Ник сел в ее спортивный «понтиак», включил зажигание и нахмурился, глядя на красный сигнал на приборной доске, предупреждающий, что аккумулятор разряжен.

– Думаю, что с генератором все в порядке, – Лорен начала торопливо объяснять. – По дороге сюда я специально сделала остановку, чтобы его проверил механик. Он не нашел никаких неисправностей. Похоже, просто замкнуло контрольную лампочку. Машине всего шесть месяцев.

– Почему бы не проехаться на север и посмотреть, как она бегает? – предложил Ник. – Не то вы рискуете застрять одна на шоссе по пути в Миссури, если генератор все же выйдет из строя.

– Отлично, – согласилась она.

– Расскажите еще о вас и вашей семье, – попросил Ник, когда они вырулили с парковки.

Лорен смотрела прямо перед собой, стараясь не выдать волнения. Маленькая паутинка лжи, которую она сплела, начинала разрастаться, становясь все более путаной. Ведь у Ника наверняка были знакомые в «Синко», а она намеренно не упомянула в своей анкете об университетской степени. Теперь девушка колебалась – говорить ли ей, что она пять лет училась в университете? Лорен вздохнула, глядя в окно на величественное стеклянное здание «Ренессанс-центра». Вопреки врожденной честности, она уже солгала Нику насчет возраста, ведь двадцать три ей исполнится только через три недели. И в присутствии Ника сказала Тони, будто в Детройте у нее нет ни друзей, ни родственников. Сейчас ей предстоит «забыть» о пяти годах собственной жизни!

– Неужели это такой трудный вопрос? – шутливо спросил Ник.

От его улыбки ее сердце начинало стучать, как сумасшедшее. Лорен ужасно захотелось протянуть руку и погладить Ника по щеке, очертить пальцем линию его чувственных губ. Хотелось пригладить темные волоски на загорелой груди, которые она видела в распахнутом вороте его рубашки, прямо над третьей пуговицей. Пряный запах одеколона дразнил ее ноздри, внушая нестерпимое желание склониться к нему поближе.

– Рассказывать, в общем-то, нечего… Моему сводному брату Ленни сейчас двадцать четыре. Он женат, у него своя семья. А сводная сестра Мелисса, которой уже двадцать пять, вышла замуж в апреле. Ее муж работает автомехаником в фирменном салоне компании «Понтиак», где я и купила эту машину.

– А отец и мачеха?

– Отец учитель. Он мудрый и весьма образованный человек. Мачеха очень милая женщина, абсолютно преданная моему отцу.

– Странно! Если ваш отец учитель, почему он не настоял, чтобы вы отправились в университет вместо того, чтобы трудиться простой секретаршей?

– Он настаивал, – уклончиво ответила Лорен. К ее огромному облегчению, Нику пришлось отвлечься – впереди была сложная развязка, и нужно было перестроиться, чтобы по широкой дуге съехать на семьдесят пятую федеральную автостраду. По скоростной магистрали они буквально вылетели за пределы города, и вскоре за окном вместо фабричных зданий и высотных домов замелькали маленькие пригородные домики, огромные торговые центры и густая растительность.

– А вам не нужно будет переодеться? – вдруг спросила она. – Разве вам не нужно собрать чемодан?

– Нет. У меня есть запас одежды в другом доме в Харбор-Спрингс.

Залетающий в открытое окно машины ветерок ласково перебирал его густые волосы. На висках волосы были коротко стрижены и лежали плоско, зато сзади добирались до воротника рубашки. Как раз той длины, чтобы их могли перебирать женские пальцы, подумала Лорен. Ее пальцы… Она с трудом отвела взгляд от его профиля и поспешила надеть солнечные очки. Отвернулась и стала смотреть в окно на пролетающий мимо пейзаж, смутно сознавая, что бесконечные пригороды уже сменились широкими просторами сельской местности. Решительно, Ник был само воплощение мужественной сексуальности! Даже сейчас Лорен тревожила мысль о том, что его длинная, мускулистая нога едва не соприкасается с ее ногой, что на фоне широкого разворота его плеч она кажется себе совсем крошкой. Манера Ника смотреть – особенно смотреть на нее – громко предупреждала Лорен о том, что Ник может быть опасным нарушителем ее душевного спокойствия.

Ник может быть опасным? Согласившись поехать с ним на уик-энд, Лорен удивила саму себя. Подобный поступок совсем не в ее характере – поразительным было и то неодолимое влечение, которое испытывала она к Нику. Очень необдуманное, безрассудное приключение, корила она себя. Но опасное? Что, если Ник обернется сумасшедшим убийцей, который задумал убить ее и надругаться над ее телом, а потом закопать в лесу? И никто не узнает, что с ней случилось, ведь никому не известно, что она была с ним – кроме Тони и его сыновей. Однако Ник может просто сказать им, будто она вернулась в Миссури, и они ему поверят. Таким образом, убийство отлично сойдет ему с рук!

Лорен украдкой взглянула на чеканный профиль сидящего рядом мужчины и улыбнулась про себя. У нее было чутье на людей, и оно еще ни разу ее не подводило. Нет, физическая опасность ей не грозила.

Следующие три часа пролетели, как один блаженный миг. Миля за милей летели под колеса «понтиака», ласковый ветерок ласкал их лица и ерошил волосы. Они с Ником болтали обо всем и ни о чем…

Насколько успела заметить Лорен, Ник становился весьма уклончивым, если речь заходила о нем самом. Зато мог бесконечно расспрашивать о ее прошлом. Ей удалось узнать лишь то, что отец Ника умер, когда ему было четыре года. А несколько лет назад он потерял и бабушку с дедушкой, которые, собственно, его и воспитали.

Они достигли городка Грейлинг, который, по словам Ника, находился в полутора часах езды от Харбор-Спрингс, конечного пункта назначения. Ник притормозил возле небольшого бакалейного магазинчика, откуда вскоре вернулся с двумя банками кока-колы и пачкой сигарет. Отъехав от города несколько миль, они остановились на обочине, где стоял деревянный стол для пикника, и вышли из машины.

– Какой чудесный день, правда? – Запрокинув голову, Лорен залюбовалась белыми кружевными облачками, неторопливо плывущими в сияющей синеве неба. Она взглянула на Ника – он наблюдал за ней со снисходительным выражением лица.

Но она не смутилась.

– У нас дома небо никогда не бывает таким синим и таким прохладным. Наверное, оттого, что Миссури гораздо южнее.

Ник открыл банки с кока-колой и одну подал Лорен. Беспечно присел на край стола, и Лорен попыталась вернуться к разговору, который был прерван несколько минут назад.

– Вы сказали, что ваш отец умер, когда вам было четыре, и что вас воспитывали бабушка с дедушкой. Однако что случилось с вашей матерью?

– Ничего с ней не случилось, – отрезал он. Сунул в зубы сигарету и зажег спичку, прикрывая ладонью огонек, чтобы не погас на ветру.

Она смотрела на его склоненную голову, густые темные волосы, а затем храбро взглянула прямо в его глаза:

– Ник, почему вы столь неразговорчивы?

Скосив глаза, Ник следил, как взлетает вверх ароматный дымок его сигареты.

– Это я неразговорчив? Да я всю дорогу болтал без умолку – даже голова трещит.

– Но о себе не сказали ничего. Что случилось с вашей мамой?

Он рассмеялся.

– Вам уже говорили, что у вас потрясающе красивые глаза?

– Да. А вы увиливаете от ответа.

– А еще – что у вас исключительно богатый словарный запас? – продолжал он.

– Это неудивительно. Ведь вы уже выяснили, что мой отец – преподаватель английского. – Лорен вздохнула. Его манера уклоняться от ответа приводила ее в отчаяние.

Ник поглядел на небо, на макушки деревьев, на пустынное шоссе и только потом снова на Лорен.

– Подумать только, я никогда не замечал, насколько выматываюсь. Лишь года три назад начал отдыхать. Мне просто необходимо сбегать куда-нибудь и расслабляться, вот как сегодня.

– Вы много работаете?

– За последние два месяца по семьдесят часов в неделю.

Ее огромные глаза смотрели с сочувствием, и Ник улыбнулся. Опять эта теплая, обворожительная улыбка, от которой ее сердце таяло!

– Знаете, а вы действуете на меня как-то очень расслабляюще! – мягко заметил он.

Ей не очень-то было приятно это слышать. Вот как, расслабляющее! А на нее этот мужчина действовал, как удар тока.

– Благодарю – и постараюсь вас не усыпить, пока мы не доберемся до Харбор-Спрингс!

– Можете помочь мне заснуть после того, как мы там окажемся!

Сердце Лорен екнуло.

– Я имела в виду, что постараюсь не быть скучной!

– Уверяю вас, мне с вами совсем не скучно. – воскликнул Ник и добавил, понизив голос: – Кстати, со вчерашнего вечера меня терзает одно желание. С того самого момента, как я обернулся к вам со стаканом тоника в руке и увидел, что вы стараетесь не засмеяться, видя мою растерянность!

Лорен и без того была взволнована. Тем не менее, она поняла, что Ник хочет ее поцеловать. Он взял банку с колой из ее непослушных пальцев и поставил ее на стол. Потом протянул руки к Лорен, и она очутилась в его крепких объятиях. Девушка испуганно застыла, почувствовав, как его крепкая нога прижимается к ее бедру. Это было для нее настоящим шоком; ее нервы звенели от ощущения опасности… Ник осторожно обнял ее плечи. Лорен покорно ждала, глядя, как приближаются к ее губам его чувственные губы.

Он завладел ее губами и впился поцелуем – неспешным и уговаривающим поначалу, но таким настойчивым, что захватывало дух. Лорен изо всех сил пыталась сохранить ясность мысли. Но она проиграла битву – в тот момент, когда его язык раздвинул ее губы.

С тихим стоном она прильнула к нему и поощрительно приоткрыла рот. Ответная реакция не заставила себя ждать. Лорен оказалась крепко прижатой к его груди, и поцелуй сделался жадным и страстным. Лорен больше не сдерживалась. Охотно отвечая на жадный поцелуй Ника, она порывисто обняла его шею и запустила пальцы в мягкие волосы на затылке.

Наконец Ник оторвался от ее губ и поднял голову, но к этому времени Лорен ощущала себя так, будто этот поцелуй лег на нее огненным клеймом, отметив ее, как собственность Ника Синклера. Вся дрожа, она опустила голову ему на плечо. Его теплые губы коснулись ее щеки, потом виска. Зубы игриво куснули мочку уха.