Кэтрин Полански - Два мига для тебя

– Пожалуй, уже можно. – Винсент отдернул занавески и опустил стекло. Экипаж съезжал с Лондонского моста. Светили газовые фонари, в воздухе висел осенний туман. – Это была предосторожность: никто не должен видеть, как вы уезжаете в этой карете от графини Локфорд. Ради вас же.

– Да, конечно. – Дарина закрыла глаза. – Спасибо. Неужели вы не впервые доставляете неверных жен к... – Она запнулась, не решаясь произнести слово «любовник».

Однако Винсент понял ее по-своему.

– К Иэну? Нет. Вы первая. И, пожалуй, последняя...

– Скажите хоть вы мне, – прошептала Дарина, – сколько ему осталось?

Он долго молчал, прежде чем ответить.

– Врач обещает ему еще пару месяцев.

– Какой врач?

– Семейный.

– Иэн с ума сошел? Ему нужно показаться специалисту...

Винсент безнадежно махнул рукой.

– Его семье и служат специалисты. Ошибки быть не может, если вы об этом.

– Я говорю о другом. О времени...

– Об этом не стоит говорить. И зачем? Он мучается, леди Дарин... надеюсь, вы позволите называть вас так? Каждый день для него – война...

– А для кого – нет? – тихо спросила Дарина.

– Вы не понимаете. Вы подарили ему надежду, а это – единственное, чего он не может себе позволить, чтобы не потерять душевный покой. Теперь он растерян; ему кажется, что он может многое успеть, но на самом деле... – Винсент наклонился к Дарин: – Его семейный врач, Герберт, сказал мне, что на самом деле времени у него гораздо меньше.

– Сколько?

– В крайнем случае – месяц. Болезнь прогрессирует быстрее, чем Герберт предполагал. Он хотел сказать Иэну, но не смог. И я не смог. И вам не советую.

Дарина задыхалась:

– Но... Неужели вы не понимаете, как это для него важно? Вы... вы его предали!

– Не бросайтесь словами, графиня, – резко оборвал ее Винсент.

– Я знаю одно: именно вы лишаете его надежды. Вы считаете, что он должен смириться и умирать. Ну теперь я хотя бы вижу, откуда эти упаднические настроения. Поверьте, я сделаю все, чтобы их искоренить. Я научу его бороться.

Винсент схватил ее руку и сильно сжал. По лицу его летели обрывки света фонарей.

– Только попробуйте, леди, – прошипел он. – И я самолично скормлю вас волкам. Паршивая овца не имеет права находиться в стаде.

Она вырвала руку и потерла запястье.

– Вам не кажется, что это должен решать сам Иэн? Это его жизнь, и вы не имеете никакого права ею распоряжаться. Только он сам, а не вы или я. Но я собираюсь помочь ему, а вы, кажется, уже похоронили его. Он еще живой. Живой, слышите?!

И вдруг Винсент привстал, дотянулся до ее руки и запечатлел поцелуй на ладони. Дарина опешила.

– Вот теперь я уверен, – в голосе его послышались веселые нотки, – что Иэн не ошибся, сделав свой выбор. Дерзайте, леди. Может, вы и спасете его.

Она судорожно пыталась разобраться в происходящем.

– Вы меня проверяли?!

– Разумеется. Не мог же я допустить вас к самому близкому другу, не проверив, насколько серьезны ваши намерения. Мы ведь не просто друзья с Иэном, мы еще и родственники по материнской линии.

– Вы... – Дарина неожиданно для себя рассмеялась. – О господи, Винсент, а я уж решила было, что вы надумали меня шантажировать! Ваши разговоры о волках...

– Будьте уверены, леди, ни один волк не приблизится к вам, пока вы находитесь под нашей защитой.

– Ну... хорошо. – Дарина устроилась поудобнее. – Значит, насчет месяца жизни – это неправда?

Голос Винсента звучал глухо и печально:

– К сожалению, правда. Они надолго замолчали.

– Скажите, – нарушила наконец молчание Дарина, – вы будете сопровождать нас с Иэном... туда, куда мы едем?

Винсент отрицательно покачал головой:

– Нет. Я возвращаюсь в Лондон и прикрываю тылы.

– А!

Он усмехнулся:

– Волки, дорогая леди, будут не там, куда направитесь вы. Они остаются там, куда вернусь я.

Трактир, у которого была назначена встреча с Иэном, назывался «Веселая толстушка» и располагался на довольно оживленном пути из Лондона в Харидж; эта же дорога вела и на Ипсуич, расходясь с хариджской недалеко от моря. Такое месторасположение обеспечивало придорожной гостинице достаточный наплыв посетителей и неплохие доходы, судя по количеству экипажей, сгрудившихся во дворе. Впрочем, Винсент приказал остановиться не слишком далеко от ворот: видимо, не собирался надолго задерживаться.

Об этом свидетельствовал и факт, что он не приказал распрягать лошадей и не отпустил кучера.

– Наденьте... – протянул Винсент Дарине бархатную полумаску.

– Зачем?

– Считайте, что мы едем на маскарад.

– А мы и так едем на маскарад... – пробурчала Дарина. Винсент помог ей выйти из экипажа, и они, лавируя между каретами, направились к гостинице, над входом которой виднелась искусно вырезанная вывеска с названием. Веселая толстушка оказалась милой улыбчивой женщиной с огромной кружкой пива в руке.

Предупредительный служащий поклонился прибывшим господам и произнес:

– Добро пожаловать в «Толстушку», милорд, миледи. Что вам будет угодно? Комнату? Ужин?

– Будем благодарны, если вы проводите нас в зал, – голос Винсента неуловимо изменился. – Нас ждут. И, пожалуй, мы не откажемся от ужина. Вы голодны, моя дорогая?

Дарина, рассматривавшая висевшую над лестницей картину, на которой была изображена битва при Гастингсе, сообразила, что вопрос адресован ей.

– О да! – Она улыбнулась Винсенту; он взял ее под руку.

Они прошли под увитой живыми цветами аркой и оказались в зале. На столиках приглушенно мерцали свечи, в клетках под потолком томились экзотические птицы... «Гораздо больше, чем просто трактир».

– Ага. – Винсент пристально вглядывался в полутьму. – Кажется, я его вижу... – И обернулся к служащему трактира: – Наш друг ждет нас за последним столиком у стены. Пусть туда принесут чего-нибудь легкого и бутылку белого вина – для начала.

Служащий молча кивнул и испарился. Винсент двинулся между столиками, ведя за собой Дарину. Она с тревогой высматривала Иэна; сердце бешено стучало. Уголки губ подергивались в нервной улыбке.

Она заметила его, когда подошла к столику почти вплотную. Иэн поднялся им навстречу. Дарина, едва не задохнувшись от прилива тепла, радостно улыбнулась.

Винсент вложил руку девушки в руку Иэна:

– Получай свое сокровище, приятель. Доставил в целости и сохранности.

Иэн мягко сжал ее пальцы, склонился и поцеловал в щеку. У Дарины остановилось дыхание; ей показалось, что зала исчезла и они остались с Иэном совсем одни... Только ехидный голос Винсента заставил ее сделать следующий вдох:

– Ну-ну, наглядитесь друг на друга потом. Признаться, я из-за вас забыл поужинать и намерен немедленно исправить сие досаднейшее недоразумение. – Он сел за столик. Иэн уселся напротив друга и усадил Дарину рядом с собой. Их пальцы немедленно сплелись под столом. – А вот и наши закуски. Благодарю.

Им принесли овощи, копченое мясо, куриные крылья, маринованные в вине, свежеиспеченный хлеб. Винсент с преувеличенным вниманием принялся за овощи, бросая изредка короткие внимательные взгляды на Иэна и Дарину.

Иэн протянул руку и кончиком пальца провел по линии подбородка девушки.

– Здравствуй, – сказал он одними губами.

– Здравствуй, – тихо откликнулась Дарина. Он улыбнулся.

– Извини.

Она знала, за что он просит прощения. За боль, которую причинил, оставив ее вчера у ворот. Это было... только вчера? Какая теперь разница!

– Не нужно. – Она придвинулась к нему. – Я понимаю.

Его губы оказались в опасной близости от ее губ...

– Гм-м! – громко сказал Винсент. Дарина и Иэн подскочили, как дети, застигнутые в чужом саду за воровством яблок. – Уважаемые, я вполне понимаю ваше желание... гм... побыть наедине, но смею заметить, пока что вы не наедине. И в этом месте обычно обедают, а не... – Не закончив фразу, он обратился к флегматичному официанту: – Бифштекс, пожалуйста. С кровью. – И сделал зверское лицо.

Иэн засмеялся.

– Вине, ты...

– ...самый преданный твой друг, заботящийся о твоей репутации и репутации этой леди, – он насмешливо кивнул. – А также о степени наполненности ваших желудков. Делайте заказы.

– Неужто истина, дружище, в отказе от питья и пищи? – с улыбкой продекламировал Иэн, но все же открыл меню свободной рукой – вторая сжимала руку Дарины.

Заказы были сделаны, блюда принесены, и все приступили к трапезе. Птицы в клетке над ними затеяли нешуточное сражение; сверху посыпался пух.

Колено Дарины касалось колена Иэна, и она была счастлива. У нее внезапно разыгрался аппетит, которого она не чувствовала, ужиная в обществе Эвана. Нет, не надо вспоминать об Эване. Пусть он на ближайшие несколько дней покинет ее мысли. Дарине не хотелось разрушать сказку. Она знала, что рано или поздно сказка закончится, и тогда она окажется лицом к лицу с действительностью. Но пока...

– Шутки в сторону. – Винсент положил вилку; голос его стал серьезным. – Я возвращаюсь в Лондон, Иэн, и мне понадобится вся финансовая и... гм... юридическая поддержка. Надеюсь, Неерс в курсе?

– Да, я все объяснил ему подробно. Ты будешь вести мои дела до моего возвращения. И будь осторожнее, я тебя прошу. Столько всего и так неожиданно...

– Вот уж точно, – хмыкнул Винсент, искоса взглянув на Дарину. – Я буду отсылать к тебе курьера с ежедневным докладом. Если что-то пойдет не так, тебе придется вернуться в Лондон.

– Даже сейчас меня не могут оставить в покое, – печально сказал Иэн.

– Может быть, меня введут в курс дела? – сладким голосом поинтересовалась Дарина.

Друзья переглянулись.

– Позже, – пообещал Иэн. – Когда мы окажемся в относительной безопасности.

– А сейчас, судя по всему, мы в опасности. Да? – Молодая женщина переводила взгляд с одного мужчины на другого.