Майкл вышел, тихо прикрыв дверь, а Джеймс продолжал рыдать. Слезы облегчили боль, он понемногу успокоился, вытянулся на постели и уставился в потолок. Почему она это сделала? Почему? Почему? Неужели она действительно настолько испорчена? Неужели у нее совсем нет чувства долга? Чья вина, что она выросла такой? Его? Мэгги? Неужели это его гены передались ей? Неужели. Бог так наказал его за все его грехи? Он наказал и Сюзи, наказал их обоих. Ему вдруг стало страшно за Сюзи. Страшно и стыдно за свое поведение. Как он мог бросить ее в такую минуту? Какой же он негодяй!

Джеймс посмотрел на часы. Должно быть, она уже вернулась из операционной. Надо ей срочно позвонить. Он потянулся к телефону, стоявшему на прикроватной тумбочке и набрал нужный номер.

- Можно мне поговорить с мистером Гобсоном? - спросил он. - Я Джеймс Форрест, консультант клиники «Сент-Эдмундз».

- Подождите минуточку, мистер Форрест, - сказал женский голос. - Сожалею, мистер Форрест, - сказала она через минуту, - но мистер Гобсон все еще в операционной. Могу я сказать ему, чтобы он позвонил вам?

- Нет, не надо, - сказал Джеймс. - Я звоню не из дома. Я сам свяжусь с ним через час.

- Боюсь, что его уже здесь не будет. Скорее всего он будет у себя в кабинете. Дать вам номер его телефона там?

- Минуточку, пожалуйста, - сказал Джеймс. - Я возьму бумагу.

Он открыл ящик и вытащил папку. Листы рассыпались по полу. Он начал поспешно собирать их. Записка от Мэгги с указанием гостиницы, где Бергинам заказали номер, письмо Джулии, написанное четким почерком, еще письма…

Джеймс выпрямился и уставился на письмо с обратным адресом: «Палм-Бич, Флорида». Оно было написано кривым, но разборчивым почерком и датировано недавним числом.

«Моя дорогая девочка!

Как бы мне хотелось увидеть тебя поскорее, но я прекрасно понимаю, что у тебя есть обязательства перед семьей. Твоему мужу очень с тобой повезло. Надеюсь, он это ценит.

Я очень расстроился, узнав, что эта девушка совсем не пара нашему Оливеру. Мне страшно подумать, что такой блестящий молодой человек попадет в руки какой-то авантюристки. Мне она представляется безнравственной и опасной. Какими глупыми нас делает любовь, даже тебя, дорогая.

Я с тобой совершенно согласен, что наше состояние не должно попасть в руки этой проходимке, а потому изменил завещание. По новым условиям Оливер больше не является наследником всего капитала и даже малой его части, и не будет таковым до тех пор, пока он женат на этой особе. Если благодаря нашим молитвам он с ней разведется, я снова пересмотрю завещание. Посылаю тебе фотокопию одного из пунктов завещания, в который внесены соответствующие изменения.

По твоей просьбе я ничего не пишу Оливеру и надеюсь, что ты сама с присущим тебе тактом все ему объяснишь. Конечно, он будет обижен и рассержен, как и ты в свое время, дорогая, но, надеюсь, со временем он поймет нас и будет нам благодарен. Мы должны думать о благополучии наших детей, пока Господь держит нас на этой земле. Я каждый день не перестаю благодарить его, что он надоумил меня сделать то же самое для тебя в свое время.

Твой любящий отец».

- Господи! - сказал громко Джеймс. - Милостивый Боже!

Он подошел к бару и впервые за много лет налил себе выпить.

Глава 31

Сюзи. Половина одиннадцатого утра

Похоже, она еще не умерла. Темнота понемногу рассеивалась. Забрезжил слабый свет. Она быстро летела к нему. Еще немного, и станет совсем светло. Рука и грудь нестерпимо болели. Ничего, скоро все кончится. Мертвые не чувствуют боли. Рот Сюзи пересох, ее мучила жажда. Интересно, что пьют на небесах? Может, шампанское? А, будет ли там Джеймс? Без него она не может быть счастлива. Нет, скорее всего его там не будет, ведь он пока не умер. Да к тому же он ее уже не любит. Сейчас она это знает. Он не любит ее и, возможно, не любил никогда. Почти всю свою жизнь она жила во лжи. Как грустно об этом думать. И все это время Алистер любил ее, а она этого даже не подозревала. От этого еще горше. Она растратила себя на Джеймса и потеряла Алистера.

- О Господи, - прошептала она спекшимися губами. - Господи, прости меня.

Послышался тихий нежный голос:

- Сюзи, дорогая, как ты?

Неужели у Бога такой нежный голос? Раньше она думала, что он суровый. Свет стал ярче. Сюзи заставила себя открыть глаза, чтобы посмотреть на Бога, но увидела Алистера. Он нежно ей улыбался. Вот он поднял руку и погладил ее по волосам.

- Привет, - сказал он, целуя ей руку.

- Алистер, я еще не умерла? - спросила она.

- Нет, дорогая, и я очень счастлив.

- Привет, мам, - сказал другой голос. Голос Руфуса. Сюзи повернула голову и увидела сына, сидевшего с другой стороны кровати. Он улыбнулся и взял ее за руку. Она застонала от боли.

- Больно, - прошептала Сюзи.

- Прости, мам. Как ты себя чувствуешь?

- Ужасная слабость, - ответила Сюзи, и вдруг страх снова вернулся к ней.

Что с грудью? Она попыталась поднять здоровую правую руку, чтобы пощупать грудь, но она бессильно упала. Алистер правильно понял ее движение.

- Все хорошо, дорогая, - сказал он, улыбаясь. - Она на месте.

Тяжесть свалилась с ее плеч, и Сюзи заплакала от радости. Она закрыла глаза и попыталась унять слезы.

Когда она открыла их вновь, у ее постели стоял мистер Гобсон. Лицо его сияло. Подошла сестра и пощупала у не пульс.

- Хороший, - сказала она.

«Значит, я все-таки жива», - мелькнуло в голове у Сюзи, и она улыбнулась.

- Ваш муж ушел позвонить, - сказал мистер Гобсон. - Он всю ночь просидел у вашей постели. Вы так хорошо спали.

- Неужели я только что проснулась?

- Полчаса назад, но потом снова уснули.

- Не может быть! - удивилась Сюзи.

- Да, мам, это так, - сказал Руфус. - Честно.

- Руфус, как ты оказался здесь? Как ты узнал? Я сказала твоему отцу… - Сюзи закусила губу, поняв, что никогда больше не сможет произнести это слово без чувства вины и стыда. Руфус сделал вид, что не заметил ее замешательства. - Я просила Алистера не говорить вам о моей болезни.

- Папа мне ничего не говорил, - ответил Руфус, и Сюзи показалось, что он запнулся на слове «папа». - Мне рассказала Гарриет.

- Гарриет? А откуда ей все известно?

- Ты же сама ей позвонила. Разве ты не помнишь?

- Нет, не помню. Я… - И вдруг Сюзи отчетливо вспомнила, как пыталась дозвониться Джеймсу, чтобы в последний раз услышать его голос, но трубку взяла Гарриет.

- Мам, почему же ты мне ничего не сказала? Представляешь, как я себя почувствовал, - сказал Руфус. - Ты понимаешь, о чем я говорю?

- Я все прекрасно понимаю, - ответила Сюзи, растерянно улыбаясь.

Руфус склонился к ее лицу.

- Люблю тебя бесконечно, - сказал он. «Бесконечно» - он всегда так говорил, когда был маленьким мальчиком. Как бы Сюзи хотелось в это верить.

- Я тоже люблю тебя, - прошептала она. Мистер Гобсон кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.

- Не хочу мешать вашему разговору, но мне надо кое-что сообщить вам.

- Что? - спросила Сюзи, чувствуя, как ее снова охватывает животный страх. Она схватила руку Руфуса, но этого было недостаточно. Ей захотелось, чтобы рядом был Алистер. Сейчас она выслушает свой последний приговор. Она будет наказана за все свои бесчестные поступки.

- Мистер Гобсон, нельзя ли подождать моего мужа? Я хочу… Мне нужно, чтобы он был рядом.

- Конечно, мы так и сделаем, но, к сожалению, вы у меня не одна и мне надо возвращаться в операционную.

- Я позову папу, - сказал Руфус.

- Спасибо, дорогой, - сказала Сюзи. - Могу я попросить немного воды? У меня пересохло в горле. Как вы думаете, сестра?

- Только один глоточек.

Сюзи сделала глоток. Горло болело, и глотать было трудно.

- Который час? - спросила она.

- Скоро одиннадцать, - ответила сестра.

- О Господи! - воскликнула Сюзи, вспомнив, что Тилли вот-вот должна улететь. - Господи, где же мой сын?

- Пошел искать отца, - ответил мистер Гобсон. - Что с вами? Что случилось?

- У меня к нему срочное дело. Сестра, пожалуйста… - Сюзи без сил откинулась на подушки.

Взглянув на мистера Гобсона и получив его молчаливое согласие, сестра вышла из палаты.

- Мам, что случилось? - спросил Руфус, входя в палату. - Папа сейчас придет.

- Руфус, тебе надо срочно ехать в Хитроу.

- Зачем?

- Чтобы перехватить Тилли.

- Тилли не захочет видеть меня, - грустно сказал Руфус, и Сюзи, внимательно посмотрев на него, увидела, что он очень бледен.

- Захочет, Руфус. Я знаю, что захочет.

- Не думаю. Вчера вечером я хотел поговорить с ней о… Ладно, это не важно…

- Обо мне? - тихо спросила Сюзи.

- Да.

- Руфус, мне так…

- Мам, давай не будем говорить об этом.

- Хорошо, дорогой. Поговорим в другое время. Сегодня утром я разговаривала с Тилли. Она была у своей матери и уже собиралась уезжать в аэропорт. Ты должен догнать ее, иначе она улетит в Нью-Йорк, и все ей объяснить.

- Мам, я же сказал тебе, что она не хочет меня слушать. Мало того, она не хочет меня больше видеть.

- Думаю, что на этот раз она тебя выслушает. Она этого пока сама не понимает, но выслушает. Тилли очень тебя любит и страдает.

- Это не так, раз она решила подписать этот проклятый контракт.

- Руфус, она тебя очень любит, и ей вовсе не хочется подписывать этот контракт, но, если ты ее сейчас не остановишь, она подпишет его. Руфус, дорогой, поезжай и останови ее. Если ты поспешишь, то еще успеешь.

- Мне бы хотелось услышать, что скажет мистер Гобсон.