— Это всего лишь сказки, миссис Мэддокс. И это всего лишь я. Вы же меня знаете…

— Думаю, что нет.

— Не сердитесь, мэм. — Он сделал шаг в ее сторону. — Ведь я сделал это для вас. Вернее — для нас. Мы прекрасно жили, пока не появился лорд Эшуорт. Привез своего щеголя-дружка и эту шлюху! Всей деревне наделал неприятностей! Разгромил таверну, пытался увезти вас! — Деррил все больше ожесточался. — Я не мог видеть, как он уничтожает «Трех гончих»! Я слишком много вложил труда в это место.

Он вложил слишком много труда?..

— Деррил, ты глупец. Здесь никто не работал упорнее меня. И говорю тебе: возвращение лорда Эшуорта было самым счастливым событием для деревни. И для меня. Как ты посмел, как ты…

Несмотря на всю ее решимость быть сильной, Мередит трясло при мысли о том, что могло случиться с Рисом. Он всегда называл себя несокрушимым, но бессмертных людей не существует. Что, если Деррилу каким-то образом удалось…

Нет!

И тут она вдруг поняла, вернее — почувствовала, что все будет хорошо.

— Ошибаешься, Деррил. Лорд Эшуорт вернется. — Не призраком или привидением, а живым и здоровым.

— Но, миссис Мэддокс, вы меня не слушали…

— Да, не слушала. И еще раз повторю: он возвращается. Я никогда и ни в чем не была более уверена.

— Но почему?

— Потому что прямо сейчас он стоит у тебя за спиной.

Деррил словно окаменел. Затем судорожно сглотнул. Глаз его плясал безумную джигу, когда он медленно повернулся и поднял голову.

Поднял голову, чтобы встретиться с яростным взглядом Риса.

— У-ууу… — провыл Рис и молниеносным движением схватил Деррила за горло. Тот стал извиваться, тщетно пытаясь вырваться из рук лорда. — Ты подлый маленький ублюдок! — прорычал барон. — С самого начала ты мне не нравился!

— Кора здорова? — спросила Мередит, едва не падая в обморок.

— Здорова, — заверил Рис и сжал пальцы еще сильнее.

И тотчас же лицо Деррила приобрело оттенок сливы.

— Но она могла погибнуть, — продолжал Рис. — Мы все могли погибнуть. — Он с силой встряхнул юнца. — Думаю, надо бросить тебя в болото. Пусть вытаскивают дикие свиньи…

По лицу Деррила струились слезы. Фиолетовый цвет постепенно сменялся синим.

— Рис, пожалуйста! — воскликнула Мередит, кивнув в сторону Деррила.

И Рис тут же ослабил хватку.

— О черт… — пробормотал он, когда парень упал на пол, с жадностью хватая ртом воздух. — Повезло тебе, что на этой неделе я зарекся убивать людей голыми руками.

— Боже… — Деррил извивался на полу, держась за живот и задыхаясь, как выброшенная на песок рыба. — Не могу… дышать…

— Горло горит? — прошипел Рис.

Голова Деррила утвердительно дернулась.

— Что ж, прекрасно. Я рад. — Рис повернулся к Мередит: — Я знаю это ощущение, Мерри. — Он говорил тихо, только для нее. — Мерри, я находился на грани смерти множество раз. Поэтому знаю: боль от раны проходит почти сразу же. А вот выздоровление причиняет много страданий. Я забыл об этом и вспомнил только сейчас.

Мередит кивнула, прекрасно его понимая. Душа у него изранена. А ее признание в любви — все равно что джин, политый на открытую рану. Но он вернулся, чтобы принять новую дозу жгучего лекарства — независимо от того, как сильна боль внутри. Потому что он самый храбрый на земле человек.

И он принадлежит ей. Наконец-то!

Ее сердце переполняла радость.

Деррил, все еще валявшийся на полу, застонал.

— Проваливай! — прорычал Рис. — И чтобы я тебя больше не видел, если не хочешь целую вечность бродить привидением в развалинах.

Все еще не отдышавшись, Деррил пополз к лестнице и очень медленно спустился вниз. Глухой стук предполагал, что последние несколько ступенек он преодолеть не сумел.

Мередит и Рис остались одни. Наконец-то!

Он повернулся к ней и заявил:

— Я люблю тебя. И я должен сказать это прежде всего. Потому что это самое важное. Да, я люблю тебя.

О, милый, дорогой! Он произносил эти слова… словно обвинительный приговор.

— Я счастлива это слышать, Рис.

Он облегченно вздохнул и подошел к ней поближе. Оглядывая мансарду, спросил:

— Ты развешивала занавески?

Она кивнула и положила ножницы на подоконник.

— Это тот тюль, что ты купил в Бате.

— Красиво.

Он остановился у окна за ее спиной. И обозрел вид. И он был сейчас так близко…

Дыхание Мерри участилось, а сердце забилось быстрее. Она уже дрожала от предвкушения.

— Думаю, это идеальное место для туалетного столика. Маленький стульчик, зеркало… — Рис очертил рукой в воздухе как бы квадрат. О, как она хотела, чтобы эти руки легли на ее плечи. — Твой серебряный набор со щеткой очень подойдет сюда, — продолжал он.

— Да. Если рядом положить твой бритвенный прибор.

Он потянулся к ней.

— О, Мерри…

Наконец он обнял ее! Именно здесь — как она и хотела.

Он наклонил голову, и щетина на его щеке царапнула ее висок. Какое-то время они стояли не двигаясь. Просто дыша в унисон. Потому что все было ясно без слов. Облегчение, радость, ощущение правильности происходящего — вот что они испытывали.

Она прижалась лбом к его груди и прошептала:

— Я знала, что ты вернешься. Просто знала.

Он обнял ее за талию и чуть отстранил, чтобы лучше видеть лицо.

— Мерри, но мне казалось, что ты не веришь в судьбу.

— Да, не верю. Зато верю в тебя.

— Вот и хорошо. — Он долго собирался с силами, прежде чем продолжить: — Потому что… будь проклята судьба! Бог и дьявол и все их приспешники могут собраться здесь и потащить меня на суд, но я буду бороться с каждым и до конца, чтобы остаться с тобой. Не потому, что это моя судьба или наказание. И не потому, что у меня нет другого выхода. Просто я люблю тебя, вот и все. А если ты откажешься выйти за меня, то я все равно останусь здесь. Буду каждую ночь приходить в гостиницу, заказывать ужин и пинту эля — только ради того, чтобы смотреть на тебя и быть рядом. Я… — Он откинул волосы с ее лица. — Мерри, я люблю тебя.

— О, Рис… я… так долго любила тебя…

Он провел ладонью по ее щеке.

— Мерри, но я не слышал твоего ответа.

— Напомни вопрос.

— Ты выйдешь за меня?

Она притворилась, будто обдумывает предложение. Наконец кивнула:

— Да, Рис.

Они улыбнулись друг другу. После всех споров и ссор все оказалось очень просто. Потому что было правильно.

Он вдруг обнял ее за талию, а потом подбросил в воздух — как пушинку поймав, прижал к груди, глядя на нее снизу вверх. А она радовалась его широкой улыбке.

А потом их ждало несказанное удовольствие, потому что она медленно-медленно наклонила голову, после чего их губы встретились.

О, как она любила его! Но их любовь никогда не будет нежной и бережной. Оба были высечены из гранита, выломанного на пустоши, и их любовь навсегда останется упрямой, свирепой и даже болезненной — в тех случаях, когда они вдруг поссорятся. Но одновременно она будет надежной и верной. На все времена.

Наконец Рис поставил Мерри на ноги и прижался лбом к ее лбу.

— Я поблагодарил тебя за то, что ты меня спасла?

Она молча покачала головой.

— Мерри, я буду благодарить тебя каждый день, пока живу. Увы, я сломленный человек, не стану лгать. Возможно, мне понадобится время на исцеление. И переломы не всегда будут срастаться правильно. Но я благодарен тебе. Благодарен за твою любовь и веру в меня. Больше я никогда тебя не покину.

Она обняла его и прижала к себе.

— Даже если попробуешь — не отпущу.


Сладостные обещания… которые не всегда сбываются.

Он покинул ее на следующее же утро, в воскресенье, и Мередит с радостью его отпустила, потому что речь шла о безотлагательном деле.

Рис поскакал в Лидфорд и вскоре вернулся вместе со священником, ибо было решено, что свадьба состоится именно в это воскресенье.

В крошечной деревенской церкви много лет не служили вечерню, но сегодняшний вечер стал исключением. Церковь была уставлена свечами, и янтарно-красные витражи переливались в теплом сиянии. Чтение оглашения было завершено свадебной церемонией в присутствии всех жителей деревни.

Жених был в безупречном фраке с белоснежной сорочкой и галстуком, невеста носила вуаль из купленного в Бате тюля.

Беллами и Кора были свидетелями. Джордж Лейн едва не лопался от гордости.

И все, кто соглашался с Корой, объявили сцену донельзя романтичной.

А потом в таверне был устроен праздник с танцами и ужином. Мередит, окруженная пьяневшими на глазах гостями, обняла мужа, когда они танцевали некое подобие вальса.

— Леди Эшуорт, — торжественно объявил он, — сегодня вы выглядите необычайно прелестной. Боже, как хорошо называть тебя леди Эшуорт!!!

— О, как приятно это слышать! — улыбнулась Мередит, ждавшая этих слов много лет. Наконец-то сбылось, наконец-то она его жена.

— Милая, когда мы сможем сбежать? Я хочу увести тебя домой.

Эти слова вызвали у нее приятный озноб. Правда, коттедж еще мало напоминал дом. Ни мебели, ни хозяйственной утвари. Даже занавески не все повешены. Но днем она позаботилась о главном — о матрасе, одеялах, нескольких бутылках вина и огромной горе торфа для камина. А этой ночью им вряд ли понадобится что-то еще.

— Скоро, — кивнула она. — Но сначала я хотела поговорить о гостинице.

Рис сдержал раздражение и улыбнулся:

— О гостинице? А что с ней?

— Я потолковала с Гидеоном, пока тебя не было.

— Вот как? — Его улыбка померкла.

— Теперь он хочет начать честную жизнь, — продолжала Мерри. — Хочет обзавестись семьей. Жениться на Коре.

— Я так и понял.