- На нём нет твоего ДНК, - с умным видом ответил я, а затем схватил из коробки её кусок пиццы. – На этом есть, но скоро все улики будут уничтожены, ты ничего не докажешь.

Эмили вновь звонко рассмеялась, и я, глядя на неё, сделал ещё пару глотков из бутылки. Как бы не пришлось доставать мои потайные запасы Джек Дениелс. А они вообще ещё остались?

Прежде чем взять следующий кусок из коробки, она собрала слегка подсохшие волосы в небрежный пучок, чтобы они ей не мешали, и взяла пиццу. На этот раз сыр не тянулся так сильно, но она всё равно слегка приподнялась с дивана так, что одеяло соскочило с её ног, открывая мне вид на её бедра.

Теперь приподнялся и мой член.

- Так ты рисуешь? – внезапно спросила Эмили, садясь на место и делая пару глотков из бутылки.

- Когда-то рисовал, но уже довольно давно забросил это дело, - ответил я, стараясь не отставать от Эмили и тоже сделал пару глотков. Это был хороший качественный шотландский виски семидесяти градусов. Во-первых, маньячка знает толк в сортах виски, а во-вторых, я уже начал медленно пьянеть. Посмотрев на Эмили, я заметил на её щеках начинающий проступать румянец. – Да и вообще, у меня больше выходит рисовать фон. Если нас уволят, то предлагаю начать рисовать порнушку. Ты рисуешь людей, а я фон. Так можно неплохо заработать.

Эмили звонко рассмеялась и откусила кусок пиццы, сделала глоток виски, и только после этого посмотрела на меня с интересом.

- Не думала, что ты запомнишь это, - сказала она, заглядывая мне прямо в глаза.

- Я многое запоминаю, - ответил я, опуская глаза на её в меру пухлые губы. – Иногда.

Мозг тут же нарисовал вкус манго. Господи, за что мне это.

Я подсел ближе к Эмили, сделав вид, что это было ради того, чтобы взять ещё один кусок пиццы. Я оглядывал её из-под опущенных ресниц, пока она продолжала рассматривать фотографии и зарисовки.

Она полностью смыла косметику со своего лица, но, в отличие от многих других представительниц женщин, это её ничуть не портило. Из-за отсутствия косметики Эмили выглядела более… юной и невинной. Её волосы уже практически высохли, даже несмотря на то, что прошло не так много времени. Или, быть может, мне так кажется из-за виски? Я чувствовал себя немного пьяным, хотя бутылка опустела всего на треть.

Щёки Эмили слегла порозовели, а от мысли о том, что она сидит передо мной в моей футболке и на ней, возможно, больше ничего нет – будоражила меня.

- Мне кажется, что ты недооцениваешь себя, - тихо сказала Эмили, поворачивая в мою сторону голову. – Просто попробуй сесть и нарисовать что-то. Да, наверное, это немного глупый совет, но мне он обычно помогает. Я представляю то, что хочу нарисовать, а не смотрю на это. И тогда у меня всё выходит. И, честно говоря, я думаю, что у тебя получается рисовать намного лучше меня.

Я вновь опустил глаза на её губы.

- Если ты так просишь, то я попробую это сделать, - пробормотал я, явно зная, что могу часами думать о том, что нарисовать, но так ничего и не нарисовать. Так выйдет и в этот раз.

Я сделал ещё пару глотков из бутылки, когда понял, что в бутылке Эмили не хватает уже почти половины. А она крепкий орешек.

- Спасибо, что приютил меня, - продолжила Эмили и печально улыбнулась. – Я уже представляла, как буду спать в офисе, если ты не откроешь дверь.

- Я всегда открою тебе, - внезапно сказал я. Какую хуйню я несу? Бля, нет, пора заканчивать пить. Но последние здравые мысли исчезали, даже не успевая появляться.

Но внезапно я понял, что Эмили смотрит на мои губы. Это был словно зелёный свет.

Я протянул к ней одну руку и положил на её щёку. Она вздрогнула и оторвала взгляд от моих губ, чтобы посмотреть мне в глаза. И внезапно сама потянулась для того, чтобы поцеловать меня.

Когда я уже почувствовал её теплое дыхание на моих губах, она остановилась и тихо охнула. Верхний свет внезапно выключился, но Эмили словно не обратила на это внимания.

- Что случилось? – мягко спросил я, проводя большим пальцем по её мягкой щеке. Как будто со стороны я слышал своё затрудненное дыхание, словно я только что пробежал несколько миль.

- Это же моя любимая песня, - выдохнула она, а затем вскочила с дивана с полупустой бутылкой в руках и принялась танцевать по комнате, смешно перебирая ногами. Её слегка заносило на поворотах, но для человека, который выпил пол литра шотландского виски – она держалась молодцом. – Я не слышала её с первого курса.

Я тихо выругался, проклиная себя за то, что вообще включил телевизор.

На губах Эмили играла лёгкая улыбка, и в тусклом освещении от торшера, стоящего рядом с диваном, и в моей футболке с моей фамилией на спине она выглядела как-то по-домашнему привлекательной. Она словно не принадлежала нашему миру, была скорее похожа на водную нимфу.

Маньячка закинула бутылку вверх и сделала ещё пару глотков. Я сравниваю её с нимфой, а она бухает как тролль.

Внезапно Эмили остановилась и протянула мне руку, с надеждой глядя прямо на меня.

- Ну нет, я не умею танцевать, - тут же ответил я и вскинул руки вверх, всё ещё не выпуская бутылку из рук. На самом деле мне казалось, что если я сейчас встану, то просто потеряю равновесие и рухну обратно. Так опозориться перед ней я не мог.

- Тогда танцуй так, словно тебя никто не видит, - мягко сказала Эмили, всё ещё не опуская руки. – Давай, песня скоро закончится.

- А как же ты? – уточнил я, надеясь на то, что её пьяный разум не сможет придумать ответ, и она отстанет. А я смогу незаметно достать телефон и сделать хотя бы одну фотографию Эмили в этой футболке. Господи, насколько же восхитительно она в ней выглядела.

- Давай просто сделаем вид, что я тоже никто? – тут же предложила она, и на её губах заиграла слегка пьяная улыбка. Видя, как горят её глаза, как она едва заметно закусывает нижнюю губу, я словно чувствовал, что вся её душа тоже хочет танцевать. И я не мог лишать её этого удовольствия.

- Ладно, - стараясь сделать так, чтобы в моём голосе прозвучало хоть немного злобы, отозвался я и встал. Мир вокруг пришёл в движение, но годы тренировок не подвели – я устоял на ногах. Эмили продолжила кружиться по моей гостиной, а я стоял и как истукан смотрел на неё, не в силах отвести взгляд.

Её ноги словно не касались пола в моей гостиной, и Эмили, смешно прыгая в такт музыке, улыбалась по-детски невинной улыбкой. Я следил за ней одними глазами, не в силах отвести взгляда, чувствовал себя полным идиотом. Я тысячу раз наблюдал за тем, как танцуют сотни, а может и тысячи, разных девушек в ночных клубах, но ещё никогда не чувствовал себя так.

Неожиданно она подошла ко мне и, взяв меня за свободную руку, попыталась заставить танцевать, но ноги её не слушали, поэтому Эмили едва не рухнула. Я успел подхватить её в последний момент и прижать спиной к себе. Её ягодицы тут же уткнулись в мой пах, и я резко выдохнул из себя весь воздух. Но всё же талант не пропьёшь – мы не расплескали ни грамма виски.

Она тихо рассмеялась и чуть повернула голову в мою сторону, а затем сделала ещё один небольшой глоток из бутылки. Я даже начал слегка завидовать этой бутылке.

Я всё ещё держал её, когда заметил маленькие завиточки её волос прямо на шее. Они были словно расплавленное золото и слишком короткими, чтобы влезть в собранный хвост.

- У тебя вьющиеся волосы? – спросил я, всё ещё не в силах оторвать взгляд от этих коротких завитков. Это словно говорил не я, а кто-то другой.

Эмили тихо рассмеялась и полностью развернулась ко мне лицом, оказавшись в кольце моих рук, посмотрела мне прямо в душу. Господи, этот взгляд был похож на водоворот, из которого, сколько не пытайся выбраться – ничего не получится, он будет только ещё сильнее затягивать тебя в самые пучины. При всём этом, у меня было такое ощущение, что этот самый водоворот заглядывает внутрь меня, оставляет там какие-то отметки, чтобы потом вернуться по ним назад. Это было словно похоже на рентген, только глазами. Пьяными, блестящими, невероятно красивыми глазами.

Да мы оба чертовски пьяны.

- Если их неправильно высушить, то они начинают виться, - пояснила Эмили и смешно сморщилась. – Именно поэтому я и собрала их.

- Распусти, - попросил я, услышав свой хриплый голос как будто со стороны, больше всего на свете желая в данный момент, чтобы она распустила свой небрежный пучок, и её волосы распались бы по её спине и плечам золотисто-платиновым водопадом. Вернее, мне хотелось заснять этот момент на видео, чтобы потом вновь и вновь пересматривать его.

Пару секунд она помедлила, продолжая смотреть мне в глаза, а затем я словно начал видеть окружающий меня мир в замедленной съёмке.

Под последний аккорды песни Эмили мягко вырвалась из моих рук и закружилась по гостиной. Её тонкая ручка взлетела вверх и развязала свой пучок, а её прекрасные волнистые волосы затанцевали вместе с ней в замысловатом вихре. Как я и предполагал, они мягко опустились на её плечи и спину, словно обнимая её, некоторые пряди (как же я их любил) упали на её глаза, из-за чего она вновь засмеялась и попыталась остановиться.

Я быстро подошёл к ней (ух, вот это подвиг) и вновь приобнял, не давая ей окончательно потерять равновесие. Эмили, всё ещё смеясь, пыталась одной рукой поправить упавшие на лицо пряди, откинуть их назад, но у неё ничего не выходило. И тогда я пришёл на помощь. Рука, крепко державшая бутылку с виски, всё ещё покоилась на её спине, неприлично низко к ягодицам, хотя я не думал об этом, а другой рукой я парой лёгких движений откинул её мягкие пряди назад. Эмили посмотрела мне в лицо, а затем мы оба рассмеялись. Почему мы смеялись?

Когда мы оба уселись обратно на диван, всё ещё смеясь по неизвестной для нас причине, внезапное осознание пронзило мой опьяневший мозг, словно молния: я не хочу её.