Я медленно поднялась и слезла с диванчика, давая Роме пространство для движений. Несколько раз быстро моргнула, уставившись куда-то в стенку. Отметила, что огонь как-то резко потух. Так, будто на него одним махом вылили цистерну воды.

«Я тебя не узнаю».

И никто никогда не узнает. Ведь это не я. Всю жизнь это была не я. Надуманный образ, который нравился практически всем, не считая глупых школьных задир, хотя возможно и им он нравился тоже. Но только это тоже была не я. А я настоящая лишь изредка воскресала и давала о себе знать вот такими всплесками.

Но… такая я не была нужна никому. Как и сказала мне однажды тетя Света, чей номер я так и не передала своей матери.

- Эй, - тоже поднявшись и опустив задранную футболку, произнес Рома. – Ну, ты чего?

Он поднял руку на уровень моего лица и провел пальцами по скуле.

Я продолжала буравить взглядом стену.

- Посмотри на меня, - парень попытался развернуть мое лицо так, чтобы видеть мои глаза, но я не дала сделать этого. Накрыла его руку своей и отвела в сторону. – Что с тобой такое сегодня?

- С утра обещали магнитные бури, - чуть хриплым голосом ответила я. – Может они?

Я невесело улыбнулась своей шутке.

- Слушай, пойдем отсюда, - отвернулась я к двери и шагнула в ее сторону, так и не взглянув больше на Аморского.

- Постой, - поймал меня за локоть Рома, останавливая. – Извини, может я был слишком резким. – Он подошел ко мне вплотную и встал за моей спиной. – Давай поедем ко мне и продолжим. Я, правда, хотел бы этого.

Голос его был соблазнительным. Даже очень. Только вот огонь кто-то только что наглым образом затушил, сделав сырыми все поленья. Вряд ли сегодня получится их вновь поджечь.

«Это не ты. Я тебя не узнаю».

Быть может, когда-то женщины и перестанут цепляться к таким мелочам, как непроизвольно брошенное слово. Но произойдет это точно не сейчас. И точно не со мной. А возможно даже не в этом тысячелетии.

- Нет, Ром, прости, - спокойно произнесла я, поворачивая небольшой встроенный в дверь замок и заставляя ее отвориться. – Мне нужно домой.

Музыка для атмосферности: Jah Khalib - Любимец твоих Дьяволов

Глава 48.

Домой мы ехали молча. Я следила за тем, как проносятся за окном знакомые виды, погрузившись в свои мысли, а Рома, напряженно сжимая руль, гнал машину вперед. Я со временем даже перестала обращать внимание на то, сколько правил он нарушил и какой именно дорогой везет нас к месту назначения.

Выглядел со стороны Аморский довольно раздраженным. Скорее всего, ему просто была не ясна моя реакция на его слова, и сейчас он сбрасывал все на мистическое женское мышление, которое никогда наверно не поддастся изучению. Мне было прекрасно понятно, что вечер, который он собирался провести сегодня с друзьями был нагло испорчен моим появлением на горизонте. Но тут уж я не виновата, что мы все время выбираем одни и те же места. Я все же склоняюсь к наличию сверхъестественного разума, который заставляет нас постоянно сталкиваться нос к носу при самых неожиданных обстоятельствах вот уже целый месяц.

- Спасибо, что не дал натворить глупостей, - повернулась я к нему лицом только тогда, когда автомобиль остановился возле моего подъезда.

- Не за что, - тихо отозвался он, не глядя на меня. – Ты объяснишь мне, что это было?

- Просто забудь, - мотнула я головой. – Минутная слабость и помутнение рассудка. Считай, как хочешь.

- Вот как, - выдохнул Аморский шумно. – Окей, пусть будет так.

- Пусть, - кивнула я, слегка улыбнувшись, и потянула на себя ручку двери. – Спокойной ночи, Рома.

- Спокойной, Нелли, - отозвался он и больше спрашивать ни о чем не стал. Просто проследил за тем, как я вхожу в подъезд, а затем уехал. Возможно, что даже не в свой гараж, а продолжать испорченную мной вечеринку.

Находясь в паршивом расположении духа, я отворила почему-то не запертую этим вечером дверь своей квартиры и сразу же наткнулась на незнакомую женскую обувь.

Сердце, словно предчувствуя что-то, пропустило удар.

Кого могло к нам занести в таких шикарных туфлях?

- Нелли? – раздался грозный голос отца до того, как из-за угла показалась его голова.

- Да? – отозвалась я настороженно.

Что-то здесь не так. Что-то не так.

Нехорошее предчувствие забилось у меня где-то в районе солнечного сплетения.

- Кто у нас в гостях? – спросила я, вновь бросая взгляд на туфли.

- Пойдем-ка со мной, дорогуша, - вместо ответа махнул он мне рукой, подзывая ближе.

Отец звал меня дорогушей только в исключительных случаях, когда я вытворяла что-то из ряда вон выходящее. А происходило это раньше настолько редко, что я даже не смогу вспомнить точно, когда в последний раз слышала от него это старомодное словечко.

- Где твоя сумка?

Я в ужасе заозиралась вокруг и поняла, что оставила ее в клубе на одной из колонок, когда выходила на сцену. Мне казалось, что она всегда на виду, да и богачам вряд ли нужен мой старенький телефон и двести рублей наличности.

- Забыла кое-где. Наверно мне стоит вернуться за ней, - попыталась я вырваться из-под руки отца, чтобы вновь выйти в подъезд, в который сумела попасть, даже не задумываясь о том, где мой ключ, благодаря выходившему на улицу соседу, но не смогла увернуться. Папа вернул меня в исходное положение и повел на кухню.

- Потом вернешься. Сначала объяснишь нам кое-что.

Каждый шаг по коридору по ощущениям наливался свинцом.

- Здравствуй, Нелли, - было первым, что я услышала, достигнув цели.

За кухонным столом сидела тетя Света и моя мама, в руках которой был смартфон, а на лице ее виднелось полнейшее разочарование. Такое, будто я как минимум кого-то сегодня убила.

Оказалось, что и без моей помощи тете Свете удалось выйти на мою маму. И теперь я снова видела перед собой те же глаза, полные презрения ко мне. Хотя еще недавно, когда мы встретились с ней впервые спустя пятнадцать лет, они были вполне нормальными и даже капельку сожалеющими.

- Здравствуйте, - промямлила я, стараясь не задерживать взгляд на ней и ища спасательный круг в глазах матери. Но там его тоже не было. – Что-то случилось, пока меня не было?

Мать протянула мне свой телефон, где было открыто какое-то видео.

По первому же кадру мне было ясно, что это за запись. Там была я, стоящая на сцене в свете прожекторов и исполняющая свой сегодняшний танец. Снято это было всего час назад, но зато уже успело дойти до моих родителей. А ведь я даже не замечала, что меня снимают.

- Что это? – строго спросила меня мама. – Ты включи, включи. Полюбуйся.

Я помотала головой и решила вернуть матери телефон, но она его не приняла и попросила папу нажать на значок воспроизведения.

Видео началось не с моего танца, а с того момента, когда я очень эмоционально стала высказывать все накипевшее Арине. Я даже не помнила свою пламенную речь, в которой то и дело проскальзывал мат, но здесь, на этом видео все было прекрасно запечатлено. Словно предоставленное доказательство моей вины в суде из трех человек, один из которых старый палач.

Досмотрев видео от начала и до конца, первым делом взглянула на тетю Свету, которая глядя в окно, качала головой, а затем развернулась ко мне лицом и посмотрела так, будто знала меня всю жизнь и все это время я только и делала, что грубила ей. Будто не я из-за ее слов много лет назад, будучи маленькой девочкой, изменила себя до неузнаваемости и натерпелась того, к чему ребенок обычно не бывает готов. Я сделала себя сама. Воспитала, перекроила, загнала в рамки. А теперь удостаивалась за один лишь срыв, подтверждающий давние слова взгляд.

«Таких, как ты, не любят».


Пятнадцать лет назад.

Мне было шесть. Я сидела в песочнице со своей подругой Машкой и гадала на цветке ромашки для нее.

- Любит, - оторвала я лепесточек, - не любит. – Вслед за первым полетел и второй.

Подруга, ковыряющаяся в песке, подняла на меня взгляд серых глаз и стала смотреть за тем, как я измываюсь над бедным ни в чем не повинным цветком. Гадала я просто так. Потому что видела, что так делали однажды взрослые девчонки, а мне тоже хотелось быть взрослой. Надоело, что родители считают, что могут мне указывать, потому что мне еще мало лет. Надоело быть под их контролем.


- Маш, давай сбежим? – предложила я, отрывая новый лепесток.

- Опять? – воскликнула она, уронив из рук лопатку. – Мне в тот раз сильно досталось. И тебе тоже. Мама так ругалась.

Я посмотрела в сторону наших матерей, которые о чем-то увлеченно болтали. Они вообще постоянно сидели вот так, сцепившись языками, и обсуждали что-то свое. То поварешки, то новую кофточку. Мне все это было неинтересно. А им было не интересно, чем занимаюсь я.

- Пойдем, пока они не видят. Здесь скучно.

Я поднялась и вышла из песочницы, протягивая руку Машке.

- Мне нельзя, - заартачилась подружка, все время поглядывая на мать. Той тоже не было дела до дочери.

- Если сейчас не уйдем, другого шанса не будет, и ты пожалеешь. А я видела, что в другом дворе есть новые классные качели. Пошли.

Я развернулась спиной к подруге, зная, что она все же не устоит и пойдет за мной. Маша всегда шла за мной, куда бы я ее ни звала. Она помогала мне сбрасывать бомбочки с балкона прямо на проезжающие машины, после чего криков мы наслушивались вдоволь. Она же поджигала со мной петарды и жгла полынь возле школы, играя в шаманов. В общем, творила всю ту ерунду, что приходила мне в голову. И то ли еще должно было быть. Идей во мне была целая масса.

И я не ошиблась. Подруга двинулась вслед за мной, так что уже через некоторое время мы, взявшись за руки, побежали, что было сил. Родители этого, как водится, не заметили и их возгласы с нашими именами мы услышали только много минут спустя.