— Как ни странно, Фил, но огромному количеству мужчин нравятся стервы.

— Ну, я не из таких.

— Тогда поищу другую скамейку. Помнится, ты постоянно твердил, что я стервой родилась и стервой умру.

В общем, этот разговор прекрасно подводит итог их роману. Они потратили массу времени на сердитые перебранки, которые длились до тех пор, пока оба не уставали и не плелись в спальню.

Фил Саймон — из тех вкрадчивых парней, которые не способны быть честными, верными и трезвыми на протяжении хотя бы двенадцати часов кряду. Ни нормальной работы, ни особой красоты. Скверные зубы и нелюбовь к гигиене. Тем не менее никому не приходило в голову спросить у Кэтрин, зачем она возится с ним. Ответ написан на его длинной физиономии: Фил хорош в постели. У него есть лишь одно положительное качество, и он гордится им совершенно по-детски. Да, Фил действительно умеет доставить девушке удовольствие.

Однако в конце концов это тоже прискучило. Когда Кэтрин перестала отвечать на звонки и впускать Фила посреди ночи, она поняла, что считала его сексуальную силу средством достичь самоуважения. Прошло больше года после разрыва, и с тех пор она жила в абсолютном целомудрии. Скверный знак, если его сальные волосы и насмешливый тон покажутся ей хотя бы капельку привлекательными. Кэтрин поклялась себе, что никогда больше не влюбится в такого, как Фил, — пьяницу, неудачника, вруна.

— Все еще трешь мужикам спины? — интересуется он.

— Только тем, кто платит, Фил. И недешево.

— Ну, так было не всегда.

— На твоем месте я бы не доверяла памяти. Она у тебя дырявая.

— Все же получше, чем у некоторых.

Разумеется, он прав. Кого она пытается обмануть? Кэтрин думала, что слишком хороша для таких, как Фил, а теперь не в силах поверить, что достаточно хороша для Конора. Остается не такой уж большой выбор. Она затягивается и говорит, передавая Филу окурок:

— Ты прав. Только смотри, чтобы я не устроила тебе амнезию.

Фил доканчивает косячок.

— Все еще живешь в Декстере?

— Меня оттуда пока не выгнали.

— Пригласи в гости. Я скучаю по твоему маленькому домику.

— Кстати, у меня есть велосипед.

— Я заметил. Ведешь здоровый образ жизни и все такое?

— Нет. Велосипед помогает цеплять парней.

— Правда? И что, получается?

— Даже лучше, чем я думала, — отвечает Кэтрин и встает, чувствуя себя побежденной. «Нужно поставить точку», — думает она и зазывно кивает Филу.


Грациэла чувствует, как воодушевление постепенно покидает ее. Что тут делает Конор? И много ли проблем доставит его присутствие? Ведь он явился по собственному желанию. Кажется, слова Дарила совершенно не смутили Конора — он продолжает по-мальчишески ухмыляться и протягивает ему руку.

— Меня зовут Конор, — говорит он. — Я знаю, твоя девушка занимается йогой в Силвер-Лейк.

— Да. Чего тебе надо?

— Я хотел задать Грациэле несколько вопросов.

Он выглядит таким спокойным и невозмутимым, что Грациэла начинает задумываться — может быть, она все неправильно поняла и нужно было ответить на звонки? Но тут Дарил начинает выпячивать грудь — он всегда так делает, когда ощущает угрозу. Неужели он действительно думает, что Грациэла врала или даже тайком флиртовала? Если дело дойдет до драки, у Конора явное преимущество — он заметно выше и шире в плечах, у него сложение типичного вышибалы.

И тут вмешивается Линдси:

— Знаешь, что случилось, Дарил? Грациэла прошла конкурс!

Дарил разворачивает девушку к себе. Он явно слегка ошеломлен, но искренне рад. Может быть, парень позабудет об остальном.

— Правда? Твой танец понравился?

— Им понравилась Грациэла! Бейонсе похвалила ее!

— Ты видела Бейонсе?!

Дарил так счастлив и возбужден, что Грациэла решает не спорить с Линдси.

— Ну… вроде того. То есть мне сказали, что Бейонсе понравилось…

— Грациэла, это же потрясающие новости! Поздравляю, — говорит Конор.

Грациэла рада оказанному доверию, но жалеет, что он открыл рот. Дарил оборачивается и кладет руку ему на плечо. У него взрывной нрав — и не важно, что противник выше ростом. «Пожалуйста, — думает девушка, — позвольте мне насладиться минутой. Не начинайте драку».

— Так какие вопросы ты хотел ей задать? — спрашивает Дарил. — Почему бы не спросить у меня?

— Не уверен, что это касается тебя, дружище. Но если хочешь, чтобы я поговорил с тобой, — никаких проблем. Честно говоря, если вы не против, я охотно поставлю вам пива. Давайте отпразднуем победу Грациэлы.

— Я и сам могу угостить свою девушку, — замечает Дарил.

— Разумеется. В таком случае я поставлю выпивку ее подруге, и все будут счастливы.

— Меня зовут Линдси.

Отлично, думает Грациэла. Судя по голосу Линдси, та уже слегка влюбилась. Она ни с кем не встречалась с тех пор, как ее последний бойфренд признался, что у него жена и двое детей.

Неподалеку есть бар, и на ходу Конор сыплет вопросами: Грациэла довольна выступлением? Нервничала перед началом? Она о чем-нибудь думает во время танца или полагается на мышечную память? Конор расспрашивает, как будто искренне интересуется — не только Грациэлой, но и вообще танцами. Он проявляет неподдельное любопытство и заботится об окружающих. Очень редкое качество. Дарил, честно говоря, редко задает такие вопросы. Грациэла убеждает себя, что Дарил вежлив и застенчив, но, видимо, слишком многое вызывает у него зависть или страх, а потому он предпочитает скользить по поверхности.

— А ты, Дарил? Чем ты занимаешься?

Когда тот отвечает, Конор продолжает:

— По-моему, замечательно. Наверное, ты вдохновляешь Грациэлу.

— Да, — отвечает девушка, и это правда.

Лишь когда они устраиваются в баре и поднимают бокалы за успех Грациэлы, Конор заговаривает о Кэтрин. С первых слов он становится серьезнее и печальнее.

— Не то чтобы я требовал ответов, — с грустью говорит он. — Но мне нужна разгадка или подсказка. У нас с Кэтрин завязалось нечто настоящее, а потом вдруг — раз! — и она захлопнула дверь у меня перед носом. Может быть, она что-нибудь говорила? Или у нее кто-то есть?

Грациэла не так уж хорошо знает Кэтрин, и в любом случае они не беседуют о личных вещах. Но поскольку девушка красива и очень привлекательна, о ней нередко говорят другие. Стефани как-то поделилась с Грациэлой удивительными фактами из биографии Кэтрин, хотя и непонятно, что тут правда, а что — слухи. Наверное, лучше промолчать. Но в потемках бара Грациэла замечает такое искреннее разочарование на лице Конора, что пробалтывается.

— Кэтрин считает, что ты слишком хорош для нее.

— Что? Ты будешь смеяться, но моя бывшая подружка считала, что я ее не достоин.

— Кажется, у Кэтрин сложное прошлое.

— Она на самом деле думает, что парень из южного Бостона всю жизнь был трезв и разумен?

— Понятия не имею, — отвечает Грациэла. — Но она знает, что ты пережил тяжелый разрыв, и боится тебя разочаровать. Насколько мне известно, сейчас у нее никого нет.

Линдси молчит. Она невероятно великодушна. Уловив настроение Конора, девушка тут же вышла из игры. Грациэла непременно постарается ей кого-нибудь найти, но сойтись с Конором Линдси не суждено.

— А ты не пробовал просто зайти к Кэтрин? — вдруг спрашивает она.

— Я так никогда не делал, — возражает Конор.

— Ну так попробуй.

— У меня даже адреса ее нет.

Линдси вздыхает и достает айфон.

— Ты технофоб. Как там ее фамилия?..

* * *

Как только Кэтрин увидела маленький домик на Рэдклиф-стрит, вдали от посторонних глаз, высоко на холме над озером, то влюбилась окончательно и бесповоротно. Когда девушка впервые прошла по длинной деревянной дорожке, которая вела к входной двери, она почувствовала себя как дома. Забавное ощущение, потому что Кэтрин никогда особенно не задумывалась о том, каков дом ее мечты. Но на Рэдклиф-стрит в ней зазвучал внутренний голос. Знакомые, как правило, восклицали: «Ну надо же! Ты здесь живешь?» Кэтрин всегда слышала недосказанное: «А мы-то думали, что ты поселилась в какой-нибудь убогой квартирке над рестораном». Простите, что разочаровала.

Пока они с Филом добираются пешком до дома, начинает темнеть, и городские огни у подножия холмов напоминают расстеленное одеяло. Кэтрин всегда оставляет свет включенным, и по вечерам деревянный домик встречает ее волшебным сиянием, как в первый раз, когда девушка увидела его. Она ведет велосипед по дорожке, а Фил шагает сзади. Лучше бы затащить велик внутрь, но он и так скрыт от посторонних глаз листьями огромного дерева. Гораздо проще держать его во дворе.

— А я и забыл, как тут мило, — говорит Фил, глядя на крутой склон холма.

— Да уж.

Она в жизни бы не сумела снять такой домик обычным путем. Но он принадлежал разведенной женщине лет под шестьдесят, которая умерла от рака груди, и завяз в юридической паутине. Сын покойной сдал коттедж Кэтрин просто потому, что она ему понравилась. Сам он живет в Лос-Фелисе и время от времени заявляется без предупреждения — видимо, в надежде застать жилицу в купальнике. А главное, Кэтрин согласилась снять дом без заключения договора, с имеющейся мебелью и с полным осознанием того, что при необходимости ей придется выехать в очень короткий срок.

Кэтрин вначале едва не отказалась. Она не хотела привязываться к дому, который могла в любой момент потерять, а главное — коттедж казался слишком красивым и просторным… для нее. Он должен принадлежать милой семейной чете, возможно, с ребенком. Или двум геям, обладателям изысканного вкуса и воспитанной собаки. Но только не Кэтрин.

Ли, среди прочих, уговаривала девушку согласиться, и в течение двух лет этот дом приносил ей несомненное утешение.