Это небольшое откровение заставляет мое сердце трепетать. Он же почти признался, что я нужна ему, да?

— И прости, что не сдержался, — его пальцы переходят на внутреннюю сторону бедра, поглаживают влажную кожу, заставляя выгибаться от щекотки. — Я не собирался, но ты часто становишься катализатором для не свойственных мне вещей.

Я хихикаю от чувственных ощущений и забавного умозаключения. Это я катализатор? По-моему, все наоборот. Никто раньше не заставлял меня совершать такие приятные глупости. Поворачиваюсь к Александру боком, зажимая его ладонь между ног.

— У меня для тебя есть подарок.

Он вскидывает голову и впивается в меня своим пронзительным взглядом. Подбирается пальцами к запретному местечку вместо того, чтобы просто вынуть руку.

— Серьезно? — насмешливо улыбается он. — Я как раз хотел тебе предложить сделать мне подарок.

Он бросает взгляд вниз, где его восставшее настроение уже покачивается в моем направлении. Я этого не вижу, потому что не могу заставить себя посмотреть на обнаженного мужчину, но чувствую, как что-то твердое тычется мне в бедро. Щеки заливает краской. Неужели мы… еще раз?

Он вытягивает руку из плена моих ног и берется за ладошку. Тянет ее ко рту, оставляет поцелуй на внутренней стороне затем ещё один обжигающий на запястье. Я широко раскрываю глаза, чтобы не пропустить ни мгновения из представшей картины. Столько чувства в этих бесхитростных действиях, столько поклонения.

Александр кладет мою ладонь себе на грудь и, направляя своей рукой, скользит вниз. Под моими пальцами влажная мягкая кожа с редкими волосами ощущается очень… по-мужски, что ли. У меня спирает дыхание от силы тактильных ощущений. Когда мы достигаем того места, на которое я старалась не смотреть все это время, он помогает моим ледяным пальцами обернуться вокруг его члена. Рваный выдох вырывается из меня вместе с самообладанием. Он убирает свою руку и подносит ее к моему лицу. Большим пальцем он оттягивает мою нижнюю губу, проводя очень явную ассоциацию. Ах, вот, что за подарок.

— Очень хочу твой ротик, — подтверждает он мои догадки.

Сердце предательски отзывается внизу живота. Разве оно должно там стучать? Я прикрываю глаза, силясь понять свои ощущения от этого предложения. Страх? Предвкушение? В этот момент большой палец Александра приоткрывает мне рот, проникая внутрь. Инстинктивно я обхватываю его губами и слегка прикусываю зубами. Из него вырывается хриплый стон. Подстегнутая такой реакцией я втягиваю палец глубже и прохожусь по нему языком.

— Черт, — шипит Босс, прикрывая глаза.

Его эрекция толкается в мою ладонь, словно хочет оказаться на месте этого пальца. Я и сама хочу. Выпускаю подушечку изо рта с громким чмоканьем и атакую рот мужчины. Он не ожидал этого, но тут же подключается к поцелую, жадно сминая мои губы. Откатывается на спину и я оказываюсь практически лежащей на нем. Его рука тут же сжимает мои волосы, удерживая голову в определенном положении, пока он атакует мой рот. Член все так же дергается в моей руке. Я отрываюсь от его рта и, оставляя короткие поцелуи на скулах, ключицах и его груди, опускаюсь вниз.

Александр замирает и смотрит на меня из-под опущенных век. Я следую своей интуиции и острой потребности сделать этому мужчине приятно. Опускаюсь на колени перед его широко расставленными ногами и ладошкой изучаю длину. Лицо снова заливает краской, но теперь уже от возбуждения. Я не так, чтобы специалист по членам, видела только один и то мельком, но этот — красивый. Большой, ровный. Мне очень хочется взять его в рот.

Не снимая ладони, я смыкаю губы на головке, прохожусь по ней языком и вбираю член глубже. Чувствую свой вкус вперемешку с его и ужасно возбуждаюсь от этого. Никогда не думала, что это возможно, но меня всю трясет от желания.

Вскидываю глаза на Александра и вижу грозовые тучи во взгляде, направленном на меня. Из приоткрытого рта вырывается рваный выдох, руки он заводит за голову и впивается ими в спинку кровати. Мышцы играют на его руках и торсе, создавая кадр из спортивного журнала. Модели Хьюго Босс нервно курят в сторонке.

Одной рукой я скольжу по его твердому животу, продолжая неспешно двигаться вниз и вверх, языком и губами. Это интересно. Это приятно обоим. Ему — физически, мне — эмоционально. Видеть, как хорошо я могу ему сделать…

— Черт, я ужасно хочу в тебя, одуванчик, — хрипит он, не сводя прожигающего взгляда с моих губ. — Хотя нет. Продолжи так.

Он опускает ладонь вниз и очерчивает пальцами мою щеку. Запускает руку мне в волосы и мягко помогает двигаться в приятном для него ритме. Не давит, не напрягает. Направляет.

Неожиданно он оттягивает мою голову и, перехватывая член второй рукой, совершает несколько интенсивных движений. Густая жидкость попадает мне на грудь и живот под протяжный мужской стон. И это тоже ужасно эротично.

Александр закрывает глаза сгибом локтя и начинает смеяться. Я осторожно вытягиваюсь вдоль его тела, чтобы не испачкать простыни.

— Хорошо?

— Черт, одуванчик, это лучшее завершение этого долбаного дня. Мне кажется, я даже встать сейчас не смогу.

Улыбка растекается по лицу, отражая мое внутреннее ликование. Наверное, после всего, что сегодня было глупо называть его Александром. Хотя это имя очень идёт ему и его статусу. Даже язык не поворачивается его сократить. Но мы же перешли на новый уровень, да?

— Саш, — несмело тяну я. Перекатываю на языке, пробую на вкус это новое обращение.

Он отнимает руку от лица и впивается в меня странным взглядом.

— Мне бы в душ, — смеюсь я, показывая ладонью на свое тело.

— Будет исполнено, — он резко подрывается на кровати и подхватывает меня на руки. Я визжу от неожиданности и восторга.

— Кажется, ты говорил, что не сможешь даже встать!

— Я передумал, — подмигивает он мне.

Ногой открывает дверь помещения, локтем включает свет, ставит меня на дно керамической ванны и включает душ. От первых холодных капель я снова визжу. Саша смеется — легко и непринужденно — и на одной щеке образуется ямочка. Я такая невнимательная, или он никогда по-настоящему не смеялся раньше?

Он залезает ко мне, тянется за гелем для душа и очень нежно растирает им меня.

— Завтра ты будешь пахнуть, как я.

— Я уже пахну, как ты, — саркастично замечаю я.

Глаза мужчины загораются, и он обхватывает мыльными ладонями мою грудь.

— Черт, и как мне завтра работать с этой мыслью? Ничего не планируй на завтрашний обед.

— Как скажете, Босс.

— Кажется, я снова тебя хочу, — рычит мужчина и прижимает меня к стене. Холодная плитка почему-то обжигает тело в предвкушении нового приключения. — Придется спуститься вниз, кажется, в машине есть неприкосновенный запас, — мурчит мне на ухо Босс. — Безопасность превыше всего. Никуда не уходи, не шевелись, не вздумай одеваться. Я с тобой ещё не закончил.

Он исчезает за дверью, и спустя пару минут я слышу хлопок двери.

Боже, ощущение, что я застряла в порно-мыльной опере…

***

Утро наступает так рано и неожиданно, что я не сразу понимаю, что за сумасшедшая мелодия звучит в ухе. Разлепляю один глаз и тянусь к телефону, чтобы прекратить свои мучения. Но под рукой оказывается вовсе не разрывающий перепонки гаджет, а крепкий мужской торс.

Воспоминания минувшей ночи всплывают лентой ярких вспышек. Преимущественно восемнадцать плюс. Я расплываюсь в улыбке и сладко потягиваюсь в постели. Ужасно хочется спать, тело ломит, словно после марафона, но мне так хорошо!

— Одуванчик, что за жуткие звуки? — горячее дыхание опаляет мне щеку.

— Будильник.

— Сколько времени?

— Шесть тридцать.

— Выключи это адово устройство и иди сюда, — сильные мужские руки тянут меня в свои объятия, и я еле успеваю дотянуться до телефона.

Колючая щека ложится мне на плечо, нос утыкается в шею, а тяжёлая рука прижимает к кровати. Я тут же проваливаюсь обратно в сон.

Второе пробуждение выходит совсем другим: неспешным и мягким. Я поворачиваюсь на бок и чувствую тепло утренних лучей на лице. Из приоткрытого окна доносится чириканье птиц и шелест деревьев, звуки, которые еще напоминают лето. Я снова улыбаюсь, не в силах погасить рвущееся наружу счастье.

Тянусь к телефону и тут же подскакиваю на кровати. Восемь часов! Я опоздаю, и мне влепят штраф. Третий за месяц. И все, ползарплаты, считай, нет.

Оборачиваюсь, а мужчины в моей постели нет. Не очень приятное чувство. Встал и не разбудил меня? Может, он уже топчется в коридоре, облаченный в очередной идеальный костюм, ожидая от меня той же самостоятельности? Господи, какая же я дурочка, что не поставила второй будильник. Теперь собираться впопыхах… с моими-то волосами!

Заворачиваюсь в простынь и начинаю выискивать свои вещи на полу. Так, вот смятая футболка, тут же лифчик, где же трусики? Ползаю на четвереньках, исследуя подкроватное пространство, когда дверь в спальню приоткрывается. Вскидываю голову и встречаюсь с очередным насмешливым взглядом. Нет, он еще не одет…

Мягкие спортивные штаны низко сидят на бедрах, а помимо них на нем только… улыбка! В руках у него чашка с кофе, аромат которого достигает меня даже в другом конце комнаты. Очевидно, мы сегодня опоздаем.

— Не торопись, — говорит он, обжигая взглядом силуэт, завернутый в тонкую ткань. — И если ищешь белье, — он кивает на тумбочку у кровати.

Я поднимаю взгляд и густо краснею. Мои скромные белые трусики вольготно расположились на торшере. Черт. Вот позорище. Прижимаю к груди только что собранные вещи, попутно прижимая простынь, и энергично ползу к находке. Одним резким движением срываю злополучные трусы с торшера и, конечно же, тяну дурацкую лампу вместе с ними. Светильник начинает падать, и я подставляю руки, забывая, что они нужны, чтобы держать простынь на груди.