Сам понял, что голодный и Таню решил накормить по ходу, а вдруг ее попустит от этого?


На следующий день Казак с самого утра поехал по точкам, проверяя парней и ситуацию. Заехал к Калетнику, выслушал новости, не особенно, в принципе, удивился добытым из нападавшего сведениям. И поехал докладывать Диме.

А вот тут его ждал сюрприз. Не думал Виталя, что нарвется на скандал в семье Калиненко, да еще и в самом эпицентре окажется. А уж когда до Виталия дошло, в чем причина, и что Лиза орет про аборт, на который никогда не согласится, у него мороз по позвонкам прошел. Полоснуло по мозгам и нервам тяжелыми воспоминаниями.

— Виталя, останови ее!

Окрик Бати автоматически заставил его отозваться. И Виталий обхватил Лизу, не позволяя ей глупостей наделать, в первую очередь. Старался не давить, не сжимать нигде. Просто ограничил в подвижности. Но она была уже в том состоянии, когда плохо понимала, что к чему, продолжая погружаться в истерику, и пыталась вырваться. Виталя искренне обрадовался тому, что вместе с ним в палату зашел и врач.

Прислушиваясь к последнему, отнес Лизу на диван, очень стараясь нигде не напортачить. Честно, до сих пор помнил состояние Тани весной. И этот противный привкус ее боли давил сейчас на горло изнутри, словно дешевый табак, которого сто лет не курил. Не дай Бог, чтобы здесь не случилось чего. Глянул на Диму, понимая, что друг не въехал и не до конца еще осознал, в каком Лиза состоянии. И что не слышит ни х**а из того, что Батя ей объяснить пытается. Зря, лучше бы помолчал, да обнял крепко, чтобы глупые мысли из головы жены прогнать. Не то, чтобы Виталя был великим спецом по отношениям, но все-таки, кое-какой опыт в похожей ситуации у него был. И Димка сейчас лажал по всем фронтам.

Но, блин, в этой суматохе и крике было сложно что-то подсказать или добиться внимания. И пока все улеглось, пока Димке хоть как-то удалось успокоить жену, Витале показалось, что он сам тут умом двинется. У врача, кажется, мелькали похожие мысли. Но совместными усилиями им все-таки удалось как-то устаканить ситуацию. Лизу хоть немного успокоили, врач тут же назначил ей капельницу. У Димки швы разошлись, и его потащили в манипуляционную.

Виталя остался контролировать ситуацию в палате. Хотя, честно, ему не было здесь уютно и комфортно. Хотелось как-то Лизу успокоить, которая продолжала лежать с отрешенным взглядом под капельницей. Ни капли не расслабилась. Будто все еще ждала подвоха. Только что ей сказать, если Казак ни хре** в их ситуации не разбирался. Да и не его прерогатива, по факту. Тут лишь Батя может что-то жене доказать и объяснить. Однако у Витали внутри все равно кипело. Своя боль, конечно. Свой противный опыт. Хотелось закурить, чтобы этот гадкий привкус с языка убрать. И он, убедившись, что медсестра ушла, в очередной раз проверив, все ли у Лизы в порядке, сам покинул помещение, в котором Казаку было душно.

У палаты стояли два парня, которым он верил, как себе.

— Отойду на две минуты. На лестнице покурю. Не пропускать никого, кроме Димы. Если что — меня сразу зовите, — распорядился Виталя, и вышел на лестничную площадку запасной лестницы, где имелась импровизированная курилка.

Затянулся сходу так, что в глазах потемнело. Дико хотелось набрать Таню. Просто поговорить с ней. Ни о чем. Голос услышать. Но Виталя пока решил жену не дергать. Зачем еще и ей душу теребить?

В этот момент в небольшом дверном окошке увидел, что Димка возвращается. Его вез на каталке санитар. Быстро затушил сигарету в какой-то банке из-под кофе. Выскочил в коридор.

— Дим! — позвал друга, дав понять, что хочет поговорить.

Отослал санитара. Батя же попытался удобней устроиться, хоть и было видно, что дело это гиблое и бесперспективное.

— Есть новости по этому типу? Вышли на заказчика? — хрипло спросил Димка, видимо устав и от недавней ситуации, и от всего, что случилось за сутки.

Требовательно протянул руку, явно намекая на пачку сигарет. Виталя без вопросов протянул ему сигарету. Щелкнул зажигалкой, выразительным взглядом отправив подальше санитара, который что-то попытался им сказать.

— Новости есть. Но я сейчас не о том сказать хочу, Батя, — Виталий собранно смотрел на друга.

Димка во многом заменил ему и старшего брата, и отца. Научил и просветил в большей части того, что Виталя знал о жизни. И было немного странно как-то собираться в чем-то поучать его. Однако и промолчать сейчас Казак не мог.

— Бать, ты бы на Лизу не давил, — жалея, что уже выкурил свою сигарету, Виталя наблюдал за тем, как глубоко затянулся друг. — Ей сейчас, судя по всему, и так не сладко.

— Казак, — Калиненко хмуро глянул на него снизу вверх, явно намекая, что лучше бы промолчать.

— Бать, я не пытаюсь лезть не в свое дело. И не знаю, чего там у вас и как в этом вопросе, — Виталя поднял голову и осмотрел коридор, проверяя обстановку. Бросил взгляд в сторону парней, охраняющих палату. — Только я был в такой ситуации, которую никому не пожелаю. Тем более тебе или Лизе, — продолжил он после того, как парни кивнули ему, что все под контролем. — Не дави на нее. Я же вижу, сколько она для тебя сейчас значить стала, Дим. Ты здесь, потому что ее собой закрыл. И как человек, который прошел через это, скажу, как есть: ты себя ненавидеть начнешь, если она ребенка потеряет, еще и из-за твоего давления. В глаза ей смотреть не сможешь. Даже если для тебя это дите ничего не значит, уступи ты ей. Убудет, что ли?

Калиненко зло хмыкнул и скривился. Снова затянулся. И уже глянул, точно собираясь жестко Виталю осечь. Но он не позволил.

— Да, я знаю, что время — капец какое сейчас. Но это же твоя женщина, Бать. Разрешил ей играться, я сам слышал. Так и не дави больше. Не усугубляй. Поверь, ты не захочешь видеть ее такой, какой она может стать, потеряв ребенка. Твоего. Ведь хочет его. Не наезжай на нее. Небось, Лиза не сама это дите себе забацала, — хмыкнул Виталя, глядя на недовольный, но задумчивый взгляд друга. — Да и вряд ли, чтоб подставить тебя собиралась, если уйти готова. Ты этого хочешь?

Калиненко не ответил. Молча докурил, протянул окурок Витале. Но Казак и не требовал от друга каких-то признаний. Он знал, что Батя услышал. И задумался, это было видно по взгляду. А говорить Дима не ему что-то должен.

— Давай отвезем тебя, — Виталя подозвал к себе санитара, так и маячившего неподалеку все это время. — И я по нашему делу все расскажу.

Калиненко кивнул, все еще ничего не говоря, и они направились к палате.


Виталий не стал сильно задерживаться. После того, как отчитался Диме, поехал проверять объекты по новой. К прошлой теме они больше не возвращались. А потом — рванул домой. Вроде и говорить об этом не собирался, и обсуждать не хотел, чтобы ей душу не теребить, а просто увидеть жену, обнять — нужно было. Вот хотелось ему к Тане и все тут!

Только, куда там! Умная стала. Или его изучила как свои пять пальцев. Стоило Витале переступить порог дома, Таня тут же принялась внимательно всматриваться в него.

— Что случилось? — потребовала ответа, обняв его с силой, навряд ли уступающей тому, как Виталя жену сжал. — Кому-то хуже стало? Еще что-то стряслось?

Он хмыкнул, дивясь ее догадкам. Покачал головой, уткнувшись носом в макушку. Не мог ею не дышать, прогоняя озноб и вонь, которая забила нос от тяжелых воспоминаний.

— Все нормально, свет мой ясный. Все хорошо. Все идут на поправку. Ничего не случилось. С делами разбираемся, — немного ерничая, но по-доброму, отчитался он, шутливо щелкнув каблуками туфель.

Однако Таня не расслабилась.

— Тогда что? Я же чувствую, что ты напряжен весь, будто на взводе. Все тело словно мелкой дрожью от того, как ты себя сдерживаешь.

Точно изучила. Пропиталась им. Потому и сечет даже то, что Казак спрятать хочет. Хотя ему от этого лучше стало. И в кайф, что она его ощущает, настроена так же на него, как он на нее настроился.

— Нормально все, Тань. Просто Лиза по ходу беременна, как оказалось. Никто в курсе не был, включая ее. Понервничали все немного. Я… — Виталя отклонился и внимательно глянул на жену. — С Димкой потолковал чуток, чтоб не давил сильно на нее. Помягче был.

А Таня в лице поменялась.

— Так с ней нормально все? С ребенком? — точно занервничала. Начала переживать так, что и сама сжалась вся.

— Нормально. И с ней, и с дитем, как я понял, — Виталя мягко прошелся по плечам жены, растирая. — Оба здоровы и не пострадали.

— Хорошо. — Таня выдохнула. Прижалась лбом к его щеке. Глубоко вдохнула. — Это очень хорошо, — расслабилась и снова крепко его обняла.

— Угу, — согласился Казак.

Сам сжимал ее так, что колечки от кулоне колье врезались в его грудину в расстегнутом вороте рубашке. А по хр**у. В кайф ее держать просто так близко! Теплом наслаждаться.

Минуты две простояли, просто обнимаясь. И тут что-то в Тане изменилось. Какое-то напряжение появилось уже в ее развороте плеч. Пальцы, которыми она ему затылок гладила, сжались.

— Тань? — протянул Виталя, попытавшись заглянуть жене в глаза, опасаясь того, что и на нее памятью накатило. — Что такое?

Таня моргнула и спрятала взгляд. Голову немного отвернуть попыталась. Только кто ж ей даст?

— Тань? — снова спросил Виталий, но уже совсем другим тоном.

— Нормально все, правда, — так и не глядя на него.

Ага, он типа вчера родился и верит каждому слову.

— А если честно? — перехватил пальцами ее подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.

А у нее взгляд грустный такой, что капец просто. У Витали за глоткой что-то сдавило, прострелило. Словно в горло кол вогнали. Наверное, сам в лице изменился.