- Да знаю уж о ваших 'дружелюбных' в прошлом отношениях - он рассказывал мне, как вы друг друга обожаете. Ненавидите друг друга из-за чьих-то оскорблений, надо же...


   - Теперь уже нет - как друг он мне больше нравится, пускай им и остаётся. До чёртиков враждовать надоело!


   Мы уже поднимались в лифте на восьмой этаж. Точнее, двери уже раскрылись, выпуская нас на лестничную площадку.


   - Нам в тридцать вторую - жилище нашего друга, - сказал Влад, и показал на нужную дверь.


   - А твоя - двадцать девятая? - спросила я, уже подходя к квартире.


   - Ага, - он нажал на звонок.


   Сначала была тишина, позже послышался какой-то стук, а затем звук открывающейся двери.


   - Привет, ребята. Заходите? - Слава подвинулся, чтобы пропустить нас внутрь.


   - Слушай, у меня тут дело есть - я позже зайду, потом побазарим посидим. Так что одни вы остаётесь, - заявил его лучший друг.


   - Как скажешь, - пожал плечами Синицын. Они пожали друг другу руки, и Влад направился к лифту. - Ты заходишь?


   - Да нет, мне и тут неплохо, - усмехнулась я. - Конечно захожу.


   Я прошла в квартиру средних размеров, в которой отдавало ванильным запахом - наверняка духи его мамы.


   - Ты принесла? - спросил парень, пока я разувалась.


   - Что? - не поняла я.


   - Ты сказала, что притащишь что-то особенное. Так ты не принесла?


   - А-а-а, принесла, конечно! - понятливо закивала я. Это безумие, но я решила показать ему тетрадь наших препирательств... И принесла.


   - Следуйте за мной, мадам Синицына, - он улыбнулся, и, видимо, побрёл в свою комнату.


   - Следую, господин Синицын.


   В комнате у него было всё совершенно просто - кровать у стены, стол у окна, шкаф, несколько полок и кресло. Ну, ковёр и остальные небольшие вещицы можно и не называть - это уж тем более понятно, что они есть, если есть вышеперечисленные предметы.


   - Я смотрю, тебе гипс с руки сняли? - заметила я, взглянув на его руку. На ноге пока ещё был - не скоро, значит, он в школу сможет приковылять...


   - Ага. А я уже от руки отвыкнуть успел, - Синицын сел на кровать, и похлопал её рядом с собой. - Садись, давай.


   Я послушно села рядом, и сразу повернула к нему голову.


   - Слушай, тут одно дельце есть... - начала я.


   - Так, уже интересно! Что дальше? - парень с интересом на меня уставился.


   - У Влада есть кто-нибудь?


   - Запала что ли? - ухмыльнулся он.


   - Слава! Я тебе сейчас ей-богу тресну! Сказала же - дельце! Не для себя, значит, - я нахмурилась. Он тут же схватил меня за руку, и осторожно сжал.


   - Ладно-ладно, прости. Да нет у него никого. И не было. А для чего это? Колись, давай!


   - Ну, слушай... - я поведала ему о том, как сначала мы пришли с Маринкой в кафе, и мирно обсуждали девичьи штучки - не говорить же ему, что объектом разговоров являлся сам Синицын! Затем пришёл Влад из спортзала, я познакомила этих двоих, ну и описала, как эти двое друг на друга отреагировали.


   - Вот это новость! Неужели ему кто-то, наконец, понравился? То есть, понравилась.


   - Похоже на то. Ты думаешь о том же, о чём и я? - я лукаво посмотрела ему в глаза.


   - Да, Ксения, мы одинаково думаем! - Слава довольно потёр ладони. - Нужно их свести!


   - Да! Быстрее выздоравливай - так нам гораздо удобнее сводить будет, - я вдруг вспомнила про тетрадь, и потянулась к своей сумочке. Достав тетрадь, я пересела поближе к парню.


   - Это то, что ты хотела принести? Что там? - полюбопытствовал он.


   Я раскрыла тетрадку, и заставила его читать написанное мною в первой колонке. Прочитав, он удивлённо посмотрел на меня.


   - Ты записывала оскорбления? Но зачем? - я лишь пожала в ответ плечами. - Ты так обижалась, что решила записывать на бумагу обидные слова?


   - Наверное, - я честно не помнила, почему вдруг решила вести эту тетрадь.


   Слава принял вид виновника, и обнял меня одной рукой.


   - Этого больше не повторится, обещаю. - Он перешёл в конец, и прочитал самые последние записи. - Я ж тебя ласково назвал, Дюймовочка! А ты уже это за оскорбление приняла...


   - М-да? А тогда по твоему голосу я так бы не сказала, - возразила я. - Ну, считай, я тоже любя тебе сказала, что ты - дядя Стёпа.


   - Любя-а-а? - попытался он меня подколоть.


   - Дурак! Не в том смысле! - я сморщилась, и не больно ударила его по спине.


   - А в каком? - парень прикинулся белой овечкой.


   - Синицын, я тебя прибью сейчас! - фыркнула я, и отвернулась.


   - Я, вообще-то, с другой стороны сижу, а не там, куда ты смотришь, - шёпотом заявил он, видимо, наклонившись к моему уху.


   - Слава! - возмущённо воскликнула я, повернувшись к нему. - Ты точно огребёшь сейчас! Специально меня раздражаешь?


   - О, да! - теперь меня прижимали к нему обе его руки. Я задёргалась, но он лишь крепче обнял. - Вы такие смешные, когда злитесь...


   - Смешные?! Ты сам смешной, чудик, - сказала я уже более спокойно.


   - Всё-всё-всё, не злитесь, сеньорита Синицына, - примиряюще он сжал мою ладошку в своей.


   - А то что? Испугался, пади? - парень смотрел на меня детскими невинными глазами, кивая как китайский болванчик. Я засмеялась. - То-то же. Но ты не боись - не трону я тебя, так уж и быть. Добрая я сегодня...


   - Вы очень добры, Ксения! Но английский никто не отменял, - на мои колени лёг учебник по инглишу, который тут же зашелестел страницами - дружок искал нужную страницу.


   А проходили мы неправильные глаголы, которые нам задавали выучить, но я поленилась это сделать. Некоторые я так запомнила наизусть, например be - was/were - been или can - could, сами как-то засели в голове, и всё. Я заставила его читать эти слова, так он такого наговорил, что я точно чуть дубу не дала от смеха. Позже Синицын уже намеренно стал неправильно читать, читая the не 'вэ', а 'тхе'! Это ж надо - я уже от хохота напополам сгибаюсь, а он продолжает неправильно читать и сам ржёт!


   - Слава, прекрати! - взмолилась я, всё ещё смеясь, и легла на его плечо.


   - Нет, малышка Ксю, тебе нужно послушать сказку на ночь - не заснёшь ещё! - наигранно строго заговорил друг, обняв меня одной рукой. Я хихикнула, и прижалась к нему - вместо подушки у меня он будет, красавчик наш!


   - Ты уже меня утомил, дуралей. Горло болит от смеха, - пожаловалась я. Это называется 'Английский как-то мы учили...'.


   - Эй, спящая Дюймовочка, не спи! Я тебя всё равно разбужу - мне без твоей персоны очень скучно...


   - Правда? И как ты меня разбудишь? Меня дома-то не добудишься, а ты - тем более не сможешь нарушить мой крепкий сон.


   - Вот так. - Он склонил лицо к моему, и осторожно поцеловал в щёку.


   Меня как будто чем-то по головушке тяжёленьким ударило... Потому что это первый раз, когда парень целует меня в щёчку... Кажется, я залилась вся краской, вплоть до ушей, а губы почему-то кольнуло от непонятной мне досады. Сердце будто делало удары в каждой части тела, от которых я чуть ли не подпрыгивала, но почему удары счастливые? Только тут до меня дошло - мои губы властно требовали, чтобы Синицын повторил то, что сделал на щеке, но только теперь на них. То есть, так хотелось мне и моему сбитому с толку сознанию...


   Стоп! Я наврала, получается, что он первый парень, который чмокнул мою щёку! Брат, конечно, не считается; помните, я говорила, что наш клоун Максименко в меня влюблён? Ну так вот, он это показал тем, что первого сентября этого года подбежал ко мне на линейке, вручил цветы, что-то 'страстно' шепнул и поцеловал в щёку. Я тогда готова была его отхлестать этими цветами, мол, обнаглел, что ли? Но он так быстро куда-то удрал, что я благоразумно решила оставить цветочки себе и не обращать на этого дурака внимания - он мне никоим образом не приглянулся.


   А сейчас... Я не хочу его ругать или дать пощёчину за этот поцелуй - лучше бы обняла его и потребовала бы ещё один... Кажется, я в него влюбилась, только сама не заметила, когда...


   - Проснулась, - как сквозь вату услышала я его голос.


   - Что, прости? - я вопросительно посмотрела на него.


   - Не проснулась, что ли? А я наоборот думал... - улыбнулся парень. Я залюбовалась, но тут же дала себе мысленную оплеуху - не хватало, чтобы он меня словил на этом! А вдруг смеяться начнёт? Но всё равно этот дурачок красивый, особенно эти ямочки на его щеках, когда он улыбается... Агр-р-р!


   - Проснулась-проснулась, - успокоила его я. - Только прекрати издеваться над английским - не шуточно трудный предмет, по себе знаю.


   - Я тоже это знаю, Ксения, - вздохнул Слава, отложив учебник в сторону.


   Похоже, пришла его мама, потому что послышался шум открывающейся двери. А затем она заглянула к нам, и уже так не удивлялась, когда увидела меня.


   - Здравствуйте, - тут же выдала я, улыбнувшись.


   - Здравствуй, Ксюша, - кивнула она мне. - Что, заскучал один?


   - Очень. Мы тут английским маемся. - Ответил Слава, видимо, подняв учебник к небу - спиной я видеть не могу, только предугадывать.