Мои размышления на отправной точке, когда решение уже принято и пора переходить от мыслей к делу, прервал какой-то парень. Осторожно отодвинув меня в сторонку, он наклонился над несчастным Антоном и весело посочувствовал:

— Ну что, брат, водка, пиво и текила?

И как-то совсем легко, без особых усилий, поставил моего друга на ноги, подхватил одной рукой за талию и, повернувшись ко мне, спросил:

— Куда?

— В туалет… — сообщила я целевое направление нашего движения.

— Понятно, — хохотнул он. — А вы, девушка, его и там собирались сопровождать?

— Нет! — проорала я, перекрикивая музыку, загрохотавшую после небольшого перерыва новой композицией. — Я бы его в дверь впихнула и все!

— Идем! — прокричал в ответ парень.

Почему-то я чувствовала себя ответственной за Антона и стояла в холле, ожидая, пока они с добровольным помощником выйдут из туалета. Предполагая, видимо, что ожидать проявления дальнейшего героизма у незнакомца было бы верхом неприличия и тащить это тело назад придется мне самой.


Но когда они все-таки вышли, через довольно продолжительное время, правильнее сказать: вышел парень, а Антона он вынес на своем плече, и я наконец смогла рассмотреть в ярком свете холла моего помощника — мир вокруг для меня перестал существовать! Словно вокруг погас свет и лишь только его одного высветил луч мощного прожектора!

Парень показался мне таким потрясающим, таким мужественным, сильным, красивым, необыкновенным! И таким родным, единственным во всем мире!

Я смотрела на него во все глаза, по-моему, даже рот открыла, выпав из пространства и времени, я оглохла: не слышала музыки, не слышала его слов, только видела, как шевелятся его улыбающиеся губы, как он засмеялся, как, подкинув чуть вверх, поудобней перехватил Антона…

Несколько секунд я стояла в абсолютном ступоре и глядела на него, как деревенская дурочка на царя-батюшку, чудным образом материализовавшегося на главной улице посреди извечной большой лужи, с копошащимися в ней соседскими гусями.

А потом — резко — мир вернулся назад, и снова заорала у меня за спиной музыка, и парень вновь весело обратился ко мне:

— Я спрашиваю, может его здесь оставить, танцевать ваш кавалер точно уже не сможет!

— Он не мой кавалер, просто друг, мы тут день рождения отмечаем! — быстро отказалась я от более близких отношений с Антоном.

— Ваш? — спросил мужчина моей мечты.

— Что?

— День рождения, спрашиваю, ваш?

— Нет, нашего одногруппника.

— Ну что, нести его назад в зал?..

— Не надо, вон на скамейку посадите, — указала я на лавку у гардероба.

Он пристроил уже засыпающего Антона на скамью, прислонив его к стеночке, повернулся ко мне и предложил:

— Пойдем, потанцуем?

Ну, конечно, да!!! Если б он предложил мне сейчас в фонтане искупаться или рвануть на Северный полюс — да, не раздумывая! Куда угодно!

— Тебя как зовут? — прокричал он мне в ухо во время танца.

— Слава! — прокричала я в ответ.

— А по паспорту?

— Слава! — уверила я криком.

— Это мужское имя!.. — напрягая голос, возразил он в грохоте музыки.

Имя мое мне всегда не нравилось! А, скажите на милость, какой бы нормальной девочке, детство которой протекало в восьмидесятых годах, нравилось бы такое имя? Поэтому с ясельной группы детского сада я откликалась только на «Славу». И всегда, и неизменно при новом знакомстве, стоило мне представиться, каждый человек считал своим долгом открыть мне глаза на то, что это мужское имя. Предполагалось, видимо, что живу дурой и не знаю про половую принадлежность своего имени.

Неожиданно музыка прервалась — одна композиция закончилась, а следующую диджеи обсуждали с двумя посетителями, спорившими между собой.

Я воспользовалась моментом.

— Давай я сразу отвечу на все твои банальные вопросы, — деловито предложила я. — Да, это мужское имя, и ты миллион второй человек, который считает своим долгом меня об этом оповестить. Да, судя по моему прикиду, я байкерша, обожаю мотоциклы и классно на них езжу с тринадцати лет. Это, — я коротким, резким жестом руки указала пальцем на свои шрамы на щеке, — оттуда, неправильно вошла в поворот и пролетела лицом по асфальту. Да, раз я ношу футболку с логотипом известной группы, я рокерша и пела в одном местном рок-ансамбле. И да, я уважаю также и металл, но не весь.

— Я Сергей, — серьезно представился он, протянув мне руку для рукопожатия, пожал мою ладонь и рассмеялся. — Ты забавная! Идем к нам за столик, поболтаем, — и он махнул куда-то в сторону рукой. — Мы с мужиками тут одну сделку удачную обмываем. Расскажешь, откуда ты, такая крутая байкерша, в Москву приехала.

Вновь загремевшая музыка обрушилась на нас неожиданно и раздражающе громко. Мы скривились одновременно от резанувших по ушам звуков, и Сергей, взяв меня за локоток, начал пробираться в сторону своего столика. Правила и наставления Варяга, закрепленные в моем мозгу на уровне рефлексов, я не могла проигнорировать даже ради этого мужчины и остановилась посреди танцпола.

— Что? — прокричал Сергей.

— Я тут с друзьями! — проорала я оправдание и указала на столик, где сидели мои одногруппники. — Мы день рождения отмечаем, я говорила!

— Ладно, — посмотрев в том направлении, куда я указала, согласился он, — но потанцевать тебя еще можно будет пригласить?

— Обязательно! — обрадовалась я.

За нашим столиком праздник закончился абсолютно очевидно: народ перепился, мало что соображал, заорал бравурно-пьяно, узрев мое возвращение, даже не поинтересовавшись, куда исчез Антон. Но занятия своего упорно не бросали, продолжая что-то пить, подтанцовывать, сидя на месте, подпевать, а кто-то уже отрубился и посапывал, откинувшись на диванную спинку, кто-то спорил не пойми о чем, не слыша друг друга. Мне стало совершенно неинтересно, скучно, грустно. Я постаралась сесть так, чтобы видеть часть столика, за которым устроилась компания этого Сергея, но, увы — отсюда я могла различить только его плечо и затылок, и то его постоянно кто-то загораживал.

Кто-то сунул мне бокал с коктейлем в руку, Мишка привалился ко мне горячим боком и принялся что-то рассказывать, дыша в лицо перегаром и чесночной закуской, я честно старалась не морщиться и потихоньку отталкивала его от себя подальше.

Занятая этим непростым делом, я не сразу услышала какие-то громкие крики в дальнем углу зала, а когда они стали набирать мощь и интенсивность, подумала, что какая-нибудь компания тоже шумно и чересчур весело отмечает свое значимое событие. Но вдруг меня ухватили за предплечье и резко дернули с места вверх.

— Быстро хватай свои вещи! — прокричал мне в ухо Сергей. — И валим отсюда!

Сумочку и куртку я схватила, не задумываясь, но про «валим» попыталась уточнить:

— Что случилось?!..

— Там нехилое махалово началось, через пару минут весь зал будет участвовать, а через пять минут приедет милиция и сгребут всех подряд!

— А они? — кивнула я в сторону своей компании.

— А ты хочешь их всех на себе вынести? — очень подивился он. — Сами они уже не пойдут. — И успокоил: — Да ничего с ними не будет, проверят документы и отпустят, только эта бодяга до утра затянется. Все, девочка Слава, разговаривать мы с тобой потом будем, а сейчас тупо смываемся из этого гнезда порока.

Усердно работая локтями, Сергей прокладывал нам путь к дверям, благодаря чему мы на удивление быстро выскочили в холл, где, как выяснилось, нас ждали его друзья, с которыми, помнится, они отмечали какую-то сделку.

— Это твоя байкерша? — спросил весело один из них, тот, что был поменьше ростом. — Симпатичная!

А я увидела спящего на скамейке Антона и кинулась к нему:

— Антон! Антон! — трясла я его, пытаясь разбудить.

— Ты всех сирых и убогих спасаешь или выборочно? — спросил у меня за спиной Сергей и, демонстративно тяжко вздохнув, отодвинул меня в сторону, распорядившись: — Леш, взяли!

С одним из парней они подняли Антона, закинули его руки себе на плечи и быстро направились к выходу, третий парень открывал перед нами двери, охрана этим уже не занималась, кинувшись в зал на звуки набиравшего там обороты побоища.

Оказавшись на улице, мы все куда-то побежали подальше от клуба. Через какой-то двор вышли на соседнюю улицу, где мужики прислонили Антона к стенке и, придерживая его руками, чтобы не упал, озадачили меня вопросом:

— Ты знаешь, где он живет?

— Нет, — чистосердечно призналась я и уточнила: — Где-то в Чертанове, с родителями, он москвич.

— Исчерпывающая информация, — «похвалил» Сергей и принялся проверять карманы пиджака пьяного студента.

А я только теперь поняла, почему Антон его так и не снял, хотя в клубе жара стояла несусветная, да и танцы, и выпивка — оказалось, что у него под правой рукой разорвалась по шву рубашка.

— Энергично парень отдыхал, во всех отношениях, — прокомментировал сие открытие Сергей и порадовался: — Ага! Вот и паспорт! Молодец мальчик, документ при себе носит, — похвалил он и передал документ другу: — Леш, посмотри там точный адрес.

Адрес выяснили, такси поймали, Антона в машину погрузили, а когда Сергей заплатил водителю и попросил доставить тело к подъезду, обещав проверить лично и предупредив, что «срисовал» номера его машины, то стал для меня окончательно и бесповоротно героем всех времен и народов и самым распрекрасным человеком на свете!

Распрекрасный человек на свете продолжал командовать и руководить и после отъезда такси с бесчувственным Антоном и, выяснив у меня, знаю ли я домашний номер телефона моего отбывшего одногруппника, привел к автомату на углу, распорядившись, чтобы я позвонила его родителям — пусть выйдут встречать сына. Проследив за исполнением, наконец, представил меня друзьям: