Я оставила машину во дворе, на том самом месте, где вчера вечером стояла машина Сережи, и направилась к подъезду. К великому моему сожалению, бабушек на лавочке не наблюдалась. И как я просчиталась? Ведь здесь были все условия, чтобы бабульки не только могли скоротать свой досуг в кругу своих сверстниц, но и держать под наблюдением ближайшие окрестности: тенистые кусты сирени, заросли космеи, моя мама почему-то называет ее «нечесаной барыней», и удобная, разрисованная подсолнухами скамеечка. Я потрогала ее пальцем, и поняла причину отсутствия бабушек. Скамейку недавно покрасили…

Я снизу вверх посмотрела на окна четвертого этажа. Балконная дверь закрыта, хотя соседние все распахнуты настежь. Возможно, я права, и именно здесь проживает моя ушлая соперница…. Я вошла в подъезд и приятно удивилась. Надписи на стенах отсутствовали, и кнопки в лифте не были сожжены, судя по всему, в этом подъезде жили приличные люди. Я вышла из лифта на четвертом этаже. На площадку выходили три двери, и я позвонила в ту, что слева. Звонила долго, но никто не отозвался. Вдруг за моей спиной лязгнула металлическая дверь. Я обернулась. Маленькая старушка в джинсовой бейсболке и очаровательном клетчатом комбинезончике вышла на площадку и, не обращая на меня внимания, принялась запирать дверь. Признайтесь, вы редко встречали старушек в бейсболке и стильных нарядах. Я лично впервые, и поняла, что такие старушки как раз и владеют всей информацией.

— Простите, — сказала я, — вы не знаете, когда хозяйка квартиры бывает дома?

— Мариночка? — старушка, наконец, справилась с дверью и повернула ко мне симпатичное розовощекое лицо. В руках у нее была сумочка, из которой выглядывала забавная мордашка крошечного песика. — Вы к ней?

— Да, я по объявлению. — Я показала свернутую трубочкой газету. — Обмен квартир.

— Она хочет обменять квартиру? — удивилась старушка. — Но она ничего не говорила об этом… Наоборот, радовалась, что квартира попалась удачная. Мариночка совсем недавно купила ее… — Она покачала головой. — Жаль, очень жаль. Такая приятная молодая женщина. Но я ничем помочь вам не могу. Мариночка уехала к маме в деревню. Работа у нее сложная, а с малышом сами понимаете… Хорошую няньку днем с огнем не сыщешь…

Я чуть не подпрыгнула на месте от радости. За две минуты я узнала многое из того, что требовалось узнать. Старушка стала спускаться вниз, я направилась следом.

— А надолго она уехала? — спросила я и на всякий случай пояснила. — Мы вчера днем созванивались, она ничего мне не сказала, что уезжает. Будет обидно, если я упущу квартиру. Больно уж район у вас замечательный.

— Вы правы, — старушка доброжелательно улыбнулась. — Не смотрите, что окраина, но никаких безобразий. Участковый у нас очень добросовестный, и дворник. Бывший офицер, у него во всем порядок.

Старушка ушла в сторону, и я поспешила уточнить:

— И все-таки, вы знаете, когда Марина вернется?

— Сказала, что через три дня. Я ее кошку кормлю, — сообщила бабуся.

— Так она недалеко уехала? — обрадовалась я.

— Конечно, у нее работа не позволяет задерживаться. Еле, говорит, отпустили. Мама ее живет в деревне, где-то в Иркутской области.

Я мысленно поцеловала старушку в затылок.

— А, может, мне стоит обратиться к ее мужу? Я хотела бы осмотреть квартиру прежде, чем встречусь с Мариной.

Старушка остановилась на лестничной площадке и удобнее перехватила сумочку. Теперь песик выглядывал у нее из-под мышки.

— Нет у Мариночки мужа, — бабушка печально вздохнула. — Бросил он ее с дитем, когда она еще беременная была. Хотя, — она быстро огляделась по сторонам, — ходит к ней один. Я пару раз его в спину видела. И вчера приезжал, поздно уже. Я разговор их слышала, правда, не разобрала ни единого слова. Мариночка недовольна была, отчитывала его, а он словно оправдывался. По голосу, солидный мужчина, в возрасте уже… — Она опять вздохнула. — Сейчас это обычное явление, только у мужчины деньги завелись, находит себе молодую любовницу… Жена, бедная, небось, и не знает про вторую семью…

— Еще как знает! — чуть не вырвалось у меня, но я взялась играть эту роль и должна довести ее до конца, хотя мне было так плохо, что не выскажешь. Я сама не знала, на что надеялась, но, получив новое убедительное подтверждение того, что Сережа мне изменяет, я едва сдержалась, чтобы не выругаться. Надо же, свил себе уютное гнездышко! Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. И это, как не странно, вернуло мне присутствие духа.

— Спасибо, — сказала я и посмотрела на часы. — Мне надо бежать! Возможно, вы знаете, где Марина работает? Я бы заскочила к ней на работу, когда она вернется.

— Конечно, знаю, — обрадовалась старушка, — турагентство «Золотая Антилопа». Где-то в центре города. У меня внучка пользовалась их услугами. Говорит, очень приличная фирма. Мариночка имеет дело с путевками, и порекомендовала Светочке хороший и недорогой тур.

Она говорила что-то еще, но я почти ее не слышала. И, кажется, даже не попрощалась со словоохотливой соседкой этой молодой дряни, которая вознамерилась отнять у меня мужа. « Золотая Антилопа»! Я прекрасно знала, что это за фирма. Именно в ней Сережа вот уже третий год покупает путевки для нашего отдыха за границей. Все встало на свои места. И в первую очередь приверженность моего мужа одному и тому же турагентству.

Старушка медленно спускалась по ступенькам, и что-то ласково выговаривала своей собачке. Мне стало стыдно за свою невоспитанность, и я снизу прокричала:

— Огромное вам спасибо! Вы мне очень помогли!

— Не стоит благодарности, — отозвалась соседка, — с виду вы приличная женщина, а то ходят тут всякие… — Она добавила что-то еще, но я не разобрала что именно, потому, что увидела двух парней, из той породы, с которыми в темных закоулках лучше не встречаться. Они сидели на корточках на площадке между вторым и первым этажом, пили пиво из бутылок, курили и стряхивали пепел прямо на пол. Я хотела проскочить мимо, но один вдруг протянул руку и загородил мне проход.

— Эй, глазастая! Давай с нами за компанию!

Он был прыщавым и редкозубым. И я подумала, что мне сегодня везет на мерзких типов. Но подъезд не то место, где можно с ними ссориться, поэтому я спокойно сказала:

— Как-нибудь в другой раз. А сейчас я спешу.

Парни заржали. Приятель редкозубого выглядел и вовсе отвратно. Он был в спортивных штанах и красной майке, а мощные плечи щедро покрывала татуировка. Он окинул меня взглядом, от которого меня затошнило, и осклабился.

— Другого раза может и не быть! Мы два раза не предлагаем.

— Ребята, — сказала я как можно тверже, — мне, правда, некогда…

И тут услышала за спиной звонкий собачий лай и не менее звонкий старушечий голос. Оказывается, бабушка в бейсболке догнала меня.

— Это что за безобразие? — в ее голосе мне послышались строгие учительские нотки. — Почему бросаете окурки на пол? Сейчас же покиньте подъезд, а то скажу Васильевичу… — И пояснила мне. — Это наш дворник. Раньше в погранвойсках служил.

— Да ладно, бабка! Чего раскричалась! — Сказал тот, что в наколках. — Посидеть нельзя. На улице жарища.

— Посидеть можно, но зачем пристаете к женщине? И вон, намусорили, пиво разлили… — Старушка покачала головой. — Так культурные люди не поступают.

— А че, мы культурные, — расплылся в улыбке редкозубый. — И девушку культурно пригласили, только она нами брезгует.

— Пойдемте, милочка, — сказала старушка и взяла меня под руку. — Я вас провожу! — И посмотрела осуждающе на парней. — Жаль, что вас не приучили к обращению с женщиной. Ведете вы себя отвратительно, пачкаете в подъезде, пристаете к людям. Пожалуй, я все-таки вызову Васильевича… — Она достала из сумочки сотовый телефон, но номер набрать не успела. Парней, как ветром сдуло, причем они прихватили с собой пустые бутылки и подобрали окурки. В мгновение ока, словно сама смерть дышала им в затылок.

Старушка лукаво подмигнула мне.

— Видите? Стоило мне вспомнить Васильевича, как хулиганов, точно корова языком слизнула. — Она приблизилась ко мне и шепотом, как бывалый заговорщик, сообщила: — Сдается мне, они тоже Мариночку поджидали. Утром мне в дверь позвонили два молодых человека, и спросили, не знаю ли я, где она. Но я им не открыла, и не сказала, что Марина уехала. Кто их знает, вдруг грабители какие.

— А как вы узнали, что это именно они?

— Так я этого с наколками в глазок разглядела. Он повернулся плечом… — Старушка снова оглянулась по сторонам и едва слышно прошептала. — А с наколками известно кто бродит…

— И вы их не испугались? — поразилась я. — Так здорово их отсчитали.

— Так ведь Дикси со мной! — Старушка погладила собачку по головке. — Она не смотрите, что маленькая, такой лай поднимет, что весь подъезд сбежится. Соседи знают, Дикси без толку тревогу не поднимет.

И словно в подтверждение ее слов открылась дверь на первом этаже, явив свету полного мужчину в шортах и майке.

— Все в порядке, Эльза Марковна? — спросил он и окинул меня быстрым взглядом.

— Все отлично! — улыбнулась старушка. — Как ваш шов, Миша?

— Спасибо, — расплылся в улыбке мужчина, — зарастает, как на собаке.

— Смотрите, берегите себя. — Старушка погрозила ему пальцем. — И про дачу пока забудьте. С таким диагнозом, как у вас, даже пару килограммов поднимать опасно.

— Слушаюсь, Эльза Марковна, — мужчина вытянулся в струнку и приложил ладонь к виску. — Ваши слова для меня закон.

— То-то, — сказала Эльза Марковна, и когда сосед захлопнул за собой дверь, пояснила: — Третью часть кишок удалили бедняге. С того света, считай, вернули.

— Так вы — врач, хирург? Эльза Марковна Гейценредер? Я много слышала о вас…

— Да меня почти все в городе знают, — старушка махнула рукой. — И этой шпаны спасала немало. И колотые раны, и огнестрельные, я уже не говорю о сломанных конечностях и отбитых почках… А они, вон, гадят в подъезде…