У меня было так много вопросов, но ни одного ответа.

 Зато они были у Артура.

 Я только с четвёртого или пятого раза попала в замочную скважину, потому что руки ужасно дрожали. Снова.

 В квартире был беспорядок, все ящики выдвинуты, и в какой-то момент я была твёрдо уверена, что с ним что-то случилось, но затем увидела его силуэт на стене, отбрасываемый прикроватными лампами.

 - Артур, что происходит? - врываясь в спальню, спросила я, стараясь игнорировать присутствие Морган в комнате, которую мы делили на двоих последние полтора года. Это была наша спальня, она не может находиться здесь с ним. Но где-то в глубине души я уже знала. Всё знала.

 Артур бросил на меня быстрый взгляд, остановившись всего на секунду, но затем продолжил своё занятие: быстро запихивал как можно больше вещей в большой спортивный рюкзак, с которым мы обычно ездили во все путешествия.

 - Ты действительно уезжаешь? - севшим голосом поинтересовалась я, делая один небольшой шаг назад и чувствовала себя так, словно кто-то выбил весь воздух из моих лёгких. Это не может закончиться так.

 - Мне надо вывезти Морган из города, - не глядя в мою сторону резко сказал Артур и перевёл взгляд на Морган, которая сидела в кресле, которое Артур поставил специально для меня рядом с торшером, чтобы я могла вечерами читать свои любимые книги. Он также поставил рядом небольшой столик, на котором сейчас лежал небольшой раскрытый томик «Портрет Дориан Грея», который я забыла убрать. – Я думаю, ей угрожает опасность. Возможно, мне тоже. Мы оба перешли дорогу не тем людям.

 В последнее время мы мало времени проводили вместе, поэтому, пока он занимался своими делами, рассчитывая доходы ресторанов, я тихонько читала рядом, из-под ресниц подглядывая за тем, как он хмурит брови и слабо закусывает ручку между зубов, а его лицо освещено экраном ноутбука.

 Порой мне казалось, что всё пошло под откос, когда он предложил открыть наш первый ресторан. Какая же я была дура, что согласилась на это.

 Какой же я была дурой, что не смогла заставить себя расстаться с работой в полиции даже после того, как сама жизнь указала мне на дверь участка. Если бы не это – не было бы Морган, не было бы всех этих тайн.

 Артур взглянул на Морган.

 Я проследила за его взглядом и обняла себя руками.

 Я увидела в его взгляде, направленном на Морган то, что не видела уже давно, когда он смотрел на меня.

 - Это не может сделать кто-нибудь ещё? - уточнила я, все же находя в себе силы сделать один маленький шаг в сторону Артура, протянула руку в его сторону, но уже в следующую секунду она безвольно упала вниз, когда я заметила как решительно сжата его челюсть. - Может. Но ты сам хочешь уехать с ней.

 Влюблённость.

 Артур был влюблён в Морган.

 Я настолько сильно верила в то, что смогу всё исправить и между нами всё снова станет как прежде, что даже не смогла заметить, когда он разлюбил меня.

 - Детка, я... - начал было Артур, пытаясь быстро придумать отправление, но я резко прервала его, вскинув вверх руку. Все эти оправдания были для меня слишком болезненны. Он уже не любил меня.

 Морган стала для него его целью существования.

 А меня больше не было в его жизни.

 - Я больше не детка, и ты сам осознаёшь это, - тихо, стараясь скрыть всю горечь в голосе, пробормотала я, а затем добавила уже тише: - Возьми с собой хотя бы ещё один свитер, вдруг там будет холодно.

 Я вынула из полки синий свитер и положила его поверх всех вещей.

 Я тут же прокляла себя за эти свои действия, потому что таким образом я выглядела чертовски жалкой.

 Он уходил. Уходил прямо сейчас с другой девушкой, в которую был влюблён уже какое-то время, а я просила его взять в дорогу ещё один свитер.

 Разве я могла удержать его?

 Я прекрасно знала Артура: если он что-нибудь для себя решил, то он сделает это несмотря на то, что скажут люди. Это было его отличительной чертой, в которую я была влюблена слишком долгое время.

 Морган, которая до этого тихо сидела в уголке комнаты, фыркнула.

 - Тебе никто не давал слова, - едва ли не рыча, сквозь сжатые зубы, произнесла я, бросая в её сторону злобный взгляд. Мне хотелось наброситься на неё и вырвать клок волос, а затем спустить по лестнице с шестнадцатого этажа, и плевать, что из-за этого меня посадят.

 Она забрала его у меня.

 Забрала единственное, что всё это время удерживало меня на плаву.

 - Эмили, - предостерёг её Артур, и всё его тело напряглось, словно готовилось для броска.

 Он больше не был на моей стороне.

 Теперь его привилегией была Морган.

 - Прекрасно, Шедвиг! - воскликнула я и взмахнула руками, стараясь совладать с нахлынувшими эмоциями. Слёз не было, но я была очень зла. Мне хотелось кричать, громить квартиру, ударить его, высказать всё, что думаю о нём. Но я физически не могла причинить ему такой же боли, какую он сейчас причинял мне.

 - Морган, иди обувайся и жди меня у выхода, - приказал девушке Артур, и она быстро повиновалась, не сказав ему ни слова. Я хмыкнула, провожая её из нашей спальни.

 Нет.

 Уже не нашей.

 - Конечно, сладкий, - как будто назло мне, произнесла Морган, прежде чем скрылась за дверьми, послала ему воздушный поцелуй. Я тут же отметила перемотанную бинтами руку, а в голове проскочила мысль, что её могло не быть здесь, если бы вчера я не помогла ей. Переведя взгляд на Артура, я заметила на его губах улыбку, и он всё ещё смотрел в ту точку, где всего секунду стояла она.

 Она была тупой марионеткой, которую он мог заставить сделать то, что сам захочет. Хотя, может быть, он влюбился в неё именно из-за того, что она не спорила с ним, как я делала это постоянно. Может быть, если бы я была хотя бы немного похожа на неё…

 Может быть тогда он остался?

 Может, я бы могла вновь понравиться ему хотя бы немного?

 Но я не была ею.

 - Мне очень жаль, - вывел меня из раздумий голос Артура, и я услышала звук застегнувшейся молнии.

 - Жаль? - эхом повторила за ним я. - И это всё, что ты можешь мне сказать, когда бросаешь меня? И когда ты обещал, что больше никому не позволишь причинить мне боль, ты уже тогда знал, что причинишь мне её следующим? И ты просто говоришь, что тебе жаль?

 Мне было больно.

 Ужасно больно.

 Я была уничтожена.

 Лучше бы Хамелеон смог добраться до меня.

 Артур подошёл ко мне, рюкзак висел у него на одном плече, и как обычно, уже привычным жестом, взял моё лицо в свои руки, из-за чего моё тело тут же задрожало. Я была уничтожена морально, но физически до сих пор тянулась к нему.

 Он слабо улыбнулся, вглядываясь в моё лицо, и я возненавидела себя за появившуюся надежду на то, что сейчас он скажет о том, что всё это был обычный спектакль для Морган, чтобы она доверяла ему.

 - Помнишь, я говорил тебе, что это навсегда будем ты и я? - тихо спросил он, большими пальцами гладя меня по щекам, а затем большим пальцем правой руки он провёл по нижней губе, из-за чего мои губы слегка приоткрылись, Артур тихо хмыкнул. Я ожидала, что он скажет, что Морган для него ничего не значит. Что ему просто надо на какое-то время уехать, но он скоро вернётся, и всё будет, как прежде. Я правда надеялась и верила в это. Взамен этого он сказал совершенно другое: – Наше навсегда закончилось.

 И, оставив на прощание на лбу едва ощутимый поцелуй, Артур быстро вышел из комнаты, но затем его голова вновь появилась в дверном проёме.

 - И да, Эмили, - словно только что вспомнив, сказал он, глядя мне прямо в глаза. – Тебе не идёт эта причёска.

 И он ушёл. Навсегда попрощался со мной таким глупым и идиотским способом, унизив меня.

 Я провела пальцами по коротким волосам, едва доходящими до плеч, ненавидя себя за то, что отрезала их, пойдя у него на поводу.

 Я правда верила.

 Верила в то, что он сейчас он вернётся.

 Вбежит в комнату, развернёт меня за плечи и скажет, что это ошибка.

 Что хуже всего – я была готова простить ему всё это.

 Лишь бы только он вернулся.

 Но когда в прихожей услышала его тихий голос, спрашивающий: «Готова?» (он всегда спрашивал это перед тем, как мы уезжали), а Морган, рассмеявшись своим низким смехом, произнесла: «Конечно», и за ними закрылась дверь, я поняла, что всё кончено.

 Какая же я дура.

 Я осела на пол, всё ещё чувствуя, что мои глаза совершенно сухие, и оглядела спальню, где совершенно всё напоминало мне о нём: вывернутый наизнанку шкаф, напоминающий мне о том, что он ушёл, куча наших фотографий по всей квартире и его картина с моим образом прямо над кроватью, которая полностью пропахла им. Я сама полностью пропахла им.

 Вскочив с пола, я на нетвёрдых ногах забралась на кровать и попыталась сорвать со стены картину, чтобы разбить её, но в самый последний момент передумала, взамен провела дрожащими пальцами по его подписи в правом нижнем углу.

 Когда он писал её, я что-то значила для него. Поэтому когда он вернётся (если он вернётся), тогда сам решит, что ему с ней делать.

 Я легла на нашу… его кровать и поджала под себя ноги, позволяя себе последнюю слабость, связанную с ним: я уткнулась лицом в его подушку, вдыхая запах ириса и сандала. Этот запах уже совершенно ничего не сможет вытравить из мои лёгких. Он засел где-то в глубине меня.

 Может быть, со временем боль станет меньше.

 Но сейчас…

 За всё своё время, что я была в Торонто, я совершала множество ошибок, которые никак не поддавались исправлению, но были четыре основные ошибки:

 первая - я позволила себе переспать с Артуром и именно эта точка стала точкой невозврат;