– Нынешний принц Уэльский – не образец для подражания, – усмехнулась Фаина. – Ему было глубоко наплевать на свою законную жену, принцессу Диану.

Что-то новое промелькнуло в голосе Фаины – Зоя с Катей переглянулись.

– Ты это к чему? – удивленно спросила Зоя.

– К тому, что почти сорок лет принц Уэльский любит только одну женщину – Камиллу Паркер-Боулз, – ядовито произнесла Фаина. – А жена Диана была ему совершенно до лампочки...

– У твоего Глеба что, кто-то есть? – с ужасом спросила Зоя, почему-то при этом посмотрев на Катю.

– Не знаю. Скорее всего, нет, – зевнула Фаина. Она сегодня была явно не в настроении – черные волосы, черные глаза, черное платье... И в свой собственный-то день рождения!

– Тогда чего же ты...

– Слишком все хорошо, – мрачно сказала Фаина. – Побил бы он меня, что ли... Мне скучно.

– Фаина, дурочка! – возмутилась Зоя. – Это ты с жиру бесишься... И вообще, у сексопатологов не должно быть проблем. Тем более, когда в семье целых два кандидата медицинских наук.

Катя в разговоре старалась не участвовать и делала вид, что листает журнал.

– С сексом у нас проблем нет, – подчеркнуто вежливо произнесла Фаина. – Но вот все остальное... Если бы вы знали, как скучно жить с человеком, который не говорит, а точно книжку читает!

– Лаэртов тоже такой, – пробормотала Катя рассеянно. – Лаэртов хороший человек. Я дура, что с ним развелась.

– Ну здрасте! – на этот раз изумилась Фаина. – Что за речи? С каких пор ты стала хорошо отзываться о Толике Лаэртове?

– С таких, – насупилась Катя. – Я только сейчас поняла, что он за человек. Я вообще раньше многого не понимала.

– Например? – любопытно прищурилась Зоя.

– Например, нельзя брать того, что тебе не принадлежит.

– Это она об Алексее, – повернулась Фаина к Зое. – Послушай, Катюша, но почему же нельзя? Если, например, плохо лежит...

Фаина явно пыталась шутить, но Катя была настроена весьма серьезно.

– Потому что – нельзя! – яростно воскликнула она. – Вот именно потому и нельзя, что там – все очень даже хорошо было до меня... Нелли с Алексеем были счастливы, а я...

– От комплекса вины может возникнуть серьезная болезнь, – вдруг заметила Фаина. – Катюшка, милая, ты себя погубишь такими мыслями!

– Да, точно! – испуганно согласилась Зоя. – Я тоже про это слышала...

– Или взять, например, моральный аспект... – продолжила Катя. – Вы вот в бога верите?

– Ну, в общем...

– Я вот только недавно поняла, что есть высшая справедливость! – с жаром произнесла Катя. – Она просто есть, и все, а уж как ее называть – богом или как-то по-другому, каждый пускай как хочет называет... Потому что добро всегда должно победить зло. Звучит, конечно, банально и по-детски, но если в это не верить, то тогда лучше сразу умереть. Потому что тогда все – абсолютно все – бесполезно, и никакого смысла в жизни нет.

– Закон еще есть, – вспомнила Зоя. – Ну, который Уголовный кодекс... Да, а что? Человек убивает другого человека, и тогда первого человека сажают в тюрьму на двадцать лет. Тоже, между прочим, справедливость!

Фаина с трудом подавила смешок. Зоя обиженно замолчала.

– Нет, я не о том, – покачала головой Катя. – Я не должна была заводить роман с Алешей, потому что у них с Нелли были вполне нормальные отношения... Я все разрушила.

– Ну так всю жизнь можно в одиночестве прокуковать, – заметила Фаина. – Ведь в нашем возрасте неженатых мужчин уже не осталось...

– Пускай одна! – упрямо произнесла Катя. – Но если делаешь невыносимо больно другому человеку, то никакое одиночество не может быть оправданием. Даже любовь не может быть оправданием!

– Как это? – пробормотала Зоя.

– А вот так! Потому что всякое зло должно быть наказано, а я, между прочим, причинила Нелли зло. Ей и еще ее дочери Полине. Там просто какой-то кошмар творится... – Катя не выдержала и всхлипнула.

Зоя и Фаина сочувственно заморгали.

– Алексей проговорился... – с усилием продолжила Катя. – Впрочем, я и сама поняла. Они мне звонят все время и такие страшные вещи говорят...

– Кто – они? – шепотом спросила Зоя.

– Нелли и ее двоюродный брат Герман. Герман одинокий, очень больной человек, он полностью живет жизнью сестры и племянницы. У него тоже какая-то своя, очень драматичная история...

– Но ведь им – Нелли и Полине – не ты зло причинила, а Алексей твой! – вдруг закричала Зоя.

– Он тоже мне так сказал, когда хотел успокоить,– вздохнула Катя. – Но, я думаю, и его ждет какое-то наказание...

– Не верю я в это, – решительно произнесла Фаина, сверкнув черными глазами. – Чтобы мужика настигла справедливая кара за то, что он изменил жене... Тебя просто запугали, Катя, Нелли и этот Герман.

– Или дело в другом, – опять озарило Зою. – Ты просто не любишь Алексея. То есть тебе казалось, что ты его любишь, когда была тайна и романтика вся эта... А теперь, когда он тебе замуж предложил, ты и скисла. Между прочим, мне тоже страшно...

– А тебе-то чего? – усмехнулась Фаина.

– Из-за Личутина, конечно... Он продолжает мне звонить! – с возмущением призналась Зоя.

– Так у тебя же телефон с определителем! – напомнила Катя. – Ты занесла его номер в «черный список»?

– Конечно, сразу же! – кивнула Зоя. – Только... Только толку от этой техники все равно мало. Конечно, телефон не звонит, когда Личутин мой номер набирает, но все равно – начинаешь просматривать список входящих и видишь: он звонил утром, потом днем... вечером... ночью... Телефон в любом случае фиксирует все. Дату и время.

– Ну и что? – с недоумением спросила Фаина. – Пусть себе фиксирует...

– Нет, вы не понимаете! – трагическим шепотом произнесла Зоя. – Когда это продолжается изо дня в день, неделя за неделей...

– Было бы хуже, если бы Личутин стал звонить тебе в дверь, – перебила ее Катя. – А так...

– М-да, неприятно... – задумалась Фаина. – Это напоминает китайскую пытку, когда на голову осужденного по капле начинают лить воду. Одна капелька, другая... Сначала не чувствуешь особого дискомфорта, а потом постепенно сходишь с ума.

– Да чего ему надо от тебя, этому Личутину?! – с досадой воскликнула Катя. – Неужели он не понимает, что ты никогда к нему не вернешься?

– Все он понимает! – раздраженно произнесла Зоя. – Он просто хочет отравить мне жизнь.

– Тогда в милицию на него надо заявить, – предложила Катя.

– По-моему, милиция такими вещами не занимается, – нахмурилась Фаина. – Вот если бы он угрожал тебе – тогда другое дело. А так просто набирает твой номер, и все... Не придерешься.

– В издательстве говорят, что мои рисунки приняли какой-то мистический оттенок, – призналась Зоя. – Совсем мне не свойственный... Я сейчас иллюстрирую сказки, а у меня вместо сказок получаются ужастики в духе Стивена Кинга. Это все из-за Личутина... А вдруг он сошел с ума?

– Может быть... – мрачно пробормотала Катя. Она продолжала думать о Нелли.

– А вдруг в один прекрасный день он придет с намерением... убить меня? – округлила Зоя глаза. Ее золотистые волосы топорщились во все стороны, словно нимб.

– Зойка, перестань... – поморщилась Фаина. – Твой бывший муж – трус, на убийство он не способен. Его стиль – мелкие пакости. И тебе, Катюша, тоже не стоит беспокоиться – Нелли вряд ли способна причинить тебе вред. Все слова, слова, слова... Слишком много слов и мало любви. Впрочем, это и ко мне относится тоже.

* * *

– Будьте добры – позовите, пожалуйста, Кирилла! – с максимальной вежливостью пролепетала в трубку Поля. Она волновалась и грызла кончик своей косы.

– Минутку, – сухо ответил ей женский голос.

– Але... – через некоторое время отозвался Кирилл Пасечников. – Але!

– Кирилл, это я... – заговорила наконец Поля. – Послушай, Кирилл, нам надо поговорить!

– О чем? – хмуро спросил тот. – Только не тяни, Караваева, – у меня времени нет.

– Понимаешь, я еще перед Новым годом собиралась тебе сказать, но не получилось... а потом Настя Селина все время рядом вертелась... – торопливо забормотала Поля.

– При чем тут Селина? – строго спросил Кирилл.

– Да, я согласна – Селина тут совсем ни при чем... Но, в общем... Пасечников, мне очень важно знать, как ты ко мне относишься? – выпалила Поля решительно.

Кирилл замолчал.

Поля слышала только его сопение. Сердце у нее билось быстро-быстро, как будто она только что пробежала стометровку. Не так давно коварная Настя Селина заявила, что Кирилл назвал ее, Полю, выдрой с хвостом, но это, наверное, интриги и вранье, а на самом деле все на так...

– Я никак к тебе не отношусь, – вдруг с какой-то злостью отчеканил Кирилл. – Обещала со мной в «Капитан Джек» сходить и кинула... Вообще ты, Караваева, и на девушку-то не похожа... ошибка природы какая-то.

– Что? – с удивлением спросила Поля.

– Что слышала. Ты на себя посмотри... Одеваться не умеешь, на голове коса... Нет, бывают разные косы, но у тебя, Караваева, не коса, а недоразумение. Ты в каком веке живешь, в девятнадцатом? Попросила бы у мамаши денег на приличный салон, ну, типа на парикмахерскую... Селина и то лучше выглядит!

И Кирилл замолчал, тяжело дыша. Он словно ожидал какого-то ответа, но Поля ничего ему не сказала.

Она была ошеломлена. Еще несколько мгновений она слушала пыхтение Пасечникова, а потом тихо положила трубку на рычаг.

Потом Поля подошла к зеркалу в своей комнате, взялась одной рукой за косу. «И цвет какой-то рыжий, неприятный...» – убито подумала она. Потом взяла ножницы, которыми обычно резала бумагу, и принялась методично пилить ими косу. Ножницы были тупыми, скользили по волосам. Но наконец кое-как Поля справилась. Отшвырнула от себя отрезанные волосы.

Из зеркала на нее смотрела худенькая девушка с неровно обкромсанными рыжими прядями, уныло висевшими вдоль лица. «Ошибка природы...» – пробормотала Поля и упала в крутящееся кресло. Ей хотелось плакать, но плакать она не могла.