– Очень приятно, – улыбнулась я, но сразу изумленно округлила глаза. Потому что Клаус приобнял меня за плечи и проговорил:

– А это Лена. Моя Лена.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.

Ревность, испуганно мявкнув, провалилась обратно на дно души, оставив логику обозревать печальную реальность. А в реальности на меня только что заявили права. Вернее, сначала я заявила, а он лишь поддержал!

Капец… Жуть…

Что ж теперь делать?!

– Не переживай, – внезапно усмехнулась Марлен, глядя мне в глаза. – Я не претендую. Несомненно, завидую, но не претендую.

Заявив эту феерическую фразу, она попрощалась и, развернувшись на каблуках, вышла из магазина.

А мы остались.

Клаус и его, мамочки-что-же-делать, Лена!

– А теперь нам нужны туфли, – спокойно заявил немец и, взяв меня за руку, повел дальше.

И я покорно пошла следом за ним, с безмерным удивлением глядя на наши переплетенные пальцы. Как-то все очень стремительно получается!

В обувном мы не задержались. Клаус быстро прошелся вдоль ряда с туфельками и принес три пары. Из них в первых оказалось неудобно, вторые не понравились по дизайну, а вот третьи сели как влитые. Мне однозначно пришлось по душе ходить с немцем по магазинам!

Окончательной точкой, снявшей неловкость и напряжение от произошедшего в примерочной и встречи с Марлен, стал обед в маленьком, но уютном ресторанчике.

Там я поняла, что мне нравится есть с Клаусом едва ли не больше, чем целоваться! Во-первых, немец был гурманом и выбирал потрясающие блюда, а во-вторых, безупречно поддерживал застольную беседу практически на любую тему. С каждым часом, проведенным вместе, я понимала, что у нас не так уж мало общего, как думалось поначалу.

Закончив с трапезой, мы спустились на парковку и, закинув вещи в багажник, Клаус внезапно спросил:

– Лена, как ты смотришь на то, чтобы прогуляться? Со мной.

Интересное уточнение.

– Сейчас? Разве нам не нужно возвращаться? Там Дитрих неизвестно в каком состоянии…

Ох, зря я помянула его братца. Глаза за очками сверкнули яростью, ноздри хищно расширились, губы сошлись в тонкую линию.

– Боюсь, сегодня нам придется заночевать здесь. В городе, – Клаус обошел меня и, открыв багажник, убрал наши покупки, плотно закрыв дверцу. Только после этого счел нужным посмотреть на мое обалдевшее от подобного заявления лицо и пояснить: – У меня назначена встреча по поводу покушения на твою бабушку.

Он посмотрел на часы, слегка отодвинув рукав рубашки, и добавил:

– Через три часа и шесть минут.

– И где ты предлагаешь заночевать? – уже предполагая ответ, спросила я.

– У меня, – подтвердил он мои худшие опасения. – Но ты не должна волноваться, я никогда не позволю себе лишних телодвижений в адрес женщины, если она того не хочет.

Тут его глаза снова блеснули, но на этот раз за стеклами очков отразились смешинки. Двусмысленность фразы я поняла сразу. Даже ежику было бы понятно, как я реагирую на прикосновения этого блондинистого гада!

Ситуация патовая. Я не могу уехать куда-либо без Клауса, а оставаться с ним, в свете всего произошедшего за последние сутки, было рискованно. Но не скандалить же?..

– Если дашь мне слово держать себя в руках… – начала я.

– Обещаю. Пока с твоей стороны не будет провокаций, с моей не будет никаких посягательств на тело.

Выкрутился, да? Откуда мне знать, что он сочтет провокацией?!

– И у меня будет отдельная комната, – решительно выдвинула очередное требование. – У тебя же там наверняка их с десяток.

– Всего две, – откликнулся Клаус. – Но я с удовольствием отдам тебе свою спальню. И теперь, когда мы решили этот вопрос, предлагаю вернуться к первоначальной теме. Здесь рядом замечательный парк, и я не был там очень много лет. Ботанический…

– Будем сравнивать, чем отличается местная флора и фауна от российской? – не смогла скрыть тоску я.

– Ты не любишь природу? – Клаус на миг умолк, но тут же предложил еще более веселое занятие: – Могу провести подробную экскурсию по городу. Неподалеку есть старый квартал, здания которого ведут историю еще со времен…

– Клаус! – я тронула его за руку, пытаясь остановить. – А что-нибудь более… энергичное здесь есть? Скажем, парк аттракционов?

Он вздернул брови, не понимая, серьезно ли я говорю.

А я была предельно серьезна! Особенно в свете угрозы в виде трехчасовой лекции про особенности архитектуры Кельна.

– Слушай, ну давай лучше покатаемся на чертовом колесе? Оттуда и вид чудесный, и дух захватывает, – предложила своеобразный компромисс я. – Есть в Кельне что-то подобное?

– Эм-м, – растеряно стащив очки, Клаус как-то отстраненно посмотрел на них, полез в карман, видимо, за платком, чтобы натереть идеально чистые стеклышки и, не найдя нужного, снова вернул окуляры на место. – Есть Фантазияленд в двадцати минутах отсюда. Там много всего. Для детей.

– Чудесно! – хлопнув в ладоши, я улыбнулась и направилась к двери автомобиля. – Поехали!

Парк оказался просто огромным! Пока Клаус покупал билеты, дающие право кататься на чем угодно, я изучала карту территории, обдумывая, куда отправиться со своим хмурым немцем в первую очередь. Очень хотелось понять, умеет ли он веселиться, при этом наше время было ограничено будущей встречей по работе.

Выбрав несколько самых подходящих аттракционов, я потянула Клауса за собой, стараясь не сбиться с выбранного маршрута, хотя это было невероятно сложно. Вокруг ожила сказка! Сказочные домики, кафе, обслуживающий персонал в костюмах мультяшных героев и восторженные крики отовсюду. Причем часто слышалась родная речь.

Я вела внезапно притихшего Клауса, словно ребенка, к аттракциону на лодках. Он крутил головой, иногда норовил остановиться и отстать, но я была неумолима, зная, что буквально через пару часов с небольшим в нем снова проснется педант, требующий ехать на встречу.

У нужного нам места была длинная очередь, и я, встав в ее хвосте, позволила себе осмотреться, тут же заряжаясь энергией и восторгом. В каждом из нас живет ребенок, и во мне он был неистребим. Когда-то мама обязательно выбирала время и водила меня в подобные места, позволяя насладиться атмосферой веселья.

– Такая ностальгия, да? – заметила, глядя на смеющихся детей, пробегающих мимо. – Лет семь не была в парках.

Клаус лишь скупо пожал плечами, продолжая исследовать все вокруг с несвойственной ему жадностью.

– А ты когда последний раз развлекался? – Скучая в очереди, я снова предприняла попытку его разговорить.

– Здесь я не был ни разу, – ответил Клаус, поднимая глаза к небу и глядя на аттракцион, резко поднявший людей, закрепленных в креслах, вверх. – Мы с Дитрихом много учились. Некогда было…

– В смысле? – Я встала пред ним и заставила посмотреть на себя. – Не с пеленок же вы учились? А как же развлечения? Походы с родителями? Цирк там?

– Отец много работал, а мать была занята благотворительными проектами. Гувернеры, конечно, водили нас в музеи и парки, но другого рода. Развивающие, понимаешь? Все для пользы ума.

– Охереть! – выпалила я. – Ты, конечно, прости, но это никуда не годится. Моя мать никогда не была примером для остальных, как ты верно заметил при нашей первой встрече. Но, чтобы вы там себе с фрау Лихтенштайн не напридумывали, она очень старалась для меня. Иногда у нас куска хлеба не было дома, но она находила выход, мы шли на старые карусели у дома и катались, делясь планами на будущее и мечтая. А иногда, не часто, посещали кукольные театры, цирки, да на том же чертовом колесе ездили, дрожа от страха, когда оно, скрипя, поднималось все выше. А тут… такая красота под боком, денег – куры не клюют, но полный игнор потребности детей в разрядке. Мне этого не понять…

Клаус пристально смотрел на меня, но не сказал ни слова. При этом по его лицу я никак не могла понять, поддерживает ли он мою точку зрения или просто снова старается идти навстречу? И мне бы замолчать, почувствовав неприятную для него тему, но…

– Значит, ваши родители, зная, как вы с Дитрихом обожаете соревноваться и дразнить друг друга, дали вам задание охмурить наследницу Лихтенштайнов?

– Лена, – он снял очки и устало потер переносицу, – ты не должна думать об этом. Теперь все иначе.

– Это ты не понимаешь! – Я зло мотнула головой. – Они просто стравливают вас! Кто сильнее, тот и достоин стать бароном и взять большой куш в виде наследства. Это мерзко.

Я сложила руки на груди и отвернулась, понимая, что погорячилась и полезла не в свое дело. Да какая мне в сущности разница, что там у них за семейка? И чего только так завелась?

Внезапно Клаус обнял меня сзади, притягивая к себе и тихо отвечая в самое ухо:

– Не думаю, что сейчас время и место, чтобы обсуждать подобное. Но не могу остаться в стороне, видя твой настрой. Мои родители отдали бы титул и все привилегии старшему сыну, знай они, кто из нас появился на свет первым. Мама родила в экстренных условиях, поехав вместе с отцом по его делам в соседнюю страну на восьмом месяце беременности. И там случились преждевременные роды… Никому и в голову не пришло помечать первенца.

– И ты считаешь, что сейчас как-то оправдал своих родителей в моих глазах? – удивилась я. – Какая женщина в здравом уме, ожидая близнецов, отправится в чужую страну? И какой мужчина это допустит? Даже мне, не рожавшей, известно, что близнецы зачастую появляются на свет раньше срока. И потом, ты уж прости, но родись Дитрих первым, вас бы все равно всю жизнь сталкивали лбами.

– Лена…

– Я просто говорю свое мнение, – торопливо закончилая я, – ты можешь его даже не слушать.

– Я хотел сказать, что подошла наша очередь, – в его голосе мне послышалась улыбка, но оглядываться было уже некогда, потому что нас позвали садиться в лодку. Усевшись и проследив, как пристегивают несколько ремешков, я приготовилась к спокойной водной прогулке с неожиданными мистическими страшилками, выпрыгивающими из ниоткуда. Клаус выглядел немного обеспокоенным, особенно, когда его попросили снять очки и убрать их на время в карман. Я ободряюще ему улыбнулась, гадая про себя, как он отнесется к этому небольшому приключению.