Шантель Шоу - Два скандала и одна свадьба

– Не хочешь объяснить, что, черт возьми, происходит, Бен?

Лицо Бенедикта Линдберга исказила гримаса.

– Перед отелем полно папарацци. Я надеялся, что вам удастся выйти незамеченным через заднюю дверь.

Аксель обернулся. Фотограф навел камеру на отъезжающий автомобиль.

– Я его уже видел, – медленно произнес он и взглянул на Мину, закутавшуюся в куртку. – Этот человек был в пабе. Ты смотрела на него так, будто его знаешь. – Румянец вспыхнул на белых щеках Мины, и глаза Акселя сузились. – Ты сказала, что не стоит обращать на него внимание. – На ее лице появилось загнанное выражение, и он нахмурился. – Ангел, кто этот человек? У тебя какие-то проблемы?

– Простите, сэр, что вмешиваюсь, но у вас действительно проблемы, – негромко произнес Бенедикт и протянул Акселю газету.

На то, чтобы просмотреть первую страницу, ему хватило несколько секунд. Аксель в сердцах выругался.

– Каковы шансы на то, чтобы история не получила широкую огласку? – спросил он.

– Нулевые, – вздохнул Бенедикт. – Ваша фотография, на которой вы с мисс Харт входите в отель прошлой ночью, уже появилась в газетах Сторвхала. Фотографии, которые были сделаны несколько минут назад, без сомнения, уже размещены на сайтах газет.

– Черт бы побрал этих папарацци!

– Я не понимаю, – произнесла Мина дрожащим голосом. Она потеряла дар речи, увидев у отеля Стива Гарретта, но реакция Акселя поставила ее в тупик. – Какая история? Что за беда, если нас увидели?

Наверное, Аксель – крупная шишка. Она уставилась на фотографию. Над ней был крупный заголовок: «Принц и актриса».

Мина перевела потрясенный взгляд на окаменевшее лицо Акселя, отчаянно пытаясь припомнить какую-нибудь информацию о Сторвхале. По своему государственному устройству страна напоминала Монако. Независимое княжество рядом с Норвегией, во главе которого стоит монарх.

– Ты принц? – выдавила она.

– Принц Аксель Второй – глава королевского дома Торесенов и единоличный правитель Сторвхала, – отрывисто произнес молодой мужчина в очках.

Его глаза за стеклышками очков с осуждением смотрели на ее помятую одежду.

– А вы?

– Бенедикт Линдберг, личный помощник его высочества.

Его высочество! Если прошлая ночь была нереальной, то после того, что ей стало известно утром, события вообще приобрели немыслимый оттенок.

– Почему ты мне не сказал?

Взгляд Акселя стал странно напряженным.

– Значит, ты настаиваешь на том, что в пабе не знала, кто я такой?

– Конечно нет.

– Должно быть, вчера кто-то предупредил прессу, что мы войдем в отель через заднюю дверь, – лишенным выражения голосом сказал он.

Да, голос его звучал ровно, но в голове царил хаос. Никто не знал, что он пригласил Мину в отель. Никто, кроме нее.

– Ты отослала кому-то сообщение, когда такси подъехало к отелю, – заметил он.

– Я написала своей подруге Кэт, что сегодня буду на собрании в театре. Я могу показать телефон, если ты мне не веришь.

Мина вскинула голову, их глаза встретились. Ледяной холод его взгляда заставил ее вздрогнуть.

В машине воцарилась напряженная тишина, которую прервал личный помощник Акселя:

– Собрание по поводу постановки «Ромео и Джульетты» на Бродвее? Об этом объявили сегодня утром.

Мина заморгала:

– Уже? Я не говорила с отцом на эту тему, но слышала, что переговоры о гастролях ведутся.

– Новость вызвала переполох в средствах массовой информации, и не последнее место, без сомнения, занимают спекуляции на тему ваших отношений с принцем Акселем, – натянуто проговорил Бенедикт Линдберг.

Аксель чертыхнулся. Став во главе Сторвхала, он тщательно следил за тем, чтобы его поведение не привлекало репортеров. Так продолжалось до тех пор, пока он не заглянул в зеленые глубины глаз Мины Харт и не потерял голову. Его сжигал стыд. Неужели он так же слаб, как отец?

Аксель смотрел на Мину и презирал себя за то, что его по-прежнему притягивают ее дрожащие губы.

– Журналист, который сфотографировал нас сегодня утром, знал твое имя. Он сказал, что просил тебя подбросить сенсационный материал. Этот человек был и в пабе. – Он вспомнил о странном выражении лица Мины, когда она увидела того мужчину прошлым вечером, и почувствовал, что получил удар в солнечное сплетение. – Это твой друг. Без сомнения, это ты сообщила ему, что я пригласил тебя в отель.

– Я ничего такого не делала, – стиснув зубы, возразила Мина.

Ее красивые глаза стали огромными. Мужчина запросто может утонуть в таких озерах, мелькнуло в голове Акселя. Как же ему хотелось верить, что он уловил оскорбленное достоинство в ее тоне. Только искусная актриса способна так сыграть. А ведь Мина играла Джульетту настолько убедительно, что ей невозможно было не поверить.

Она предала его! Акселя охватило оцепенение – он испытал это в молодости, узнав о предательстве матери.

Когда выяснилось, что на самом деле Карена его не любила, Аксель почувствовал себя задетым. Но гораздо хуже было то, что его собственная мать уговорила ее соблазнить Акселя, обещая взамен славу, состояние и праздный образ жизни. После смерти принца Гейра у Ирины появились серьезные финансовые причины для того, чтобы перекинуть мост между Россией и Сторвхалом. Она была убеждена, что женитьба сына на русской пойдет ей на пользу.

Проклятье! Если собственная мать оказалась способна на предательство, что уж говорить об актрисе, с которой он познакомился в баре. Горький опыт научил его не верить женщинам, и сейчас, поняв, что его обманул доверчиво-невинный вид Мины, Аксель разозлился на себя.

– Я не знала, что ты принц, – повторила Мина. – А если бы и знала, зачем мне сообщать об этом прессе?

– Чтобы сделать рекламу театру своего отца, – небрежно бросил Бенедикт Линдберг.

Мина вспыхнула:

– Не вмешивайтесь! Вы ничего обо мне не знаете.

– Вообще-то я знаю о вас все. – Личный помощник протянул Акселю папку. – Фотография была опубликована на нескольких сайтах вскоре после того, как была сделана. Как только мне об этом стало известно, я обратился в службу безопасности. Мой отчет включает подробности актерской карьеры мисс Харт в Англии, а также в Штатах.

Краска сошла с лица Мины. Без сомнения, личный помощник раскопал и историю с Декстером. Она не совершила ничего предосудительного, но чему поверит Аксель: ее словам или клевете Стива Гаррета?

Аксель открыл папку. Она постаралась поймать его взгляд, не сознавая, что в ее глазах появилась мольба. Если бы можно было вернуться в прошлую ночь, в тот волшебный мир, который они создали только для них двоих…

– Аксель… – в отчаянии прошептала она.

На долю секунды ей показалось, что Аксель готов ее выслушать. В его глазах вспыхнул огонь, и он уставился на ее рот, словно хотел поцеловать. Затем его подбородок затвердел, и он отвернулся.

Мина сидела как на иголках, пока он изучал информацию о самом унизительном эпизоде в ее жизни. Поток транспорта еле двигался, машина то и дело останавливалась. Единственной мыслью Мины было: бежать! Бежать от Акселя, как, впрочем, ей следовало поступить еще прошлой ночью. Она действительно была не в своем уме, согласившись переспать с ним.

Мина открыла дверцу и выскочила в гущу транспорта на четырехполосной магистрали.

Аксель бросился следом.

– Мина, не глупи! – проорал он. – Тебя могут убить!

Сердце его ушло в пятки, пока он смотрел, как она петляет между машинами, такси и автобусами. Спустя несколько секунд золотисто-каштановые волосы скрылись на лестнице, ведущей к станции метро. Аксель медленно опустился на сиденье, подавляя сильнейшее желание последовать за ней.

Бенедикт закрыл дверцу. Личный помощник был потрясен: ему показалось, что в непроницаемых глазах его высочества он заметил волнение.

– Сэр… прошу прощения, – запинаясь, пробормотал он.

Аксель пылал от ярости. То, что Мина выставила его дураком, само по себе было невыносимо, но хуже всего было то, что свидетелем его глупости стал один из приближенных.

Он действительно дурак, раз решил, пусть даже на мгновение, что секс с Миной был чем-то особенным. Просто она оказалась искусной притворщицей – достаточно вспомнить, как ее большие зеленые глаза были прикованы к его губам. Она заставила его поверить в то, что для нее во всем мире существует только он один.

Взглянув на помощника, Аксель вздернул бровь.

– Мне не требуется ваше сочувствие, Бен, – протянул он. – Просто выполняйте свою работу. Вы подтвердили мое согласие на встречу с премьер-министром Дании?

Наверное, ему показалось, решил Бенедикт. Лицо Ледяного Принца было лишено эмоций, как всегда. Поставленный на место помощник пробормотал:

– Я сделаю это немедленно, сэр.

– Убирайтесь! – рычал Джошуа Харт. – Я не собираюсь связываться с желтушниками, которые будут распространять обо мне всякие слухи и сплетни!

Мина поняла, что в кабинете отца находятся журналисты. Она спряталась в шкафу, где хранился инвентарь для уборки помещений. Как оказалось, вовремя – спустя несколько секунд мимо нее быстро прошли двое мужчин с камерами и диктофонами.

Не было ничего удивительного в том, что члены труппы старались не попадаться режиссеру на глаза. Распаленный Джошуа напоминал осерчавшего медведя. Мина глубоко вздохнула, прежде чем просунуть голову в дверь его кабинета.

– А, это ты, – приветствовал ее отец. – Надеюсь, ты не притащила с собой еще какого-нибудь журналиста?

– Нет. – Мина была уверена, что ей удалось проскользнуть мимо репортеров, осадивших «Глобус», незамеченной. Она неуверенно улыбнулась. – Хорошо, что спектакль покажут в Нью-Йорке, правда?

Джошуа фыркнул.

– Я пытался дозвониться до тебя прошлой ночью, чтобы сообщить тебе эту новость раньше, чем остальным артистам, но ты не ответила. Полагаю, ты была с тем парнем. – Джошуа взглянул на нее из-под кустистых бровей. – То, что ты встречаешься с принцем, напечатано во всех газетах.