– Зачем же собралась уходить? – он улыбнулся краешками губ.

– Попробую объяснить, – вздохнула она. – Дело в том, что я... Ганин, я сегодня поняла, что играю какую-то второстепенную роль. Нет, погоди, не перебивай меня! Я обмолвилась, что Мика здесь никто. Конечно, я погорячилась, и все такое... Но ты такпосмотрел на меня! И на него ты тоже такпосмотрел... Ты поставил меня на место. Все эти годы я думала, что что-то для тебя значу. Была уверена в том, что я здесь – хозяйка...

– Так и есть, Рита!

– Погоди! Я же просила тебя не перебивать... В общем, я решила уйти.

– Куда? – пробормотал он.

– К маме! Где раньше жила! – со злостью произнесла она.

– Я тебя не пущу... к маме.

– Попробуй только! Я вернусь, когда твоя Катя разберется со своими проблемами и Мика вернется к ней.

– Но я все равно буду видеться с сыном...

– Да видься сколько угодно! Только не при мне!

– Я тебя никуда не пущу...

– Пустишь! – Она вырвалась и, стуча каблуками, принялась ходить по комнате, собирая свои вещи. – Черт возьми, Ганин! – Она остановилась перед ним. – Все-таки объясни мне... Ты ведь никогда не любил детей! Почему же теперь так носишься со своим ненаглядным сыночком?

– Потому что... – Ганин задумался. – Знаешь, я действительно не люблю детей. Они какие-то все... бр-р! – противные. Чужие дети. Но свои...

– Что – свои? – быстро спросила Рита, комкая в руках длинный кашемировый шарф, который до того пыталась аккуратно сложить.

– Это же огромная разница! Небо и земля! Есть дети, и есть... дети. Слушай, Ритка, я даже вот чего подумал – отчего бы нам не завести кого-нибудь...

– Я тебя ненавижу! – Рита с размаху хлестнула его шарфом. – Скотина!

– Рита... – с тоской произнес он, прикрываясь рукой. – Я, между прочим, тоже тебя не узнаю. Ты была всегда такой выдержанной, такой... такой нормальной.

– Ганин... – она уткнулась в шарф лицом. – Если бы ты знал!

– Что я должен знать? – он попытался отвести ее руки от лица. – Ну скажи... Ты от меня что-то скрываешь, да?

– Ничего я от тебя не скрываю! – Рита снова забегала по комнате, собирая вещи.

– Рита, перестань... – Он бегал за ней, раздраженный и несчастный. – Я тебя никуда не пущу!

– Ганин, я вернусь. Как только Катя заберет Мику, я вернусь. Все будет по-старому. Но сейчас ты должен отпустить меня.

– За что ты его так ненавидишь? – растерянно спросил он. – Я не понимаю...

– Я его не ненавижу. Он, в общем, неплохой парнишка. Какой-то неприкаянный...– призналась Рита. – Наверное, его мамаша не слишком-то много уделяла ему времени. Он так радуется, когда кто-то обращает на него внимание. Он на тебя чуть ли не молится!

– Да, это так... – улыбнулся Ганин.

– И он совсем не злой и не вредина, – честно сказала Рита. – И ко мне, в общем, неплохо относится... Уж я бы на его месте непременно попыталась выжить из дома злую мачеху! А он – нет.

– Было бы здорово, если бы мы жили втроем, – грустно произнес Ганин. – Ты, я, Мика. Ты бы скоро совсем к нему привыкла.

– Нет. Ты сам к нему еще не привык. Ты просто забросил все – работу, меня... Ты видишь только его... сумасшедший отец.

– Это пройдет, – обнял он ее. – Так, наверное, только сначала. Целых одиннадцать лет я ничего не знал о нем! Скоро я привыкну к тому, что у меня есть сын, что он очень славный мальчишка, и все будет по-старому.

– Ты слишком его любишь, – строго сказала Рита. – Ты готов отдать ему все. Вспомни – ты меня на пушечный выстрел не подпускал к своему компьютеру, на котором работаешь, а ему – позволил. Ты готов потратить на него все деньги. Ты... – Она не стала продолжать и безнадежно махнула рукой. – Но ничего, скоро мамаша заберет его.

– Рита!

– Хочешь, я скажу тебе правду? – она сделала шаг назад.

– Ну, скажи...

– С помощью своего сына ты пытаешься решить свои проблемы, – тихо произнесла она. – Ты – холодный, нетерпимый к окружающим людям человек. У тебя никогда не было друзей – в лучшем случае, приятели. У тебя, наверное, и детства никакого не было. А сейчас, с помощью сына, ты хочешь вернуть себе все – и детство, и друзей. В нем ты видишь себя. И на самом деле ты любишь не его, а себя!

* * *

Было утро. Солнце уже давно поднялось и теперь светило прямо в лицо. Через распахнутую форточку в комнату врывался городской шум.

Катя по привычке стала искать глазами будильник, а потом вспомнила, что сегодня суббота, и никуда не надо торопиться. А еще она вспомнила, что сына нет в квартире, и одиночество сразу же навалилось на нее, как тяжелая плита.

– Все, я так больше не могу, – прошептала Катя. – Сегодня же поеду к ним!

«К ним» – это к сыну и... к Ганину.

– Да, точно... Заберу Мику. Иначе я с ума сойду...

Телефон молчал. Звонки с угрозами давным-давно прекратились. Никто не караулил под окнами. Чего бояться? Может, быть, Алексей помирился с женой, и они пытаются начать жизнь заново?

У Кати было большое искушение позвонить бывшему любовнику и узнать, как там дела, но она остановила себя. Не стоит нарушать чужой покой, не стоит мешать людям... Один раз она уже сделала ошибку, когда связалась с чужим мужем.

Катя принялась собираться. Пока завтракала, слушала прогноз погоды по телевизору. Плюс двадцать пять, осадки маловероятны... Конец апреля выдался аномально теплым.

Она выбрала простое крепдешиновое платье – на бледно-желтом фоне мелкие красные цветочки. Стиль ретро. Красные босоножки. В данном случае их красный цвет тоже выглядел каким-то старомодным.

Придирчиво посмотрела на себя в зеркало. Она не хотела выглядеть слишком вызывающе – и, кажется, у нее это получилось. Крепдешин, красные босоножки, прямые темные волосы...

Пока ехала к Ганину, все смотрела по сторонам, но ничего подозрительного не заметила.

– Ты? – распахнул перед ней дверь Ганин. – Господи, Катя!

Он смотрел как-то странно – словно она выглядела совсем уж чучелом. «Кажется, я перестаралась со скромным имиджем», – с неудовольствием подумала Катя.

– Что ты стоишь? Проходи! – он потянулся к ее руке.

Она вздрогнула и спрятала руку назад.

– Ганин, я за Микой... – тихо сказала она.

– Ты решила проверить, как мы тут живем? А мы тут замечательно живем! – весело воскликнул он. – Мика, мама пришла!

– Ма? – издалека отозвался сын. – Ма!..

Он мчался к ней через анфиладу комнат в лучах яркого солнечного света, льющегося из окон. Катя не видела сына почти месяц, и сейчас он ей показался очень взрослым, очень высоким. Когда он успел так вымахать? И одет в какую-то чужую, незнакомую одежду...

– Ма! – Он повис у нее на шее. – Идем, я тебе кое-что покажу...

Катя хотела сказать сыну, что пришла забрать его, но не смогла. Просто потому, что Мика начал вопить что-то восторженное и неразборчивое.

– Это потрясающе! Мы тут с папой... Ма, ты никогда такого не видела!

– Да, Катя, ты должна взглянуть! – настойчиво звал ее и Ганин.

«Что уж у них там такое? – удивлялась она. – И где Рита?»

В просторной гостиной, на огромном раздвижном столе стоял макет железной дороги. Горы с туннелями, леса, мосты, семафоры, маленькие человечки...

– Красиво! – восхитилась Катя. – А что – и ездит что-то?

Ганин с Микой как будто смертельно обиделись.

– Конечно, ездит! – возмущенно воскликнул Мика. – Вот мы сейчас включим...

Замигали разноцветные крошечные лампочки, помчались локомотивы в разные стороны. Элегантные купейные вагоны, груженные углем и бревнами товарняки, цистерны – все это завертелось перед Катей в энергичном хороводе.

– Масштаб один к восьмидесяти семи. Мы вот тут еще одну развязку сделаем, а вон там, пожалуй, будет углепогрузка, – объяснил Мика. – Ма, тебе нравится?

– Да... – завороженно пробормотала Катя, склонившись над макетом. – Это просто чудесно!

Ганин опять как-то странно посмотрел на нее. «Может быть, я испачкалась в чем-то? – забеспокоилась Катя и на всякий случай незаметно оглядела себя. – Нет, кажется, все в порядке...»

– А еще мы с папой играем в сетевые игры, – признался Мика. – Ну, на компьютере. Ма, ты не представляешь...

– Минутку! – строго прервала его Катя. – А учебники ты хоть раз в руки брал? Ганин, ты достал ему учебники, как я просила?

Ганин с сыном растерянно переглянулись.

– Н-нет, – сказал Ганин. – А разве ты просила меня об этом?

Катя моментально вышла из себя.

– Ганин! – со злостью произнесла она. – Ганин, я тебя просила! Тебе трудно было достать учебники? Ты столько денег вбухал в какую-то ерунду, а купить ребенку учебники...

– Это не ерунда! – возмутился Мика. – Ма, зачем ты так говоришь!

– Ганин, я тебя точно просила! – отчеканила Катя, отстранив сына. – Когда звонила тебе через день после того, как привела Мику... О, ты просто ужасный человек!

Она упала на мягкий кожаный диван и потерла себе виски. Полузабытое чувство бессильной ярости, безнадежное отчаяние... Когда-то она все это уже проходила. И вот прежние ощущения вернулись к ней. Ганин ничуть не изменился!

– А чего ты так переживаешь? – невозмутимо спросил тот. – Подумаешь, ребенок три недели всего пропустил!

– Четыре!

– Ну, три с половиной, – отмахнулся он. – Он все догонит. Кстати, я собираюсь записать его в гимназию рядом. Между прочим, очень неплохая гимназия, и директор мой знакомый – я им делал актовый зал... А на майских праздниках Мика будет с репетиторами заниматься.

– У тебя все так легко! – возмутилась Катя. – Какая еще гимназия, какие репетиторы?! Я забираю сына домой – ты что, не понял?

– Ма... – ошеломленно ахнул Мика. – Как – уже домой?

– Никуда я его не пущу! – рассердился Ганин. – Пока не удостоверюсь, что ему не угрожает опасность...

– Ему уже ничего не угрожает, – поспешно сказала Катя. – Все в прошлом. Все страсти-мордасти закончились.