисленными перстнями.

Леди Фанни довольно кивнула.

— Мадемуазель де Боннар вам понравилась, месье?

— Как может быть иначе, мадам? Она éclatante[108]! Какие волосы, какие глаза! Уверен, ее ждет succès enorme[109]! — Граф еще раз поклонился и удалился.

Леони вернулась к Эйвону.

— Монсеньор, мне кажется, все молодые люди ужасно глупы, — глубокомысленно заметила она.

— Вне всякого сомнения, дитя мое. А кто имел несчастье вызвать твое неудовольствие?

— Месье де Танкевиль, Монсеньор. Он называет меня жестокой. Но ведь я вовсе не жестокая, правда?

— Конечно, ты жестока, дитя мое! — наставительно сказала ее светлость. — Все юные дамы должны быть жестоки! Это de rigueur[110]!

— Ба! — недовольно воскликнула Леони. — Монсеньор, а где король?

— У камина, дитя мое. Фанни, отведи дитя к королю.

Ее светлость решительно раскрыла веер.

— Ты все устроил, Джастин?

— Конечно, дорогая. Вас уже ждут.

Ее светлость приосанилась и, сделав знак Леони следовать за ней, поплыла в дальний конец залы. Достигнув трона, леди Фанни присела в реверансе, его величество радушно качнул напудренными буклями. Леони подумала, что с момента их последней встречи букли немного увеличились в размерах. Подле короля стоял принц Конде. Леони встретилась с принцем взглядом, и на ее щеках появились озорные ямочки. Его величество еще раз кивнул и разразился невнятным панегириком красоте мадемуазель де Боннар. Королева слабым голосом поддержала супруга, и ее светлость с довольной улыбкой откланялась.

— Ба! — прошептала Леони. — Я поговорила с королем! — Она порхнула к Эйвону, стоявшему в сторонке. Глаза девушки проказливо блеснули. — Монсеньор, я была права! Он выглядит в точности, как на монетах.

К ним приблизился принц Конде, леди Фанни вежливо удалилась.

— Волшебная принцесса, сегодня вы воспламенили наши сердца!

Леони коснулась волос.

— Весьма нелюбезно с вашей стороны напоминать о моих рыжих волосах!

— Рыжих? — оскорбленно вскричал Конде. — Они медного цвета, принцесса! А глаза ваши, как две лесные фиалки! В прошлый раз вы были белой розой и очаровали меня, сейчас вы золотая роза и окончательно пленили мое бедное сердце.

— Месье, — возмущению Леони не было границ, — то же самое говорит месье де Танкевиль. Мне это совсем не нравится.

— Мадемуазель, я у ваших ног! Скажите, что мне сделать, чтобы завоевать ваше расположение!

Леони задумчиво взглянула на принца. Он рассмеялся.

— Так какой подвиг я должен совершить? На щеках Леони заиграли ямочки.

— Ничего особенного, месье, просто меня мучит жажда, — жалобно сказала она.

Стоявший неподалеку господин вскинул на нее изумленный взгляд.

— Mon Dieu, Луи, ты слышал? Кто эта красавица, что осмеливается посылать за напитками самого Конде?

— А ты не знаешь? Мадемуазель де Боннар, подопечная английского герцога! Эта особа ни на кого не похожа, и Конде просто без ума от ее манер.

Принц подал Леони руку. Они прошли в соседнюю гостиную, где Конде поднес девушке бокал миндального ликера. Четверть часа спустя леди Фанни обнаружила парочку в весьма приподнятом настроении. Конде пытался показать какой-то фехтовальный прием, используя вместо шпаги лорнет.

— Дитя мое! — ее светлость едва не лишилась сознания от увиденного. Она низко присела перед Конде. — Месье, не позволяйте ей утомлять вас.

— Но я вовсе не утомляю принца, мадам, честное слово! — вспылила Леони. — Он тоже испытывал жажду! О, здесь и Руперт!

Руперт наслаждался обществом шевалье д'Анво. Заметив Леони, он сдвинул брови, что не укрылось от глаз принца.

— M'sieur, on vous demande![111] — Конде жестом отослал Руперта прочь. — Мадемуазель, как насчет обещанной награды?

Леони отцепила от платья букетик фиалок и с милой улыбкой протянула. Конде поцеловал пальцы девушки, прикрепил цветы к отвороту камзола, поклонился и вернулся в галерею. К Леони подкрался Руперт.

— Вот это да! Вот так-так!

— Идем, Руперт! — приказала Леони. — Отведи меня к мадам де Помпадур.

— И не подумаю! — любезно откликнулся его светлость. — Я только-только вырвался из твоих лап, а теперь ты снова хочешь навязать мне какую-то скукоту! Ну уж нет.

— Дитя мое, ты мне нужна. — Это вернулась леди Фанни.

Она отконвоировала Леони к окну, где препоручила девушку заботам престарелой мадам де Воваллон, а сама отправилась на поиски Эйвона.

Его милость обнаружился неподалеку от Оружейной залы в компании Ришелье и герцога де Ноай. Заметив ее светлость, Эйвон извинился и подошел к сестре.

— Фанни, а где дитя?

— С Клотильдой де Воваллон. Джастин, она подарила Конде свои фиалки, и тот нацепил их себе на грудь! К чему это приведет?

— Ни к чему, дорогая, — невозмутимо ответил его милость.

— Но, Джастин, нельзя же так кокетничать с членом королевской семьи! Избыток расположения не менее опасен, чем его недостаток.

— Прошу тебя, дорогая, не преувеличивай. Конде вовсе не влюблен в дитя, равно как и она в него.

— Влюблен?! Боже, об этом я даже боюсь думать. Но этот флирт…

— Фанни, иногда ты бываешь поразительно слепа. Конде просто развлекается.

— Ну хорошо! — пожала плечами ее светлость. — А что теперь?

Его милость осмотрел галерею сквозь лорнет.

— А теперь, дорогая, я желал бы, чтобы ты представила Леони мадам де Сен-Вир.

— Зачем? — леди Фанни недоуменно уставилась на Эйвона.

— Мне кажется, наше дитя может заинтересовать графиню! — его милость чуть заметно улыбнулся.

Леди Фанни пожала плечами и отправилась выполнять распоряжение его милости. Увидев Леони, мадам де Сен-Вир смертельно побледнела.

— Мадам! — Леди Фанни изумленно смотрела на графиню. — Мы так давно не виделись! Надеюсь, вы здоровы?

— Со мной все в порядке, мадам. А вы в Париже со своим братом? — Графиня де Сен-Вир с трудом выговаривала слова.

— Да, я здесь в качестве дуэньи! Правда, забавно? Позвольте представить воспитанницу моего брата. Мадемуазель де Боннар, мадам де Сен-Вир! — Ее светлость посторонилась.

Графиня невольно протянула руку.

— Дитя, — голос ее дрогнул. — Прошу вас, посидите со мной. — Она повернулась к леди Фанни. — Мадам, я присмотрю за вашей подопечной. Я хотела бы… хотела бы поговорить с мадемуазель де Боннар.

— Разумеется! — ее светлость снова пожала плечами и удалилась вне себя от удивления.

Леони осталась наедине с мадам де Сен-Вир. Графиня боязливо коснулась руки девушки.

— Пойдемте, дитя мое! — прошептала она дрожащим голосом. — Там у стены есть диван.

— Хорошо, мадам, — вежливо согласилась Леони, недоумевая, почему эта невзрачная женщина вдруг пришла в такое возбуждение. Девушке не понравилось, что ее оставили с женой Сен-Вира, но она послушно последовала за графиней.