Я пораженно замерла, глядя на серебряное украшение и такого же серебристого паучка с зелененькими глазками-стразами, и мне захотелось визжать от восторга.

Хорошо, что серебро. Это не так дорого, как золото, и такой подарок я вполне могла принять.

– Он потрясающий! – все же пискнула я, протягивая руку к коробочке, но Клаус мягко отстранил ее.

– Если позволишь, я бы хотел сам надеть его на тебя.

Разумеется, я позволила.

***

/Лена/

– У меня предложение, – протянул Клаус, по-прежнему прижимая меня к себе.

– От которого я не смогу отказаться? – игриво спросила я, запрокинув голову и чуть закусив нижнюю губу.

– Ну, почему же… – хрипло протянул мужчина и провел большим пальцем по моему подбородку. – Если ты откажешься, то я с удовольствием с тобой соглашусь. Останемся дома… в постели… и умрем тут от голода.

Я только рассмеялась, глядя в такие же веселые голубые глаза напротив, и ответила:

– Да ты умеешь мотивировать!

– И не говори… – шаловливые руки спустились гораздо ниже талии и теперь сжимали ягодицы.

Клаус задумчиво посмотрел сначала на меня, а после на все еще не застеленную кровать. Потом на стол… Затем на кресло… В общем, чую, он находил все больше причин остаться в квартире!

– Ладно! Я принимаю твое предложение!

– Не обсуждая? – он улыбнулся и, наклонив голову, едва ощутимо куснул меня за шею. – Мне определенно нравится твоя покладистость.

– Я просто верю, что ты предложишь что-то приятное.

– Вообще, я все же хотел уговорить тебя пройтись по городу. Уверяю, я не настолько зануден, чтобы тебе было скучно узнавать об истории Кельна от меня. Ну, а на завершение вечера отдельные планы....

– Даже не в постели? – я восхищенно округлила глазки. – Да ты герой!

Голубые глаза потемнели, а после Клаус стремительно подхватил меня под попу и подкинул вверх, заставив вцепиться в него руками и ногами обхватить за талию.

– Лена, чувствую, это именно тебе не дает покоя моя кровать и все, что в ней может случиться.

Я тихо рассмеялась, покрепче сцепляя пальцы на его шее и, наклонившись, чмокнула в кончик идеального носа со словами:

– Я же шучу.

– А жаль.

Меня все же отпустили и, наградив шлепком по попе, отправили одеваться. Уже в спальне я прикрыла дверь, прислонилась к ней спиной и ощутила, как по губам расплывается совершенно неконтролируемая счастливая улыбка. Она была отражением того разноцветного эмоционального фейерверка, что взрывался внутри от каждого ласкового слова, взгляда или прикосновения немца.

В общем, романтический настрой и либидо не только разок выпили на брудершафт, но успели как следует наклюкаться и сейчас кормили меня радужными иллюзиями.

Поймав себя на раздумьях о том, как будет фамилия Клауса сочетаться с моим именем, я помотала головой. Но и это еще был не весь ужас!

Вот какое отчество у детей будет? Клаусовичи?!

Как так жить, если ты например.. ммм… Ольга Клаусовна Сайн-Витгенштейн?

О, боги!…

Лена, а, Лена… не веди себя как идиотка. Как единственный человек, который всегда на твоей стороне, прошу!

Германия, Кельн и красивый немец в твоей постели это все временные явления.

Откопав в себе похмельный здравый смысл, я отправилась одеваться.

Уже разложила на постели все купленные вещи и раздумывала, что же именно надеть, когда взгляд упал на одинокий пакетик, который купил Клаус и поставил отдельно. Но он говорил, что там вещь для меня… наверное, могу посмотреть?

Договорившись с совестью, я аккуратно вытащила из пакета синий шерстяной сверток и, развернув его, улыбнулась.

Платье. Длинное, красивое и, очевидно, теплое. Насыщенно-синего цвета с узором из кристаллов на груди.

Господи, какой же он… хороший, а?

Блаженное выражение настолько прочно прописалось на моем лице, что согнать его было нереально никакими силами.

Я быстро переоделась, влезла в туфли на каблуках и сделала прическу. Задумчиво осматривая малознакомую девушку по ту сторону зеркала, прикусила губу. И я, и не я…

Платье делало меня нежной, утонченной… такой, какой меня, наверное, и хотели бы видеть семейство Сайн-Витгенштейнов и бабушка Хильда.

А чего хотела я?

Самое страшное, что теперь я не знала однозначного ответа на этот вопрос. А потому решила, так же как и мудрая Скарлет О-Хара, подумать об этом завтра. Или послезавтра. А лучше дней через пять!

Когда я вышла из комнаты, Клаус сидел в кресле и читал газету. На какой-то миг я замерла, любуясь этим высокоэстетичным зрелищем. Хоть сейчас в журнал снимай!

Немец был совершенен. Без прикрас и преувеличений.

Заслышав тихий стук каблучков по паркету, он вскинулся и отложил прессу в сторону. С видимым удовольствием окинул меня внимательным взглядом, и стоило мне подойти вплотную к его креслу, как он поднялся и, завладев моей рукой, поднес к губам, чтобы коснуться костяшек легким поцелуем.

– Ты великолепна…

– Это твой выбор, – я покраснела, но взгляда не отвела. Немец и правда, подобрал красивое платье.

– Да, это и правда мой выбор, – медленно кивнул Клаус, не отрывая взора от моих глаз, и я почему-то была уверена, что сейчас он не о наряде. – Ты – мой выбор, Лена.

Сердце сбивалось с ритма, дыхание замирало, грудь жгло от недостатка воздуха.

И мне отчаянно хотелось поверить, что я действительно его выбор, и он будет ему верен. Не отпустит, не оттолкнет, не растопчет сердце, которое наивные девушки так просто отдают своему первому мужчине.

Сейчас, в эту самую бесконечно минуту, мне хотелось позволить себе мечтать. Пустить в свою жизнь сказку и разрешить этому мужчине… все.

Потому что он тоже мой выбор.

Проблема лишь в том, что выборы, они бывают разные. Человеку свойственно передумывать и не свойственно быть последовательным в своих действиях.

Впрочем, я слишком много рефлексирую. Непозволительно много для женщины, которую держит в объятиях самый красивый, страстный и замечательный ариец в мире.

Клаус, все еще гипнотизируя меня взглядом, медленно склонился и накрыл губы нежным, долгим поцелуем. Захватывая в плен то одну, то другую, посасывая, покусывая и играя языком. И я поддалась, затерявшись в сладком дурмане желания.

– Сла-а-адкая моя, – почти промурлыкал немец, зарываясь носом в мои волосы и с видимым удовольствием вдыхая их запах, а после все же отстранился и повлек к дверям со словами: – Все, пошли гулять.

Он забрал со стола портмоне и телефон и вытащил меня из квартиры. Крепко держа немца за руку, я удивленно косилась на него и недоумевала. Как он… изменился, а? Кардинально! Улыбается, целует, касается и даже шутит временами. Это стандартный переход на более близкую дистанцию или мне можно возгордиться тем, что я растопила льдинку-Клауса?

Его квартира находилась в старом центре Кельна, в одном из величественных красивых кирпичных домов с архитектурой готического стиля. Отсюда было рукой подать до главной достопримечательности города – католического собора, куда меня не замедлили отвести.

По дороге рассказали душещипательную легенду о том, как душу автора чертежей пытался украсть дьявол, но владыку преисподней очень хитро обдурила жена архитектора. Тот разгневался и предрек, что в день окончания строительства наступит конец света.

Апокалипсис, конечно, не грянул, но, тем не менее, строили храм без малого шестьсот тридцать два года.

Здание потрясало. Огромное, оно нависало несокрушимой громадой, заставляя почувствовать себя как никогда маленькой, и высокое настолько, что казалось, будто шпили скребли небесную гладь, полыхающую всей палитрой закатных красок.

– Нам повезло, – с прищуром глядя на солнце, проговорил Клаус. – Сегодня ясно, а в Кельне это редкость. Две трети дней в году осадки.

– Ты прямо энциклопедия, – пошутила я, по-прежнему с восхищением глядя на храм.

– Я всесторонне эрудированный мужчина, – несколько занудным тоном поправил меня немец. – А вообще, тебе тоже было бы хорошо узнать немного об этом городе. Мы обязательно будем сюда приезжать, так как корни есть корни.

Это он о чем?..

– Не поняла, – честно сообщила я, глядя прямо в голубые глаза Клауса.

– Насмотрелась? – он ушел от ответа, кивнув на собор. – Тогда пойдем дальше. Набережная Рейна прекрасна в лучах заката.

И меня, подхватив под локоток, потянули вниз по улице, пытаясь в прямом смысле уйти от темы, но я не позволила!

– Ну-ка, давай подробнее. Почему “мы” и откуда приезжать?

– Ну, Лена, – на меня посмотрели со всей мудростью взрослого дяденьки, взирающего на маленькую девочку с высоты своего опыта. – Разумеется “мы”, потому что скоро ты выходишь за меня замуж, а что касается “откуда”, то здесь тоже все просто. Большую часть времени я живу и работаю в Нью-Йорке, и тебе придется перебраться туда. Не беспокойся, с визой, работой и прочими мелочами я решу все вопросы. А вот свадьбой можешь заняться сама, но учти, что сильно многолюдную я не хочу. Гостей на пятьдесят, не больше.

Приехали…

С минуту я послушно шла за Клаусом, периодически с ужасом посматривая на его довольное лицо и сдерживая желание начать на повышенных тонах выяснять отношения.

Спокойствие Лена, только спокойствие!

– Может, где-то посидим, поговорим? – предложила я, мысленно радея за конструктивный диалог.

На меня удивленно посмотрели, но, пожав плечами и снова завладев пальчиками, увлекли к какому-то ресторану.

Расторопная официантка проводила нас на крышу, по дороге распространяясь о великолепном виде и отдельных кабинетах-альковах, в которых гостям будет очень комфортно.

Выйдя на крышу, я на какой-то миг даже забыла, зачем сюда пришла.