Кетрин Тайная - Дядя Стёпа для Дюймовочки

   - И как у него успехи? - этот вопрос уже был задан мне.

   - Ну-у-у... неплохие, на четвёрку тянут. Это я так думаю, - пожала я плечами.

   - Ксения, да тут пятёрка будет! - развеселился он, заставив меня обернуться к нему.

   - Шутишь? Ты же знаешь нашу англичанку! Даже мне у неё пятёрку трудно получить, даже в этой четверти не уверена, что она у меня будет!

   - А спорим, что я в следующей четверти хоть одну пятёрку да получу? На желание? - дружок протянул мне раскрытую ладонь. Я, взглянув на неё, скривилась, и пожала.

   - Идёт, - вздохнула я.

   - Ох, спорщики... Вы только из-за этих желаний снова перепираться не начнёте? - спросила Дарья Павловна, подозрительно нас разглядывая. Мы отрицательно закачали головками. Она улыбнулась. - Ладно. Хозяин квартиры, ты хоть гостью чем-нибудь угостил?

   - А, да! Ксения, шуруй за мной, - он поднялся с кровати, и поплёлся на кухню. Я лишь скромно посеменила за ним.

   Его мама сказала, что тоже сейчас придёт - переодеться надо, а пока нас оставили наедине.

   - Садись, давай, - гостеприимно предложил он мне, указывая на стул. Я села, и принялась следить за его действиями.

   - Что ты задумал? - спросила я, пока он доставал кружки.

   - О чём ты? Я чай делаю, - как ни в чём не бывало, ответил Слава, и загадочно улыбнулся.

   - Это я знаю! Я про желание! Ну, и?

   - Не скажу, - тут же огорошил он меня своим ответом. Ну хитрец, я знаю, что он что-то задумал - сердцем чую!

   - Слава!

   - Нет. - Он повернулся ко мне лицом, и отрицательно покачал головой. Я надулась, чем рассмешила его. - Не дуйся! Тебе оно понравится, а пока - пусть это побудет секретом.

   - Ну, хорошо, подожду, - согласилась я.

   Позже к нам на огонёк заглянула его мама. Мы сидели, пили чай с печеньем и конфетами, а меня расспрашивали чуть ли не обо всём на свете. В основном, вопросы были про маму с папой, их работу, братца, про мою учёбу, и про подобную ерунду. Хотя отвечала я почему-то с удовольствием, мне нравилось вести беседы с не назойливыми людьми. Вот и его мама спрашивала искренне, для себя, а не для того, чтобы кому-нибудь потом рассказывать об этом. И хоть это и было странно, но Дарья Павловна тоже была психологом, как ни странно. Вот такие вот забавные совпадения.

   - Думаю, мне нужно идти, а то мама потеряет, - сказала я.

   - Ну да, смеркается уже, - кивнула женщина. - Ладно, иди проводи подругу - я сама всё уберу.

   Мы поднялись, и направились в его комнату за моей верхней одеждой, а затем - к двери, где меня ждала моя обувь. Когда я обулась, то он вдруг спросил:

   - Может, Владу позвонить? Если ты боишься...

   - Нет, не надо! Если что, придётся звонить домашнему красавчику, который вмиг прискачет, чтобы меня спасти - надо же как-то прощение получить. Ну, и бегаю я теперь неплохо...

   - Как скажешь, - согласился парень.

   - Не скучай, - произнесла я негромко, когда он сжал мою ладошку. - Пока.

   - Ага, пока... - я улыбнулась на прощание, и выскользнула на лестничную площадку. Сердце начало отдавать какую-то счастливую чечётку, когда он мягко пожал мою руку, и так было, пока я весело скакала домой, и уже когда увалилась спать. Улыбка не сходила с лица до самого утра, напоминая о том волшебном миге, когда я поняла, что влюбилась...

   Он стоял, опёршись спиной на стену, а на лице играла счастливая улыбка. Как бы ему не хотелось её отпускать, яркую, словно солнышко, девчонку, которая всего за пару недель покорила его сердце! И ведь раньше никто и подумать бы не мог, что он, Владислав Синицын, пропитается симпатией к своей бывшей врагине, Ксении, которая с некоторых пор стала его подругой. Похоже, то, что было с Юлькой, не было любовью - она симпатичная, но с ледяным сердцем, которое никогда не поймёт, что такое настоящая любовь. Эта девушка как-то незаметно успела сесть ему на шею, не забыв свесить ножки, и отрастить рожки да красный стрельчатый хвост. Если бы он только знал, они бы вообще никогда не связались, но он-то думал, что девушка божий ангел, но никак не наоборот! Теперь парень сделал для себя очень важный вывод: смотреть надо в душу, а не на красоту и одёжку, которые так и пытаются заманить в свои коварные объятия, чтобы там и вцепиться своими мерзкими острыми коготками в твою глотку.

   Ксюша оказалась совсем не такой, какой он её считал. Он думал, что она как гадюка, которая всё время шипит, но шипит-то она по делу - надо же как-то защитить свою честь, а не в сторонке отмалчиваться. И эти её язвительные замечания немного задевали его обычно твёрдую натуру, готовую противостоять в любое время, но он вовремя находил нужные слова и отвечал девушке тем же. Всю жизнь как собаки, и только к девятому классу поняли друг друга - упасть, не встать.

   Эти серо-голубые забавные глаза не выходили у него из головы, заставляя продолжать улыбаться и даже прикрыть глаза. Когда она смеялась, у него было чувство, будто где-то звенит колокольчик - маленький, аккуратненький, с голубым бантиком. Эти частые размышления о ней вели только к одному - он влюбился. Теперь уже по-настоящему. Когда он поцеловал Ксюшу в щёку, еле сдерживался, чтобы не сделать это на губах - они были у неё какие-то свои: маленькие, пухленькие, нижняя чуть побольше верхней - очень похожи на детские. Теперь понятно, почему этот клоун Максименко в неё влюблён - эта девушка - само совершенство! По-другому её никак не назовёшь...

   Парень шумно выдохнул, даже немного застонав, что не может за ней ухаживать. А если у неё есть уже кто-то? Это плохо...

   - Сын, ты чего тут стоишь? Подруга-то твоя уже ушла, - сказала Дарья Павловна, удивлённо поглядывая на своё чадо. Он не двигался с места, продолжая стоять на месте. - Слав, заболело что-нибудь? Тебе плохо? - забеспокоилась женщина.

   - Да, мам. Сердце, наверное. - Тихо ответил Синицын, не открывая глаз.

   - Ты что, серьёзно? - женщина испуганно подскочила к сыну, и потрогала его лоб. - Так, температуры нет...

   - Мам, не в прямом смысле болит, - успокоил он ее. - Страдает.

   - Страдает... - Дарья Павловна призадумалась, а затем радостно прищёлкнула пальцами. - А-а, это ты своё состояние души мне продекламировал! - и тут до неё дошло, почему он страдает. - Горе моё луковое, ты влюбился?

   - Да. - Коротко ответил парень, продолжая улыбаться.

   - В Ксюшу? - сразу догадалась она. Синицын согласно замычал. - Знаешь, она тоже мне нравится - очень положительная девушка. Не знаю, почему вы ещё раньше не помирились... Первая любовь прекрасна, по себе знаю - твой отец был неисправимым романтиком, что очень большая редкость. Почему же он так рано ушёл из этого мира?

   Мать и сын одновременно вздохнули. Муж, он же отец, очень рано покинул их - Славе не было и шести лет, когда его отца жестоко убили. Зарезали. Ни за что. Верный сын решил, что никогда не станет курить и пить, будет вести здоровый образ жизни и во что бы то ни стало защищать слабых. Решил жить так, как жил его отец - преподаватель физической культуры, чтобы мать гордилась им и видела в нём того, кого безумно любила. Да и сейчас любит, как и он.

   - Милый, ты так на него похож, - мать погладила сына по щеке, не забыв ласково потрепать за ухо. - Ты придумал весь этот спор, чтобы свидание у неё попросить?

   - Не совсем, - загадочно ответил парень - он пока не думал над этим, но больше всего подмывало простое желание - на поцелуй. А там, возможно, и на свидание пригласить можно будет...

   - Глупенький, ну а так подойти в чувствах признаться, ты не можешь? Я думаю, она бы их приняла...

   - Я так не думаю. Когда мы ещё были врагами... - Слава рассказал матери о случае, когда сказал девушке, что они не смогут быть вместе. - Мне кажется, она тогда приняла их всерьёз...

   - Милый, ну если она не примет твои чувства, то ты обязательно другую девчонку ещё встретишь! Ты не должен всё время по одной киснуть.

   - Я не хочу другую! Я её хочу, - упрямо заявил Синицын, и заметил, что мать улыбается, глядя на него. - Мам, ну и на чём ты хотела меня подловить? То есть, подловила?

   - Просто проверяю, насколько ты влюблён, - легко ответила женщина.

   - И?

   - По уши. Всё очень серьёзно. - Она попыталась сказать это строгим тоном, но всё лишь вышло с сарказмом. Потом она поцеловала сына в щёку, и негромко сказала: - Я люблю тебя, родной мой. Что бы ты ни сделал, в кого бы ни влюбился.

   - Я тебя тоже. И никогда не оставлю одну.

   - Оставишь, когда-нибудь. Ты женишься, ну, или я тебя вытолкаю на улицу, чтобы невесту шёл искать - не всю же жизнь тебе со мной куковать, дуралей ты мой! - весело воскликнула Дарья Павловна, и взглянула на ручные часы. - Так, тебе пора отдыхать идти.

   - Ну мам! - застонал парень, но она лишь отрицательно качнула головой.

   - Нет-нет! Доктор сказал - делай, значит! Шуруй, давай, в комнату - и баиньки! Всё-всё-всё, ничего не хочу слышать! - женщина даже демонстративно прикрыла уши, и удалилась в кухню.

   Слава вздохнул, и заковылял в комнату. Чёрт, как же с этим гипсом неудобно! Ещё две недели с ним таскаться, чтоб его!.. Нога уже не болела, зато постоянно чесалась, что ещё больше только раздражало и нервировало. 'Найду этих уродов - головы оторву!' - мстительно подумал он, ложась на кровать. Они напали сзади, причём сразу, без разговоров - и, конечно, завалили его, не дав возможности подняться. А потом сопротивляться и смысла-то никакого не было - рука гудела, нога не ощущалась, а тело чуть ли не дрожало от зимнего холода. Ему просто повезло, что Ксюша была рядом, иначе мог бы вообще инвалидом стать из-за каких-то идиотов, которым всего-навсего нужно было отомстить...