Лорен в ужасе смотрела на разбросанные по стеклянной столешнице бумаги. Копии четырех предложений, которые она отдала Филиппу; увеличенные черно-белые фотографии, где она стоит, склонившись к окну машины; табличка с регистрационным номером возле заднего бампера «кадиллака» Филиппа и свидетельство о регистрации транспортного средства, выданная в штате Мичиган на имя Филиппа А. Уитворта, владельца этого самого автомобиля…

– Умоляю, Ник! Я люблю тебя!

– Лорен, – перебил Ник угрожающе мягким тоном. – Ты по-прежнему будешь меня любить, когда через пять лет выйдешь из тюрьмы вместе со своим любовником?

– О-о, Ник, пожалуйста, выслушай меня! – умоляла бедная Лорен. – Филипп мне не любовник, он мой родственник. Он отправил меня искать место в «Синко», но, клянусь, что никогда ничего ему не сообщала.

Гнев сошел с лица Ника, уступив место холодному презрению, которое испугало Лорен еще сильнее, и ее слова полились бессвязным потоком.

– Он и забыл про меня, пока… пока на встретил нас на балу, где мы танцевали… И теперь решил меня шантажировать. Угрожал, что придумает для тебя какую-нибудь ложь, если я не…

– Твой родственник, – повторил Ник с холодным сарказмом. – Говоришь, твой родственник пытается тебя шантажировать?

– Да! – Лорен лихорадочно пыталась все объяснить. – Филипп думал, что ты подкупил кого-то в его компании, чтобы тот шпионил… вот и послал меня сюда, чтобы я выяснила, кто этот шпион, и…

– Это Уитворт нанял платного шпиона, – язвительно воскликнул Ник. – И этот шпион – ты! – Он разжал руку, которой держал Лорен за волосы, и попытался оттолкнуть девушку, но она цеплялась за него…

– Прошу, выслушай меня! – умоляла она, как безумная. – Не убивай нашу любовь!

Ник оттолкнул ее руки, и Лорен рухнула на пол. Ее плечи сотрясались от судорожных рыданий.

– Я так тебя люблю, – кричала она сквозь слезы. – Почему ты не хочешь меня выслушать? Почему? Я умоляю тебя лишь об одном – выслушай же меня!

– Поднимайся! – грубо крикнул Ник. – И застегни блузку. – Он уже шел к двери. Лорен задыхалась в судорожных безмолвных рыданиях. Бедняжка оправила одежду и кое-как поднялась с пола, опираясь рукой о край кофейного столика. Ник распахнул дверь, впуская сотрудников службы охраны.

– Уберите ее отсюда, – ледяным тоном приказал он.

Парализованная ужасом Лорен смотрела, как на нее надвигаются трое дюжих мужчин. Они отвезут ее в тюрьму! Она умоляюще взглянула на Ника, чтобы в последний раз попытаться заставить его выслушать, поверить ей и остановить этот кошмар…

Ник встретил ее взгляд, не дрогнув. Он стоял, сунув руки в карманы, и его лицо напоминало каменную маску, а серые глаза сверкали ледяным холодом. Лишь на щеке дернулся мускул – единственный признак того, что он вообще что-то чувствовал.

Трое вооруженных охранников окружили Лорен, и один из них взял ее за локоть. Лорен попыталась освободиться. В ее бирюзовых глазах плескалась боль.

– Не прикасайтесь ко мне!

Не оглядываясь, она вышла в сопровождении охранников из кабинета Ника в тихую, безлюдную приемную.

Когда за Лорен закрылась дверь, Ник без сил рухнул на диван. Уронив на колени руки, он смотрел на увеличенные черно-белые фотографии, на которых Лорен передавала Филиппу Уитворту копии предложений для торгов, которые она украла.

Она очень фотогенична, горько размышлял Ник, терзаясь от невыносимой боли в сердце. День выдался ветреный, а она не потрудилась надеть пальто. На фото ее нежные черты были запечатлены в профиль, и ветер играл ее волосами, которые ложились ей на плечи в художественном беспорядке…

Фото, на котором Лорен предает его.

На щеке Ника судорожно дернулся мускул. Он проглотил стоящий в горле ком. Жаль, что фотография не цветная, решил он. Черно-белое фото не в силах передать сияющий оттенок ее кожи, золотистые переливы густых волос и живой блеск бирюзовых глаз!

Он закрыл лицо руками.


Безмолвные охранники вывели Лорен в отделанный мрамором вестибюль, в котором было полно припозднившихся сотрудников, спешивших разъехаться по домам. В окружении толпы Лорен была избавлена от унизительных взглядов любопытных зевак. Все торопились домой, все были заняты мыслями о личном. Впрочем, какое ей дело, если кто-то станет свидетелем ее позора? Все стало ей безразлично.

На улице уже стемнело, пошел дождь. Но Лорен не чувствовала ледяные уколы дождевых капель, заползающих под невесомую шелковую блузку. Она рассеянно смотрела по сторонам, ожидая увидеть полицейскую машину, но ее не было. Охранники – тот, что был слева, и тот, что сзади, – повернулись и пошли назад в здание. Охранник справа тоже хотел было идти, однако, поколебавшись, спросил с некоторой долей сочувствия:

– Мисс, у вас есть пальто?

Лорен обернула к нему взгляд страдающих глаз.

– Да, – рассеянно ответила она. Конечно, у нее было пальто – оно находилось вместе с сумочкой в кабинете Джима.

Охранник неуверенно огляделся, будто ожидал, что сейчас подъедет машина и заберет Лорен.

– Я принесу вам пальто, – сказал он и пошел в здание вслед за товарищами.

Лорен стояла на тротуаре. Волосы намокли под дождем и облепили голову, как бесчисленные ледяные иглы. Похоже, ее все-таки не повезут в тюрьму. Лорен не знала, куда ей идти, как она доберется домой без денег и ключей. Она повернулась и бездумно побрела по Джефферсон-авеню, когда из здания быстро вышла знакомая фигура и направилась в ее сторону. На миг в ней вспыхнула надежда.

– Джим! – закричала Лорен, вне себя от радости, когда Джим в сопровождении Эрики собирался пройти мимо. Похоже, он ее не заметил.

Джим резко обернулся, и желудок Лорен болезненно сжался, когда он скользнул по ней уничтожающим взглядом, исполненным горечи и презрения.

– Мне нечего вам сказать, – отрезал он.

Ее надежда умерла, и наступило блаженное оцепенение, когда Лорен враз лишилась способности думать и чувствовать. Она развернулась на каблуках, сунула руки в карманы твидовой юбки и пошла по улице. Шагов через шесть Джим догнал ее и схватил за руку, заставляя обернуться.

– Вот, – сказал он, по-прежнему глядя на нее враждебно. – Возьмите мое пальто.

Лорен решительно сбросила с себя его руку.

– Не прикасайтесь ко мне, – сказала она спокойно. – Я не хочу, чтобы ко мне прикасались.

В его глазах вспыхнули тревожные огоньки.

– Возьмите мое пальто, – настойчиво повторил он, сбрасывая пальто со своих плеч. – Вы простудитесь.

Но Лорен ничего не имела против того, чтобы умереть от холода. Не замечая протянутого пальто, она подняла глаза на Джима и спросила:

– Вы поверили тому, во что поверил Ник?

– Каждому слову, – заверил ее Джим.

Волосы свисали сосульками, дождь хлестал ее по запрокинутому лицу. Но она с ответила с царственным достоинством:

– В таком случае мне не нужно ваше пальто.

Лорен было повернулась, чтобы идти, но задержалась.

– Однако вы можете передать Нику сообщение – когда он, наконец, узнает правду. – Ее зубы выбивали дробь. – Скажите ему, чтобы не взд-думал ко мне приближаться. Перед-дайте ему, что-тобы держался от меня под-дальше!

Лорен не смотрела, куда идет. Просто прошагала восемь кварталов туда, где – она знала – ее примут, не требуя платы. Она шла в ресторан Тони.

Окоченевшими костяшками пальцев она постучала в заднюю дверь. Ей открыл сам Тони, его черный смокинг составлял странный контраст с обстановкой кухни, где стояли шум, гам и чад.

– Лори? – вскричал он. – Лори! Ах ты, Боже мой, – воскликнул он. – Входи же скорее!

Лорен проснулась в чистой уютной постели. Открыла глаза и стала рассматривать очаровательно старомодную, но совсем незнакомую комнату. Голова ужасно болела, и когда Лорен огляделась вокруг, приподнявшись на локте, у нее заломило виски. Она находилась в квартире при ресторане. Молодая жена Джо уложила ее спать после горячей ванны и вкусного ужина. Итак, ей не удалось умереть от простуды. Как досадно, мрачно подумала Лорен. Это в здешнем-то климате! Тело ломило так, будто ее избили.

Интересно, думала Лорен, как скоро Ник обнаружит, что она вписала туда другие цифры? Если «Синко» выиграет хоть один из четырех контрактов, Ник наверняка задумается, как же это вышло. Он будет ломать голову, отчего же Уитворт не предложил меньше, чем «Синко». Возможно, тогда он захочет сличить оригиналы и копии, которые Лорен передала Филиппу.

С другой стороны, не исключена вероятность того, что контракты достанутся не «Синко» с Уитвортом, а вовсе другим компаниям. В этом случае Лорен навсегда останется для Ника предательницей.

Откинув толстое лоскутное одеяло, Лорен медленно спустила ноги на пол. Она была слишком больна, чтобы обдумывать то, что произошло.

Но ей стало совсем тошно через несколько минут, когда она вошла в кухню и услышала, что Тони разговаривает по телефону. Все его сыновья собрались за большим семейным столом.

– Мэри, – говорил Тони, озабоченно хмуря лоб. – Это Тони. Дай мне побеседовать с Ником.

Сердце Лорен ухнуло, уходя в пятки, но было поздно. Тони уже начал свой монолог в режиме «нон-стоп».

– Ник, это Тони, – воскликнул он. – Тебе лучше приехать сюда. С нашей Лори стряслась какая-то беда. Прошлой ночью она явилась ко мне. Замерзла, точно ледышка. Ни пальто, ни сумочки, ничего! И не сказала, что случилось. И никому из нас не позволила до себя дотронуться, только… Что? – Его лицо залила краска гнева. – Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Ник! Я… – Некоторое время Тони молча слушал то, что говорил ему Ник, потом вдруг отвел трубку от уха и уставился на нее так, будто у нее выросли зубы. – Ник бросил трубку! – сообщил он изумленным сыновьям.

Наконец Тони заметил Лорен, которая стояла в дверях кухни, не решаясь войти.

– Ник сказал, будто ты украла у него какие-то документы, и будто ты любовница его отчима, – недоуменно сообщил он девушке. – Говорит, что больше не желает тебя знать. А если я еще раз произнесу твое имя в его присутствии, так он заставит свой банк заблокировать ссуду, которую они выдали на перестройку моего ресторана! Вот что сказал Ник! И как он со мной разговаривал – подумать только, – повторил Тони, потрясенный до глубины души.