- Я себе тоже налью, – сказал депутат. Сёма лишь плечом дернул. Мол, само собой разумеется, и пробормотал:

- Либо мы предаем, либо нас. Правильно сказал Лёшка. Жизнь – дерьмо.

- Я-то как раз никого не предавал. И меня не предавали. Пусть попробует только!

- Вот и цени это, Лёша. Цени… второго шанса не будет.

- Я все же не теряю надежду, – признался Константин.

- Надежда – мой компас земной. Полвека живу надеждой. Порой, сам себе удивляюсь.

- А Соломия, оказывается, крепкий орешек.

- Этого у нее не отнять… Уже бы внуки выросли. А так… Жизнь мимо прошла.

- Ты талантливый художник, Рудольф. Единичный. После тебя останется великое наследие.

- Я бы предпочел менять памперсы внукам.

- Вот и я надеюсь, что не упустил еще этот шанс… Не узнаю в последнее время Аришу, – пробормотал Константин. – Простить себя не могу за то, что им это пришлось пережить.

- А не рано ли ты о внуках задумался, драгоценный? Тебе еще детишек рожать и рожать. Глядишь, на этой почве и сойдетесь с Катериной.

Где-то на разговоре о детишках Кир окончательно потерял нить разговора. Во-первых, последнюю неделю он и правда практически не спал, во-вторых, давно не пил виски, и уже забыл, как он на него убойно действует. В общем, Кирилл конкретно надрался. Лёхе даже пришлось его провожать домой, чего с ним не случалось, наверное, с института. Хотя Сёмен и предлагал постелить в гостевой спальне, Кирилл гостеприимством капиталиста злоупотреблять не стал. Кое-как закрыл за Лёшкой дверь, прошел в ванную, стащил на щиколотки штаны и, усевшись на крышку унитаза, зачем-то позвонил Кире.

- Привет, - послышался знакомый голос. – Ты чего не спишь?

- Да вот… Не спится. Я у Семёна, ик, был… В гостях. Натали уехала, и у нас мальчишник организовался…

- Сам по себе организовался? – улыбнулась Кира.

- Угу… Я на него не планировал идти. Хотел, ик, с тобой поговорить… А тебя дома нет, – заметил обиженно.

Улыбка Киры стала шире, но Кирилл этого, конечно, не видел.

- Я завтра приеду, папа, вроде, нормально устроился, и чувствует себя хорошо. Я тебе тоже кое-что рассказать хотела…

- Правда? Ик… а хочешь, я приеду?! – вскочил со своего места Кир.

- Ну уж нет, – рассмеялась девушка. – Ты лучше спать ложись. По-моему, это тебе не помешает.

Кир, наступив на штанины, стянул джинсы и, так и не сняв носков и рубашки, пошел в кровать. За окном кто-то пел… Кирилл, несмотря на выпитое, кажется, даже догадывался, кто это был.

- Это что за вопли?

- Это не вопли. Это депутат серенаду поет…

- Он, что, тоже перебрал?

- Скажешь тоже… Мы циливи… цивиле… цивилизованно посидели! Он счаззз споет и пойдет с Катей детей делать… Ему Рудик, ик, посоветовал… Кир, а ты хочешь детей, ммм?

У Киры от такого вопроса даже дыхание перехватило. Она, конечно, понимала, что всему был виной алкоголь, но…

- А ты? Ты хочешь? Кир… Кирилл? Уснул, что ли? – девушка вздохнула, и отняла трубку от уха. Посмотрела на фото Кирилла, которое сделала в тот самый вечер у реки, и которое теперь стояло на заставке вызываемого абонента. – Спокойной ночи, пьяница… Надеюсь, твоя голова будет не слишком болеть.

Глава 20

Голова болела адски. Хотя обычно, злоупотребление виски для Кира не сопровождалось такими последствия. Текила - да. А с виски у них были хорошие отношения. До этого дня...

- О-ох...

- На, выпей таблетки.

Кир разлепил глаза и уставился на соседку. В отличие от него, Кира выглядела прекрасно. В мягком белом свитере, с волнами распущенных светлых волос, струящимися по груди и плечам. Если бы не яркий свет, льющийся из окна -он бы любовался, и любовался. А так - вынужден был закрыть глаза.

- Кажется, я умираю.

Мягкий смешок сорвался с губ девушки:

- Выпей лекарство, станет легче. Это я тебе, как профессионал говорю.

- Ох, извини, Кир... Я не знаю, почему так набрался...

Кириллу действительно было жаль. Он знал, что для Киры алкоголь и все, что с ним связано - тема болезненная. И уж, конечно, меньше всего на свете она, наверное, хотела лицезреть его с бодуна. Сплоховал он, что и говорить...

- Бывает. Главное, чтобы это не вошло в привычку, - нейтрально заметила Кира, настежь распахивая окно. - Извини, но вонь здесь стоит ужасная... - сморщила аккуратный нос.

- Еще бы... - выдохнул Кирилл.

- Что пили хоть?

- Виски. Только Сеня пиво тянул. - Кирилл спустил ноги с кровати и зарылся лицом в ладони. Было ужасно-ужасно плохо! Сквозь гул в голове до мужчины донесся смех. Он посмотрел на девушку, немного раздвинув пальцы.

- Ты бы себя видел... - хохотала она.

М-да. На героя-любовника уж точно не потянет. А ведь хотел себя в таком статусе предложить. Очевидно, стоит повременить с этой идеей. Скатавшиеся на щиколотках носки, несвежие трусы и измятая рубашка явно не играли ему на руку. Так же, как и разящий от мужчины перегар. Хотя, после виски даже он довольно сносный.

- Мне ужасно стыдно... - признался Кирилл.

- Да, ладно. Уверяю, что это не самое худшее зрелище, которая я видела. По крайней мере, ты не заблевал нашу ванную. И не написал в горшок с моими фиалками. Чёрт... Это она, что, таким образом пыталась его приободрить?

- Я не писаю в горшки с цветами.

- Знал бы ты, как меня это радует, - то ли пошутила, то ли нет, Кира. - Пойдем, я тебе бульон сварила с сухариками. У меня не слишком много времени. После обеда я бы хотела вернуться к отцу.

- Кир...

- Ммм?

- Я сначала в душ, ладно? Только ты не уезжай - я быстро...

Кира пообещала его дождаться, и Кирилл, шаркая ногами, побрел в ванную. Взгляд зацепился за опущенную крышку унитаза. В памяти один за другим восстанавливались события вчерашнего вечера. Мужчина оперся руками о раковину и тихонько выругался. Пьянство - зло. Пьяные разговоры по телефону - зло в кубе. И хорошо уже то, что он ограничился звонком Кире. Бывшей он, слава Богу, не звонил. Все его невысказанные претензии остались при нем. А претензий, если честно, было - хоть отбавляй. Но он был слишком мужик, чтобы их предъявлять. Слишком сломлен, чтобы вообще говорить. Для него брак стал решением осмысленным. Кирилл четко понимал, чего хочет, и с кем. Он действительно любил Лизу. Планировал прожить с нею жизнь, родить и воспитать детей, состариться... Всё полетело к чертям в один момент, а он даже не понял, как это случилось. К чести бывшей, она не стала его обманывать, и крутить любовь у него за спиной. Да, она поступила по-честному. Вот только кому от этого было легче? Наверное, ей. Но точно - не ему... Кир слушал объяснения жены, кивал головой, а сам не мог понять, почему она собрала чемоданы. Что он сделал не так? Совершенно не хотелось верить в то, что его выбор был просто ошибкой. Лиза не разделяла его взглядов на жизнь, а он этого вовремя не заметил. Он любил тишину, она - шумные компании. Он хотел детей - она не хотела отвлекаться на них от работы. Он любил свою страну - она мечтала жить за границей...

- Кирилл, у тебя все хорошо?

- Да-да, дай мне еще минуту.

Прохладный душ - и в голове несколько прояснилось. Хорошо, им с Кирой предстоял довольно серьезный разговор.

В ванной не оказалось его полотенца, и Кириллу пришлось воспользоваться розовым полотенцем соседки. То довольно комично смотрелось на его худых бедрах. Он бы, может, даже посмеялся, если бы голова не болела так адски.

Через несколько минут Кир оделся и, уничтожая следы преступления, закинул полотенце Киры в стирку. Желудок сжимался в голодных спазмах. Ему точно не помешает бульон, который Кира как раз разливала по тарелкам:

- Спасибо. Ты меня просто спасла, - поблагодарил соседку, усаживаясь за стол.

- Я папе в банку отолью, но тебе на обед тоже должно остаться.

- Как он?

Голос Кирилла был наполнен искренним участием. Его вопрос не прозвучал, как обычная вежливость, поэтому и ответ Киры вышел намного более честным, чем она планировала:

- Он держится. Брюзжит, конечно, но о выпивке не вспоминает. А это самое главное, понимаешь? Со всем остальным мы справимся.

- Думаю, что у вас получится...

- Да... Знаешь, а ведь Фира Львовна так и продолжает его навещать.

Кир вскинул голову и поморщился. Это движение отозвалось звоном в ушах и ломотой в затылке. Головная боль не спешила уходить.

- Фира? С чего бы?

- Не знаю, Кирилл. Какие только мысли не приходили голову. Может быть, она - черный риелтор? И хочет каким-то образом присвоить папину квартиру, воспользовавшись его состоянием? Я, честно, даже не знаю, что думать. Хорошо, что отца выписали. Теперь она не сможет к нему приходить, когда вздумается.

- А сам он - что говорит о её визитах?

- Да, ничего! Он, похоже, даже побаивается её активности. Хотя с радостью ест приготовленные ею обеды. Представляешь? Может быть, она в них что-то подсыпает? Ложка девушки противно звякнула о край тарелки, и Кира, в ужасе от собственного предположения, уставилась на соседа.

- Да, ну. Не накручивай себя... А ты не пробовала у нее прямо спросить, что происходит?

- Конечно. Первым делом... Но она сразу начинает увиливать и переводит тему. Странная ситуация.

- Может быть, мы чего-то не знаем...

- Может быть, - согласилась Кира. Впрочем, в её голосе не было особой уверенности.

- Кир...

- Ммм...

- Знаешь, здесь всё не так без тебя.

Девушка сосредоточила на соседе свой взгляд. Снова отложила в сторону ложку. И, как обычно, когда он так на нее смотрел, тревога в душе отступила. А вместо нее по телу волной разливалось что-то теплое и успокаивающее.

- Правда? - прошептала, заправляя волосы за ухо.

- Угу... Дом как будто тебя потерял, и теперь сердится, не зная, где ты ходишь...

- А ты? Ты... не сердишься?