"Господи, как же круто. Почему я не делаю этого каждый день?"

Она подняла ладони, и горячая, почти осязаемая радость потекла по венам. Стефани чуть повернулась, не открывая глаз, всматриваясь в пульсирующий огонек чужого сердца рядом.

"Он выглядит подавленным и усталым, ему тоже нужна эта сила и этот свет. Так вот же он, вокруг, просто протяни руки и возьми"

Стеф медленно опустила руку, провела ладонью по покрывалу, наткнулась на его пальцы, которые он попытался убрать.

"Нет, друг мой, это совсем не то, что ты думаешь. Это лучше."

Нетерпеливо нащупав его руку опять, она крепко взяла его за запястье и подняла, поворачивая ладонью к солнцу. Подержала пару секунд, дожидаясь, пока он поймет и станет держать руку на весу сам, отпустила и тоже открыла свою ладонь в приветствии этому новому дню.

Спустя несколько минут стало казаться, что свет заполнил все, превратив тело в маленькую звезду. По углу падающих на лицо лучей она поняла, что солнце уже поднялось, опустила руки и медленно открыла глаза.

Волшебное небо переливалось такими красками, что Стефани даже не сразу посмотрела на смущенного и растерянного Стивена, а когда посмотрела, то молча улыбнулась и ничего не сказала.

"Зачем? Ты ошеломлен и растерян, друг мой, я это и так вижу. Ничего важного ты мне не скажешь, я сама сейчас тоже не в состоянии болтать о ерунде ради заполнения пауз. Зачем их заполнять? Пауза так пауза, пусть будет. Маленькая остановка в пути между "вчера" и "сегодня", кусок жизни, выпавший из системы, не подчиняющийся правилам и не нуждающийся в них. Возможность расслабиться и насладиться тишиной и красотой. Этому моменту не нужны слова."

Где-то высоко, похоже, был ветер — облака двигались и смешивались, солнце пронзало их и раскрашивало золотом, пели птицы, так восторженно, как будто надеяться не смели, что утро настанет, а оно взяло и настало.

Стефани вспомнила про кофе и потянулась непослушными руками за термосом, налила в крышку и протянула Стивену. Он смутился, но взял, она вытащила из пакета контейнер с бутербродами и взяла себе один, второй протянув парню, он улыбнулся. Чуть-чуть.

"Я тысячу лет не видела эту улыбку. А ведь когда-то ее было так просто вызвать, я делала это не задумываясь, а ты улыбался мне просто так. Наши отношения были похожи на сумасшествие, но было так круто.


И что с нами случилось теперь…"

Стивен допил кофе и протянул ей стаканчик, она налила себе. Солнце поднималось выше, они смотрели на его неспешное восхождение, по небу галопом неслись облака, в ветках деревьев шелестели птицы. Стаканчик с кофе путешествовал туда-сюда, бутерброды закончились, кофе тоже.

Она не смотрела на него — ей было достаточно того, что они смотрят на одно солнце. Стало теплее, свет уже начал слепить глаза, Стивен глубоко вдохнул, как будто собираясь с силами, очень тихо сказал:

— Пора ехать.

Стефани кивнула, оторвала взгляд от горизонта и медленно перевела на Стивена. Он нервничал, это было очень заметно.

"Так забавно. Когда мой папа с фамильной ехидной улыбочкой аргументированно обвинял тебя в преступлении, ты улыбался и выглядел самым невозмутимым человеком на земле. А сейчас дергаешься и смущаешься от одного взгляда. Что случилось, опять приснилось что-то? И вообще, почему ты здесь? Машины не видно, значит — пришел пешком. Это, конечно, не так уж и далеко, но все равно, зачем?"

Она печально улыбнулась и ироничным шепотом спросила:

— Опять Мари послала?

Он нахмурился и отвернулся, тихо буркнув:

— Сам пришел.

— Зачем?

Он замялся еще сильнее, стал щелкать суставами пальцев, потом сунул руки в карманы, сразу же вытащил и застегнул молнии. Стефани смотрела на его метания со снисходительной улыбкой, ожидая не ответа на вопрос, а результата внутренней борьбы "соврать/не соврать".

Стивен откинулся на борт машины, растрепал волосы, запрокидывая лицо к небу и медленно выдыхая, опустил голову и тихо буркнул:

— Не знаю. — Резко встал и обошел машину, громче и увереннее добавил: — Поехали, а? Пропустим завтрак, будем работать голодными.

Стефани тихо усмехнулась и осторожно поднялась, стала собирать покрывало, Стив мигом оказался рядом и отобрал.

— Я сам, садись в машину.

Она пожала плечами и отдала, навинтила крышку на термос, собрала пакеты, села на пассажирское сиденье и сняла туфли, со смесью боли и облегчения разминая ноги. Стив вытряхнул покрывало и забросил на заднее сиденье, сел за руль, завел машину и стал осторожно выезжать на дорогу. Спустя пару минут тишины Стивен не выдержал первым и спросил суховатым тоном, как будто поддерживает беседу из вежливости:

— С каких пор ты стала пить кофе без сахара?

Она чуть насмешливо улыбнулась и тем же тоном ответила:

— С четверга.

— Нравится?

— Нет.

— Так почему ты его пьешь?

— Не знаю, — развела руками она, — почему-то.

— Не хочешь — не пей, — пробурчал он, она фыркнула:

— Не хотела бы — не пила бы.

Он нахмурился и сжал губы, как будто сдерживает ругательства, она тихо фыркнула и улыбнулась, отворачиваясь к окну. Они промолчали до самой школы, где Стивен развлек зевак галантным открыванием двери и подаванием даме ручки, что опять заставило ее спрятать смущение за ироничной улыбкой:

— Ух ты, какая забота. Я раньше за тобой не замечала.

— Это не забота, — высокомерно отвернулся он.

— Уважение? — полуутвердительно ухмыльнулась она.

— Воспитание, — поправил он. — А раньше у меня просто не было поводов его демонстрировать, если ты помнишь, единственный раз, когда я тебя возил, дверь открыл твой павлин.

— Неправда, — подняла бровь Стефани, — это был второй раз. В первый раз ты выволок меня из машины и чуть не утопил, было потрясающе уважительно и воспитанно.

Он улыбнулся на одну сторону и промолчал.

* * *

На завтрак они почти опоздали, так что времени болтать не было. Мари сделала большие глаза, увидев их вместе, но выспросить ничего не успела. Девочки в столовой чуть глаза не сломали, рассматривая ее платье, а Стефани тихо злилась, но делала вид, что ничего особенного не случилось и она постоянно так ходит. Быстро проглотив завтрак, они пошли на грим, Мари под каким-то за уши притянутым предлогом отослала парней подальше и продемонстрировала Стеф свое беспрецедентное умение визжать шепотом:

— Вы помирились? Мохнохвостые тушканы, Стеф, когда вы успели?

— Мы не ссорились, Мари, — вздохнула Стефани, — но если ты имеешь в виду, что мы начали встречаться, то нет, не начали.

— Почему? — заломила бровки рыжая, мгновенно сдувшись с видом ребенка, которому злой дядя сказал, что Санты не существует.

— Кто бы мне сказал, почему… — нервно потерла лицо Стефани. — Я понятия не имею, что творится в его голове, но могу поспорить — полный беспредел.

— А откуда вы тогда приехали? — печально вздохнула Мари.

— Я еще вечером поехала на то место над перевалом, где рассвет встречаю обычно. Откуда он там взялся утром, лучше у него спроси.

— Ясно, — понурилась подружка. — А платье?

— Для колдовства нужна одежда без пояса, — поморщилась Стеф, — я просто взяла первое попавшееся теплое, потому что на рассвете холодно.

— Красивое, — улыбнулась Мари, трогая рукав, — тебе идет.

Стеф благодарно улыбнулась уголками губ и поторопила подружку.

Когда ее взяла в оборот Бетти, то потребовала снять платье, чтобы потом не портить прическу, а как только Стеф сняла, стилистка взорвалась, как вулкан:

— Росс, твою мать. Опять?

— Что опять? — непонимающе нахмурилась Стеф, морщась от ощущения, с которым визг Бетти чиркал по коже.

— Что? Вот это вот, раздери тебя гоблины, что? — она ткнула Стефани пальцем в плечо и это внезапно оказалось очень больно. Стеф вывернула шею, с удивлением рассматривая свое плечо, поморщилась, вспомнив, откуда там взялся такой грандиозный синяк. Бетти заламывала руки и патетично вопрошала потолок: — Как, скажи мне, как можно было умудриться такое заработать? Ты не каскадер, не турист и не каратист, в собственных ногах, как некоторые, не путаешься. Ты внезапно упала на ровном месте? Или тебя на тротуаре велосипедист сбил? Или пришельцы похитили нормальной, а вернули с синяком? — Тут она внезапно замолчала, как будто озаренная догадкой, опять нахмурилась, рассматривая синяк, зверски оскалилась и прошептала: — Ты что, штангу на себя уронила?

— Нет… — начала Стеф, но Бетти не стала ее слушать, а развернулась и умчалась, прошипев в пространство:

— Я убью эту гориллу.

В коридоре стихал пулеметный цокот ее каблуков, Стефани перестала вжимать голову в плечи и опасливо осмотрелась, заметив выглядывающих из-за стойки с одеждой костюмерш и мрачного Стивена, стоящего у второй двери с видом скучающего телохранителя. Как только они встретились взглядами, он тихо спросил:

— Так откуда синяк?

— Я у-па-ла, не помнишь? — со злым сарказмом прошипела она, он на миг задумчиво нахмурился, потом виновато зажмурился и спросил:

— В четверг?

— Ну, технически, в пятницу, — закатила глаза она, — но вообще — кому как. А теперь, будь добр, покинь помещение, я тут переодеваюсь вообще-то.

Он фыркнул с таким видом, как будто она несет чушь и не краснеет, смерил ее взглядом "что я тут не видел, я тебя умоляю", медленно развернулся и ушел. Из-за стойки с одеждой раздалось стерео хихиканье, мулатки по очереди выглядывали и опять прятались. Стефани вздохнула и спросила:

— Девочки, можете мне подобрать что-нибудь с рукавами?

— Не-а, — хором ответили девочки, одна вышла и показала ей майку: — Ты сегодня снимаешься в комнате с Эшли, вы просыпаетесь-засыпаете, болтаете в постели и все такое. А ты у нас сегодня спишь в майке.