Макс медленно встал, сегодня спина болела особенно мерзко, конечно, надо было ходить на массаж, делать какие-то упражнения, но у него не было ни времени, ни сил. Компания, наконец-то, начала выбираться из клоаки безденежья, срыва проектов и бесконечных митингов обманутых дольщиков, нужно было ловить этот момент, начинать новые проекты, тем более, город планировал строительство нового аэропорта и футбольного стадиона. В общем, времени не было ни на что, он или сидел на бесконечных совещаниях, или убеждал банки в своей благонадежности, или придирчиво инспектировал стройку за стройку. Кстати, последнее нравилось Максиму больше всего, наверное, ему следовало стать строителем, а не финансистом. Да, финансист из него был никакой, не то что из Даши. Макс был наслышан об «этой сучке, которая явилась из Москвы и села в высокое кресло», ему даже задавали вопрос: «И с кем же надо было переспать, чтобы занять это место». Лично ему казалось, что Даша ни с кем не спала, не то, что совсем, но ради высокого кресла – уж точно. В ней было достаточно ума, напора и неженской жесткости, чтобы добиться всего самой. Хотя он ведь многого о ней не знал, видел ее последний раз почти шесть лет назад, но тогда Даша повела себя как отменная сучка, бросила ему: «Мне здесь нечего делать», хотя прежде надела его кольцо и позволила строить планы, что вообще было не в духе Максима. Он еще долго убеждал себя, что Даша фригидная заучка, которой самое место где-нибудь подальше от него, вот только эти убеждения отчего-то приводили Макса на черные альпийские трассы, к продавцам травы или чего-то покрепче, а в итоге бросили с пяти метров на собственный кайт.


Глупо было предаваться воспоминаниям, невидящим взглядом уставившись в черную мглу за окном, надо было принять душ, побриться, одеться и идти решать новый ворох проблем, например, встретиться, наконец, с юристом по семейным вопросам и поставить ему задачу развода с Ирой. Терпеть мрак и ад на работе Макс был готов, но вот того же самого дома изо всех сил хотел избежать. Если раньше он бы бросил жене жирный кусок – деньги, квартира и машина, то теперь время щедрости безвозвратно прошло.


Макс щелкнул выключателем, сощурившись от яркого света, уже месяца три он спал в бывшей детской на узком диване, купленном для няни. Ира притащила детскую кроватку в спальню и не расставалась с плачущей дочкой. Максим и так-то не испытывал радости от близости с женой, даже если эта близость исчерпывалась общей кроватью, но делить свою спальню с хнычащим младенцем было выше всяких сил.


Удивительно, но ведь есть где-то счастливые и радостные отцы, вот Димка, например, явно счастлив со своей Наташей, их дочери почти пять и ее не оторвать от отца. Наташа бросила работу, занимается ребенком, рисует пейзажи, готовит обеды и ждет мужа, а муж бежит домой и бахвалится своей семьей. Наверное, это просто не для него – Макс устало потянулся и пообещал себе, что сегодня точно отправится хотя бы в бассейн, какие бы дела ни держали его на работе.


Он спустился в подземный паркинг, нажал на брелок от машины, его черная X6 приветливо моргнула в ответ. Можно было сказать, что автомобиль за несколько миллионов – не самая разумная покупка для владельца компании на грани банкротства, но должны же и у него быть какие-то радости.


Максу всегда казалась, что женщина в X6 будет смотреться нелепо, но назвать нелепой Дашу, выходящую из темно-бордового автомобиля этой марки, не повернулся бы язык. Она опустила стройные ножки в туфлях на шпильках в месиво из снега, соли и песка, поправила пушистый воротник пальто и гордо прошла к входу в офисный центр. Длинные светлые волосы, очки, кроваво-красные губы. Макс порадовался, что за тонированными стеклами его не видно, и можно смотреть, как Даша улыбается охраннику и отдает ему ключи, как небрежным жестом достает из сумки телефон, нервно сдергивает перчатки. Расчетливая сучка или повзрослевшая умница из его безумных университетских лет?

Глава 13 часть 2

Возвращения в Ростов Даша боялась, думала, а как все будет, и не окажется ли ошибкой решение пожить, наконец, не для удовлетворения карьерных амбиций, а исключительно для себя, не в арендованной квартире, а дома, когда есть возможность, помимо работы, иметь какую-то жизнь, а не проводить долгие часы, слушая аудио-книги в московских пробках. Оказалось, что она вообще слишком много боялась, часто напрасно. Город принял Дашу так, словно она и не уезжала – те же улицы, те же люди, ну и пусть на месте пустырей появились жилые кварталы, а прежде модные места приобрели дурную славу, - она была дома. Возможно, совсем скоро навалится скука и понимание того, что российская провинция не сравнится с лощеным Цюрихом или безумной Москвой. Это придет чуть позже, а пока у Даши есть одно важное дело, которое лучше всего начать и закончить дома, рядом с мамой, вдали от непрощающего ошибок ритма больших городов.


Стечение обстоятельств, но офис банка, в котором теперь трудилась Даша, располагался в том же бизнес-центре, что и инвест-компания, в которой она работала в те короткие полгода перед отъездом в Уортон. Обыденные вещи будили воспоминания: пятачок у входа, где ее высаживал Максим, невкусный капуччино в кафе, в которое они забегали во время обеда, зеркальные стены лифта, отражавшие их поцелуи. В этом смысле приезд в Ростов был ошибкой. Даша раз за разом повторяла себе, что Макс теперь муж и отец, и другая женщина носит его фамилию, просыпается рядом с ним и кормит грудью его ребенка.


Она была счастлива эти годы, счастлива и успешна. Уортон, переполненность знаниями, важными знакомствами и удивительным чувством, что ты стоишь чуть ни в преддверии финансового рая. Тогда в Америке у Даши не было ни секунды остановиться, подумать – она бежала вперед, радостно оставляя позади чуть менее активных и успешных, стала первой на своем курсе, но отчего-то была не слишком рада. Еще одна вершина взята, упорством, бессонными ночами и полным отречением от чего-то хоть отдаленно напоминавшего личную жизнь. Три короткие поездки с Грегом на Атлантический океан, Новый год на катке в Центральном парке – вся ее личная безличная жизнь. Потом – выбор работы: Нью-Йорк, Лондон или Цюрих. Даша выбрала Цюрих, удивив всех отказом от отличного места в Fannie Mae – через три недели после ее отъезда в Швейцарию Fannie Mae рухнул, едва не утащив за собой весь банковский сектор страны. Здесь не было ни грамма интуиции или предчувствия, только глубокий анализ, тот же самый, что помог убедить маму продать туристический бизнес на самой вершине рынка, а потом спокойно наблюдать, как бывшие партнеры и конкуренты захлебываются, не сумев победить кризис. Кризис – источник новых побед, этот принцип Даша запомнила твердо.


Должность заместителя руководителя ростовского филиала швейцарского банка UBS была не совсем тем, о чем мог мечтать сотрудник с Дашиным опытом и образованием. Боссы в Москве очень хотели, чтобы она ее приняла, и очень сомневались в согласии амбициозной девушки вот так легко променять Москву на регион. Даша соглашалась отнюдь не легко, виртуозно подводя руководство к идее удвоить ее зарплату и дать карт-бланш в решении целого ряда вопросов. Никто не мог предположить, что в соответствии с ее планами, отъезд домой был именно тем событием, с которым связывались еще более далеко идущие планы.


И вот – кабинет с панорамным окном, из которого виден Дон, злобные перешептыванья подчиненных и старый друг Костя – ее непосредственный начальник, правда, начальником ему осталось быть совсем не долго, полгода, максимум. Чуть располневший респектабельный мужчина с той же улыбкой, что на короткое время очаровала ее в прошлом, отец троих детей, фото которых стоят на его столе, слишком по-мещански на Дашин вкус. Смешно, но Костя не знал, как себя с ней вести – балансировал между панибратством и опасливым заискиванием перед подчиненной, приезд которой сопровождали напутствия с самого верха российского представительства UBS. Дашу это лишь забавляло, она ощущала странную замороженность, которая отступала лишь во время разговоров с мамой и посиделок с Леной и ее дочкой.


Возможно, это было глупо, но Даша не способна была бороться с самой собой – в первые же дни она прочитала в прессе, в Интернете абсолютно все, что касалось Звенигородцевых: компании, Макса, его отца. Даша плакала, читая статьи, посвященные смерти Дениса Петровича, глядя на фото, Макс, его мама, печальные, одинокие. Абсурдно, но ей хотелось бы быть рядом, взять за руку Максима, обнять Людмилу Львовну. Быть вмести с ним в самые сложные моменты жизни – похоже не супружескую клятву, которую ему дала другая. Чуть позже, узнав, что компания, которой теперь владеет и руководит Макс, кредитуется в UBS, Даша изучила все, связанное с бизнесом, взаимоотношениями с банком. Как-то вечером, когда в офисе не осталось ни души, она скинула туфли и взяла, наконец, папки, посвященные Звенигородцевым. Договоры, акты, расчеты, бесчисленное множество бумаг и цифр, Даше следовало быть отстраненной, но за каждой запятой она видела Макса, его сомнения, трудные решения, его подпись, почти детские каракули и стремительный росчерк. Ей было приятно осознать, что он ведет дела довольно успешно, компания последовательно выбирается из долгов и уже с некоторой надеждой смотрит в будущее, хотя, конечно, в некоторых вопросах сама Даша была бы посмелее. Она задумалась и начала чертить на листе бумаги схему новых проектов для Макса, благо, события, происходившие в области, позволяли рассчитывать на приток инвестиций и строительный бум. Даша бы на месте Максима подумала об участии в государственно-частном партнерстве и привлечении синдицированного кредита… Она резко оборвала себя – это не ее дело! И, к тому же, легко строить инвестиционные планы, когда ты не рискуешь ничем, кроме собственной репутации, а именно такие планы Даша строила в последнее время, нужно сказать, весьма успешные планы. В отличие от нее, Максим рисковал слишком многим, своими деньгами, обязательствами и надеждами тех людей, которые до сих пор дожидались оплаченных квартир.