— Ну, — начала Иза, когда я уселась, — как живешь?

— Хорошо, — отвечаю. — Работаю… — Даже не начала рассказывать про жизнь, просто что-то бессмысленно лепетала.

Со временем Изабелл задала неизменный вопрос:

— Как Алекс? У него все в порядке?

Вот что меня терзает и мучит. С одной стороны, она ужаснется и огорчится, услышав, что он уже с кем-то встречается. С другой, тот факт, что встречается не с кем-нибудь, а с Лорной, может даже ее позабавить. Знаю, кто-нибудь все равно донесет, как только распространятся сенсационные слухи, так уж лучше пусть это буду я. Разумеется, я опустила ту часть, где Алекс делал мне пассы. Хочется, чтобы Изабелл его приняла, если он вдруг образумится, чего она не сделает, узнав о предательстве.

— Явно хочет что-то доказать, — говорю я, не объясняя, что именно, не излагая собственных соображений по этому поводу. — Самому себе, я имею в виду. Будто имеет полное право уйти или что-нибудь вроде того. Одному только Богу известно.

Инстинкт, к счастью, не обманул, комичность ситуации пересилила боль, Изабелл удалось улыбнуться.

— Ну, не знаю, — пробормотала она. — Может, она ему нравится.

— Да ведь это же Лорна! — Я повысила тон на октаву. — Не может она ему нравиться.

— Господи боже мой, думаешь, он ее клитор уже называет фасолинкой?

— Это совсем другая история. Он чуть ей все не выложил. Я хочу сказать, мне с ней дальше работать. Вдруг расскажет, а она разболтает Мелани и Джошуа…

— Вряд ли ей захочется с кем-то поделиться, — рассмеялась Изабелл.

Разговор ненадолго прервался. Потом она на меня посмотрела и нерешительно проговорила:

— Ребекка… Как думаешь, почему он ушел? Только правду скажи.

— Не имею понятия, — отвечаю я, ни в коем случае не собираясь признаваться, что Алекс утверждает, будто по-настоящему никогда ее не любил. — Я всегда вас считала ужасно счастливыми.

Иза вздохнула:

— Мы вряд ли когда-нибудь были так счастливы, как ты думала. В любом случае, давно не ладили. Наедине постоянно ссорились. Хотя так ведь бывает со всеми супругами, правда? В основном из-за денег. Я требовала, чтоб он нашел работу…

— А… я думала… ты хорошо зарабатываешь… — пробормотала я. — Занимаешься любимым делом… наверняка и Алекс стремился к тому же. Знаешь, после рождения девочек я тебе страшно завидовала: ты вернулась к работе, зная, что он охотно останется с ними…

— Да ведь мне не хотелось работать, — раздраженно сморщилась она. — Хотелось сидеть дома, быть матерью. А он даже тогда не подумал о поисках места.

Потрясающе. Я и понятия не имела. Мне все это казалось идеальным решением двадцать первого века.

— Я целыми днями плакала в офисе, — продолжала Иза. — Но Алекс упорно твердил, что работа приведет его к катастрофе, на писание не останется времени.

— Господи… — пробормотала я. — Никогда не догадывалась.

Изабелл завелась.

— Если честно сказать, я не знаю, когда он в последний раз что-то писал.

— Мне казалось, что ты свое дело любишь, — робко вставила я.

— Люблю. Только для разнообразия хотелось бы иметь выбор. Или работать неполную неделю, чтобы какое-то время проводить с детьми, пока они были маленькие. Скажи, — обратилась она ко мне, — ты считаешь Алекса хорошим писателем? Ты ведь что-то читала, по-твоему, он когда-нибудь станет вторым Аланом Беннетом?

Я вспыхнула. Не хочется подводить Алекса, хотя Иза имеет право знать правду.

— Нет, пожалуй. Не станет.

— Двенадцать лет пытается. И ни разу за все это время даже не подумал, что мог бы работать частично, вносить в семью свою лепту и писать в свободное время. Ему это не нужно. Только для себя хотел приятной жизни, чтобы целый день расхаживать по дому да болтать на прогулках с мамашами.

Я чуть не возразила, что это как-то не похоже на Алекса, но сразу же сообразила, что очень похоже, и удержала язык за зубами.

— Вообще это дело с писанием смахивает на отвлекающую тактику. Если он заявляет, что пишет, то никто и не спрашивает, почему не работает. Причем никто не имеет понятия, пишет он в самом деле что-нибудь или нет. Можно изображать из себя художника-мученика. Но при всем при этом я никогда не думала об уходе. Мы жили вместе. Как и обещали друг другу. И я его любила.

— Почему же ты мне никогда не рассказывала? — спросила я, чувствуя необъяснимую боль и обиду из-за того, что Иза мне не доверилась.

— Потому что, — сказала она, — ты считала нашу четверку просто идеальной. Постоянно твердила, как все удачно вышло. Не знаю… Наверно, не хотела тебя разочаровывать.

Действительно. Я без конца удивлялась и радовалась, что мы четверо нашли друг друга. Были одним идеальным целым, как те две пары сиамских близнецов, которые влюбились друг в друга в России или где-то еще.

Минуту старалась усвоить услышанное. Изабелл потягивала кофе, глядя на меня и желая, чтобы я поняла.

— Ты прости меня, Иза, — попросила я. — Если б я знала… То есть на самом деле не знаю, что сделала бы, если б знала. Может быть, постаралась тебя убедить, что ты все выдумываешь, а фактически ничего плохого не происходит. Может быть, помогло бы.

Она рассмеялась:

— Возможно. Хорошо умеешь убеждать, когда сердишься. Только Алекс все равно ушел.

Кажется, тема на данный момент исчерпана. Еще о многом надо спросить, но не стоит испытывать судьбу, и поэтому я перешла к другому:

— Как девочки?

— Ох, знаешь, — вздохнула Иза, — горюют. Не поймут, почему он так поступил.

Мы договорились свести детей вместе, чтобы девочки позабавились с Уильямом, слегка развеялись. Рядом стоял большой старый слон, которого видела только я, — объяснение Алекса в любви ко мне. На секунду подумала, может быть, Изе было бы полезно об этом услышать. Поняла бы, что плакать по нему не стоит. Но нельзя рисковать. Вдобавок, если сказать ей, надо будет признаться и Дэну, а это никому ничего хорошего не принесет. Как ни противно иметь от него секреты — кроме припрятанных подарков к Рождеству и дню рождения, которые, кажется, я никогда и не прячу, — в данном случае это правильное решение. Для Дэна неведение — благо.


Когда я вошла в офис, Лорна взглянула на часы и объявила для Мелани, которая находилась в приемной:

— Я ждала тебя в половине второго!

Кстати, сейчас тридцать четыре минуты второго. Задержалась на четыре минуты. Арестуйте меня.

— Я должна была встретиться с Алексом, — продолжала она, — теперь не знаю, стоит ли идти.

— Вот что я предлагаю, — сказала я. — Возвращайся без двадцати три. Какие проблемы? Правда, Мелани?

— А? Конечно, — ответила Мелани. — Договоритесь между собой, лишь бы дела были сделаны.

— Договорились, — кивнула я мрачной Лорне. — Кризис предотвращен.


За ужином я рассказала Дэну про ленч с Изабелл, умолчав о ее откровениях насчет семейной жизни. Приберегла на потом, когда детей рядом не будет.

— Она что-нибудь говорила про Никола и Натали? — спросил Уильям, изо рта которого торчала рыбная палочка, как кокетливо отставленный пальчик герцогини с чашкой чая.

Я ему улыбнулась:

— Говорит, у них все отлично. Только они загрустили, долго тебя не видели, поэтому мы к ним пойдем в выходные.

Мордочка сына просияла, как будто он выиграл в лотерею.

— Грандиозно.

Зоя взглянула на брата.

— Боже, какой же ты жалкий, — вздохнула она, но Уильям был слишком счастлив, чтобы вступать в перепалку.

Глава 9

В творившемся вокруг хаосе я как-то позабыла про осенний отпуск. С незапамятных времен каждый год мы проводим его вместе: Ребекка и Дэниел, Алекс и Изабелл, четверо детей по мере появления. Летом ездим парами, как нормальные люди, в остальное время торчим на террасах на крышах друг у друга, шатаемся по местным садам и паркам. Но короткие осенние каникулы — наше время. Для всей компании. Заранее заказываем гостиничные номера и билеты, в начале лета собираемся по вечерам, договариваясь, куда отправимся в этом году. Побывали на Мадейре и Ланцароте, на Крите и Родосе, в Центральном парке и в Евродиснее. На сей раз в конце мая решили, что на побережье Амальфи должно быть тепло, но не жарко, можно будет влить детям в глотку немножко культуры, упиваться по вечерам красным вином. Предусмотрительно сразу же обо всем позаботились. Шесть ночей в Сорренто. В последующих спорах о том, кому присматривать за домом и собакой, даже не задумывались, кто отправится в путешествие. Все об этом забыли. По крайней мере, до нынешней ночи, когда я проснулась в холодном поту, осознав, что поездку надо отменить. И немедленно. Пока еще можно вернуть хоть какие-то деньги. Раньше просто считалось само собой разумеющимся, что мы едем. Во всяком случае, некоторые из нас.