В дверь вновь постучали и я испуганно вскинулась.

– Лена, это я, – послышался с той стороны бойкий голос рыжей хозяйки дома. – Принесла одежду.

Я облегченно выдохнула и крикнула:

– Не заперто, входи!

На пороге появилась Кристина, держащая в охапке вещи. Она свалила их на постель и с виноватым видом посмотрела на меня.

– У меня тут не очень много одежды, но я очень надеюсь, что тебе что-нибудь подойдет.

Я с сомнением осмотрела ее миниатюрную фигурку. Я была выше Кристины почти на полголовы и заметно шире в попе и груди. Но делать было нечего, потому вежливо поблагодарила хозяйку, взяла предложенное и отправилась в ванную. И там фортуна с ходу повернулась ко мне тылом. Предложенные штаны не налезли даже до середины бедер, а футболка жала настолько, что, казалось, еще чуть-чуть и разойдется по швам.

Выглянув в комнату, я спросила у сидящей на краешке постели Кристины:

– А еще варианты есть?

– Мало? – расстроенно спросила девушка и, получив утвердительный кивок, пробормотала: – А больше вещей и нет… разве что халат. Извини, я тут не живу, а уезжая из города на выходные, нне брала много вещей.

– Тогда халат! – решила я, прикинув, что доехать до другого конца озера можно и в нем. Влезать в свои рваные, мокрые и вдобавок окровавленные штаны я не хотела категорически.

Кристина кивнула и выскочила из комнаты, чтобы спустя минуту принести белый пушистый халат. С ним и правда не возникло проблем. Я критически осмотрела себя в зеркало, потуже затянула пояс и, захватив пакет со своими мокрыми вещами, пошла на первый этаж.

Уже на лестнице я услышала резкий, отрывистый голос Клауса:

– Я искренне считал, что тебе некуда падать в моих глазах, но ошибся. Ты в очередной раз умудрился пробить дно.

– Заткнись, – устало ответил Дитрих. – Поверь, я все про себя знаю и в твоем мнении не нуждаюсь.

– И тем не менее, тебе придется его выслушать, – жестко ответил Клаус. – Я…

– Пошел ты нахер со своим “я”, – рявкнул в ответ Дит. – Если я перед кем и виноват, то это перед Леной. С ней и буду разговаривать!

Судя по оглушительному грохоту, он закончил разговор радикальным образом: ушел в другую комнату, хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка.

Мелодично зазвучал тихий, обеспокоенный голос Кристины:

– Клаус… может, я с ним поговорю? Мне кажется, с вашей стороны было бы ошибкой продолжать сейчас беседу. Можно столько друг другу наговорить, что окончательно поссоритесь.

– Куда уж дальше, – буркнул в ответ Клаус и повернулся в сторону выхода. Заметил там меня в одном халате и удивленно вскинул бровь.

– Я готова.

– Прости, но другой одежды не нашлось, – виновато покраснела Кристина.

– Не переживай, – немец одним словом оборвал ее сожаления. – Мы и так тебя обременили.

Хозяйка дома рассыпалась в ожидаемых заверениях, что мы ей нисколько не в тягость и она только рада гостям.

На этом мы откланялись, хотя она предлагала дождаться Дитриха, но Клаус заявил, что братцу будет полезно пройтись пешком вокруг озера. Продышаться и, наконец, протрезветь!

Путь до дома близнецов прошел в тягостном молчании. Клаус сжимал руль словно горло врага и явно был не в настроении беседовать, а я сидела мышкой, боясь лишний раз дернуться. Поэтому, как только мы припарковались, я выскочила из машины с максимальной скоростью.

– Пойду переоденусь, – неизвестно почему сообщила немцу о своих планах.

– Потом спускайся. Пообедаем, – кратко откликнулся он.

“Ага, щаз! – подумала я, буквально взлетая по ступенькам. – Знаю я, как ты обедаешь, до сих пор отпечаток зубов на попе остался!”

Оказавшись в отведенной мне комнате, почему-то сразу подбежала к окну и, шумно дыша, посмотрела на машину Клауса. Сам он уже был в доме, и осознание того, что мы вновь одни, горячей волной накрыло меня.

Тут же взгляд метнулся к двери, остановившись на замке, защелкнутом мною на автомате. Черт знает что! Вот вам и богатая наследница! Сижу, словно мышь, забившаяся в чужую нору, ожидая с минуты на минуту наглого холеного кота. И ведь сразу почувствовала подвох! Еще тогда, в Москве, когда он оказался на пороге моей хрущевки…

Тряхнув головой, решительно двинулась к шкафу и вынула сумку с вещами, мысленно уже перебирая все, что привезла с собой из России. Нужно было во что-то переодеться.

Ассортимент не радовал.

Я не планировала задерживаться в Германии надолго, потому брала только самое необходимое. Покрутив перед глазами, я отбросила в сторону домашний комплект из шортиков и безразмерной футболки и, радостно пискнув, вытащила из сумки голубые джинсы. Тряхнула, разворачивая, и застыла, квадратными глазами глядя на штанишки и мысленно складывая в их адрес все известные ругательства.

Это не просто джинсы… это сценические, твою ж мать, джинсы! Именно “твою ж мать” и никак иначе!

Данное творение неизвестного мне модельера было последним писком моды. Не исключено, что все же предсмертным.

Спереди они выглядели вполне пристойно, а вот сзади… Сзади и была главная изюминка – молния с ходунком в виде черепа.

Я до сих пор помню “славный” момент, когда владелец клуба влетел ко мне на репетицию, счастливо потрясая добытыми штанами с криком: “Это взорвет зал!” И надо сказать, что он оказался совершенно прав! Даже мне, глядя на одетых в такое девочек-танцовщиц, хотелось расстегнуть молнию, проходящую аккурат меж полупопий. Очень соблазнительно смотрелось.

В общем, эта вещь идеально подходила для возбуждения интереса посетителей ночного клуба и абсолютно не годилась для ношения в повседневных условиях.

И как только они попали в багаж?! Каким местом я думала, когда собиралась в Германию?!

Я не хотела провоцировать Клауса на глупости, но из одежды остались или микро-шорты, или вот это безобразие. Немного помучавшись, решила все же выбрать джинсы. В конце-концов спереди они выглядели прилично, а попой к немцу я постараюсь не поворачиваться!

Сменив белье, я влезла в клятые облегающие штанины, с трудом застегнув их самостоятельно на попе (обычно мне помогали девочки на работе), и надела единственный прихваченный свитер, к сожалению, не прикрывающий молнию на заднице даже до середины.

– Елена! – крик Клауса заставил меня подпрыгнуть и насторожиться. – Спускайся. Все разогрето.

И что мне ему сказать? Притвориться уставшей? Так он тогда примчится сам, проверять, не заболела ли я. Проще и правда пообедать с ним и потом сбежать, сославшись на упадок сил. Как настоящая аристократка заявлю, что барышне требуется послеобеденный сон!

Перед выходом я с тоской покосилась на халат Кристины, подумывая надеть его сверху, но сама себя одернула. До чего же стала трусливой в последние дни! Ничего не случится, если я сама буду держать себя в руках. Лицо “кирпичом”, грудь вперед и побольше холода во взгляде. Да Клаус меня сам еще стороной обходить будет!

Сказать оказалось проще, чем сделать. Стоило неслышно войти в гостинную и услышать негромкий звон посуды с кухни, как ноги ослабели, а коленки задрожали. Гадс-с-ство!

Надо признать, я думала, что после всего произошедшего, за обедом станет царить тягостное молчание. Все же для неловкости были все предпосылки, начиная с наших вчерашних приключений и заканчивая дневными в компании Дитриха.

Но я ошибалась! Оказалось, Клаус умел быть вежливым и галантным. Когда хотел, разумеется. Я отчетливо ощущала, что он вытягивает меня на беседу, задавая наводящие вопросы о жизни и моих интересах, интересуясь любимыми книгами и музыкой. Стоит отдать ему должное, – подводные камни Клаус чувствовал на интуитивном уровне и аккуратно огибал спорные темы.

Проще говоря, после нескольких дней противостояния и жаркой эротической сцены, мужчина все же заинтересовался моей замечательной личностью и предположил, что под так раздражающими его красными волосами есть мозги!

Когда с основными блюдами было покончено, я уже была настолько расслаблена, что вызвалась помочь убрать со стола…

Беспечно рассказывая какую-то студенческую байку, я аккуратно складывала тарелки в посудомоечную машину и на каком-то этапе поняла, что блондин перестал комментировать повествование.

Замерла в позе, в которой стояла, изогнувшись с кружкой в руках, и медленно осознавала две страшные вещи. Клаус находится за спиной, а я стою в очень даже привлекательном положении. Аккуратно поставив чашку, я стремительно развернулась и застыла, подавившись несказанной фразой.

Когда-то давно я услышала что-то в духе: “На него было страшно смотреть”. Услышала и посмеялась, не понимая, как можно испугаться просто вида человека, если он напрямую тебе не угрожает.

А сейчас… сейчас в нескольких шагах от меня замер мужчина, с такой тьмой на дне голубых глаз, что становилось по-настоящему страшно. Страшно и сладко…

Застывшее, слово окаменевшее лицо, крылья изящного носа чуть подрагивают, а зрачок почти полностью утопил радужку в антрацитовой мгле.

Быть может, раньше я бы этого и не заметила, но очков на мужчине не было, и теперь ничто не мешало смотреть ему прямо в глаза.

Клаус аккуратно поставил заварочный чайник на стол, оттолкнулся от края и двинулся ко мне.

– Эм-м-м… – бессмысленно протянула я, подавляя в себе трусливое желание развернуться, сделать ноги и забаррикадироваться! Ибо с таким животным желанием во взгляде меня могут уже не спрашивая трахнуть на кухонном столе. А самое плохое во всей этой ситуации то, что я, быть может, даже не стану сопротивляться.

Мой взгляд помимо воли скользнул вниз по сильному телу немца и наткнулся на внушительную выпуклость в паху. Здоровенный ариец с убийственным оружием в штанах остановился рядом со мной и протянул:

– Было бы просто замечательно, если бы ты посмотрела мне в глаза…