Я сидела на подлокотнике дорогого коричневого кожаного кресла, скрестив ноги и положив руку на плечо устроившегося на сиденье Тайлера, и мы оба позировали для фотосессии в честь нашей помолвки. Поправочка: помолвки-тире-рекламы предвыборной кампании, отображающей высокие моральные ценности нашей идеальной американской семьи. Та-а-а-ак.

Я опустила глаза, чувствуя, как румянец заливает щеки, стоит лишь вспомнить все аморальные вещи, которые Тайлер вытворял со мной прошлой ночью в постели.

– Превосходно! – пропела фотограф, снова склонившись над треногой и сделав еще несколько снимков.

Я держала левую руку на бедре, чтобы продемонстрировать для фотографий платиновое кольцо с круглым черным ониксом, окруженным пресноводным жемчугом. Тайлер настаивал на бриллиантовом кольце, желая для меня самого лучшего, но Джею понравилась моя идея о том, что забота об окружающей среде положительно скажется на нашей политической репутации. Из охваченных войной стран прибывало так много алмазов, что я решила остановить выбор на чем-то другом. Черт возьми, даже Кейт Миддлтон, герцогиня Кембриджская, расхаживает с обручальным кольцом с сапфиром. Времена меняются.

Вообще-то, мне просто нравились жемчужины. Это Джей всем рассказывал историю о странах, охваченных войной.

– Ты выглядишь потрясающе, – прокомментировал Тайлер, чей белый галстук подходил к моему платью кремового цвета.

– Спасибо, – прошептала я.

В течение последних месяцев мы все глубже и глубже погружались в предвыборную кампанию, но до выборов оставалось еще полгода, и я знала, что Тайлер обеспокоен тем, что его образ жизни не оставляет нам свободного времени. Опустив взгляд, я провела большим пальцем по татуировке с тремя буквами «С», которая появилась на моем запястье после того, как Тайлер на том же самом ежегодном балу в честь Марди Гра, где мы впервые встретились, сделал мне предложение.

Семья, состояние и стремления.

Тайлер тоже сделал себе такую татуировку, прямо под часами. Мы пообещали друг другу соблюдать приоритеты, никогда не воспринимать то, что у нас есть, как нечто само собой разумеющееся, и не забывать о том, что действительно важно.

Семья должна стоять на первом месте. Всегда на первом. Мы заботились друг о друге и полагались друг на друга. Без семьи и без Кристиана все остальное не имело бы значения.

На втором месте идет состояние. Это может показаться мелочным – считать состояние важнее стремлений, но мы понимали, что оно включает в себя не только богатство. Это здоровье, наше общее дело и вклад в улучшение жизни других. Наше состояние – это то, за что мы благодарны и чем должны поделиться с другими.

И наконец – стремления. Лишь придерживаясь первых двух приоритетов, мы сумеем реализовать личные амбиции, планы на ближайшие годы и прочие задачи, которые могут отвлечь наше внимание друг от друга и от общего дела.

Кристиан тоже хотел сделать татуировку, но мы настояли, чтобы он дождался, пока ему не исполнится восемнадцать. А потом Тайлер все равно повел его делать татуировку. Ничего страшного. Он все объяснит матери Кристиана, когда та вернется домой в июле.

Рука Тайлера за моей спиной шевельнулась, и я дернулась, ощутив, что он поглаживает мой зад. Я прочистила горло, уверенная, что Тайлер улыбается, тиская меня. Кристиан сидел по ту сторону фотокамеры и играл в телефоне, а Джей стоял слева от меня и периодически раздавал фотографу указания о том, какие снимки делать и в каких ракурсах снимать, словно она сама этого не знала. Подойдя ко мне, он хотел приколоть что-то к моей груди, но я сразу поняла, что это флаг, и отогнала Джея рукой.

– Истон, ну ты что, – упрекнул он.

– Это вульгарно, – выпалила я. – Я же фотографируюсь в честь помолвки.

Я не собиралась превращать семейный праздник в политическое заявление. Этот спор у нас уже был.

– Тайлер, – простонал Джей. – Помоги немного, пожалуйста.

Тайлер лишь покачал головой, вероятно, ему надоела наша с Джеем перебранка.

– Ты занимаешься рекламой, – напомнила я, свирепо глядя на Джея, – и я даже позволила тебе выбрать дату свадьбы, потому что ты ныл о том, как это будет хорошо для предвыборной кампании, но наряжать себя я не позволю. Сечешь?

– У каждого, кто хоть что-то собой представляет, есть личный стилист, Истон, – заныл он. – Он может подсказать, какая одежда лучше всего подходит к твоему цвето…

Но я взвизгнула, прервав лекцию Джея, когда руки жениха схватили меня, и упала на колени Тайлера. Он накрыл мой рот губами, и я застонала, обхватив его лицо ладонями. Мы со смехом оторвались друг от друга, и тут раздался щелчок фотоаппарата.

– О-о, – протянула фотограф. – Вот и готовая обложка журнала «Новый Орлеан».

Она с улыбкой посмотрела на экран своей камеры и приказала:

– А теперь, мистер Марек, встаньте, пожалуйста, и подойдите к вашей невесте с другой стороны.

Тайлер поднялся из кресла и обошел меня слева, а я осталась сидеть.

– Вы могли бы немного повернуться к нему, а потом слегка наклонить голову? – посмотрела на меня фотограф.

Я последовала ее указаниям, обвила Тайлера рукой и подалась к нему, наклонив голову.

– Подбородок повыше, – прощебетала фотограф и снова скрылась за камерой.

Запах Тайлера наполнил мои легкие, и, несмотря на всю свою любовь к Кристиану, я порадовалась, что он уезжает с друзьями за город на время весенних каникул. Которые начнутся через несколько дней. Я по-прежнему не съехала со своей квартиры и не собиралась этого делать до самой назначенной на октябрь свадьбы, но ночевала там все реже и реже. Мы с Тайлером старались проводить вместе каждую свободную минуту, и, хотя Кристиана нельзя было назвать дураком – он застал меня у себя дома рано утром и, вероятно, догадался, что я оставалась на ночь, – мы изо всех сил избегали прилюдного проявления чувств и неловких ситуаций. В конце концов, я продолжала преподавать в его школе.

И я решила оставить все по-прежнему, даже взяла на себя обязанности тренера по теннису для женской команды на следующий учебный год. Однако после выборов, если Тайлер победит, мы пересмотрим вопрос о том, нужно ли нам переезжать в Вашингтон на весь срок его полномочий. А пока мы просто занимались его предвыборной кампанией и планировали свадьбу, которую решили устроить в «Доме Дега»[9].

– Я хочу сфотографироваться и с сыном, – сказал Тайлер, и фотограф кивнула.

Я перевела взгляд на Кристиана, радуясь тому, как они с Тайлером сблизились. Их интересы не всегда совпадали, но они нашли много общего и с удовольствием проводили время вместе. Кристиан даже начал сопровождать Тайлера в некоторых его предвыборных поездках по штату, посещая заводы и пригороды, и очень интересовался бизнесом отца. Офисная работа большого интереса у мальчика не вызывала, но, когда Тайлеру требовалось съездить посмотреть оборудование или проверить строительную площадку, Кристиан охотно составлял отцу компанию, если позволяло расписание уроков. Тайлер был хорошим отцом, и теперь он почти нигде не появлялся без Кристиана.

Что наводило меня на мысль…

– Мы до сих пор не обсудили один вопрос, – произнесла я так, чтобы лишь Тайлер услышал.

– Какой? – Он взглянул на меня.

Я провела языком по губам, размышляя, как бы сама ответила на вопрос, который собиралась задать.

– Ты хочешь иметь детей? – спросила я, а затем добавила: – Я имею в виду еще детей?

Тайлер удивленно моргнул, перевел взгляд на Кристиана, а потом – снова на меня.

– Да, – ответил он. – Если ты мне их родишь.

Мои губы изогнулись в улыбке, а грудь наполнилась необычным возбуждением. Родить ребенка?

– А ты? – в свою очередь спросил Тайлер.

Я сделала долгий, глубокий вдох.

– Думаю, да. – С этими словами я посмотрела на Тайлера и кивнула, окончательно определившись. – Да. Я бы с удовольствием завела пару детишек.

Он наклонился и поцеловал меня, дразнящими движениями намекая, что позже мы займемся тем, чего я уже с нетерпением ждала.

– Как ты думаешь, мы сможем все совмещать? – проговорила я в губы Тайлера. – Работу, предвыборную кампанию, детей…

Он вздохнул и выпрямился.

– Остается на это лишь надеяться. Но мы не нарушим наших обязательств. Семья, состояние, стремления, – продекламировал он. – Без тебя или моего сына все это не имеет значения.

Я крепче обвила его рукой, не переживая по поводу того, что стала настолько нуждаться в Тайлере. Я научилась быть слабой и не стыдилась этого. Но, по правде говоря, я поняла, что нуждаться в ком-то, нуждаться в любви и близких отношениях – это не проявление слабости.

Думаете, сильный тот, кто справляется с проблемами самостоятельно?

Нет.

На самом деле счастлив тот, в ком нуждаются, и силен тот, кого любят.

Я могла бы обойтись без Тайлера, но зачем мне это нужно? Вообще когда-либо? Ничто не может заменить его мне или заставить забыть о нем.

Кроме…

Я приоткрыла рот и прищурилась.

– Забыла спросить. – Я взглянула на Тайлера с шутливым любопытством. – К какой политической партии ты принадлежишь?

Глядя на меня сверху вниз, он от души рассмеялся.

– А ты до сих пор не знаешь?! – воскликнул он. – Ты же искала обо мне информацию в интернете.

– Я рыскала только на твоем сайте и в социальных сетях, – пожала я плечами.

Хотя мы обсуждали его предвыборную платформу и я повсюду сопровождала Тайлера, до меня вдруг дошло, что на эту тему речь у нас не заходила. Он покачал головой и уставился в камеру.