Сара Райнер - Две недели ожидания

– Звонили из клиники, – говорит Кэт, когда Рич заходит на кухню. Она готовит ужин. – На послезавтра все готово.

Рич вешает пиджак на спинку стула.

– То есть это правда наконец произойдет? Ух ты! Как волнительно!

– Я знаю. – Кэт улыбается, подпрыгивает на месте, размахивая деревянной ложкой, радуется, как маленькая девочка. – Поверить не могу.

– Какой план? – Запах чеснока и трав побуждает его открыть холодильник и достать оттуда пиво, но когда он тянется за открывалкой, Кэт преграждает ему путь.

– Ой! Нужно, чтоб ты был как можно более здоровым.

Рич обиженно надувает губы.

– Черт возьми, дорогой! Я обхожусь без алкоголя уже очень давно, а если забеременею, то не буду пить еще несколько месяцев. Можешь пару дней и потерпеть!

– Разумеется! – Выражение лица Рича меняется, демонстрируя сговорчивость. Возможно, он тайком выпьет пиво позже, например, когда она уединится в спальне.

– Похоже, фолликулы готовы. Остался всего один укол сегодня вечером, а в среду утром будет произведен забор яйцеклеток.

– О нет!

– Что такое?

– У меня в среду встреча.

– Тогда отмени ее. Ну или перенеси. Среду нам нужно освободить.

Адам изучает бумаги.

– То есть сегодня укол этого овитреля?

Лу кивает.

– Ну да, чуть попозже. Нужно сделать укол ровно за тридцать шесть часов до забора яйцеклеток.

– А во сколько у нас забор?

– В десять утра в среду. Но нам нужно приехать пораньше.

Адам смотрит на часы.

– Хочешь, я останусь, чтобы сделать тебе укол?

– Это необязательно. – Но Лу понимает, что он сам хочет остаться, а без него она будет просто сидеть и нервничать, поэтому соглашается на предложение помощи. – Вообще-то было бы неплохо. Спасибо.

– Хочешь, посмотрим кино или что-нибудь еще?

Наверное, у нее не получится сосредоточиться, чтобы посмотреть целый фильм, поэтому они просто сидят на маленькой террасе на крыше и греются на солнышке.

– Лень даже пошевелиться.

Они осматриваются. Лу никогда не устает от этого вида. На западе Лу различает вагончик, петляющий по тонким рельсам американских горок, маленький, словно муравьишка, это на дальнем конце дамбы. На востоке виден бетонный серп искусственного мола – вряд ли его можно считать величайшим архитектурным достижением Брайтона. А между ними море спокойное, ровное, зеленое. Вдалеке плывет корабль размером с фигурку в «Монополии», может, это паром из Нью-Хейвена в Дьепп. Но сегодня все затмило собой небо. Именно такие моменты кажутся Лу проявлением Высших Сил, когда солнце проливает свет из облаков гигантским веером. Она готова увидеть херувимов, летящих к земле.

Адам удовлетворенно вздыхает. У Лу появляется идея.

– Знаешь, чего мне хочется?

– Чего?

– Сыграть в «Эрудит». Можно прямо тут.

– Тебе нравится «Эрудит»?

– Ага.

Может, Адам и не считает ее особенно красноречивой, но Лу много играла с отцом. Это лишь подчеркивает тот факт, как мало они с Адамом знают друг друга. Мы сошли с ума, беспокоится Лу, брать на себя такое важное обязательство, исходя из единственного желания продолжить свой род. А что, если кто-то из них встретит кого-то еще? Да, они обговорили все в общих чертах, но появление нового партнера определенно изменит положение дел. Лу отогнала от себя эту мысль.

– Я не слишком хороший игрок, не бойся. Готов?

Адам уже убрал их напитки с маленького металлического столика, освобождая место для доски с игрой.

– Конечно!

– Ой, чуть не забыла, – говорит Кэт, откинув простыни и садясь в постели. Лекарства в ванной.

– Ох… прежде, чем ты сделаешь это… – Он тянет ее за руку. – Иди ко мне.

Кэт наклоняется к мужу. От него пахнет свежестью и зубной пастой. Она тут же понимает, к чему он клонит.

– Нельзя, чтобы лечение занимало все наше время. – Его пальцы скользят под бретельку ночной рубашки и отодвигают ее в сторону.

– Ты должен воздерживаться от любой сексуальной активности, – напоминает Кэт.

– Я-то да. Но не ты.

– Ммм… – Он целует ее грудь. Он прав, очень легко со всеми этими стрессами забыть заниматься любовью. Поцелуи становятся более страстными. Кэт чувствует его желание, которое, в свою очередь, возбуждает ее. Муж переключает внимание на другой сосок, затем ведет языком по животу, дразня.

– Но тебе нельзя кончать, – говорит Кэт, почти сопротивляясь. Хотя сегодня особенная ночь для интима. Словно бы, несмотря ни на что, они вместе делают этого ребенка.

Адам с легкостью придумывает слово.

– Нетушки… – Лу качает головой. Адам хихикает, и Лу видит, что у него еще две фишки в руке. – О нет!

– О да! – Адам добавляет и их. Он избавился от всех семи букв и получил дополнительно пятьдесят очков.

– Неудивительно, что ты с такой радостью согласился сыграть. Можно сдаваться.

– Возможно, это лучший вариант. Пора делать укол.

– Правда?

Вечер пришел так быстро. Уже темно. Огни на пирсе ярко горят на фоне пурпурного неба, в воздухе витает прохлада.

Лу в комнате ложится на постель, задирает футболку и собирается с духом.

– Готова? – спрашивает Адам.

– Угу. – Она отводит глаза. Крошечный укол, и все позади. – Даже странно, что это последний укол. – Процедура в итоге напоминает некий обряд.

– Думаю, мне пора домой. – Адам прячет иглу в специальную баночку, которая входила в комплект с лекарством. – Если ты не возражаешь.

– Разумеется, нет, – говорит Лу, хотя и чувствует легкую грусть от того, что придется остаться в одиночестве.

Им там легко друг с другом, причем одинаково комфортно и молчать, и разговаривать по душам. Из-за этого Лу лишь острее ощущает, что ей очень не хватает ежедневного близкого общения с Софией. Они прощаются, и Лу запирает дверь на замок. Теперь только она и ее маленькая студия. Но все же Лу полна решимости не поддаваться унынию.

– Все, готово, – сообщает Кэт, возвращаясь из ванны и забираясь обратно в постель под бок к мужу.

Но Рич уже спит. Она гладит его по шее, думает, как сильно любит его, как ей повезло с мужем, потом выключает свет, прижимается к Ричу и закрывает глаза.

Она не чувствует вагинальную свечу, но представляет, как свеча постепенно тает внутри ее тела, прогестерон делает свою работу, утолщая эндометрий, выстилающий матку. Очень странно думать, что где-то ее «двойник» проходит через ту же процедуру. Интересно, та женщина тоже сейчас прижимается к своему партнеру после того, как они тоже занимались любовью?

Адам едет домой с работы – сегодня сбежал пораньше, чем обычно. На улице роскошный вечер.

Если все пойдет по плану, то на следующий день начнется его путь к отцовству. Какая странная и сильная мысль. Не многие люди планируют зачатие с точностью до дня, часа, почти до минуты. Подобная точность привлекает его как медика. Но остается и элемент загадки, что-то за гранью его опыта, и он этим взволнован. И тут Адам видит свободное парковочное место рядом с его любимым кафе на набережной – желтоватый тент так и манит к себе. Он импульсивно останавливает машину, сдает задом. Хочется воздать должное этому моменту.

Обычно в такое время заведение еще закрыто, но, видимо, хозяева решили не упускать возможность, ведь на улице солнечно, да еще и каникулы, поэтому здесь полно посетителей. Он заказывает латте, сгоняет голубя со стула и садится за один из зеленых пластиковых столиков рядом с пляжем. Отсюда видно променад. На лужайке неподалеку две команды мужчин среднего возраста играют в мини-футбол скорее с энтузиазмом, чем с мастерством, парочка молодых женщин весьма эффектно исполняют прыжки «звезда»[34], а компания каких-то подростков устроилась на пикник. Адам возмущен, поскольку ребята выжигают траву своим мангалом, а магнитофон включен слишком громко, он слышит музыку даже с того места, где сидит. По широкой заасфальтированной полосе пожилая пара, одетая слишком тепло для такой погоды, медленно бредет, держась за руки. Они разительно отличаются от парнишки с золотистой кожей в коротеньких шортиках, который на роликах кружит вокруг них, выставив зад, как кот на солнышке. Он улыбается и встречается с Адамом взглядом. Парень явно красуется, чтобы привлечь внимание, но Адам сегодня не расположен к игривому настроению. Все вокруг болтают и смеются. За соседним столиком отец и сын миролюбиво подтрунивают друг над другом. Сколько мальчику – восемь, девять? Его блестящий хромированный самокат прислонен к ограждению. Ботинки с люминесцентными шнурками кажутся новенькими и модными, лицо в солнечном свете сияет здоровьем, а у отца футболка выцвела, шея обгорела и облезает.

Отец явно заботится о сыне лучше, чем о себе, думает Адам. Интересно, я тоже так буду?

Это самая несимпатичная дорога во всей стране, думает Рич. Учитывая, что она тянется рядом с потрясающей сельской местностью, пейзаж скучен, как стоячая вода. Наверное, хорошо, что он так часто ездит туда-сюда и может вести машину буквально с закрытыми глазами. Он устал. Рич, как всегда, задержался на работе, при таком раскладе они с Кэт доберутся до Лондона ближе к полуночи.

Кэт льнет к окну, загипнотизированная белыми полосами, мелькающими слева. У нее нет настроения разговаривать, поэтому Рич тянется к кнопке, чтобы включить радио. Но прежде чем он успевает выбрать радиостанцию, Кэт говорит:

– Это обязательно? Я бы хотела вздремнуть.

Рич понимает, что лучше не спорить. Последние несколько дней жена очень ранима, но, по крайней мере, им есть где остановиться. Брат Кэт со всем семейством уехал на две недели за границу, и Майк умудрился заключить сделку с Саки, чтобы та позволила Кэт с Ричем пожить, пока они в отъезде. Такое облегчение. Они не могут позволить себе еще и счета за отель.