Кэтрин Полански - Два мига для тебя

– Не вини себя, – попыталась оправдать его Дарина. – Ты ведь пытался сдержать лошадей?

– Да, но не смог. И я сломался, – признался он подавленно. – Запил. И даже забыл об Алексе... И вспомнил только через полгода, когда он спросил у меня: «Папа, ты тоже уйдешь, как и мама?» Я сначала сказал ему, что мама уехала далеко, но, мне кажется, он все понял. Он всегда все понимает, – в голосе Иэна слышалась нежность. – Господи... Я обещал, что никогда его не брошу...

– А что с ним будет, когда... – Она не смогла договорить «когда тебя не станет».

– Его заберет к себе Винсент. Я уже распорядился... Дарина осторожно погладила его руку.

– Ну вот. Кажется, я немного пришел в себя.

Иэн попытался сесть, но Дарина решительно уложила его обратно.

– Лежи. У нас еще много времени.

– Ты не права: его очень мало.

– Тогда слушайся меня. Женщины умеют лучше распоряжаться временем. В конце концов, именно они ведут хозяйство.

– Приказа прекрасной дамы я ослушаться не могу...

Он окинул Дарину заблестевшими глазами.

– Да и, в конце концов, не так уж плохо мы устроились... Ну, теперь твоя очередь рассказывать. Чем живешь ты, Дара?

– Я? – Вопрос застал ее врасплох. Она задумалась. – Пожалуй, мечтами.

– И какими же?

– О, как у всех, – засмеялась она. – Мечтами о рыцаре на белом коне. О безбрежном счастье и любви... О детях. О том, чтобы в глазах тех, к кому я прикасаюсь, зажигались огоньки счастья, если я этого захочу.

Последняя фраза определенно заинтересовала Иэна.

– Это не как у всех, – заметил он. – Почему?

– Я не знаю, – пожала она плечами. – Это дает мне силы жить – знание, что я избавила кого-то от тоски, что кто-то, взяв от меня кусочек счастья, сможет жить дальше.

Он смотрел на нее все внимательнее.

– Мне показалось, – сказал он, осторожно подбирая слова, – что ты несчастна в браке. Так?

– Можно сказать и так, – невесело улыбнулась Дарина. – Эван любит меня, но я не люблю его. Меня продали за деньги, как породистую лошадь.

Вот она и сказала это вслух. Так легко, оказывается, говорить об этом. Нет, поправила она себя. Вовсе не легко. Все зависит от того, кто тебя слушает.

Иэну она могла сказать все.

– Тогда откуда в тебе столько счастья, что ты можешь им поделиться?

– О-о! – Она растерянно заморгала. – Никогда не задумывалась над этим.

– Все верно, – засмеялся Иэн, и Дарина невольно улыбнулась. – Лунный свет... – Он взял ее руку и поцеловал ей пальцы. – Ты прекрасна, Дара. Я не встречал никого светлее тебя.

– Ты знаешь меня так мало...

– Я знаю тебя так много, – шепнул он. – Гораздо больше, чем ты сама думаешь. И в ознаменование этого...

Он поднялся так резко, что она испугалась. Но, соскользнув с кровати, Иэн подал руку Дарине, и она встала тоже. Тогда он поймал ее вторую руку и, сжав ее ладони в своих, медленно опустился перед ней на одно колено.

– Прекрасная дама! – Его голос звучал хрипло. – Позвольте стать вашим рыцарем на эту ночь. Позвольте мне отплатить вам за то, чем вы одарили меня.

Она молча кивнула.

– Ты дала счастье и мне, сама того не заметив. Спасибо тебе.

Дарина улыбнулась. Не зря. Это было не зря. И предложенная игра – игра ли? – была тому наглядным свидетельством.

– Встань, рыцарь.

Он поднялся медленно, с трудом, но улыбка не сходила с его губ.

– Дама тоже хочет поблагодарить тебя, – прошептала Дарина, встав на цыпочки. – За то, что ты есть. Здесь и сейчас.

Он провел пальцем по ее губам и запечатлел поцелуй на раскрытой, как цветок, ладони девушки.

– Я думаю, наша благодарность искупит все, – сказал Иэн. Дарина не поняла смысла этой фразы, но ей было не до того. Она закрыла глаза и ждала.

И дождалась.

Его губы осторожно прикоснулись к ее щеке, и Дарина подалась вперед, к нему. Ее руки стремительно обвили его шею, соединяя ее с Иэном. И она не удивилась, когда кольцо его рук сомкнулось за ее спиной.

Ей стало тепло и больно – она знала, что дальше поцелуя дело не зайдет, и все же... все же... Она всхлипнула и крепко прижалась к груди Иэна.

– Ничего не хочу терять сейчас, – прошептал он ей на ухо, – ни мига, ни твоего взгляда, ни улыбки... ничего. Не хочу закрывать глаза. Время – наше.

И знание о том, где стоит последняя преграда, куда-то делось.

Она лежала рядом с Иэном и думала о том, как она счастлива. Голова ее покоилась на его груди, и„она водила пальцами по его коже, рисуя непонятные, но очень сложные узоры. Иэн лежал с закрытыми глазами, но Дарина знала, что он не спит.

Раньше она не понимала, как это – почти промолчать с человеком весь вечер, заниматься с ним любовью и чувствовать себя так, как чувствуешь после долгого разговора... Они говорили, да, но совсем немного.

Дарина вдруг тихонько засмеялась. Иэн мгновенно подобрался, как пойнтер, делающий стойку.

– Я подумала, – объяснила ему Дарина, – как легко, оказывается, сокрушить все принципы. Ты лелеешь их годами, полагаешь, что они несокрушимы, как скала, а оказывается, все это пыль.

Дарина подняла голову и попыталась заглянуть ему в глаза. На нем по-прежнему была маска, даже в самые нежные моменты он и не подумал ее снять: на его принципы ничто не могло повлиять.

– Спасибо, – шепнула она.

– Ты не должна благодарить меня. Скорее, наоборот. Он, быстро склонившись, поцеловал ее в лоб. Дарине показалось, что она готова умереть за то, чтобы еще получить от него такие вот короткие ласки. Она никогда не умирала за ласки Эвана, но за прикосновение Иэна готова была, кажется, отдать все.

Она, пытаясь скрыть вдруг навернувшиеся на глаза слезы, отвернулась и посмотрела на высокое стрельчатое окно. Комната, видимо, располагалась на верхнем этаже: в стекло стучали ветви растущего рядом дерева. Дождь закончился, и сквозь ажурый узор листвы смотрела старая знакомая – луна. Иэн тоже заметил ее.

Так хорошо идти-брести

По скошенному лугу

И встретить месяц на пути,

Тесней прильнув друг к другу, – продекламировал он.

Дарина молча слушала, как стучит его сердце, – быстро и беспорядочно.

– Который час? – внезапно спросила она.

– Недавно пробило двенадцать, – сообщил Иэн. – В соседней комнате есть часы.

– Сколько у нас еще времени?

– Сколько угодно. – Он притянул ее к себе.

– Да?

– Нет, – спохватился он, – несколько часов. Потом нужно будет возвращаться. Ехать далеко.

– Вот так... – Ей стало грустно и одиноко, как будто уезжать надо было уже сейчас. – Ну что ж... Попробуем растянуть оставшееся нам время.

– Где-то я уже слышал эту фразу, – сказал Иэн.

Рассвет застал их врасплох. Казалось, луна только-только ушла, а в небе уже рассеялось серебристое сияние, и облака на востоке порозовели. Дарина, задремавшая в объятиях Иэна, первой заметила это. Она осторожно приподнялась, и сердце ее сжалось: так и есть. Рассвет.

Бесконечности не получилось.

Иэн спал и дышал глубоко и ровно. Она залюбовалась им в неверном свете наступающего утра; когда еще ей выпадет этот шанс? И выпадет ли вообще?

Она водила взглядом по четким линиям его подбородка, скользила по скульптурной красоте губ и высокого лба. Как странно... Почему этот человек из всех выбрал именно ее? Она красивее? Лучше? Потом она вспомнила: до сегодняшнего вечера Иэн не видел ее без маски. Не в лице дело.

Его волосы, длиной почти до плеч, разметались по подушке. Дарина осторожно тронула пальцем блестящую прядь, пытаясь запомнить Иэна всего, до мельчайших черточек – руки, обнявшие ее, тяжелый перстень на безымянном пальце левой руки...

Кто бы ты ни был, человек, я буду помнить тебя.

Неизвестно, что его разбудило: то ли ее взгляд, то ли громкое пение проснувшихся птиц за окном, но Иэн сонно вздохнул и открыл глаза. Дарина убедилась в том, что догадка ее оказалась верной: они были черными. Волосы были темными, как звездное небо. Не зря ей пришло на ум это сравнение: в густых прядях блестели серебряные струйки.

– Только что пробило пять, – сказала Дарина, не дожидаясь его вопроса. – Нам пора ехать, да?

– Да... – Ему определенно не хотелось вставать. Но, бросив странный взгляд на Дарину, Иэн сел. – Пора. Тебе найти плащ?

– Буду благодарна. – Она соскользнула с постели, подняла и начала расправлять платье. Чего-то не хватало. И только когда он взял ее сзади за плечи и притянул к себе, Дарина поняла: не сделай он сейчас этого – и все показалось бы фальшивым.

– Прости, моя маленькая девочка, – прошептал он. – Я не могу изменить себе и не желаю губить тебя. Ты – самое лучшее из того, что произошло со мной за последнее время. И никого лучше тебя уже не будет. Да и не может быть. – Иэн поцеловал ямочку на ее плече. – Я думаю, мы когда-нибудь обязательно встретимся в том раю, который будет дарован. А если не там, то где-нибудь еще. Обещаю.

Она повернулась к нему и крепко поцеловала. Потом вспомнила.

– Знаешь, – сказала она тихо, – я не поехала бы на остров одна. Я взяла бы тебя с собой.

– Остров? – Он, видимо, нахмурился, пытаясь припомнить.

– Это моя маленькая тайна, – улыбнулась Дарина. – Главное – чтобы ты знал, что я поехала бы туда с тобой. Вот и все.

Он кивнул:

– Я буду знать.

Утро оказалось свежим и солнечным; Дарина с Иэном окунулись в него, словно в приливную волну. Выйдя на крыльцо, она огляделась. Дом стоял на небольшом холме, а вокруг, насколько хватало взгляда, простирались леса. Он был довольно большим, этот дом с колоннами в греческом стиле. И очень тихим. Яркие зеленые лужайки были ухоженными, дорожки – аккуратно вымощенными камнем. Типичное поместье. На траве лежали золотые листья: осень вступала в свои права.

По небу плыли высокие кучевые облака, обещающие теплый день – наконец-то.