— Так ты одна из них… — она немного наклоняет голову и смотрит таким сочувствующим взглядом, что мне становится не по себе.

— Одна из них?

— Участвовала в их игре.

— Ты знаешь? — неужели и она когда-то была их жертвой?

— Послушай, сейчас как раз время обеда, а я жуть, как хочу чая, — девчонка поглаживает свой гигантский живот с полуулыбкой на губах. — Поговорим?

— Это что, типа экстренная психологическая помощь для жертв мудаков?

— Ну, если хочешь, можешь думать так. Но мне просто хочется с тобой поговорить. Для меня это важно, понимаешь? — ее ладонь в очередной раз очерчивает живот полукругом.

Я только киваю.

— Схожу за сумочкой и вернусь.

Возвращаться не тороплюсь, даю ей шанс передумать и уехать. Спускаюсь только через пятнадцать минут, но девчонка все еще в холле. Неспешно вышагивает по скользкой плитке в высоких кедах. Ее волосы развеваются густым облаком, а на лице гуляет задумчивая улыбка, почти блаженная. Как же она похожа на меня. Ту, из прошлого.

Мы безмолвно выходим из здания и идем к ближайшей кофейне в соседнем бизнес-центре. Она заказывает себе чай с облепихой, а я отвратительный черничный латте, просто, чтобы помнить, почему я сделала то, что сделала.

— Так, кто победил? — вопрос бьет наотмашь.

Я не была к нему готова, не была. Комок горечи застревает в горле, и я делаю глоток мерзкого кофе, чтобы убрать его и взять себя в руки.

— Александр, — это имя и сейчас вырывается из меня болезненным спазмом.

Жена Руслана немного расслабляется напротив. Наверное, она боялась услышать, что это был Че.

— Откуда ты знаешь об их игре? — задаю я свой вопрос.

— Он все рассказал мне, — просто пожимает она плечами и отпивает чай. — Он раскаивается, поверь. Прошло столько лет, но он до сих пор чувствует вину. Знаешь, он сказал мне, что если бы мог найти всех девушек, которых они с Яковлевым развели на секс в своей погоне за адреналином, попросил бы их о прощении.

— И ты веришь ему? — хмыкаю я.

Очередной глоток кислого кофе становится поперек горла.

— Ну, мы женаты, у нас будет ребенок, конечно, верю.

Между нами вновь повисает молчание. Одно из тех, где очень многое хочется сказать, но слова не в силах вырваться изо рта.

— Я не прошу тебя его простить, не уверена, что сама смогла бы, — наконец говорит она. — Но отпустить и жить дальше — лучшее, что ты можешь сделать.

— Ха, забавно, — горький смешок вырывается неосознанно. — Я говорила себе это тысячи раз. Теми же самыми словами. Изо дня в день. Когда он перестал отвечать на мои звонки. Когда поняла, что меня просто использовали и все эти красивые слова не стоили и гроша. Когда лишилась работы и не смогла найти себе новую, потому что оказалась в черном списке работодателей. Когда уехала в другой город, надеясь начать жизнь заново. Когда… Впрочем, не важно.

Я опускаю взгляд на керамическую кружку у себя в руках. Я итак зашла слишком далеко, рассказала то, что не должна была. Теперь моя тайна в опасности. Узнает Руслан — узнает и МББ. И тогда все, что я делала последние пять лет, будет напрасным.

— Я могу попросить тебя не говорить о нашем разговоре своему мужу? — я доверительно заглядываю ей в глаза. — Мне не хочется выглядеть жалкой в его глазах.

— Конечно, без проблем. Просто скажу, что во всем виноват его старый дружок, пусть с ним разбирается.

Она прячет улыбку за чашкой и делает пару глотков ароматного напитка.

— Он тебе не нравится, — наконец догадываюсь я.

— Мерзкий тип, — кивает девчонка. — При первом же знакомстве предлагал устроить тройничок. И чем только он тебя покорил…

— Когда-то, он вел себя совсем иначе, — невольно перед глазами всплывают картинки из прошлого. — Что говорит только об одном: из него вышел бы прекрасный актер.

— О, да. Особенно с этим его профилем… — мечтательно произносит она.

Я невольно фыркаю от ее замечания, разливая часть черничного латте на стол. А она забавная.

— Пойду, возьму что-нибудь другое, — встаю из-за столика. — Отвратительный привкус черники.

— А я люблю чернику, — улыбается она. Надо же, они с Русланом идеально подходят друг другу. — Кстати, я — Маша.

— Лея.

Глава 26. Александр. Сейчас

— Какого хрена ты снова затеял?! — в мой кабинет влетает разъяренный посетитель. Дверь смачно прикладывается о стену, разнося грохот по всему этажу.

— Че, дружище, тебе стоит научиться стучать в дверь. Вдруг у меня под столом орудует хорошенькая секретарша?

— Да мне насрать, даже если она будет прямо на твоём лице скакать! — орет он. — Если ты или твоя долбанутая подружка выкинете что-то подобное еще раз — я клянусь, переломаю ноги. Обоим.

— Вот сейчас заинтересовал, — насмешливо откликаюсь я и немного отъезжаю от стола. — Какая подружка и что выкинула?

— А ты приглядись повнимательнее, она оставила на мне свой грёбаный отпечаток.

Он немного оттягивает ворот рубашки, демонстрируя ярко бордовые разводы. Мой член моментально реагирует на этот цвет. У этого отклонения есть название? Типа, цветоман или колоразависимый? Потому что это уже не впервой.

— Еле стер это со своей рожи! Но она постаралась на славу, рубашку можно выкидывать.

Даже не пытаюсь подавить свою ухмылку. Ох, хороша девчонка. Какой свежий подход!

— Ты дебил, Яковлев? Решил закончить наше перемирие таким неадекватным способом?

Рус начинает расхаживать по кабинету, матерясь, как последний сапожник.

— Я здесь не причем, — поднимаю руки в примирительном ключе. — Что она сделала?

— Присосалась ко мне прямо при жене.

— Ха! Затейница.

Невольно кидаю взгляд на клочок бумаги с отпечатком губ, что храню возле клавиатуры. Улыбка сама расплывается на лице. Скоро эти губы будут на моем члене.

— Тебе смешно? Тебе, блять, смешно? Машка на последнем месяце! Ей вообще сейчас не до таких сцен!

— Рус, успокойся. Я здесь ни при чем. А девчонка просто заигралась. Хотя ход был хорош, признаю.

— Какой, на хрен, ход? Ещё раз втянешь нас в свои игры… я тебя предупредил!

Че грозно тычет в меня пальцем, отчего вызывает очередную усмешку. Ему никогда не удавалось держать эмоции под контролем. Поэтому я лидер счета по сей день.

— Даже не собирался. Живи себе счастливо со своей Мышкой, рожай целый выводок мышат, ты мне больше не конкурент, а значит, не интересен, — просто заключаю я. — Хотя, если твоей жене хочется порезвиться на последних сроках с кем-нибудь более интересным… Я всегда за новый опыт!

Рус срывается с места и бросается ко мне через стол. Вовремя успеваю вскочить с кресла и уклониться. Ржу, как сумасшедший, над этим безнадежным.

— Какой же ты скучный стал, Че. Глубоко травмированный ты мне нравился больше.

Отхожу на безопасное расстояние, пока этот псих снова не набросился на меня. Он сжимает челюсть, словно готов впиться мне в шею и вырвать оттуда кусок. Его глаза блестят, как у маньяка. Видел его таким всего раз и мне ни хрена не понравилось.

— Я шучу, приятель, шучу.

Выставляю ладони вверх, медленно отходя назад — так ведь надо поступать с дикими животными, да?

— Ты. Мне. Не приятель.

Рычит он сквозь сжатые зубы.

— Да, я понял это, когда не получил приглашение на свадьбу. Обидно, кстати, было, — еще одна насмешка над старым знакомым.

— Я терплю тебя исключительно из-за выгодного сотрудничества. Хотя иногда жалею, что наши пути снова пересеклись, — выплевывает друг.

— Ауч, снова в самое сердечко, — язвлю я. — А я думал, мы вернемся к прежнему: пижамные вечеринки и совместный маникюр.

— С годами ты нравишься мне все меньше, — уже спокойно говорит Че. — Для меня прошлое — лишь постыдный эпизод в жизни. Но для тебя — это сам ее образ. Ты совсем потерял человечность. Неужели тебе не хочется остановиться?

Чертов моралист.

— Взгляни на мою жизнь, Рус, — развожу руками, подобно железному человеку — гению, миллиардеру и филантропу. — Моя жизнь идеальна.

— У тебя странное понятие идеала. По-твоему, бесконечная погоня за адреналином и никакой ответственности — верх мечтаний?

— Ты забыл упомянуть классный трах. Адреналин, классный трах и никакой ответственности, дружище. Ты уже позабыл, какой это кайф.

Похлопываю Че по плечу и возвращаюсь в свое кресло. Выискался тут образчик добродетели. Не так много времени прошло с тех пор, как он соревновался со мной за очередной трофей в погоне за тем самым чувством пресыщения. Но легко быть святым, когда переписал свой финал. Мне такого не светит, коварная стерва-жизнь много раз демонстрировала свой жирный фак на мои нелепые надежды. И теперь я берегу морду подальше от асфальта, в который она меня тыкала.

— Позаботься о том, чтобы твоя очередная подружка больше не светилась у меня перед глазами. Я предупредил.

Рус разворачивается и вылетает из кабинета так же, как влетел — громко, с хлопаньем двери.

Откидываюсь в кресле и складываю руки в замок. Глаза жжет тот самый листок с ярким бордо. Алиса, детка, ты меня удивляешь. Полезла к Русу, зная, что он прибежит ко мне. Всю встречу не сводила с него глаз, флиртовала, проверяя мою реакцию, и бам! Забила точно в лузу.

Шикарная девочка. Девочка из высшей лиги. И сама приплыла прямо в руки. Тело, ум, амбиции, гонор. Давно твердой десяточки не было. А оттого, что она знает правила игры, только интереснее.

От яркого пятна, с которого я не свожу взгляд, начинает рябить в глазах. На секунду прикрываю глаза, чтобы прогнать вспышку, но услужливое подсознание тут же подбрасывает неугодные картинки: белокурая головка у меня на плече, веснушки на носу, звонкий смех, от которого щемит в сердце. Последние недели наваждение обострилось. Идиотизм. Столько лет прошло.