И, ничего больше мне не говоря, она исчезла. И я исчезла вместе с ней.

Глава 50.

Открыла глаза я, спустя два часа после того, как уснула. Будильник показывал четыре утра – самое время занимающегося на горизонте рассвета. И хотя за окном было по-прежнему темно, уже можно было готовиться к пробуждению города.

Я разомкнула веки, лежа на спине, и уставилась в потолок. Попыталась уцепиться за ускользающий от меня сон, но не смогла. Он в один миг растворился в памяти, ничего не оставляя за собой, кроме тяжести где-то в области груди.

Мне хотелось потянуться за своим телефоном, который обычно всегда лежал у меня где-то в ногах, но вспомнила, что оставила его в клубе. Стоило вернуться за ним. Мне было жаль терять его вот так. Он хранил в себе слишком много дорогих сердцу воспоминаний.

В душе поселилась холодная пустота. И ее не хотелось ничем заполнять.

Недолго подумав, я села в кровати и взъерошила волосы, пропуская сквозь них пальцы.

Теперь все будет как прежде. Все будет хорошо.

Выбравшись из-под одеяла, и покинув свою постель, двинулась на кухню. Выглянула в окно на свой спящий и пустынный район. Единственное движение, которое там улавливалось – это полет одиноко подбрасываемого ветром пакета из ближайшего супермаркета. И сейчас я напоминала себе его, принимая решение все бросить и отдать свою дальнейшую судьбу вот такому же попутному ветерку.

Решила заварить себе чай. Почему-то зеленый, хотя никогда не отдавала ему предпочтения. Но как только опустила в кружку заварку и нажала на кнопку включения чайника, поняла, что этим звуком могу разбудить кого-нибудь из родителей. И тогда мне снова придется разговаривать. А этого делать совершенно не хотелось.

Отставила в сторону свою любимую кружку и пачку с чаем. Вышла в коридор, где мирно спал Джефри. Он, будто индикатор моего настроения, тоже притих в эту ночь и больше не пытался сбить меня с ног. Он, как и мой брат, умел в нужный момент принимать мою сторону.

В отражении в зеркале увидела себя – растрепанную, с темными кругами под глазами и совершенно безжизненную. Хотя на самом деле ничего страшного на первый взгляд не произошло, выглядела я так, словно по мне проехался бульдозер. Причем в обе стороны.

Возле зеркала увидела несколько связок ключей, среди которых были и ключи от отцовской машины и нашего гаража.

Не думая и секунды, сорвалась с места, хватая обе связки и убегая к себе в комнату переодеваться.

Бесшумно вышла из квартиры, напоследок заглянув своему проснувшемуся от шорохов псу в глаза и прислонив палец к губам, как бы прося его не лаять. И мне даже показалось, что он едва заметно кивнул в ответ.

Преодолела пустынный двор, все еще видя как небольшой одинокий пакет, взлетает на ветру, поддаваясь его порывам, и обошла его стороной. Он как назло, следовал за мной.

Открыла железную дверь гаража и вдохнула знакомый запах. Мне всегда хотелось проводить здесь больше времени, но отец говорил, что делать мне тут совершенно нечего. Было обидно.

Завела мотор, отмечая, что уже успела отвыкнуть от этой машины и в звуке движка пыталась расслышать нотки Форда Мустанг. Не удалось.

Первым делом решила заехать в клуб и забрать свой телефон. Охранник, как-то странно взглянув на избавившуюся от макияжа и короткого платья меня, все же пропустил. Узнал. Возможно, решил, что я хорошая знакомая его босса и лучше больше со мной не связываться, а просто пропустить.

Сумочка нашлась у бармена, как я и предполагала. Оказалось, ее нашла Арина. И я даже не удивилась, чьих рук это было дело. Я хоть и не могла сказать наверняка, была почему-то убеждена, что это именно она вышла на мою мать и отправила ей видео с язвительной подписью о том, какая нехорошая ей досталась дочь, и какие манеры мне стоит изучить.

Ничего доказывать и сражаться больше не хотелось. Хотелось просто уйти, сказав, что победа за ней, и она может ею упиваться до конца своих дней.

Подключив мобильник к зарядному устройству в машине, включила его и увидела, как посыпались сообщения о том, что мне множество раз пытался дозвониться абонент под именем «Сорняк», но раз за разом оставался без ответа. А затем и сообщения в мессенджерах полились как водопад. Рома злился. И ругался. Говорил, что мне нужно лечиться, а потом извинялся и снова спрашивал, что со мной.

Я не ответила ни на одно сообщение, выйдя из всех имеющихся аккаунтов.

Дорога из города была пуста. Город спал и только готовился к тому, чтобы начать свой день. А я уже ехала в неизвестном направлении, чтобы не видеть и не слышать никого. Просто побыть одной.

Никогда не считала себя человеком природы. Мне всегда было намного комфортнее в городе, среди машин и высоких домов. А еще я всегда любила интернет и связь с внешним миром. Но именно сейчас наступил тот момент, когда это было нужно мне меньше всего.

Я гнала свой автомобиль на предельной скорости, так что где-то под собой начинала слышать недовольный стук и скрежетание. Эта машинка все же не была приспособлена к моим методам вождения, хотя я и пыталась иногда приучить ее к этому, не обращая внимания на странные звуки. Скорость отвлекала меня от ненужных мыслей и даровала на какое-то время сосредоточенное спокойствие и умиротворение. Ровно до тех пор, пока я вновь не вспомнила о своих приключениях с Аморским и не затормозила у обочины, яростно ударяя по рулю ладошкой и склоняясь к нему лбом.

«Я все сделала правильно. Все правильно. Правильно» - пыталась я убеждать себя, но раз за разом не получала никакого внутреннего отклика.

Прийти в себя заставила проехавшая поблизости фура, которая пронеслась с такой скоростью, что меня вместе с отцовской машиной, дважды качнуло, едва не снеся в кювет. Упрямо сжав руль и снова заведя машину, вывела ее обратно на трассу и поехала дальше, продолжая игнорировать скоростной режим.

Как оказалась у самого основания высокой сопки, где несколько лет назад стояли сколоченные и установленные отцом лавочка и стол для наших семейных вылазок, заметить не успела. В отличие от меня, на членов моей семьи природа всегда действовала волшебным образом. А может быть, все дело было именно в этом месте, где мама переставала беспокоиться о том, как выглядят ее дети со стороны и идеальная ли мы по всем канонам ячейка общества. Отец много шутил и переставал думать о работе, рассказывая разные истории из далекого прошлого и смеясь над нашими нелепыми рассказами о собственной юности, которая по его словам совсем уже иная и не понятная для него. Даже Артур прекращал ныть и доставать меня. И к телефону, с которым он никогда не расставался, даже не притрагивался, предпочитая проводить время с нами всеми. И только Джефри всегда оставался Джефри, который бегает, сбивая с ног и приносит палочку размером с меня саму.


И все это осталось где-то там, далеко в прошлом, так как мы давно уже не приезжали сюда и не проводили вместе достаточное количество времени. Мы теряли связь с этим местом, как теряли и связь друг с другом.

Наверно только поэтому я резко свернула с дороги и погнала свою машину на ту самую сопку, откуда открывался чудесный вид на большое искусственное озеро и деревушку, где жила моя бабушка, чьи пироги не смог пока перебить по аппетитности никто иной.

Покосившаяся старая лавочка была на месте. Выглядела она уже не лучшим образом, однако все еще стойко держала свои позиции. От нахлынувших воспоминаний улыбнулась. Мне было приятно, что существует в мире такое место, которое несет в себе настолько теплую энергетику, проведенных здесь дней.

Рассвет начинал смешивать краски, переливаясь и контрастируя друг с другом.

Я просидела вот так, почти не шевелясь, около часа, наслаждаясь тишиной и атмосферностью. Птицы пели свои утренние мелодии, ветер играл с моими волосами, мягко перебирая их, небо, которое еще этой ночью хмурилось, вновь радовало своей ясностью и чистотой.

Именно в этот момент я должна была бы успокоиться, набрать номер Ромы и все ему объяснить. Но я не сделала этого. Даже не притронулась к телефону ни разу, хотя он и подавал признаки жизни несколько раз. Я прекрасно слышала его вибрацию.

Слегка замерзнув, залезла обратно в машину, закрыв дверь, и включила печку, грея об нее руки. И согрелись они достаточно быстро. В отличие от той субстанции, что была сейчас вместо души. Ее продолжало знобить, как человека, подхватившего какой-нибудь вирус. Хотелось включить обогреватель и для нее, но такого, увы, пока не изобрели.

Вернулась домой я, спустя несколько часов, ощущая себя немного лучше. Совсем немного, но все же заметно. А потому я не была готова к тому, чтобы увидеть на пороге квартиры разозленную мать, которая вопрошала о том, куда это ее дочь сбежала с самого утра. Ей казалось, что я вновь отправилась к Аморскому и провела с ним ночь. Исчезнувшей связки ключей она не заметила, как и отец, который вышел из гостиной с телефоном в руке и практически в бешенстве от состоявшегося только что разговора. На его лбу отчетливо виднелась пульсирующая вздувшаяся вена. Не сложно было догадаться, с кем он говорил с утра пораньше, видимо не дозвонившись до меня. Я слишком старательно не обращала внимания на настойчивую вибрацию телефона.

- Я люблю вас, - в ответ на все упреки произнесла я, заставив родителей на пару секунд замереть в недоумении. – Спасибо, что заботились обо мне все это время. И не волнуйтесь за меня. Со мной все хорошо. Я просто ходила встречать рассвет и засиделась на улице.

Кричать, ругаться, что-то кому-то объяснять не хотелось. Тем более в это утро. Поэтому я мягко улыбнулась, все еще странно глядящим на меня отцу и матери, и прошла мимо них в свою комнату, заставив их обернуться мне вслед.


Вечером того же дня я сидела на массивных колонках в кафе, которое готовилось к позднему открытию из-за предстоящего большого концерта, и держала в руках свою скрипку, хаотично перебирая пальцами струны. Представляла в этот момент играющего для меня на гитаре Аморского, который так и не отдал свой должок по исполнению хотя бы одной мелодии.