– Да... поговорим, – пробормотал Ганин. – Рита, пожалуйста, угости чем-нибудь мальчика, а мы с Катей пройдем в кабинет...

– Конечно, – улыбнулась Рита. Катя не представляла для нее никакой угрозы. «Глупо ревновать к прошлому, которое никогда не вернется», – говорила ее улыбка. Потому что первая любовь никогда не возвращается. Это все равно что ревновать к мертвецу. – Идем со мной, Мика...

И она куда-то потащила за собой Катиного сына, к чему тот отнесся вполне благосклонно. Потому что Рита умела одним словом, одним движением вызывать к себе доверие и приязнь.

Катя отправилась вслед за Ганиным.

Они сели друг напротив друга в большой комнате, оформленной стильно и строго – как и подобает кабинету архитектора. Гигантский плоский монитор, ворох бумаг на столе...

– Я тебя слушаю, – дрогнувшим голосом произнес Ганин.

– Дело вот в чем, – решительно ринулась в бой Катя. – Мне надо на какое-то время спрятать Мику. Ненадолго.

– И?..

– Я хочу, чтобы он пожил у тебя. Повторяю – ненадолго.

Ганин был просто потрясен подобным нахальством. Он снова задохнулся – на сей раз от возмущения.

– Что? – спросил он, как будто не расслышал. – Что ты хочешь?

– Что слышал, – мрачно ответила Катя. Обида вскипела в ней моментально – как в старые добрые времена.

– Но почему? Почему именно у меня? – усмехнулся Ганин. – Ты появилась спустя... спустя много лет и ошарашиваешь меня известием: ты, оказывается, хочешь, чтобы твой сын немного пожил у меня. Гениально! – он всплеснул руками и нервно забегал по комнате. – В этом ты вся! Ты хочешь!..

– Да, я так хочу, – угрюмо сказала Катя. – И я не вижу в своей просьбе ничего особенного.

– Но почему? По-че-му...

– Потому что Мика – и твой сын тоже, – со злостью произнесла Катя. – Ганин, я не прошу у тебя денег, я не требую от тебя чего-то невероятного. Я просто хочу, чтобы Мика некоторое время пожил у тебя. Я, честное слово, не сразу решила пойти к тебе, были и другие варианты. Но... Просто так вышло, что другого выхода у меня сейчас нет, ты понимаешь?

Ганин, открыв рот, ошеломленно таращился на нее.

Затем он побледнел, а потом покраснел. Потом снова побледнел. Катя терпеливо дожидалась, когда он наконец придет в себя.

– К-кто? – прошептал он.

– Твой сын. Если ты не согласен приютить у себя Мику, мы немедленно уходим. Без проблем. Только, умоляю – ничего ему не говори в этом случае!

– По-почему?

– Какой же ты глупый! – с досадой произнесла Катя. – Ты нанесешь ему психологическую травму. Каково ему будет, когда он узнает, что родной отец не захотел о нем позаботиться!

– О... о боже!.. – Ганин опять покраснел. – Ты хочешь сказать, что вот этот мальчик... – он дрожащим пальцем указал в сторону двери, – мой сын?

– Именно.

– Откуда?

– Оттуда! Будто ты не знаешь, откуда дети берутся! – с ненавистью произнесла Катя. – Видишь ли, сложилась странная ситуация. Нам хочет отомстить жена моего любовника. У нее погибла дочь, и она во всем винит меня. Уж не знаю, действительно ли она собралась убивать Мику, но рисковать собственным сыном я не собираюсь.

– Чудесно! – воскликнул высоким голосом Ганин. – Дивная история... Вполне в твоем духе!

– Ганин, только без иронии! – угрожающе произнесла Катя.

Он схватился руками за голову.

– Ты поразительная женщина, Катя! И вот что я тебе скажу...

– Что? – спросила она.

– Я согласен.

– Неужели?.. – от неожиданности (в самом деле – Ганин не стал требовать подробностей!) смутилась Катя.

– Да. Мне все равно – мой это сын или не мой... Пусть мальчик поживет у меня.

– Ты поразительный мужчина, Ганин! – воскликнула теперь она. – Я, честно говоря, не ожидала...

– Мы ведь были когда-то друзьями, Катя, – холодно произнес он. – И я не должен отказывать тебе только потому, что в обиде на тебя.

– Ты на меня обижен?

– Нет! Я даже не помню, из-за чего мы ссорились двенадцать лет назад. Я помогу тебе просто потому, что до сих пор был порядочным человеком. А ты – женщина, которая нуждается в помощи.

Несколько мгновений Катя смотрела на него.

– Спасибо... – наконец прошептала она. – На всякий случай... вот мои координаты. – Она протянула ему визитку. – Если что – позвони мне, Ганин.

– Обязательно, – сухо произнес он. – Хотя не уверен, что Рита будет в восторге. Но ничего, разберемся.

– У тебя замечательная жена, – искренне произнесла Катя. – Правда! У вас есть дети?

– Ты все такая же любопытная, как и раньше, – бесстрастно уронил он. – Нет, мы еще не успели обзавестись потомством...

– Это я потому спросила... что подумала – Мике было бы веселее, если бы тут еще кто-то... Ну, ты понимаешь!

– Вполне.

«Да, я не ошиблась, – решила Катя, – он изменился. Он стал еще хуже. Он стал еще более нетерпимым к людям. У него каменное сердце. Но это ничего. Именно поэтому Мике будет у него хорошо – Ганин такой педант и сухарь, что сдержит свое обещание. Он о нем позаботится».

– Ладно, не буду вам мешать... – она поднялась из кресла. – Кстати, вы можете оставлять Мику дома одного. Он уже взрослый человек. От него не будет никакого беспокойства!

– Я поговорю с Ритой, и мы решим, что нам делать, – он шагнул к двери. Обернулся. – Мика... Ну надо же!

– Что?

– Не имя, а собачья кличка какая-то, – с осуждением произнес Ганин. – Может, я буду называть его Михаилом? Ты не против?

– Нет.

– Послушай, Катя... – он опять остановился. – Ты... я в любом случае присмотрю за... за Михаилом, но ты... Ты действительно сказала мне правду?

– Что Мика – твой сын? Да. Кстати, это легко можно доказать с помощью генетической экспертизы. Ну, разумеется, если тебеэто надо! – надменно произнесла Катя.

– Почему ты ничего не сообщила мне раньше? – тут же спросил он.

– Ты уехал.

– Но я вернулся!

– Я не знала. Лишь недавно я совершенно случайно обнаружила, что ты в Москве.

– Ты могла написать мне – туда, в Австралию! Человек – не иголка в стоге сена! – с раздражением воскликнул он.

– Я не была уверена, что мое сообщение тебя обрадует, – пожала она плечами.

– Еще секунду... – остановил он ее. – Так Михаил не знает, кто я?

– Нет. Я могу ему и не говорить, если хочешь.

– Хочу.

Их взгляды встретились, а потом метнулись в разные стороны.

Катя быстро попрощалась с Микой и объяснила ему, что Рита с Григорием Ганиным – очень хорошие люди, ее друзья, и он поживет какое-то время у них.

Мика не проявил никакого энтузиазма, но и особо возмущаться тоже не стал.

Катя поцеловала его на прощание и ушла.

Теперь, когда Мика был спрятан в надежном месте, она ничего не боялась. Она вернулась к себе домой.

Через несколько минут зазвонил городской телефон.

– Алло!

– Где твой щенок? – спросил ее холодный голос – не разобрать даже, то ли Германа, то ли Нелли.

– Далеко.

– Ничего, мы найдем его...

– Сомневаюсь, – спокойно произнесла Катя. – Этот адрес Дмитрий Родионович Быков вряд ли знает...

* * *

– И ты ей поверил? – удивленно спросила Рита.

– Нет. То есть я еще не думал над этим.

– Но ты все равно решил оставить мальчика у нас?

– Рита, но ты же не против? – строго спросил он.

– Нет, – улыбнулась она. – В конце концов, он уже довольно взрослый юноша и не требует особого присмотра.

– Рита, ты чудо... – он прижал ее к себе и поцеловал признательно. – Я тебя ни на кого не променяю.

– Брось, Ганин, я тебя не ревную! Можешь не оправдываться, – засмеялась Рита. – Жалко, конечно, что вечер пропал... но ничего. Ты мне теперь должен их целых три!

– Два.

– Три!

Он тоже засмеялся.

– Вся эта история кажется мне какой-то невероятной фантастикой! – потянулась она под одеялом. – И она, твоя Катя, какая-то странная... Хотя я не берусь ее судить – может быть, Мике действительно грозит опасность, а ей некуда было бежать. Поневоле вспомнишь бывшего любовника... Послушай, Ганин, а ты ведь можешь сделать генетическую экспертизу.

– Могу. Тем более, что Катя не против.

– А вдруг мальчик в самом деле твой сын? – с любопытством спросила Рита. – Слушай, а она... не начнет с тебя алименты требовать?

– Не начнет. Ты ее видела. Если она двенадцать лет молчала... О, Рита, это страшный человек! Фантастическое упрямство и нечеловеческая самоуверенность. Я думаю, если бы не возникла настоящая угроза, вряд ли бы я ее увидел.

– Верю. Знаю, – Рита в полутьме прикоснулась к его лицу. – Она действительно такая, как ты говоришь. Я тут недавно писала статью о ранних христианах – как они принимали смерть с улыбкой на лице, когда римляне травили их дикими львами... Так вот, твоя Катя чем-то их напоминает. Фанатичка...

Последние слова Рита пробормотала, засыпая.

Ганин тоже заснул.

Проснулся он рано утром – едва только забрезжил рассвет. Стараясь не разбудить Риту, выскользнул из кровати и быстро оделся.

Ему было как-то не по себе – все вчерашние события казались ему нелепым сном. Может, Катя ему тоже приснилась?..

Она за последние годы снилась ему только раз. Или два. И даже во сне они продолжали ожесточенно спорить... ни о чем. Наверное, она солгала про Мику. Что ж, бог ей судья...

Ганин, стараясь ступать бесшумно, вошел в комнату для гостей. Там в синеватой утренней полутьме, укрывшись с головой одеялом, спал мальчик. Только светлый вихор торчал наружу.

Ганин осторожно сел на стул напротив.

Стул скрипнул, и мальчик зашевелился. Одеяло сползло.

Коротко стриженные светлые волосы. Светлые брови. Светлые ресницы. «Реликтовая внешность», как сказала бы Рита. Ганин не успел толком разглядеть мальчика вчера, поскольку было поздно, Рита после ужина сразу же повела его спать.

«Похож, но... Это может быть просто совпадение!» – сказал себе Ганин. Он смотрел на Мику – до тех пор, пока тот не зашевелился.