От его слов щёки предательски защипало, но Ира собрала всю волю в кулак и отодвинулась от стола, скомкала льняную салфетку.

— Мне было двадцать, и я ещё не знала, что «хочу» и «люблю» — вещи разные. Теперь я это знаю. Только не понимаю, почему ты сейчас оправдываешься. Через пять лет. Мне плевать на все твои благие побуждения, что бы ты сейчас ни сказал, это не изменит того, что ты бросил меня, чтобы уехать и жениться на ней. Потому что должен был. А меня ты лишь хотел, ты меня получил, и теперь не морочь мне голову.

Она взяла свою сумку, что лежала на соседнем стуле, и решительно поднялась. Лёшка наблюдал за ней, откинувшись на стуле, и выглядел разозлённым. Это было невероятно, но он ещё и злился на неё. И именно это не позволило просто уйти. Ира стояла и смотрела на него. Так хотелось швырнуть в него чем-нибудь, вазой с цветами, что стояла на их столике, или снять туфлю и от души его ею стукнуть. Когда смотрела на него, ощущение было такое, словно этих лет и не было. И она злилась и страдала так же, как в тот день, в который он ушёл от неё. И задавала себе лишь один вопрос: неужели такое возможно, чтобы спустя столько времени она всё ещё чувствует это?

Алексей на неё не смотрел, полез во внутренний карман за бумажником, достал пару купюр и прижал их к столу своей чашкой. Потом поднялся и взял Иру за локоть.

— Пойдём. Здесь мы привлекаем много внимания.

Она пошла за ним, не до конца понимая, почему это делает, наверное потому, что ей не терпелось выйти на улицу. Покинуть, как ей казалось, душный зал, и рванулась в сторону, как только оказалась на свежем воздухе. Почувствовала, как пальцы Алексея скользнули от её локтя вниз, и как-то так получилось, что он взял её за руку. Успел, прежде чем она сбежала. Сжал ладонь, и потянул в другую сторону, за собой.

— Зачем ты только приехал? — спросила она, правда, адресуя этот вопрос не к нему лично, а скорее к самой себе. Шла за ним, понимая, что Лёшка вряд ли по доброй воле выпустит её руку из своей руки, и с каждым шагом, с каждым взглядом на него, на неё находила непонятная апатия, не знала, как сопротивляться ему и надо ли это делать. Просто шла за ним, как когда-то.


Скрытый от постороннего глаза обширным кустарником дикий пляж, совсем небольшой песчаный островок посреди скалистого берега, они нашли случайно. Гуляли в первые дни знакомства, держась за руки и разговаривая, и набрели на него, в поисках подходящего места для купания. Прыгать в воду даже с небольшой скалы, Ира опасалась, а здесь мягкий песок и никаких посторонних вокруг. Приезжих и туристов в этих местах редко увидишь, слишком далеко от городских развлечений, из благ цивилизации только продуктовый магазин в деревне неподалёку, да телефон-автомат на автобусной станции. Отдыхающие в этих местах редко останавливались, если только детей в лагере навестить приезжали. И поэтому Ира с Алексеем чувствовали себя спокойно, не боясь, что кто-то может помешать их уединению. Ей не всегда удавалось вырваться из лагеря в город, для студентов-вожатых были установлены определённые правила и распорядок, зато Лёшка, если вечером не валился с ног от усталости после работы на стройке, приезжал к ней, и они, бывало, гуляли едва ли не до утра. Ночи стояли тёплые, море приятно шумело, и проводить ночи на берегу, после московской суеты и летней духоты — казалось настоящей роскошью. Всего-то и нужно было — пара одеял и одна подушка на двоих. А ещё звёзды в ночном небе и поверить в то, что это навсегда, и никогда ничего не изменится. Ира попросту млела от теплоты в душе и ощущения невероятного счастья, которое свалилось на неё неожиданно за тысячи километров от дома. Когда нет родителей рядом, которые бы контролировали и давали советы. Она чувствовала себя невероятно взрослой и умудрённой опытом. Каждое утро просыпалась с уверенностью, что понимает и знает об этой жизни, куда больше, чем все те взрослые, которые без конца наставляли её. Она мечтала о том, как осенью приедет и расскажет родителям о том, что с ней случилось чудо — она встретила самого замечательного мужчину на свете. И то, что он немного старше — это ей безумно нравится. Он особенный, лучше него нет, и он никогда не предаст. Ведь Лёшка так смотрит на неё, и всё время говорит, что даже не думал, что с ним такое случиться может — что он встретит её. И она не думала, что встретит такого, как он. Он был немного насмешлив и скептичен, но всегда её слушал и воспринимал всерьёз; он был настойчив и непреклонен в некоторых вопросах, но ей позволялось всё, или почти всё, и он лишь улыбался, даже когда она поступала ему наперекор. Он был решителен и знал себе цену, и никогда не поступался своими принципами. Да, он работал на стройке и не слишком задумывался о будущем, по крайней мере, обсуждать это не любил, но разве это важно? Они ещё так молоды. А когда они занимались любовью, она вспомнить не могла, что был кто-то до него. Не хотела вспоминать, и удивлялась, как могла думать, что любит кого-то, когда понятия не имела, что это значит до встречи с ним. Она совершенно потеряла голову, осознавала это, но только радовалась пришедшей любви, не сомневаясь, что всё будет так, как она задумала. Они вместе приедут в Москву, она познакомит Лёшу с родителями, а всё остальное, какие-то мелкие житейские трудности — не беда, они справятся. Он рассказывал ей о себе не так много, в основном про работу, про друзей, немного о родителях, которые давно в разводе, Ира всегда внимательно его выслушивала, чётко осознавая, что её Лёшка не из тех людей, которые запросто открывают душу. Надо дать ему время, чтобы он понял, что у него теперь есть человек, который всегда готов быть с ним рядом, который любит и всегда поймёт.

— Я люблю тебя, — нараспев проговорила она, проведя пальцем по его подбородку.

Лёша остановил взгляд на её лице, и переспросил серьёзным тоном:

— Любишь ли?

— Да.

— Мы не так давно знакомы, Ириска.

— А для этого нужно много времени? — удивилась она. — Я может, увидела и влюбилась?

Он рассмеялся.

— Правда?

Она кивнула весьма решительно, чем снова его насмешила.

— Да. Любовь с первого взгляда. Или ты не веришь?

— В тебя или в любовь с первого взгляда? — Он сделал попытку укусить её в плечо, затем быстро поцеловал в то же место. — Я в тебя верю. А любви с первого взгляда не существует.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что так и есть. С первого взгляда можно ощутить симпатию, оценить внешность, ладно, чёрт с тобой, даже влюбиться. Но любовь это нечто другое, ты не согласна? Она проверяется временем.

Ира не улыбнулась, не стала спорить и переубеждать его, напротив, задумалась, потом прижалась к его плечу и сказала:

— Ладно, тогда я полюбила тебя со второго взгляда. Это точно любовь.

Он согласно хохотнул и обнял её рукой.

— Как скажешь.

Тогда она не обратила внимания на то, что он о своей любви ничего не сказал. Она была счастлива тем, что имеет возможность открыто сказать о своих чувствах, которые так переполняли, и почему-то совсем не сомневалась, что Лёшка её чувства разделяет. Он был ласков с ней, нежен, мил, иногда строг, и снова нежен, но простого «люблю» она от него так и не услышала.

Он никогда не скрывал, что хотел её. Говорил об этом без стеснения и неловкости, и если в начале их отношений, Ира не знала, куда от смущения отвести глаза, то вскоре начала получать удовольствие от его слов. Никто и никогда до него не говорил ей этого, по крайней мере с подобной откровенностью. Были поклонники, даже была влюблённость и разочарования, был первый сексуальный опыт, но всё это было ничто и меркло на фоне настоящей любви. Ира даже не подозревала, что секс может быть таким — без неловкости и сомнений, без лишних мыслей о том, как правильно себя держать, да и подать. Лёшка был старше и опытнее, он хотел её и совершенно не собирался этого скрывать. Его мало, что могло смутить, и Ире он не оставлял ни сил, ни достаточного времени на сомнения и смущение. Он обнимал её ночами, прижимал к себе, чтобы ей было теплее, а она порой просыпалась под утро, смотрела на светлеющий горизонт и думала о том, что могло произойти страшное, и они бы не познакомились. Не пришли бы на встречу, не приехали бы в этот город, и она бы никогда не узнала, что это такое — чувствовать себя любимой этим мужчиной. Лежать, прижимаясь щекой к его груди, чувствовать его дыхание, слышать стук сердца, и даже тепло, исходящее от него, невозможно будет забыть или спутать с чем-то другим. Он весь для неё.

А она для него.

— Что ты так смотришь?

Заметила, как Лёшка усмехнулся, словно до её замечания, сам не осознавал, что глаз с неё не спускает. Он шагнул ей навстречу, когда она выходила из воды, большое полотенце перед ней развернул, а когда Ира приблизилась, завернул её в него, обняв руками и так замерев.

— Ты очень красивая. Как Афродита, выходящая из морской пены.

Она рассмеялась.

— Говоришь со знанием дела.

— А то.

Ира вытянула руку, и он провёл по ней краем полотенца. Потом поцеловал в висок.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь.

— Ничуть.

Ира улыбнулась, осторожно развернулась в его руках, чтобы быть к нему лицом.

— Просто ты меня любишь и не замечаешь недостатков.

Он смотрел ей в глаза, с задумчивостью, потом его губы тронула улыбка.

— А у тебя есть недостатки?

— Конечно. Например, веснушки. Сейчас они почти незаметны, но они есть. Не смейся, правда, есть.

— Поверю тебе на слово, — шепнул он, целуя прохладные после купания губы. И серьёзно добавил: — Ты очень красивая девочка. И как я проглядел тебя в Москве?

— Москва большая, — вздохнула Ира. Прижалась к нему, укрытая полотенцем, губы скользнули по его груди. — Стоило приехать сюда, чтобы встретить тебя.

Лёша сунул руку под полотенце и провёл ладонью по её голой спине. Потянул тесёмку на бикини, другой рукой обхватил Ирин затылок, заставляя её повернуть голову, и наклонился к губам. Она, не раздумывая, на поцелуй ответила, подняла руки, чтобы обнять его за шею, и полотенце упало на песок, следом за ним последовал верх купальника, и Ира прижалась грудью к его груди.