– Господи Иисусе, – простонал я, выскользнув из Истон, а затем осторожно опустился на нее и поцеловал в ключицу.

Спина начала остывать, а тело гудело от усталости. Я сглотнул, пытаясь отдышаться. Секс с Истон просто сногсшибателен.

– Что ты делаешь? – спросил я, задыхаясь.

Ее руки взметнулись вверх, пробежались по моим волосам и скользнули вниз по шее. Истон проложила цепочку сладких поцелуев по моей щеке и обвила меня руками. Когда я попытался приподняться, чтобы заглянуть ей в лицо, она не отпустила меня.

– Я не смогу признаться, если буду смотреть на тебя. – Ее голос прозвучал печально.

Я замер, не обращая внимания на нарастающую в груди тревогу.

– У меня не очень большой послужной список, – заговорила она. – Я никогда всерьез ни с кем не встречалась. Никогда не хотела повторных свиданий, – призналась она. – Но когда я думаю о тебе, то волнуюсь.

Я слушал ее, не двигаясь, на моих губах начала расплываться улыбка.

– Ты насыщаешься мной, как едой, – продолжила она, – и это делает меня счастливой, потому что ты изматываешь меня до такой степени, что выбиваешь все мысли из головы. – Она легонько поцеловала меня в шею, провела руками вниз по моей спине. – Тебе нравится, что со мной трудно, и, видит бог, я обожаю твое тело, Тайлер. Я определенно хочу тебя еще и еще.

Дыхание Истон участилось, и я почувствовал, как волоски на руках встали дыбом, когда она провела ступнями по моим ногам. Глаза невольно закрылись.

– Не надо, – простонал я. – Думаю, мой член больше не сможет.

Истон затряслась от смеха.

– Пойдем в душ, – прошептала она. – Посмотрим, понравится ли твоему члену у меня во рту так же, как у меня между ног.

15

Истон

Я смотрела из окна, как любители бега перепрыгивают через трамвайные рельсы и лужи, сверкающие в свете фар проезжающих автомобилей.

В это время суток город нравился мне больше всего.

Предрассветные сумерки, когда солнечные лучи еще не успели окрасить серо-голубые облака, когда улицы еще хранят следы веселья, царившего здесь минувшей ночью, но все вокруг выглядит тихим и мирным, потому что большинство людей еще спит.

Мое любимое время.

– Перестань смотреть на меня, – упрекнула я Тайлера, который сидел рядом, и, пытаясь сдержать улыбку, вдохнула аромат его тела и одеколона.

– Нет, – резко ответил он.

Я не привыкла к тому, что все мои мысли сосредоточены лишь на одном человеке, но теперь постоянно думала лишь о Тайлере. Это напрягало. В попытке успокоиться я разгладила ладонями мятую юбку и закатала рукава белой рубашки Марека, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке.

– Прекрати дергаться, – приказал он.

Я посмотрела на него.

– Ты весь такой элегантный в этом отглаженном костюме, – заметила я, – а я, к своему стыду, разгуливаю без макияжа и в мужской одежде.

Тайлер повез меня домой перед тем, как отправиться в офис. Ближе к вечеру должен был вернуться Кристиан, и, хотя его отец предложил мне поспать подольше и заверил, что потом меня подвезет Патрик, мне было неуютно оставаться одной в чужой постели. Я бы вернулась домой еще прошлым вечером, но Тайлер опять уговорил меня остаться. Так что сегодня мне требовалось срочно подготовиться к урокам, а его ждали дела, которые нельзя было откладывать теперь, когда дождь утих.

Он улыбнулся, потянулся и нажал на кнопку, чтобы поднять в салоне автомобиля перегородку между Патриком и нами.

– Ты сногсшибательна, – очень серьезным тоном произнес он и одарил меня таким взглядом, что стало жарко. – И тебе не следует смущаться. Это мне повезло, что люди не видят царапин на моей спине, – пошутил он.

Я вспомнила красные полосы на его коже, которые видела, когда мы принимали утром душ, и невольно рассмеялась. Бабочки порхали у меня в животе, и я выдохнула с облегчением. Возможно, в этом все дело. Стоит только представить Тайлера голым, и он уже не кажется таким грозным.

– Если хочешь, – вкрадчивым тоном заговорил он, – я помогу тебе восстановить свою самооценку.

Я склонила голову набок, вглядываясь в него.

– Да?!

Тайлер кивнул.

– В это воскресенье я устраиваю торжественный обед у себя дома и хочу, чтобы ты присутствовала на нем, – заявил он, а затем моргнул, словно вспомнив, что обращается не к подчиненному, и исправил себя: – Я бы хотел, чтобы ты пришла.

Я покачала головой, хоть и не сумела сдержать ухмылку. Слова Тайлера взволновали меня, но я никогда бы не призналась ему в этом. Вздернув подбородок, я снова отвернулась к окну. Меня не пугало то, что Тайлер хочет видеть меня чаще. Но меня нервировало то, что я радуюсь мысли, что он хочет видеть меня чаще.

Да и появиться у него на обеде? Средь бела дня, в присутствии посторонних? Даже будь я общительной персоной – а я ею не была, – все равно бы было неловко. И то, что произошло между нами, стало бы еще менее деликатным делом.

– Тайлер, мы не можем…

– Не как пара, – перебил он меня, успокаивая. – Но мне нравится любоваться тобой без возможности прикоснуться к тебе. Так еще веселее.

Я повернулась к нему, ожидая увидеть озорную улыбку, но обнаружила, что Тайлер смотрит на меня с серьезным, невозмутимым выражением на лице, и проглотила все колкости, готовые сорваться с языка.

Тайлер не отрывал от меня прямого взгляда, и я снова отвернулась, глядя перед собой, сделала глубокий вдох и подавила в себе желание забраться к нему на колени.

– И чему посвящен торжественный обед? – откашлявшись, поинтересовалась я.

– Налаживанию связей, – ответил Тайлер. – Приглашена городская элита, несколько политиков… – Он умолк со скучающим видом. – И Кристиан.

– Спасибо. – Я покачала головой. – Но я думаю…

– Если хочешь, можешь взять с собой подругу, – перебил он меня. – Или брата?

Я выпрямила спину и стиснула зубы. Мне не хотелось отказываться от приглашения, но я понимала, что должна это сделать. Даже если бы у нас не было романтических отношений, это неэтично – посещать вечеринки, которые проводят родители ученика.

– Не обязательно так нервничать, – поддразнил меня Тайлер. – Уверен, ты умеешь вести себя в обществе.

Я невольно усмехнулась.

– Я не нервничаю, – возразила я и повернулась, чтобы снова встретиться с ним взглядом. – И догадываюсь, к чему ты клонишь.

Он подумал, что я не знаю, как себя вести среди его высокопоставленных гостей. Да мои теннисные матчи посещали кинозвезды!

Машина замедлила ход, и я выглянула в окно и увидела, что мы подъехали к моему дому. Земля была усыпана листьями и ветками с соседних пальм. Сам дом, казалось, не пострадал, несмотря на отсутствие ставен. Почва до сих пор не просохла, и дождик продолжал моросить, покрывая рябью лужи. Я взяла свою блузку, лежавшую рядом на сиденье, и собиралась выйти из машины, но Тайлер поймал меня за руки и мягко придержал на месте.

– В полдень. – В его тихом голосе звучал не приказ, но и не просьба. – До конца недели я оставлю тебя в покое, чтобы мы оба могли немного поработать, – объяснил он, убирая руку и откидываясь назад, – но если ты не появишься у меня на обеде, я приду за тобой сам.

Несмотря на все старания сохранить невозмутимый вид, я ухмыльнулась, принимая вызов, а затем перегнулась через консоль и невинно поцеловала Тайлера в щеку.

– Мне нравится, когда ты притворяешься хищником, – прошептала я, касаясь губами его кожи. – Это так мило.

И тут же вскрикнула, потому что он подхватил меня под мышки и затащил к себе на колени, крепко обнял и заткнул рот поцелуем. Я застонала, но не смогла сопротивляться. Наши языки переплелись, а рука Тайлера скользнула вверх по моему бедру и стиснула ягодицу. Его страстный поцелуй сводил меня с ума. У меня закружилась голова, и внутри вновь проснулось желание. И, судя по кое-чему, что упиралось в меня снизу, Тайлер тоже хотел меня.

Мы были одинаковыми. Оба не признавали ничьей власти над собой.

До этих пор.

Мне нравилось его доминирование, и, полагаю, ему нравилось мое.

Он отстранился, и из меня словно выкачали весь воздух. Тайлер положил руки на подлокотники и тяжело вздохнул.

– А теперь убирайся отсюда, – приказал он неожиданно резким тоном. – И если не появишься у меня в воскресенье, больше никогда этого не получишь.

Высокомерный, самоуверенный сукин сын…

Я спрыгнула с его колен и постучала в окно, чтобы Патрик выпустил меня. Мне не требовалось оборачиваться, чтобы понять, что Марек улыбается. И когда Патрик открыл дверь, я ушла, ни разу не обернувшись, чтобы Тайлер не увидел мою ухмылку.

Едва войдя в дом, я услышала, как отъехала его машина, заперла дверь и сбросила туфли. Поймав себя на том, что смотрюсь в большое квадратное зеркало, висящее на стене напротив двери, пристально изучила свой внешний вид, чувствуя себя совершенно растрепанной, но не расстроенной. Волосы были чистыми, но слегка вились от влажности, так как я должным образом не высушила их феном, не подкрутила, не выпрямила и уж тем более не уложила. Мне всегда казалось, что без макияжа я выгляжу бледной, но моя кожа сияла, а на щеках играл румянец, которого никогда раньше не было.

Я не стала застегивать рубашку Тайлера на две верхние пуговицы и не надела под нее лифчик, поэтому чувствовала прикосновение гладкой, мягкой ткани к нежной коже. Все ощущения словно обострились. Ткань рубашки Тайлера была невероятно гладкой и мягкой. Я подтянула воротник к носу и полной грудью вдохнула запах специй, дерева и кожи.