Про себя Ранд подумал, что его слова не так уж далеки от истины. Всем известно, что нет никого на этом свете, кто больше бы беспокоился о доброй славе герцогов Клэрмонтских, чем тетя Адела. Другое дело, что, вздумай тетя Адела и впрямь выступить против его женитьбы, он сумел бы поставить ее на место. Но Силван об этом сейчас знать совсем не нужно.

— Так это тетю Аделу я не устраиваю? — Силван сжала кулачки и уперла их в бок. — А леди Эмми с Джеймсом меня презирают?

— А ты как думаешь?

Дул ветер, ранний жаворонок распевал свою утреннюю песнь, но все эти звуки не мешали Ранду слышать прерывистое дыхание Силван.

Очень тихо он сказал:

— Не бывало до сих пор в роду Малкинов аннулирования брака.

— Нет! — Силван завопила так, будто ее режут. — Ты.., ублюдок. Ты… — Ее руки сжались в кулаки, и вся она вздрагивала, как пушка, которая стреляет и стреляет, снова и снова. — Раз ты меня так презираешь, почему же тогда вздумал осчастливить? Почему ты уверял, что обожаешь меня, зачем вел себя так, будто я тебе по душе? Ты отправляешь меня прочь — почему же ты не сделал этого раньше? Нет, тебе сначала надо было превратить меня в ту, какой я была во мнении света — тупую, распутную, ничего не умеющую.., дуру. — Схватив комок засохшей грязи, она швырнула в него, и он рассыпался в прах, ударившись о грудь Ранда. — Ты из меня такую, как ты, не сделаешь. Не получится…

К его ужасу, по лицу Силван потекли слезы. Она вытирала их, размазывая по щекам грязные полосы, а потом нагнулась и стала яростно выдирать кустики травы с комьями почвы на корнях. Она швыряла глыбы жирной земли с торчащими травинками в его лицо, волосы, живот. И попадала. Он и не пытался укрыться или увернуться. Если после этого взрыва страстей ей станет лучше, что ж, он согласен потерпеть. Она тяжело дышала, хватаясь за очередную глыбу, и какие-то хриплые возгласы отчаяния вылетали из ее горла. Казалось, сама душа ее разрывается.

И как раз тогда, когда у Ранда уже не оставалось сил выдержать все это, как раз тогда, когда он уже готов был кинуться к ней, схватить ее, поднять на руки и пообещать все, что она только пожелает, и заверить, что нет для него на свете никого дороже ее, Силван вдруг остановилась и поглядела на него.

Сейчас в ней не было ничего от феи, воздушный эльф куда-то исчез. Это была вполне земная женщина, раненая самка, яростная и неукротимая.

— Силван. — Ранд распахнул руки.

— Что ж, давайте ваше аннулирование. Прошлая ночь для вас ничего не значила. Для меня она тоже не имеет значения. Только никогда, никогда не смейте ко мне подходить. — Она плюнула в его сторону и побежала к карете, и Джаспер увез ее прочь из жизни Ранда.

Ранд внимательно рассматривал сидящего перед ним человека. Это был сэр Огден Майлз, отец Силван и хозяин дома, куда герцог Клэрмонтский явился с визитом. Это оказалось хуже, чем предсказывал Джеймс.

— Разве Силван не рассказывала о нашей свадьбе?

Сэр Майлз откинулся к высокой плоской спинке своего кресла и поглаживал ладонями круглые шишечки, которыми заканчивались ровные деревянные подлокотники. — Хуже того. Когда я у нее спросил об этом, она все отрицала.

— Она утверждала, что мы не венчались? — Ранд почувствовал, как у него сжалось сердце, — И вы ей поверили?

— Вовсе нет. — Господин ничем не напоминал собственную дочь. Высокий, худой, чистые карие глаза под пышной белокурой шевелюрой, весь утомленный сознанием высокого своего достоинства, прикрывавшего жестокую безжалостность. — Но, видите ли, моя дочь никогда меня не слушалась, и с тех пор, как ей исполнилось девять лет, мне не удавалось навязывать ей свою отеческую волю.

— Она не рассказала о том, что случилось в замке Клэрмонт-курт два месяца назад?

— Она отказалась вообще что-либо рассказывать.

— Но почему?

— Я как раз собирался вас об этом спросить. — Сэр Майлз пожал плечами.

Он принимал Ранда в своем роскошном жилище, со светской изысканностью всячески демонстрируя щедрость и любезность. Хозяин провел гостя в гостиную, обставленную по последней моде, а прислуга подала чай и все, полагающееся к нему, так что усталый путешественник мог подкрепиться с дороги. Сар Майлз в приличествующих выражениях выразил соболезнование Ранду по поводу утраты брата, но не стал углубляться в сей горестный предмет и не стал донимать гостя требованиями разъяснений касательно бракосочетания и его последствий. Он подождал, пока гость утолил жажду и голод и стряхнул крошки со своей салфетки на коленях.

Сэру Майлзу стало известно о свадьбе, так как семейство Малкинов оповестило его об этом, но больше он ничего не знал. Видимо, в общении с отцом Силван исключала какую бы то ни было откровенность. Но вот почему этот человек внушал своей дочери такую недоверчивость и осторожность, для Ранда оставалось чем-то непонятным. Теперь он лишь устало потирал глаза:

— Я вообще ее не понимаю.

— Знаете, это как-то созвучно с теми чувствами, которые мне доводится переживать с самого дня ее рождения.

— Она — настоящая женщина. — Ранд усмехнулся, рассчитывая, что хоть на миг они с отцом Силван придут к взаимному согласию.

Ничего подобного. Сэр Майлз выглядел чопорным и холодным, не выходящим из роли надменного хозяина.

— Нельзя ли ее отцу поинтересоваться насчет повода случившегося разрыва?

Погрузившись в кресло, Ранд изучал носки своих лаковых черных туфель.

— Я ее отослал.

— Почему?

— Ради ее безопасности, уверяю вас.

Для того, чтобы выразить свое сомнение, сэру Майлзу достаточно оказалось слегка наморщить лоб, и Ранд подумал: всегда ли этот человек столь недоверчив или его поведение в данном случае объясняется влиянием со стороны Силван. И спросил:

— А где Силван?

— Думаю, что она решила провести несколько дней в гостях у своих друзей. — Сэр Майлз проследил за реакцией Ранда на это заявление, затем счел возможным внести некоторую, не слишком обязывающую, впрочем, ясность. — Она гостит у одной своей подруги. Леди Катрин Ренфру пригласила Силван в свой загородный дом.

— Леди Кати Сорвиголова?

— Ах, так вы ее знаете!

Разумеется, Ранд знал ее, и ему страшно не понравилось, что Силван общается с такой женщиной. К тому же, это еще раз подтверждало те сведения, которые сообщил ему Джеймс. После того, как Гарт погиб, Джеймс отправился в Лондон, естественно, не для того, чтобы шпионить за Силван, а ради своей тщеславной мечты быть заметным человеком в политических кругах. Он жаждал посещать парламент, практиковаться в искусстве публичных выступлений. Джеймс занимался в Лондоне своими делами, но до него доходили слухи о Силван, И он, естественно, передавал их Ранду. Хотя Ранд сплетням не верил, все же он решил съездить в Лондон и встретиться с Силван.

Сэр Майлз, похоже, догадывался о чем-то много большем, чем желал ему сообщить Ранд.

— Я беседовал с Силван перед ее поездкой к друзьям и выразил свое неудовольствие по причине ее капризов, однако с тех пор, как она вернулась из Клэрмонт-курта, она все время пребывает в состоянии лихорадочной возбужденности. — Он сложил пальцы домиком и стал внимательно их разглядывать. — Впрочем, меня это не слишком удивляет.

— Вы хотите сказать, что она поделилась с вами причиной своего беспокойства? — поинтересовался Ранд.

Сэр Майлз наклонил голову.

— Вовсе нет. Мне никогда не удавалось достичь взаимопонимания со своей дочерью. За исключением одного-единственного вопроса.

— Какого же?

— Я делаю деньги. Она их тратит. — Он Дернул за шнурок звонка. — Полагаю, что мы сможем расспросить мою жену, хотя мне и трудно поверить, что леди Майлз способна что-либо скрыть от меня. Явившемуся лакею хозяин приказал позвать леди Майлз, после чего снова повернулся к Ранду.

— Позвольте мне поздравить вас с выздоровлением. Насколько я понимаю, вы оправились от вашего злосчастного паралича. Можно поинтересоваться.., а не вернется ли этот недуг?

То, что он так осторожно спросил, да еще помедлил, прежде чем окончательно определить предмет своего любопытства, насторожило Ранда. Он понял, что сэру Майлзу, вероятно, желательно потребовать от своего зятя чего-то большего, чем просто обладание титулом и владение состоянием. Как-то неуютно почувствовал себя Ранд, стало непонятно, зачем он здесь и почему должен отвечать на подобного рода вопросы. Однако Ранд лишь прищурился, устремив высокомерный взгляд на тщедушную фигуру торговца, и холодно произнес:

— Не думаю.

Сэр Майлз кивнул и поглядел на Ранда точно так же, как тот только что смотрел на него. И Ранд убедился в том, что сэра Майлза не так легко запугать или поставить на место. Должно быть, ему неоднократно приходилось сиживать напротив самых знатных господ, когда какой-нибудь высокородный лорд выпрашивал у него деньги или пытался получить отсрочку возвращения застарелого долга.

Сэру Майлзу никак не удалось бы разбогатеть, не обладай он даром распознавания человеческих слабостей и умения ими пользоваться, и разве выбился бы он в бароны, не имей он некоторого, пусть малозаметного, касательства к лихоимству?

Кажется, Ранд начинал понимать, почему Силван так настроена против отца. Но почему она восстала против него. Ранда? Наверняка она уже разобралась, что у него были все основания внезапно отослать ее из дому. А если женщина — смелая и умная, как, к примеру, Силван, то стоит ей понять, в чем дело, и первоначальная обида начинает понемногу сходить на нет.

Дверь за его спиной отворилась, и сэр Майлз произнес:

— Прошу, леди Майлз. Знакомьтесь. Рандолф Малкин, герцог Клэрмонт.

Воспитанность подняла Ранда на ноги. Представ перед леди Майлз, он склонился в поклоне. Перед ним стояла женщин, очень похожая на Силван. В молодости она тоже, наверное, напоминала маленького эльфа или фею, а сейчас ее кожа была так бледна, как будто она много лет провела, не выходя на солнце. В ее прекрасных зеленых глазах, казалось, навечно поселился испуг. При виде Ранда леди Майлз съежилась, словно перед ней был дикий зверь.