Эмилия Грин - Дурное поведение

Тем временем, замеры крови и все психологические тесты показывали, что я абсолютно здоров. Ночные кошмары прекратились. С каждым днем моя внутренняя уверенность крепла. В последнее время Виктор Сергеевич все чаще говорил о скорой выписке. Я шел с занятий по цветотерапии, услышав веселый расслабленный голос за спиной:

– «Вам нужно пройти тест на содержание наркотиков в крови!» «А пока я буду проходить, моего единорога никто не украдет?!»

Развернулся, сталкиваясь взглядом с насмешливыми карими глазами Гвидона. Сидя на лавочке, брат сплюнул, взъерошив свои темно-каштановые волосы.

– Здорово, король бородатых шуток! – расплываясь в улыбке, я плюхнулся рядом, похлопав родственника по плечу.

– Твою мать, и сколько ты еще планируешь здесь проторчать? – улыбнулся он в ответ, но вряд ли эту улыбку можно было назвать счастливой.

Гвидон протянул мне крафтовый пакет.

– Пока не получу справку о том, что полностью здоров, – пробурчал, доставая пачку презервативов и сигареты. – Что это? – присвистнул, разглядывая резинки под названием «Богатырь XXL».

– Считай, это комплимент! – брат заржал, косясь в сторону блестящей черной упаковки.

– Я не курю и…

– Только не говори, что не трахаешься! Тогда точно подумаю, что у тебя не все дома! – ухмыльнувшись, он принялся с любопытством разглядывать пациентов, гулявших в саду.

– Это психушка, а не курорт. Тут не с кем спать, – равнодушно пожал плечами.

– А как же симпатичные медсестрички? Что, некому скрасить будни моего любимого братишки?

– Я здесь не с этой целью, но спасибо за заботу, – пихнул шутника локтем, протягивая обратно пакет с «гостинцами». – Подари кому-нибудь другому, вряд ли на твой корнишон подойдет размер XXL.

– А вот это по-настоящему жестоко. Пытаешься умышленно меня задеть? – заключил брат с трагизмом в голосе.

– Как дела у младших? – поинтересовался, переводя разговор в другое русло.

– Учатся. Не могут поделить одну девчонку. Все, как обычно. А еще мы до сих пор не понимаем, почему ты отказываешься возвращаться домой на выходные?

Откинув голову на деревянную спинку скамьи, я закрыл глаза, переносясь на несколько месяцев назад в день, когда братья пытались устроить мой побег. Они каким-то чудом преодолели первый блок охраны, ворвавшись посреди ночи на территорию клиники. Гвидон даже подстрелил из травматического пистолета двух охранников. К счастью, травмы оказались незначительными, в противном случае эту троицу упекли бы в корпус для буйных…

– Я правда несколько раз видел галлюцинации, – произнес после небольшой паузы. – И знаешь, брат, если даже родной отец усомнился в моей психике, значит, я попал сюда не просто так, – стиснул кулак, перебирая в голове события тех дней.

– Ты всегда был самым адекватным из нас. Что бы я ни говорил, но в глубине души восхищался твоей решимостью и волей к победе. Ты здоров, Рус! Я верю в тебя, братишка! – Гвидон крепко сжал мою ладонь. – Даже несмотря на заболевание мамы, мы все абсолютно здоровы! МЫ ЗДОРОВЫ! – повторил он с нажимом.

– Спасибо, – только и смог выдавить. – Мне пора на тренировку. А потом буду готовить сопляков к спартакиаде. Представляешь, двум парням нет и шестнадцати, а уже по передозу за плечами…

Я направлялся к корпусу, вдруг услышав взволнованные крики, доносившиеся со стороны сада. Не раздумывая, пошел на источник звука, присвистнув от открывшейся картины.

Светловолосый парнишка с перебинтованными запястьями залез на самое высокое дерево, судя по всему, собираясь оттуда сигануть. Максимум, что могло произойти – он бы переломал ноги, если бы неправильно сгруппировался при прыжке.

– Вы не имеете права меня здесь удерживать! Выпустите, или я прыгну! Мои предки засудят главврача к чертовой бабушке! Эту шарашкину контору прикроют!

– Сколько тебе лет? – поинтересовался, оставив позади небольшую группу зевак.

– А какая на*уй разница?! Я сейчас прыгну! Принесите мои вещи и откройте ворота!

– Ему пятнадцать! – выкрикнул кто-то из девчонок. – Новенький. Только на прошлой неделе положили. Наркотики плюс попытка суицида, – добавила бывшая алкоголичка Анечка.

– Прыгай! – я улыбнулся, встречаясь с его безумным взглядом.

– Что-о? – протянул парень ошарашенно.

– Прыгай, ублюдок! Врачам и родителям только жизнь облегчишь! Тебе пятнадцать, а уже конченый нарк! – сипло рассмеялся, сохраняя наш зрительный контакт.

– Эй, ты… ты кто такой?!

– Я тот, кто тебя понимает. Сам прошел через это. Только сразу хочу сказать, вылечивается лишь небольшой процент наркоманов. Никто не спасет тебя против твоей воли! Выйдешь и сорвешься в первые три дня!

– Да что ты… – губы пацана затряслись.

– ПРЫГАЙ, СЛАБАК! – я сделал шаг к дереву. – Ты конченый трус! Только и можешь придуриваться! И вены порезал специально, да?! Чтобы привлечь внимание предков? Кто они? Какие-нибудь вечно занятые представители столичной элиты?! Это ж надо – в пятнадцать уже сторчаться!

– ВАЛИ ОТСЮДА! – завопил он, сотрясаясь рыданиями.

Я задышал чаще, стараясь не обращать внимания на гул голосов за спиной. Странно, что до сих пор не прибежали санитары и охранники.

– У меня отец олигарх. С детства жрал платиновой ложкой. Только лет до восьми загадывал желание провести вместе хотя бы один выходной с утра до вечера. Мы с братьями выросли без матери в компании многочисленных нянек и гувернанток.

– Уйди-и-и… – сильнее заскулил пацан.

– Сколько ты здесь?

– НЕДЕЛЮ!

– За семь дней в мире от наркотиков умерло примерно две тысячи человек. Ты слабак! У тебя ничего не выйдет. Не сможешь выздороветь, – пожал плечами, глядя на него в упор.

– Смогу… Я смогу… СМОГУ! – дернулся, и все ахнули, потому что ветка под ним затрещала.

– Не верю! – прошептал, протягивая парню руку.

– Я смогу… – затрясся он еще сильнее. – Я просто… просто… Батя трахает нашу домработницу, мать давно живет за границей… Им всем на меня плевать! И даже сейчас, когда я попал сюда, никто не приехал…

– Ты жить хочешь? Если да, то второго шанса не будет. – Стиснув мою руку, парень начал медленно спускаться по стволу. – Пошли, сейчас начнется тренировка. Если не совсем дохлый, в субботу возьму тебя в команду. В футбол играть умеешь?

Я засыпал с мыслью «Если мне помогли, то я должен помогать другим». Хотелось сосредоточиться на насущных делах, но в голове застряли слова: «Забудь её номер, ничтожество, или пожалеешь, что на свет родился»…

В ту последнюю ночь я разбудил свою Красную шапочку на рассвете, чтобы в очередной раз заняться любовью. Припадал жадно губами к каждому сантиметру бархатистой кожи, распадаясь от наслаждения в мельчайший сахар.

Во время близости я видел в её глазах космос: все мои страхи и сомнения превратились в бесконечный свободный полет любви. Моя огненная девочка окончательно скинула покрывало хладнокровия, сдержанности и стыда, преподнеся всю себя, а я лишь закусил её нежным сердцем…

От мыслей о нашей близости меня скрутило, похлеще самых безнадежных наркоманов клиники. Кровь прилила к члену, стоило подумать о её упругих ненасытных губах. Я уже стал тверже цемента, представив, как Агния на мне танцует…

– Руслан, я не могу уснуть. Можно к тебе?

Подскочил, не ожидая увидеть здесь пациентку из соседней палаты. Алёна юркнула ко мне на кровать, усаживаясь в ногах.

– Как ты сюда попала?!

– Я дождалась, когда охранник пойдет в туалет… – легкомысленно хихикнула, сдувая прядь пшеничных волос с лица. Алена – та самая девушка с непослушной гривой волос, которую я увидел из окна палаты для буйных в пасмурное ноябрьское утро несколько месяцев назад. Дочка популярного спортсмена попала сюда из-за затяжной депрессии и, наконец, стала потихоньку оживать. – Руслан, я услышала, как медсестры обсуждали, что тебя скоро выпишут… – голос ночной гостьи дрогнул. – Я не хочу оставаться без тебя… – неожиданно с ее губ сорвался тихий рваный всхлип.

Девушка обняла себя за плечи, пытаясь сдержать рыдания. Никогда не выносил женских слез. Поддавшись неконтролируемому порыву, я приблизился, сгребая её в охапку.

– Эй, ну ты чего… Еще не известно, когда меня выпишут, да и… – вздрогнул, ощутив, как маленькие проворные ладошки пробрались под футболку, принимаясь жадно меня оглаживать.

– Руслан… – Алёна приподняла сорочку, демонстрируя обнаженные бедра. – Что это? Ты меня хочешь? – девушка прижалась промежностью к моему животу. – О, да… Ещё как хочешь!

Из горла вырвался хриплый сдавленный рык, стоило ей оттянуть резинку боксеров. Дерьмо. Тело отреагировало мгновенно и, подмяв ночную гостью под себя, я принялся избавлять её от сорочки…

– Артур, погоди! Артур, нам надо поговорить… – бормотала, пока он широкими шагами преодолевал коридор.

Притормозив возле одной из дверей, парень потянулся к ручке, но я оказалась проворнее и сумела вырваться.

– Агния, в чем дело? – хмуро сведя брови, блондин посмотрел на меня в упор. – У тебя такое лицо, будто на расстрел ведут!

– Прости, но…

– Хватит! Не скрою, ты мне очень нравишься, но дальше так продолжаться не может. Ты должна определиться. Зачем нам призраки прошлого в отношениях?!

– Я уже определилась. Ты мне тоже нравишься… – только и смогла выдавить, ощущая себя высохшим цветком.

– Пойми, я не перестану тебя поддерживать. Но, увы, я не железный, а когда рядом такая девушка… – голубые глаза хозяина квартиры полыхнули огнем.

– Вызови мне, пожалуйста, такси…

На первое время отчим снял для нас пятикомнатные апартаменты в новом жилом комплексе «Уимблдон». Иван Иванович до сих пор находился на рабочих переговорах, мама в больнице. Я зашла в спальню и, быстро избавившись от одежды, забралась в постель.