Пусть Кристиан не хочет видеть меня своим отцом, пусть он никогда не простит меня, но то, что происходит между нами прямо здесь, прямо сейчас, я обязан сохранить.

Я посмотрел на сына и мягко произнес:

– Я хочу поиграть в бильярд.

19

Истон

Патрик придержал для меня дверцу «Рендж Ровера», и я забралась внутрь, поправляя короткое платье, которое Тайлер прислал мне сегодня утром, но тут же резко выскочила.

– Подождите, пожалуйста.

Взлетела по лестнице в свою квартиру и повернула дверную ручку, чтобы проверить, закрыт ли замок. Вставив каждый из ключей в три отдельных запора, я дважды проверила, все ли они заперты.

Вчера, вернувшись из школы, я обнаружила, что окно наверху открыто, и весь день бегала по дому, делая субботнюю уборку и проверяя комнаты по два-три раза, чтобы убедиться, что все находится на своих местах. Подушки лежат по две в углу дивана, содержимое шкафчика разложено в алфавитном порядке, шнурки аккуратно заправлены в теннисные туфли.

Может быть, я сама оставила окно открытым. Мы с Тайлером и Кристианом прекрасно провели вечер в «Сукре», после чего я вернулась домой. Наверное, тогда окно и открыла.

Но нет, я бы не оставила его открытым на ночь.

Я забралась обратно в машину, Патрик закрыл за мной дверь. Я потерла рукой грудь над сердцем и сделала несколько глубоких вдохов. Все дело в том, что я потеряла осторожность. Мои мысли либо заняты уроками и работой, либо поглощены Тайлером. Приходящими от него игривыми сообщениями или взглядами, которые он бросал на меня, забирая Кристиана из школы… я постоянно витала в облаках и вполне могла оставить окно и шкафы открытыми.

Но что-то все равно не сходилось. Класть вещи на свои места, перед уходом напоследок оглядеть комнату, чтобы убедиться, что все в порядке, – эти привычки были моей второй натурой. Я выполняла эти действия машинально.

Может быть, кто-то побывал в моем доме?

Страх охватил меня, когда я вспомнила такой же случай в прошлом.

Но это невозможно.

Я заставила себя откинуться на спинку сиденья и пригладила рукой платье, стараясь усилием воли прогнать с лица тревожное выражение.

Нет. Все прекрасно.

Я оглядела платье, обтягивающее бедра, сосредоточившись на том, как хорошо оно на мне сидит, и попыталась помечтать о предстоящем вечере. Я нечасто наряжалась для выхода, а этот наряд смотрелся на мне как вторая кожа. Я была удивлена, что Тайлер угадал мой размер одежды.

Но, конечно же, он знал мое тело.

Сегодня утром Патрик привез коробку с платьем и записку, в которой говорилось, что водитель заедет за мной в десять. Я разозлилась. Во-первых, Тайлер не приглашал, а приказывал. А во-вторых, он решил за меня, что я надену.

Платье было черным, с длинными рукавами, короткое и обтягивающее. По горловине и на лямках, идущих вертикально вниз по моей обнаженной спине, его украшала позолота. Я собрала волосы в сексуальный пучок, и хотя платье было вызывающим, оно не казалось безвкусным. Догадавшись, что мы куда-то пойдем, я сдалась и приняла подарок, сказав Патрику, что увижусь с ним в десять. У меня оставалось достаточно времени, чтобы закончить уборку, сходить за покупками и позаниматься спортом.

Я положила клатч на колени и посмотрела на водителя, который двинулся к Французскому кварталу.

– Куда мы едем? – спросила я, понимая, что Тайлер не заставил бы меня наряжаться, чтобы приехать к нему домой.

– В «Вуаль», – ответил водитель через плечо.

«Вуаль»?

Я слышала о таком заведении, но это был самый элитный клуб из всех возможных. Тайлер ведет меня в ночной клуб?

Я сдержала улыбку, с трудом представляя себе это. Не то чтобы Тайлер обычно казался занудой, но… ладно, именно таким он и казался.

Но и это мне в нем нравилось. Я не могла утверждать, что хорошо его знаю, но могла предположить, что он предпочел бы заняться чем угодно другим, лишь бы не проводить время в клубе. Существовало лишь одно место, где он позволял себе расслабиться, и обычно там мы с ним оставались наедине.

– Тайлер будет ждать меня там? – поинтересовалась я.

Со своего места я видела только одну половину лица Патрика. Он заговорил, не отрывая взгляда от дороги:

– Он застрял на совещании с зарубежными представительствами, но это ненадолго. Попросил, чтобы я провел вас внутрь и оставался рядом, пока он не приедет.

– В этом нет необходимости, – заверила я его. – Я сама могу о себе позаботиться.

– Простите, мисс. – Я слышала улыбку в его голосе. – Таков приказ.

Я не стала возражать, откинулась на спинку сиденья и уставилась в окно. Тайлера бы не убедили мои уверения в том, что я не нуждаюсь в защите, потому что изучала приемы карате по видеороликам на YouTube. Ну, естественно.

После того как Патрик проехал через Французский квартал, постоянно пропуская пешеходов и туристов, мы остановились на Тулуз-стрит перед большим черным зданием с широкими окнами на втором и третьем этажах. Они сияли неоновым синим и розовым светом, и я заметила едва различимую вывеску с надписью «Вуаль» на фасаде здания рядом с дверью. Ее выгравировали на черной табличке, а затем вмонтировали в черный кирпич, и название совсем не бросалось в глаза. Что, видимо, объясняло его суть.

Я знала, что вход в клуб разрешен только его членам, но, очевидно, Тайлер мог приглашать гостей. Патрик передал ключи парковщику и обошел машину, чтобы открыть мне дверь. Я приняла его руку, вышла и сунула клатч под мышку. Швейцар открыл дверь, и Патрик пропустил меня вперед. В сопровождении водителя я вошла в таинственную темноту и медленно двинулась вперед, оглядываясь по сторонам, потому что кто знает, когда еще мне удастся побывать в закрытом клубе.

Я словно очутилась в другом мире.

Конечно, все в Новом Орлеане было старинным, вековым, ветхим и разрушенным, но стоило мне войти в эти двери, как я ощутила себя так, словно покинула привычный город и вошла в какой-то тайный мир, скрытый прямо у нас под носом. Не то чтобы мне не нравилось то, что создавало атмосферу города, но я была приятно удивлена, обнаружив что-то настолько непривычное и новое.

В помещении, куда мы вошли, царил полумрак, но не полная темнота, и, идя по мраморному полу, я вдруг поняла, почему Тайлер купил мне это платье. С учетом того, как все здесь выглядели, я определенно вписалась в окружение. Мужчины были одеты в элегантные темные костюмы, некоторые – при галстуках, а некоторые – без них, а на женщинах красовались обтягивающие платья, демонстрирующие фигуры, для поддержания которых дамы, вероятно, занимались на велотренажерах по три раза в неделю. Мне не нравилась мысль, что Тайлер одел меня им под стать, но, скорее всего, он просто учел дресс-код клуба.

Длинный бар белой волной изгибался вдоль стены, а сами стены были мечтой архитектора. Образуя куб с вогнутыми сторонами, они создавали впечатление погружения не только в другой мир, но и в другое время. Интерьер был изящным и, самое главное, дорогим на вид. Массивные овальные колонны чуть более метра шириной, расположенные в центре зала, были сделаны из стекла и наполнены водой, которая сияла пурпуром благодаря подсветке.

Я села за барную стойку и похлопала по сиденью рядом с собой, приглашая Патрика присоединиться. Тот все время держался молчаливо, и мне было неловко, когда он стоял позади меня, как телохранитель. Я заказала джин с тоником, а Патрик ограничился кока-колой и настоял на том, чтобы заплатить и за меня тоже.

– Почему Тайлер нанял вас? – спросила я, поигрывая соломинкой в бокале. – Он действительно не мог обойтись без водителя?

Тайлер был очень самодостаточен, и я гадала, зачем ему понадобилось ездить повсюду с личным шофером.

– Он говорит, что это экономит время. – Патрик сделал глоток, и его кадык подпрыгнул. – Он может работать в машине, пока я сижу за рулем.

Я изогнула губы в улыбке, подумав, что для Тайлера это вполне логично.

– Как вы считаете, из него получится хороший сенатор? – решилась я коснуться этой темы, понизив голос настолько, насколько это было возможно с учетом музыки, грохочущей из динамиков.

– Конечно, – не раздумывая, ответил Патрик и пригладил светлые волосы на макушке, сохраняя уверенное выражение лица.

– Он вам заплатил, чтобы вы так отвечали? – поддразнила я и тут же пожалела о своих словах.

Отпивая из стакана, Патрик прищурился и наклонил голову, чтобы посмотреть на меня. Он знал Тайлера. Возможно, даже лучше, чем я. Лояльность Патрика не позволяла ему предать своего работодателя, даже если тот платил за уместные ответы. Между нами повисло молчание, и я собиралась уже извиниться, но тут он заговорил.

– Я работаю на него уже более пяти лет, – признался Патрик, не сводя с меня своих карих глаз, а затем задал риторический вопрос: – Знаете, сколько раз он звонил, заключал сделки и разговаривал с людьми во время поездок, когда думал, что я его не слушаю? В том, что тебя не замечают, есть свои преимущества. – Он скрестил руки на груди. – Я слышал все его споры с отцом, с братом… когда те пытались сделать из него того, кем он не хочет быть.

Он задумчиво пожевал уголок рта. Я ждала.

– Я видел огорчение на его лице, когда он переживал из-за сына, – продолжил водитель. – Видел, как он увлекался женщинами, и знаю, что одна из них значит для него больше, чем все остальные.

Он умолк, глядя на меня с явным намеком, и глубоко вздохнул.

– Я имел честь узнать его ближе, чем кто-либо другой, и могу сказать вам, что он не играет на камеру. Да, я действительно думаю, что из него вышел бы отличный сенатор.