– Тебе ведь хотелось бы этого? – долетел до меня голос отца. – Поддержки?

Что?

Я моргнул и перевел взгляд на отца, пытаясь уловить нить беседы.

– Тебе лучше знать, – парировал я. Ни о чем не просил отца и не стану этого делать.

Он с усталым видом прикрыл глаза.

– Я так и думал. – Отец вздохнул. – Ты не принимаешь ничего, что не считаешь заслуженным.

Я пронзил его взглядом.

– Ты сам меня этому научил.

Сделав глоток из бокала, я глянул на Истон и отметил, что она медленно прохаживается вдоль стены, рассматривая картины.

– Я больше не твой учитель, – вполголоса проговорил папа. – Я твой отец. Отец, который верит, что ты один из лучших.

Я снова перевел взгляд на него. Он всегда был строг со мной, что придавало еще большую ценность его редким комплиментам.

– Я горжусь тобой, – сказал он, – и гордился бы твоей победой на выборах. Если хочешь, я могу получить поддержку сенатора.

Я глубоко вздохнул и мягко покачал головой.

– Ты никогда не облегчал мне жизнь. Не начинай сейчас.

С этими словами я поставил бокал и ушел, предоставив отцу возможность вернуться к жене. Я не понимал, что делаю, – как обычно в последнее время, – и не имел никакого плана, но знал, где хочу находиться. И если обо мне и можно было что-то сказать, так это то, что я всегда добиваюсь желаемого, а прямо сейчас мне хотелось, чтобы Истон посмотрела на меня.

Приблизившись к ней сзади, я увидел, что она держит бокал шампанского, а другой рукой обхватила себя поперек груди. Я не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее, поэтому подошел и встал рядом.

– Подумываешь устроить пожар?

Истон повернула голову и встретилась со мной взглядом. Темный макияж подчеркивал ее глаза, которые изумленно посмотрели на меня сквозь прорези в золотой металлической маске.

– В последнее время я стараюсь вести себя лучше, – скорчила она гримаску.

Аллилуйя. Мне не пришлась по душе мысль о том, что она будет вести себя дурно с кем-то, кроме меня.

– Хорошо, – коротко кивнул я. – Помнится, ты говорила, что не придешь.

Истон пожала плечами и снова повернулась к абстрактной картине.

– Я и не собиралась. Так и знала, что в итоге здесь тебя встречу.

Выходит, она не хотела идти на бал из-за меня.

– Так что же заставило тебя передумать? – потребовал я ответа.

Суровое выражение появилось на ее лице, и Истон заговорила тихим голосом:

– Я решила, что устала ограничивать себя в чем-то из-за мужчин.

И тут она слегка улыбнулась, сделав глоток шампанского. Я прошелся взглядом по ее телу; пересекающие спину бретельки платья придавали ее коже лишь еще более упругий и сияющий вид. Ее волосы были завиты волнами и с одной стороны удерживались заколками, а с другой – свисали вниз, обрамляя лицо. На губах была красная помада, от Истон исходил экзотический запах, и я почувствовал, что мое возбуждение неуклонно растет, как и потребность увести ее в какое-нибудь темное и тихое место.

– Я видела твое интервью, – проговорила она, снова встретившись со мной взглядом. – По-моему, все прошло чудесно.

Я кивнул, на самом деле не желая обсуждать интервью.

– Не знаю, испытываешь ли ты по-прежнему желание что-то доказать, Тайлер, – продолжила Истон, – но могу с уверенностью заявить, что даже если бы мы не были знакомы лично, я бы проголосовала за тебя.

В этот момент мое дыхание перехватило. Друзья и их жены, сотрудники и коллеги уверяли, что проголосуют за меня, когда примерно через год наступит время выборов, но я не осознавал, что на самом деле мне хотелось получить лишь голос Истон.

Она искренне верила, что я чего-то стою.

Я не мог сдержать ухмылку, глядя на картину перед нами.

– Когда я впервые увидел тебя, – я придвинулся ближе к Истон, – хмуро разглядывающую этого Дега, словно дерьмо на холсте… – Я посмотрел на нее. – Я захотел тебя больше, чем когда-либо хотел что-то в своей жизни.

Я захотел обладать ею с первого взгляда.

На лице Истон появилось задумчивое выражение.

– Многое изменилось.

– Ничего не изменилось, – возразил я.

Истон повернулась ко мне, а затем посмотрела на что-то позади меня.

– Ты пришел с Тессой Маколифф? – спросила она.

Я оглянулся и нашел взглядом Тессу в бежевом вечернем платье, беззаботно болтавшую с кем-то из гостей.

Я пришел на бал не в паре с Тессой и не собирался уезжать вместе с ней домой, но на прошлой неделе мы обедали перед интервью и сегодня вечером успели пообщаться.

– Некоторые отношения нужно поддерживать, – заметил я. – Пусть даже всего лишь профессиональные.

– Ты ей нужен, – отрезала Истон. – Она тебе не нужна.

Я коснулся ее щеки.

– Мне всегда нравилось, когда ты сердишься, – задумчиво произнес я, ощущая, что все снова становится на свои места.

Истон нерешительно позволила мне прикоснуться к ней, но потом отвернулась, разрывая связь между нами.

– Ты должен гордиться Кристианом, – сменила она тему разговора. – Он перешел в класс с углубленным изучением истории и успешно сдал тест для перехода на углубленное изучение биологии.

Я внезапно почувствовал, что мне не хватает воздуха.

– Да, – вздохнул я. – В следующую субботу я поведу его с друзьями на футбольный матч, чтобы отпраздновать это.

– Он выглядит счастливым. – Истон послала мне насмешливую ухмылку. – Мне кажется, ты начинаешь ему нравиться.

Я фыркнул.

– Ну, не знаю, – пробормотал я себе под нос. – Может, на это указывает его склонность шантажировать меня? Каким-то образом он уговорил меня отметить его день рождения в пивоварне Джакса, если на одни пятерки закончит семестр.

Истон с улыбкой покачала головой.

– Здравствуйте, мисс Брэдбери, – проворковал Джей, подходя ко мне, и я мысленно застонал.

– Тайлер. – Он подался ко мне и заговорил тихим голосом: – Архиепископ прибыл.

Я вздохнул и нахмурился. Архиепископ Диас обладал большим влиянием, и мне необходимо было хотя бы поприветствовать его. Я взглянул на Истон, разрываясь между желанием взять ее с собой или же договориться, что мы увидимся позднее, но у меня не было прав нарушать ее планы на вечер. В конце концов, это я порвал с ней.

– Прошу прощения, – сказал я, но она просто молча повернулась к картинам.

Поздоровавшись с архиепископом и обсудив грядущий год, я переходил от компании к компании, болтая с представителями СМИ, местными политиками, влиятельными избирателями и чертовски страдая.

Я мог это сделать. Я хотел это сделать.

Но за последние несколько недель у меня сложилось впечатление, что я пытаюсь ходить на одной ноге. Ничто не давалось легко, потому что чего-то не хватало.

Время от времени я поднимал голову, оглядывая собравшихся в поисках Истон. В итоге она переместилась с периферии в центр зала и села за стол со своим братом и, как я предположил, несколькими его коллегами-стажерами, которые жевали закуски. Через некоторое время я увидел, как она обсуждает что-то и смеется. Бросив взгляд на часы, я обнаружил, что уже половина одиннадцатого, и написал Кристиану, чтобы в последний раз за вечер убедиться, что с ним все в порядке. Он ночевал в гостях у друга, так как ходил с ним и его родителями на парад в честь Хеллоуина.

«Как дела?» – написал я сыну, подошел к бару и заказал еще порцию чиваса со льдом.

«Мы тут тусуемся» – пришел ответ.

«Где?»

Но ответ все не приходил, хотя я успел получить свой напиток и дать чаевые бармену и продолжал стоять в ожидании у мраморной барной стойки.

«Кристиан?» – снова написал я.

«В ”Такерия Корона“», – наконец ответил он.

Я нахмурился и снова посмотрел на часы.

«Родители Чарли с вами?» – набрал я текст.

Но сын опять не ответил, и прилив жара прокатился от моей шеи до самого лба.

«Или идите к Чарли домой, или я пошлю за тобой Патрика», – пригрозил я, расценив его молчание как отрицательный ответ на вопрос.

«Такерия Корона» – это бар. Бар-ресторан, но все же бар с шумной толпой, и какого хрена чертовы родители друга Кристиана еще не забрали их? Господи, да детям же по четырнадцать лет!

«Ну, пап!» – заныл Кристиан.

«Ты что, споришь со мной?»

«Нет», – тут же зажужжал телефон.

Я приподнял бровь, и сразу же после этого пришло еще одно сообщение.

«Да, – поправил себя сын, сознаваясь. – Ладно, мы едем к Чарли».

Я торжествующе улыбнулся и сделал глоток виски.

«Хотя время еще детское», – огрызнулся Кристиан.

Я так и видел, как он надулся. Сын умел помотать мне нервы, но я бы солгал, если бы сказал, что это меня беспокоит. Саркастичные выпады Кристиана говорили о том, что ему комфортно со мной. Я увидел в этом хороший знак. На данном этапе.

«Единственный шанс выйти из дома после десяти вечера – это прийти ко мне на бал, – быстро набрал я текст. – Решай».

«Лучше сдохнуть», – гласило ответное сообщение, и я тихо рассмеялся.

Покачав головой и продолжая улыбаться, я напечатал:

«Мисс Брэдбери здесь. Тебе бы не пришлось скучать».

Через мгновение пришло сообщение от Кристиана.

«Правда? – спросил он. – Удачи с этим».

Я сдвинул брови, гадая, что, черт возьми, сын имел в виду, и отправил ему два знака вопроса, практически страшась получить ответ. Телефон зажужжал, и я отставил стакан с виски.