- Но если я буду учить тебя, - говорит он, - я рассчитываю на твое полное внимание. Без игр разума Энди или манипуляций. Я не буду тратить время, если ты не серьезно.

- Да, конечно. Мне нужно закончить этот класс. Я сделаю все, что ты скажешь. Все, что нужно. Я – твоя, - меня передергивает, как только слова выскакивают из моего рта.

Жду, что он выкинет какую-нибудь дрянную фразу о том, что он может придумать сделать много чего для меня или что-то вроде этого, но он только улыбается и садится за кухонный стол с книгами.

***

- Так, если родитель А имеет голубые глаза, а родитель Б – карие глаза, какова вероятность, что их ребенок будет рожден с голубыми глазами?

Я моргаю.

- Хм... пятьдесят процентов, я полагаю? - мы занимаемся целый час, но я до сих пор не знаю, о чем он говорит.

- Почему ты предположила этот ответит?

Я смотрю на диаграмму в учебнике со списком доминантных и рецессивных признаков.

- Я не знаю. Я не понимаю ничего из этого, - я бросаю карандаш на стол, и он катится к краю и подпрыгивает на ластике, прежде чем упасть рядом с потертым ковбойским сапогом Дэйва. - Я не понимаю, как применить информацию, которую ты дал мне, чтобы понять это.

Дэйв усмехается и возвращает мой карандаш.

- Правильно, - он переворачивает страницу в учебнике и указывает в таблицу, напечатанную в нижнем углу страницы. - Из-за рецессивных и доминантных генов, необходимо данные не менее двух поколений, или анализ родительской ДНК, чтобы точно что-то предсказать, как, например, цвет глаз, - он смотрит мне в глаза и улыбается. - Почему?

Я знаю, что должна сделать это сейчас, и Дэйв определенно интереснее, чем мистер Килер. Но не могу сосредоточиться. Мне нужно перестать отвлекаться на ямочки Дэйва.

- Ладно, давай вернемся к основам, - Дэйв снова улыбается и стучит по моей странице с конспектом.

- Сколько генов определения признака пола есть у каждого человека?

- Два!?

Он кивает.

- Правильно. Ребенок получает один ген от отца и один от матери. Так что если его отец и мать оба передали ему ген карих глаз, то его глаза будут?

- Карие.

- Видишь? Это просто. Так, если оба родителя передадут ребенку голубоглазый ген, какого цвета будут его глаза?

- Голубые, - я пожимаю плечами. - Это легко, когда нет никакого смешивания. И весь материал с доминантными, рецессивными, «у-кого-какой-ген» становится запутанным.

- Не-е-е, это легко. Ты сама делаешь это тяжелее, чем оно должно быть, - Дэйв смотрит на часы, и я прикусываю губу. Он собирается объявить, что я безнадежна? Он делает глубокий вдох и стучит по моему лбу. - Хорошо, ты можешь сделать это. Я хочу, чтобы ты не спешила и серьезно подумала об этом. Что произойдет, если отец передает ребенку голубоглазый ген, а мама дает ему ген карих глаз? Какого цвета будут глаза у ребенка?

- Карие?

- Почему?

- Потому что карий цвет является доминантным, а голубой – рецессивным?

- Да! - Дейв обнимает меня, и я вдыхаю мускусный аромат его одеколона. Сочетание старой кожи и какой-то специи заставляет мою голову кружиться, и я держусь за него немного дольше, чем следует. Он тянется назад, и когда смотрит на меня, заставляет бабочек в моем животе порхать изо всех сил. Я вдруг почувствовала, как все кружится и покалывает, и я наклоняюсь вперед, молча разрешая ему поцеловать меня. Но прежде чем наши губы встречаются, он встает и хлопает учебником, закрывая его.

- Видишь? Это легкий материал. Это все повторение одного и того же. Все будет хорошо на твоем тесте до тех пор, пока ты не будешь торопиться, чтобы действительно продумать ответы, - он снова смотрит на часы. - Нам лучше поторопиться, иначе мы опоздаем на репетицию, - он хватает свои ключи и складывает книги на краю стола. - Я оставлю это здесь для тебя, на случай, если ты захочешь изучить их сегодня.

Я встаю и хватаю пальто.

- Да, я пойду, скажу маме, что мы уходим.

Глава 28

Я получила 100% по тесту по биологии, но мама говорит, что я должна продолжать занятия с Дэйвом, если хочу продолжать играть в «Золушке». На самом деле, я не возражаю. Биология не так сложна, когда Дэйв объясняет ее. Он становится таким взволнованным, что это даже забавно.

Даже лучше что эти занятия есть: все странные неловкости, что всплыли вокруг выпускного вечера постепенно уходят, и мы возвращаемся к нашей легкой былой дружбе. Хорошо, что я не поцеловала его, когда хотела на прошлой неделе. Я бы снова все испортила.

Дэйв всегда настаивает на том, что парни и девушки не могут быть просто друзьями, но «просто друзья» - это единственная связь, которая может у нас сработать. Когда мы начинали проводить много времени друг с другом, и все думали, что мы вместе, и когда я подумала, что влюблена в него – вот тогда все стало странно и развалилось.

- Ты хорошо поработала на тесте, - говорит Дэйв, вытаскивая блокнот и ручку. Он хватает «Орео» из тарелки и макает его в молоко. - Теперь, давай подготовиться к следующему модульному тесту, ладно?

- Эй! Бери свои, - я отставляю печенье и молоко вне его досягаемости.

Он кладет печенье в рот, и улыбается, демонстрируя свои грязные, покрытые печеньем зубы.

- Тьфу. Это отвратительно, и это мои. У тебя нет представления о рамках поведения?

Он наклоняется через стол и выхватывает еще одно печенье с тарелки.

- Это не моя вина, что ты плохая хозяйка. Ты могла бы предложить мне печенье и молоко, и тогда мне не пришлось бы брать твои.

- Я предлагала, когда ты пришел, помнишь? Ты сказал, что не любишь «Орео». Так что руки прочь.

Он улыбается и берет еще одно печенье.

- Ну, ты должна была предложить мне что-то еще. Это невежливо – есть перед гостем. Я пытаюсь помочь тебе быть вежливой.

Я беру пакет печенек из шкафчика. Затем я наливаю еще стакан молока для себя и двигаю чашку, из которой парень тайком пил через стол, к Дэйву.

- Вот, сейчас оставь в покое мои закуски. Ты здесь, чтобы помочь с биологией, а не объедаться нездоровой пищей.

Он снова смеется и выпивает чашку молока. Он тянется к моему стакану, но я тяну стакан в сторону и стреляю в него пакостным взглядом.

- Ладно, ладно, - говорит он. - Ты не в духе сегодня, - он открывает учебник на главе о генетике и улыбается. - Мы будем учить, или ты собираешься играть весь день?

Я бью ему по руке.

- Ой! - он пролистывает страницы в учебнике и потирает руку. - Кто-то получил ген агрессивной, горячей девочки. Это доминантный или рецессивный признак?

Я смеюсь.

- Ну, великолепный «горячий» ген есть в моей семье. Но агрессивность – это только реакция на твой супер-придурошный ген.

- О, действительно? - Дэйв вскакивает и бросается на меня. Он хватает меня вокруг талии, и когда начинает щекотать, я визжу и выворачиваюсь. Я хватаю полотенце, которое висит на ручке холодильника и машу им.

- Отойди, - предупреждаю я. - Я знаю, как использовать это.

- О, я думаю, что справлюсь, - он продвигается ко мне медленно с вытянутыми руками.

Я щелкаю полотенцем на него с остервенением, но смеюсь так сильно, что моя задача убийственно не выполнима, потому что я скучаю по нему.

Папа приходит на кухню и встает посреди комнаты, уперев руки в бедра, с гигантской хмуростью на лице.

- Я не вижу, чтобы здесь шла усиленная учеба, - говорит он. - Дэйв, это то, за что мы тебе платим?

- Нет, сэр, - Дэйв опускает руки к ногам и возвращается на свое место за кухонным столом. Он сверяется с листом, который нам дал мистер Килер.

- Кто был отцом современной генетики?

Одного взгляда на очень хмурого отца хватило мне понять, что это не время, указывать, что Дэйв помогает мне бесплатно, и мы на самом деле не платим ему. Я отправилась обратно к столу и попыталась сосредоточиться на биологии.

Папа смотрит на нас несколько минут, а потом выходит из комнаты. Но я совершенно не удивилась, когда через полминуты Лаина решает, что кухонный стол – намного удобнее, чем огромное, мягкое кресло в ее спальне для чтения английской литературы. Хотя она клянется, что не может сосредоточиться на своей домашней работе, когда вокруг есть другие люди.

Когда Дэйв уходит через час, Лаина вздыхает и закрывает свою книгу.

- Я не знала, что ты и Дейв снова вместе.

- Мы не «снова вместе». Прежде всего, мы никогда не были вместе. И мы не вместе сейчас. Мы друзья. Как ты и Джарод.

За исключением, конечно, того, что они тайно влюблены друг в друга.

Она поднимает одну бровь.

- Папа говорил так, как будто вы, ребята, были очень интенсивными здесь, - она поглядывает на входную дверь, как будто ожидает, что Дэйв все еще стоит там, хотя он давно ушел, а затем она обращает свое внимание обратно на меня. - Будь осторожна, ладно? Ты же не хочешь дать парню неправильные мысли.

Я дрожу, когда смотрю в ее пустые глаза. Я не думаю, что она говорит обо мне и Дэйве.

- Что ты имеешь в виду? Какие мысли? - может быть, если я продолжу с ней говорить, я смогу, наконец, заставить ее заговорить об Энтони.

Лаина смеется, но улыбка не затрагивает ее глаз.

- Насколько серьезно у вас с Дэйвом? Что именно происходит между вами?

Я прикусываю губу и следую за взглядом Лаины на входную дверь. Я влюблена в Джарода. Я была влюблена в него с тех пор, как мне было одиннадцать лет. И думаю, что он тоже влюблен в меня. То, как он держит меня, когда мы танцуем бальные сцены, не может быть только игрой.

Кроме того, я упустила свой шанс с Дэйвом. Он дал понять совершенно ясно, что он больше не думает обо мне в таком ключе. Я не могу быть влюблена в него.

- Я не знаю. Проще, если мы с ним друзья.

- Это то, что ты действительно хочешь? Если это так, ты должна убедиться, что он это знает. Ты же не хочешь, чтобы он думал, что происходит что-то большее.